Theyyena kūṭakammena,  Both by fraudulent, thieving deeds, 

Seyyathāpi, gahapati, kūṭāgāre ducchanne kūṭampi arakkhitaṁ hoti, gopānasiyopi arakkhitā honti, bhittipi arakkhitā hoti;  It’s like a bungalow with a bad roof. The roof peak, rafters, and walls are unprotected. 
kūṭampi avassutaṁ hoti, gopānasiyopi avassutā honti, bhittipi avassutā hoti; 
They fester, 
kūṭampi pūtikaṁ hoti, gopānasiyopi pūtikā honti, bhittipi pūtikā hoti. 
and become rotten. 
Seyyathāpi, gahapati, kūṭāgāre succhanne kūṭampi rakkhitaṁ hoti, gopānasiyopi rakkhitā honti, bhittipi rakkhitā hoti; 
It’s like a bungalow with a good roof. The roof peak, rafters, and walls are protected. 
kūṭampi anavassutaṁ hoti, gopānasiyopi anavassutā honti, bhittipi anavassutā hoti; 
They don’t get soaked, 
kūṭampi apūtikaṁ hoti, gopānasiyopi apūtikā honti, bhittipi apūtikā hoti. 
and they don’t become rotten. 

Seyyathāpi, gahapati, kūṭāgāre ducchanne kūṭampi byāpannaṁ hoti, gopānasiyopi byāpannā honti, bhittipi byāpannā hoti;  It’s like a bungalow with a bad roof. The roof peak, rafters, and walls fall in. 
Seyyathāpi, gahapati, kūṭāgāre succhanne kūṭampi abyāpannaṁ hoti, gopānasiyopi abyāpannā honti, bhittipi abyāpannā hoti; 
It’s like a bungalow with a good roof. The roof peak, rafters, and walls are not fallen in. 

Tulākūṭakaṁsakūṭamānakūṭā paṭivirato hoti.  falsifying weights, metals, or measures; 

Kūṭasutta  Peak 
Kūṭasutta → sekhabalaaggasuttaṁ (bj) 
Seyyathāpi, bhikkhave, kūṭāgārassa etaṁ aggaṁ etaṁ saṅgāhikaṁ etaṁ saṅghātaniyaṁ, yadidaṁ kūṭaṁ. 
It’s like a bungalow. The roof-peak is the chief point, which holds and binds everything together. 

Punakūṭasutta  The Peak, Again 
Punakūṭasutta → balaaggasuttaṁ (bj) 
Seyyathāpi, bhikkhave, kūṭāgārassa etaṁ aggaṁ etaṁ saṅgāhikaṁ etaṁ saṅghātaniyaṁ, yadidaṁ kūṭaṁ. 
It’s like a bungalow. The roof-peak is the chief point, which holds and binds everything together. 

Ananussutakūṭañca,   
Daṭṭhabbañca puna kūṭaṁ, 
" 

Seyyathāpi, brāhmaṇa, kūṭāgārassa yā kāci gopānasiyo sabbā tā kūṭaṅgamā kūṭaninnā kūṭasamosaraṇā, kūṭaṁ tāsaṁ aggamakkhāyati;  The rafters of a bungalow all lean to the peak, slope to the peak, and meet at the peak, so the peak is said to be the topmost of them all. 

Atha kho dve devatā abhikkantāya rattiyā abhikkantavaṇṇā kevalakappaṁ gijjhakūṭaṁ obhāsetvā yena bhagavā tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ aṭṭhaṁsu. Ekamantaṁ ṭhitā kho ekā devatā bhagavantaṁ etadavoca:  Then, late at night, two glorious deities, lighting up the entire Vulture’s Peak, went up to the Buddha, bowed, and stood to one side. One deity said to him, 
“imaṁ, bhikkhave, rattiṁ dve devatā abhikkantāya rattiyā abhikkantavaṇṇā kevalakappaṁ gijjhakūṭaṁ obhāsetvā yenāhaṁ tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā maṁ abhivādetvā ekamantaṁ aṭṭhaṁsu. Ekamantaṁ ṭhitā kho, bhikkhave, ekā devatā maṁ etadavoca: 
 

Seyyathāpi, bhikkhave, kūṭāgārassa yā kāci gopānasiyo sabbā tā kūṭaṅgamā kūṭaninnā kūṭasamosaraṇā, kūṭo tāsaṁ aggamakkhāyati;  The rafters of a bungalow all lean to the peak, slope to the peak, and meet at the peak, so the peak is said to be the topmost of them all. 
Seyyathāpi, bhikkhave, ye keci khuddarājāno, sabbe te rañño cakkavattissa anuyantā bhavanti, rājā tesaṁ cakkavattī aggamakkhāyati; 
All lesser kings are vassals of a wheel-turning monarch, so the wheel-turning monarch is said to be the foremost of them all. 
khuddarājāno → kuḍḍarājāno (bj, sya2ed, pts1ed); kuḍḍarājā (cck, sya1ed); kūṭarājāno (mr) 

tulākūṭakaṁsakūṭamānakūṭā paṭivirato hoti,  falsifying weights, metals, or measures; 

Tulākūṭakaṁsakūṭamānakūṭā paṭivirato samaṇo gotamo ….  Отшельник Готама избегает обманывать на весах, обманывать в монете, обманывать в мере … 
falsifying weights, metals, or measures; 
‘sassato attā ca loko ca vañjho kūṭaṭṭho esikaṭṭhāyiṭṭhito; 
„Вечны и свое ‘я’, и мир — бесплодный, стоящий, как вершина, установленный прочно, как столп, — 
‘The self and the cosmos are eternal, barren, steady as a mountain peak, standing firm like a pillar. 
“yathā sassato attā ca loko ca vañjho kūṭaṭṭho esikaṭṭhāyiṭṭhito; 
что вечны и свое ‘я’, и мир — бесплодный, стоящий, как вершина, установленный прочно, как столп, — 
“The self and the cosmos are eternal, barren, steady as a mountain peak, standing firm like a pillar. 
‘sassato attā ca loko ca vañjho kūṭaṭṭho esikaṭṭhāyiṭṭhito; 
„Вечны и свое ‘я’, и мир — бесплодный, стоящий, как вершина, установленный прочно, как столп, — 
‘The self and the cosmos are eternal, barren, steady as a mountain peak, standing firm like a pillar. 
“yathā sassato attā ca loko ca vañjho kūṭaṭṭho esikaṭṭhāyiṭṭhito, te ca sattā sandhāvanti saṁsaranti cavanti upapajjanti, atthi tveva sassatisaman”’ti. 
что вечны свое ‘я’, и мир — бесплодный, стоящий, как вершина, установленный прочно, как столп, — и, когда эти существа странствуют, переходят из одного существования в другое, оставляют существование, вновь рождаются, это также вечно“. 
“The self and the cosmos are eternal, barren, steady as a mountain peak, standing firm like a pillar. They remain the same for all eternity, while these sentient beings wander and transmigrate and pass away and rearise.”’ 
‘sassato attā ca loko ca vañjho kūṭaṭṭho esikaṭṭhāyiṭṭhito; 
„Вечны и свое ‘я’, и мир — бесплодный, стоящий, как вершина, установленный прочно, как столп, — 
‘The self and the cosmos are eternal, barren, steady as a mountain peak, standing firm like a pillar. 
“yathā sassato attā ca loko ca vañjho kūṭaṭṭho esikaṭṭhāyiṭṭhito, te ca sattā sandhāvanti saṁsaranti cavanti upapajjanti, atthi tveva sassatisaman”’ti. 
что вечны и свое ‘я’, и мир — бесплодный, стоящий, как вершина, установленный прочно, как столп, — и, когда эти существа странствуют, переходят из одного существования в другое, оставляют существование, вновь рождаются, это также вечно“. 
“The self and the cosmos are eternal, barren, steady as a mountain peak, standing firm like a pillar. They remain the same for all eternity, while these sentient beings wander and transmigrate and pass away and rearise.”’ 
‘sassato attā ca loko ca vañjho kūṭaṭṭho esikaṭṭhāyiṭṭhito; 
„Вечны и свое ‘я’, и мир — бесплодный, стоящий, как вершина, установленный прочно, как столп, — и, когда эти существа странствуют, переходят из одного существования в другое, оставляют существование, вновь рождаются, это также вечно“. 
‘The self and the cosmos are eternal, barren, steady as a mountain peak, standing firm like a pillar. 

‘sattime, mahārāja, kāyā akaṭā akaṭavidhā animmitā animmātā vañjhā kūṭaṭṭhā esikaṭṭhāyiṭṭhitā.  „Великий царь, эти семь элементов не созданы, и их не побуждали создать, не сотворены, и их не побуждали сотворить; [они] бесплодны, стоят, как вершина, установлены прочно, как столп. 
‘Great king, these seven substances are not made, not derived, not created, without a creator, barren, steady as a mountain peak, standing firm like a pillar. 
ime satta kāyā akaṭā akaṭavidhā animmitā animmātā vañjhā kūṭaṭṭhā esikaṭṭhāyiṭṭhitā. 
Эти семь элементов не созданы, их не побуждали создать, не сотворены, их не побуждали сотворить; [они] бесплодны, стоят, как вершина, установлены прочно, как столп. 
These seven substances are not made, not derived, not created, without a creator, barren, steady as a mountain peak, standing firm like a pillar. 
Tulākūṭakaṁsakūṭamānakūṭā paṭivirato hoti. 
Он избегает обманывать на весах, обманывать в монете, обманывать в мере. 
falsifying weights, metals, or measures; 

Tena kho pana samayena vajirapāṇī yakkho mahantaṁ ayokūṭaṁ ādāya ādittaṁ sampajjalitaṁ sajotibhūtaṁ ambaṭṭhassa māṇavassa upari vehāsaṁ ṭhito hoti:  И в это самое время яккха Ваджирапани с большой железной булавой — горящей, воспламененной, сверкающей — появился в воздухе над юным Амбаттхой [с намерением]: 
Now at that time the spirit Vajirapāṇī, holding a massive iron spear, burning, blazing, and glowing, stood in the air above Ambaṭṭha, thinking, 

Kūṭadantasutta  Кутаданта Сутта 
With Kūṭadanta 
Tena kho pana samayena kūṭadanto brāhmaṇo khāṇumataṁ ajjhāvasati sattussadaṁ satiṇakaṭṭhodakaṁ sadhaññaṁ rājabhoggaṁ raññā māgadhena seniyena bimbisārena dinnaṁ rājadāyaṁ brahmadeyyaṁ. 
И в это время брахман Кутаданта обитал в Кханумате — [месте], полном жителей, богатом травой, лесом, водой, зерном, — царском наделе, отданном [ему] царем Магадхи Сенией Бимбисарой в полное владение в качестве царского дара. 
Now at that time the brahmin Kūṭadanta was living in Khāṇumata. It was a crown property given by King Seniya Bimbisāra of Magadha, teeming with living creatures, full of hay, wood, water, and grain, a royal park endowed to a brahmin. 
Tena kho pana samayena kūṭadantassa brāhmaṇassa mahāyañño upakkhaṭo hoti. 
И в это самое время у брахмана Кутаданты было приготовлено большое жертвоприношение. 
Now at that time Kūṭadanta had prepared a great sacrifice. 
Tena kho pana samayena kūṭadanto brāhmaṇo uparipāsāde divāseyyaṁ upagato hoti. 
И в это самое время брахман Кутаданта отправился для дневного отдыха на верхнюю террасу [своего дома]. 
Now at that time the brahmin Kūṭadanta had retired to the upper floor of his stilt longhouse for his midday nap. 
Addasā kho kūṭadanto brāhmaṇo khāṇumatake brāhmaṇagahapatike khāṇumatā nikkhamitvā saṅghasaṅghī gaṇībhūte yena ambalaṭṭhikā tenupasaṅkamante. 
И брахман Кутаданта увидел, как брахманы-домоправители из Кхануматы, собравшись толпами и оставив Кханумату, приблизились к Амбалаттхике. 
He saw the brahmins and householders heading for Ambalaṭṭhikā, 
Atha kho kūṭadantassa brāhmaṇassa etadahosi: 
И брахман Кутаданта сказал себе так: 
Then Kūṭadanta thought, 
Atha kho kūṭadanto brāhmaṇo khattaṁ āmantesi: 
И брахман Кутаданта обратился к этому страннику: 
Then Kūṭadanta addressed his butler, 
‘kūṭadanto, bho, brāhmaṇo evamāha— 
„Почтенные, брахман Кутаданта говорит так: 
‘Sirs, the brahmin Kūṭadanta asks 
āgamentu kira bhavanto, kūṭadantopi brāhmaṇo samaṇaṁ gotamaṁ dassanāya upasaṅkamissatī’”ti. 
‘Пусть досточтимые подождут. Брахман Кутаданта тоже приблизится, чтобы увидеть отшельника Готаму’“». 
you to wait, as he will also go to see the ascetic Gotama.’” 
“Evaṁ, bho”ti kho so khattā kūṭadantassa brāhmaṇassa paṭissutvā yena khāṇumatakā brāhmaṇagahapatikā tenupasaṅkami. upasaṅkamitvā khāṇumatake brāhmaṇagahapatike etadavoca: 
«Хорошо, почтенный», — согласился этот стражник с брахманом Кутадантой, приблизился брахманам-домоправителям из Кхануматы и, приблизившись к брахманам-домоправителям из Кхануматы, сказал так: 
“Yes, sir,” replied the butler, and did as he was asked. 
“kūṭadanto, bho, brāhmaṇo evamāha: 
«Почтенные, брахман Кутаданта говорит так: 
 
‘āgamentu kira bhonto, kūṭadantopi brāhmaṇo samaṇaṁ gotamaṁ dassanāya upasaṅkamissatī’”ti. 
„Пусть досточтимые подождут. Брахман Кутаданта тоже приблизится, чтобы увидеть отшельника Готаму“». 
 
2. Kūṭadantaguṇakathā 
2. Восхваление Кутаданты 
2. The Qualities of Kūṭadanta 
“kūṭadantassa brāhmaṇassa mahāyaññaṁ anubhavissāmā”ti. 
«Мы будем участвовать в великом жертвоприношении брахмана Кутаданты». 
thinking to participate in Kūṭadanta’s sacrifice. 
“kūṭadanto kira brāhmaṇo samaṇaṁ gotamaṁ dassanāya upasaṅkamissatī”ti. 
«Ведь брахман Кутаданта приблизится, чтобы увидеть отшельника Готаму». 
Kūṭadanta was going to see the ascetic Gotama. 
Atha kho te brāhmaṇā yena kūṭadanto brāhmaṇo tenupasaṅkamiṁsu. upasaṅkamitvā kūṭadantaṁ brāhmaṇaṁ etadavocuṁ: 
И тогда те брахманы приблизились к брахману Кутаданте и, приблизившись к брахману Кутаданте, сказали так: 
They approached Kūṭadanta and said to him: 
“saccaṁ kira bhavaṁ kūṭadanto samaṇaṁ gotamaṁ dassanāya upasaṅkamissatī”ti? 
«Правда ли, что досточтимый Кутаданта приблизится, чтобы увидеть отшельника Готаму?» 
“Is it really true that you are going to see the ascetic Gotama?” 
“Mā bhavaṁ kūṭadanto samaṇaṁ gotamaṁ dassanāya upasaṅkami. 
«Пусть досточтимый Кутаданта не приближается, чтобы увидеть отшельника Готаму. 
“Please don’t! 
Na arahati bhavaṁ kūṭadanto samaṇaṁ gotamaṁ dassanāya upasaṅkamituṁ. 
Досточтимый Кутаданта не должен приближаться, чтобы увидеть отшельника Готаму. 
It’s not appropriate for you to go to see the ascetic Gotama. 
Sace bhavaṁ kūṭadanto samaṇaṁ gotamaṁ dassanāya upasaṅkamissati, bhoto kūṭadantassa yaso hāyissati, samaṇassa gotamassa yaso abhivaḍḍhissati. 
Если досточтимый Кутаданта приблизится, чтобы увидеть отшельника Готаму, то уменьшится слава досточтимого Кутаданты и возрастет слава отшельника Готамы. 
For if you do so, your reputation will diminish and his will increase. 
Yampi bhoto kūṭadantassa yaso hāyissati, samaṇassa gotamassa yaso abhivaḍḍhissati, imināpaṅgena na arahati bhavaṁ kūṭadanto samaṇaṁ gotamaṁ dassanāya upasaṅkamituṁ. 
А раз уменьшится слава досточтимого Кутаданты и возрастет слава отшельника Готамы, то по этой причине досточтимый Кутаданта не должен приблизиться, чтобы увидеть отшельника Готаму, 
For this reason it’s not appropriate for you to go to see the ascetic Gotama; 
Samaṇo tveva gotamo arahati bhavantaṁ kūṭadantaṁ dassanāya upasaṅkamituṁ. 
но отшельник Готама должен приблизиться, чтобы увидеть досточтимого Кутаданту. 
it’s appropriate that he comes to see you. 
Bhavañhi kūṭadanto ubhato sujāto mātito ca pitito ca saṁsuddhagahaṇiko yāva sattamā pitāmahayugā akkhitto anupakkuṭṭho jātivādena. 
Ведь досточтимый Кутаданта благороден с обеих сторон — и по матери, и по отцу, — из чистого лона вплоть до седьмого поколения предков, незапятнан, безупречного происхождения. 
You are well born on both your mother’s and father’s side, of pure descent, with irrefutable and impeccable genealogy back to the seventh paternal generation. 
Yampi bhavaṁ kūṭadanto ubhato sujāto mātito ca pitito ca saṁsuddhagahaṇiko yāva sattamā pitāmahayugā akkhitto anupakkuṭṭho jātivādena, imināpaṅgena na arahati bhavaṁ kūṭadanto samaṇaṁ gotamaṁ dassanāya upasaṅkamituṁ. 
А раз досточтимый Кутаданта благороден с обеих сторон — и по матери, и по отцу, — из чистого лона вплоть до седьмого поколения предков, незапятнан, безупречного происхождения, то по этой причине не досточтимый Кутаданта должен приблизиться, чтобы увидеть отшельника Готаму, 
For this reason it’s not appropriate for you to go to see the ascetic Gotama; 
Samaṇo tveva gotamo arahati bhavantaṁ kūṭadantaṁ dassanāya upasaṅkamituṁ. 
но отшельник Готама должен приблизиться, чтобы увидеть досточтимого Кутаданту. 
it’s appropriate that he comes to see you. 
Bhavañhi kūṭadanto aḍḍho mahaddhano mahābhogo pahūtavittūpakaraṇo pahūtajātarūparajato …pe… 
Ведь досточтимый Кутаданта богат, состоятелен, обладает большим имуществом. А раз досточтимый Кутаданта богат, состоятелен, обладает большим имуществом, то по этой причине не досточтимый Кутаданта должен приблизиться, чтобы увидеть отшельника Готаму, но отшельник Готама должен приблизиться, чтобы увидеть досточтимого Кутаданту. 
You’re rich, affluent, and wealthy, with lots of property and assets, and lots of money and grain … 
Bhavañhi kūṭadanto ajjhāyako mantadharo tiṇṇaṁ vedānaṁ pāragū sanighaṇḍukeṭubhānaṁ sākkharappabhedānaṁ itihāsapañcamānaṁ padako veyyākaraṇo lokāyatamahāpurisalakkhaṇesu anavayo …pe… 
Ведь досточтимый Кутаданта начитан, сведущ в священных текстах, достиг совершенства в трех ведах вместе с объяснением слов, наставлением в ритуале, [наукой] разделения слогов, с итихасой — в-пятых, умеет разбирать слово за словом, знает грамматику, постиг рассуждения о природе и знаки [на теле] великого человека. А раз досточтимый Кутаданта начитан, сведущ в священных текстах, достиг совершенства в трех ведах вместе с объяснением слов, наставлением в ритуале, [наукой] разделения слогов, с итихасой — в-пятых, умеет разбирать слово за словом, знает грамматику, постиг рассуждения о природе и знаки [на теле] великого человека, то по этой причине не досточтимый Кутаданта должен приблизиться, чтобы увидеть отшельника Готаму, но отшельник Готама должен приблизиться, чтобы увидеть досточтимого Кутаданту. 
You recite and remember the hymns, and have mastered the three Vedas, together with their vocabularies and ritual performance, their phonology and word classification, and the testaments as fifth. You know them word-by-word, and their grammar. He are well versed in cosmology and the marks of a great man. … 
Bhavañhi kūṭadanto abhirūpo dassanīyo pāsādiko paramāya vaṇṇapokkharatāya samannāgato brahmavaṇṇī brahmavacchasī akhuddāvakāso dassanāya …pe… 
Ведь досточтимый Кутаданта прекрасен, приятен для глаз, доставляет отраду, наделен высшей красотой телосложения, превосходен, как Брахма, с телом, как у Брахмы, с обликом, великим на взор. А раз досточтимый Кутаданта прекрасен, приятен для глаз, доставляет отраду, наделен высшей красотой телосложения, превосходен, как Брахма, с телом, как у Брахмы, с обликом, великим на взор, то по этой причине не досточтимый Кутаданта должен приблизиться, чтобы увидеть отшельника Готаму, но отшельник Готама должен приблизиться, чтобы увидеть досточтимого Кутаданту. 
You are attractive, good-looking, lovely, of surpassing beauty. You are magnificent and splendid as Brahmā, remarkable to behold. … 
Bhavañhi kūṭadanto sīlavā vuddhasīlī vuddhasīlena samannāgato …pe… 
Ведь досточтимый Кутаданта нравственен, высокой нравственности, наделен высокой нравственностью. А раз досточтимый Кутаданта нравственен, высокой нравственности, наделен высокой нравственностью, то по этой причине не досточтимый Кутаданта должен приблизиться, чтобы увидеть отшельника Готаму, но отшельник Готама должен приблизиться, чтобы увидеть досточтимого Кутаданту. 
You are ethical, mature in ethical conduct. … 
Bhavañhi kūṭadanto kalyāṇavāco kalyāṇavākkaraṇo poriyā vācāya samannāgato vissaṭṭhāya anelagalāya atthassa viññāpaniyā …pe… 
Ведь досточтимый Кутаданта обладает прекрасной речью, ведет прекрасные речи, наделен учтивой речью, ясной, безупречно текущей, наставляющей в пользе. А раз досточтимый Кутаданта обладает прекрасной речью, ведет прекрасные речи, наделен учтивой речью, ясной, безупречно текущей, наставляющей в пользе, то по этой причине не досточтимый Кутаданта должен приблизиться, чтобы увидеть отшельника Готаму, но отшельник Готама должен приблизиться, чтобы увидеть досточтимого Кутаданту. 
You’re a good speaker, with a polished, clear, and articulate voice that expresses the meaning. … 
Bhavañhi kūṭadanto bahūnaṁ ācariyapācariyo tīṇi māṇavakasatāni mante vāceti, bahū kho pana nānādisā nānājanapadā māṇavakā āgacchanti bhoto kūṭadantassa santike mantatthikā mante adhiyitukāmā …pe… 
Ведь досточтимый Кутаданта — наставник многих наставников, обучает три сотни юношей священным текстам, и многие юноши из разных стран света, из разных земель приходят к досточтимому Кутаданте, стремясь к священным текстам, желая изучать священные тексты. А раз досточтимый Кута-данта — наставник многих наставников, обучает три сотни юношей священным текстам, и многие юноши из разных стран света, из разных земель приходят к досточтимому Кутаданте, стремясь к священным текстам, желая изучать священные тексты, то по этой причине не досточтимый Кутаданта должен приблизиться, чтобы увидеть отшельника Готаму, но отшельник Готама должен приблизиться, чтобы увидеть досточтимого Кутаданту. 
You teach the tutors of many, and teach three hundred students to recite the hymns. Many students come from various districts and countries for the sake of the hymns, wishing to learn the hymns. … 
Bhavañhi kūṭadanto jiṇṇo vuddho mahallako addhagato vayoanuppatto. 
Ведь досточтимый Кутаданта стар, преклонных лет, много прожил, достиг конца жизненного пути, исполнился его срок, отшельник же Готама и молод, и лишь недавно странствует. А раз досточтимый Кутаданта стар, преклонных лет, много прожил, достиг конца жизненного пути, исполнился его срок, 
You’re old, elderly and senior, advanced in years, and have reached the final stage of life. 
Bhavañhi kūṭadanto rañño māgadhassa seniyassa bimbisārassa sakkato garukato mānito pūjito apacito …pe… 
Ведь досточтимый Кутаданта пользуется вниманием, заботой, уважением, почетом, преклонением царя Магадхи Сении Бимбисары. А раз досточтимый Кутаданта пользуется вниманием, заботой, уважением, почетом, преклонением царя Магадхи Сении Бимбисары, то по этой причине не досточтимый Кутаданта должен приблизиться, чтобы увидеть отшельника Готаму, но отшельник Готама должен приблизиться, чтобы увидеть досточтимого Кутаданту. 
You’re honored, respected, revered, venerated, and esteemed by King Bimbisāra of Magadha … 
Bhavañhi kūṭadanto brāhmaṇassa pokkharasātissa sakkato garukato mānito pūjito apacito …pe… 
Ведь досточтимый Кутаданта пользуется вниманием, заботой, уважением, почетом, преклонением брахмана Поккхарасади. А раз досточтимый Кутаданта пользуется вниманием, заботой, уважением, почетом, преклонением брахмана Поккхарасади, то по этой причине не досточтимый Кутаданта должен приблизиться, чтобы увидеть отшельника Готаму, но отшельник Готама должен приблизиться, чтобы увидеть досточтимого Кутаданта. 
and the brahmin Pokkharasāti. … 
Bhavañhi kūṭadanto khāṇumataṁ ajjhāvasati sattussadaṁ satiṇakaṭṭhodakaṁ sadhaññaṁ rājabhoggaṁ raññā māgadhena seniyena bimbisārena dinnaṁ rājadāyaṁ brahmadeyyaṁ. 
Ведь досточтимый Кутаданта обитает в Кханумате — [месте], полном жителей, богатом травой, лесом, водой, зерном, — царском наделе, отданном [ему] царем Магадхи Сенией Бимбисарой в полное владение в качестве царского дара. 
You live in Khāṇumata, a crown property given by King Seniya Bimbisāra of Magadha, teeming with living creatures, full of hay, wood, water, and grain, a royal park endowed to a brahmin. 
Yampi bhavaṁ kūṭadanto khāṇumataṁ ajjhāvasati sattussadaṁ satiṇakaṭṭhodakaṁ sadhaññaṁ rājabhoggaṁ, raññā māgadhena seniyena bimbisārena dinnaṁ rājadāyaṁ brahmadeyyaṁ, imināpaṅgena na arahati bhavaṁ kūṭadanto samaṇaṁ gotamaṁ dassanāya upasaṅkamituṁ. 
А раз досточтимый Кутаданта обитает в Кханумате — [месте], полном жителей, богатом травой, лесом, водой, зерном, — царском наделе, отданном [ему] царем Магадхи Сенией Бимбисарой в полное владение в качестве царского дара, то по этой причине не досточтимый Кутаданта должен приблизиться, чтобы увидеть отшельника Готаму, 
For this reason it’s not appropriate for you to go to see the ascetic Gotama; 
Samaṇo tveva gotamo arahati bhavantaṁ kūṭadantaṁ dassanāya upasaṅkamitun”ti. 
но отшельник Готама должен приблизиться, чтобы увидеть досточтимого Кутаданту». 
it’s appropriate that he comes to see you.” 
Evaṁ vutte, kūṭadanto brāhmaṇo te brāhmaṇe etadavoca: 
Когда так было сказано, брахман Кутаданта сказал тем брахманам: 
When they had spoken, Kūṭadanta said to those brahmins: 
Evaṁ vutte, te brāhmaṇā kūṭadantaṁ brāhmaṇaṁ etadavocuṁ: 
Когда так было сказано, те брахманы сказали брахману Кутаданте: 
When he had spoken, those brahmins said to him, 
“yathā kho bhavaṁ kūṭadanto samaṇassa gotamassa vaṇṇe bhāsati, ito cepi so bhavaṁ gotamo yojanasate viharati, alameva saddhena kulaputtena dassanāya upasaṅkamituṁ api puṭosenā”ti. 
«Досточтимый Кутаданта так говорит о преимуществах отшельника Готамы, что, даже если бы этот досточтимый Готама остановился в ста йоджанах, верующий из славного семейства, даже [неся] котомку с едой, должен был бы приблизиться, чтобы увидеть его. 
“According to Kūṭadanta’s praises, if Mister Gotama were staying within a hundred leagues, it’d be worthwhile for a faithful gentleman to go to see him, even if he had to carry his own provisions in a knapsack.” 
Atha kho kūṭadanto brāhmaṇo mahatā brāhmaṇagaṇena saddhiṁ yena ambalaṭṭhikā yena bhagavā tenupasaṅkami, upasaṅkamitvā bhagavatā saddhiṁ sammodi. 
И вот брахман Кутаданта с большой толпой брахманов приблизился к Амбалаттхике, к Благостному. 
Then Kūṭadanta together with a large group of brahmins went to see the Buddha and exchanged greetings with him. 
Ekamantaṁ nisinno kho kūṭadanto brāhmaṇo bhagavantaṁ etadavoca: 
И, сидя в стороне, брахман Кутаданта сказал Благостному: 
Kūṭadanta said to the Buddha, 
“Evaṁ, bho”ti kho kūṭadanto brāhmaṇo bhagavato paccassosi. 
«Хорошо, почтенный», — согласился с Благостным брахман Кутаданта. 
“Yes sir,” Kūṭadanta replied. 
Kūṭadanto pana brāhmaṇo tūṇhībhūtova nisinno hoti. 
— Брахман же Кутаданта сидел, пребывая в молчании. 
But the brahmin Kūṭadanta sat in silence. 
Atha kho te brāhmaṇā kūṭadantaṁ brāhmaṇaṁ etadavocuṁ: 
И тогда те брахманы сказали брахману Кутаданте: 
So those brahmins said to him, 
“kasmā pana bhavaṁ kūṭadanto samaṇassa gotamassa subhāsitaṁ subhāsitato nābbhanumodatī”ti? 
«Почему же досточтимый Кутаданта не высказывает одобрения хорошо сказанному отшельником Готамой, как хорошо сказанному?» 
“How can you not applaud the ascetic Gotama’s fine words?” 
6. Kūṭadantaupāsakattapaṭivedanā 
6. Кутаданта становится мирским последователем 
6. Kūṭadanta Declares Himself a Lay Follower 
Evaṁ vutte, kūṭadanto brāhmaṇo bhagavantaṁ etadavoca: 
Когда так было сказано, брахман Кутаданта так сказал Благостному: 
When he had spoken, Kūṭadanta said to the Buddha, 
Atha kho bhagavā kūṭadantassa brāhmaṇassa anupubbiṁ kathaṁ kathesi, seyyathidaṁ— 
И вот Благостный изложил брахману Кутаданте последовательную проповедь, а именно: 
Then the Buddha taught Kūṭadanta step by step, with 
Yadā bhagavā aññāsi kūṭadantaṁ brāhmaṇaṁ kallacittaṁ muducittaṁ vinīvaraṇacittaṁ udaggacittaṁ pasannacittaṁ, atha yā buddhānaṁ sāmukkaṁsikā dhammadesanā, taṁ pakāsesi— 
И когда Благостный узнал, что брахман Кутаданта готов в мыслях, смягчен в мыслях, непредвзят в мыслях, возвышен в мыслях, умиротворен в мыслях, то он преподал наставление в истине, высочайшее для Будд: 
And when he knew that Kūṭadanta’s mind was ready, pliable, rid of hindrances, elated, and confident he explained the special teaching of the Buddhas: 
evameva kūṭadantassa brāhmaṇassa tasmiññeva āsane virajaṁ vītamalaṁ dhammacakkhuṁ udapādi: 
таким же образом у брахмана Кутаданты на том самом сиденье возникло непорочное, свободное от скверны ви́дение истины: 
in that very seat the stainless, immaculate vision of the Dhamma arose in the brahmin Kūṭadanta: 
Atha kho kūṭadanto brāhmaṇo diṭṭhadhammo pattadhammo viditadhammo pariyogāḷhadhammo tiṇṇavicikiccho vigatakathaṅkatho vesārajjappatto aparappaccayo satthusāsane bhagavantaṁ etadavoca: 
И вот брахман Кутаданта, увидев истину, достигнув истины, узнав истину, проникнув в истину, преодолев сомнение, освободившись от замешательства, достигнув высшей уверенности в себе, не нуждаясь в другом наставнике для наставления, так сказал Благостному: 
Then Kūṭadanta saw, attained, understood, and fathomed the Dhamma. He went beyond doubt, got rid of indecision, and became self-assured and independent of others regarding the Teacher’s instructions. He said to the Buddha, 
Atha kho kūṭadanto brāhmaṇo bhagavato adhivāsanaṁ viditvā uṭṭhāyāsanā bhagavantaṁ abhivādetvā padakkhiṇaṁ katvā pakkāmi. 
Тогда брахман Кутаданта, узнав о согласии Благостного, поднялся с сиденья, приветствовал Благостного и, обойдя [его] с правой стороны, удалился. 
Then, knowing that the Buddha had consented, Kūṭadanta got up from his seat, bowed, and respectfully circled the Buddha, keeping him on his right, before leaving. 
Atha kho kūṭadanto brāhmaṇo tassā rattiyā accayena sake yaññavāṭe paṇītaṁ khādanīyaṁ bhojanīyaṁ paṭiyādāpetvā bhagavato kālaṁ ārocāpesi: 
И когда прошла эта ночь, брахман Кутаданта, приказав приготовить у себя около ямы для жертвоприношения изысканную твердую пищу и мягкую пищу, сообщил Благостному о времени: 
And when the night had passed Kūṭadanta had delicious fresh and cooked foods prepared in his own sacrificial enclosure. Then he had the Buddha informed of the time, saying, 
Atha kho bhagavā pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya saddhiṁ bhikkhusaṅghena yena kūṭadantassa brāhmaṇassa yaññavāṭo tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi. 
И тогда Благостный оделся утром, взял сосуд для подаяний и верхнюю одежду, приблизился с толпой монахов к яме для жертвоприношения брахмана Кутаданты и, приблизившись, сел на предложенное сиденье. 
Then the Buddha robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went to the sacrificial enclosure of Kūṭadanta together with the mendicant Saṅgha, where he sat on the seat spread out. 
Atha kho kūṭadanto brāhmaṇo buddhappamukhaṁ bhikkhusaṅghaṁ paṇītena khādanīyena bhojanīyena sahatthā santappesi sampavāresi. 
Тогда брахман Кутаданта своей рукой угостил и насытил толпу монахов во главе с Буддой изысканной твердой пищей и мягкой пищей. 
Then Kūṭadanta served and satisfied the mendicant Saṅgha headed by the Buddha with his own hands with delicious fresh and cooked foods. 
Atha kho kūṭadanto brāhmaṇo bhagavantaṁ bhuttāviṁ onītapattapāṇiṁ aññataraṁ nīcaṁ āsanaṁ gahetvā ekamantaṁ nisīdi. 
Когда Благостный, поев, омыл сосуд для подаяний и руки, брахман Кутаданта выбрал другое, низкое сиденье и сел в стороне. 
When the Buddha had eaten and washed his hand and bowl, Kūṭadanta took a low seat and sat to one side. 
Ekamantaṁ nisinnaṁ kho kūṭadantaṁ brāhmaṇaṁ bhagavā dhammiyā kathāya sandassetvā samādapetvā samuttejetvā sampahaṁsetvā uṭṭhāyāsanā pakkāmīti. 
И тогда Благостный, наставив, побудив, воодушевив, порадовав сидящего в стороне брахмана Кутаданту добродетельной беседой, поднялся с сиденья и удалился. 
Then the Buddha educated, encouraged, fired up, and inspired him with a Dhamma talk, after which he got up from his seat and left. 
Kūṭadantasuttaṁ niṭṭhitaṁ pañcamaṁ. 
«Кутаданта-сутта» окончена. Пятая. 

Soṇakūṭamahālijālinī;  «Сонадандака», «Кутаданта» и «Махали», «Джалия», 
 

Atha kho pañcasikho gandhabbaputto abhikkantāya rattiyā abhikkantavaṇṇo kevalakappaṁ gijjhakūṭaṁ pabbataṁ obhāsetvā yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ aṭṭhāsi. Ekamantaṁ ṭhito kho pañcasikho gandhabbaputto bhagavantaṁ etadavoca:  И вот с исходом ночи превосходный видом отпрыск гандхаббов Панчасикха, озарив сиянием всю Гиджджхакуту, приблизился к Благостному. Приблизившись, он приветствовал Благостного и стал в стороне. И, стоя в стороне, отпрыск гандхаббов Панчасикха так сказал Благостному: 
Then, late at night, the centaur Pañcasikha, lighting up the entire Vulture’s Peak, went up to the Buddha, bowed, stood to one side, and said to him, 

Seyyathidaṁ—mūlabījaṁ khandhabījaṁ phaḷubījaṁ aggabījaṁ bījabījameva pañcamaṁ, asanivicakkaṁ dantakūṭaṁ, samaṇappavādenā’ti …pe…  а именно: плодящееся от корня, плодящееся от ветки, плодящееся от коленца, плодящееся от верхушки и, в-пятых, плодящееся от семени, [обрушивая на всё, словно] удар грома, острые зубы, как говорят об отшельниках“ … 
plants propagated from roots, stems, cuttings, or joints; and those from regular seeds as the fifth—is crunched together like the thunder of a tooth-hammer!’ 
Seyyathidaṁ—mūlabījaṁ khandhabījaṁ phaḷubījaṁ aggabījaṁ bījabījameva pañcamaṁ, asanivicakkaṁ dantakūṭaṁ, samaṇappavādenā’ti …pe… 
а именно: плодящееся от корня, плодящееся от ветки, плодящееся от коленца, плодящееся от верхушки и, в-пятых, плодящееся от семени, [обрушивая на всё, словно] удар грома, острые зубы, как говорят об отшельниках“ … 
plants propagated from roots, stems, cuttings, or joints; and those from regular seeds as the fifth—is crunched together like the thunder of a tooth-hammer!’ 

Sassato attā ca loko ca vañjho kūṭaṭṭho esikaṭṭhāyiṭṭhito. Te ca sattā sandhāvanti saṁsaranti cavanti upapajjanti, atthi tveva sassatisaman’ti.  Вечны и свое ‘я’, и мир — бесплодный, стоящий, как вершина, установленный прочно, как столп, — и, когда эти существа странствуют, переходят из одного существования в другое, оставляют существование, вновь рождаются, это также вечно“. 
The self and the cosmos are eternal, barren, steady as a mountain peak, standing firm like a pillar. They remain the same for all eternity, while these sentient beings wander and transmigrate and pass away and rearise.’ 
Sassato attā ca loko ca vañjho kūṭaṭṭho esikaṭṭhāyiṭṭhito. 
Вечны и свое ‘я’, и мир — бессмертный, стоящий, как вершина, установленный прочно, как столп, — 
The self and the cosmos are eternal, barren, steady as a mountain peak, standing firm like a pillar. 
Sassato attā ca loko ca vañjho kūṭaṭṭho esikaṭṭhāyiṭṭhito. 
Вечны и свое ‘я’, и мир — бесплодный, стоящий, как вершина, установленный прочно, как столп, — 
The self and the cosmos are eternal, barren, steady as a mountain peak, standing firm like a pillar. 

micchājīvaṁ pahāya sammāājīvena jīvikaṁ kappesi, tulākūṭakaṁsakūṭamānakūṭaukkoṭanavañcananikatisāciyogachedanavadhabandhanaviparāmosaālopasahasākārā paṭivirato ahosi.  отказался от неправедного образа жизни, добывал средства к существованию праведной жизнью, избегая обмана на весах, обмана в монете, обмана в мере, криводушия, нечестности, обмана, изворотливости, [избегая] ранить, убивать, заключать в оковы, разбойничать, грабить, применять насилие. 
He gave up wrong livelihood and earned a living by right livelihood. He refrained from falsifying weights, metals, or measures; bribery, fraud, cheating, and duplicity; mutilation, murder, abduction, banditry, plunder, and violence. 

Atha kho cattāro mahārājā mahatiyā ca yakkhasenāya mahatiyā ca gandhabbasenāya mahatiyā ca kumbhaṇḍasenāya mahatiyā ca nāgasenāya catuddisaṁ rakkhaṁ ṭhapetvā catuddisaṁ gumbaṁ ṭhapetvā catuddisaṁ ovaraṇaṁ ṭhapetvā abhikkantāya rattiyā abhikkantavaṇṇā kevalakappaṁ gijjhakūṭaṁ pabbataṁ obhāsetvā yena bhagavā tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ nisīdiṁsu.  И вот четыре Великих царя с великим войском гандхаббов и великим войском яккхов, и великим войском кумбхандов, и великим войском нагов, установив охрану над четырьмя сторонами света, установил заслон с четырех сторон света, установил преграду в четырех сторонах света, на исходе ночи озарив всю Гиджджхакуту чудесным блеском, приблизились к Благостному; приблизившись, они приветствовали Благостного и сели в стороне. 
Then, late at night, the four great kings—with large armies of spirits, centaurs, goblins, and dragons—set guards, troops, and wards at the four quarters and then, lighting up the entire Vulture’s Peak with their beauty, went up to the Buddha, bowed, and sat down to one side. 
gijjhakūṭaṁ pabbataṁ obhāsetvā → gijjhakūṭaṁ obhāsetvā (bj, sya-all, pts1ed) | mahārājā → mahārājāno (mr) 
“imaṁ, bhikkhave, rattiṁ cattāro mahārājā mahatiyā ca yakkhasenāya mahatiyā ca gandhabbasenāya mahatiyā ca kumbhaṇḍasenāya mahatiyā ca nāgasenāya catuddisaṁ rakkhaṁ ṭhapetvā catuddisaṁ gumbaṁ ṭhapetvā catuddisaṁ ovaraṇaṁ ṭhapetvā abhikkantāya rattiyā abhikkantavaṇṇā kevalakappaṁ gijjhakūṭaṁ pabbataṁ obhāsetvā yenāhaṁ tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā maṁ abhivādetvā ekamantaṁ nisīdiṁsu. 
«Этой ночью, монахи, четыре Великих царя с великим войском гандхаббов … 
 

tulākūṭakaṁsakūṭamānakūṭā paṭivirato hoti,  от жульничества на весах, в металлах и мерах… 
falsifying weights, metals, or measures; 

tulākūṭakaṁsakūṭamānakūṭā paṭivirato hoti,  от жульничества на весах, в металлах и мерах; 
falsifying weights, metals, or measures; 

Seyyathāpi, bhikkhave, kūṭāgārassa etaṁ aggaṁ etaṁ saṅgāhikaṁ etaṁ saṅghāṭanikaṁ yadidaṁ kūṭaṁ;  Подобно остроконечному дому. Самой наивысшей, наиболее сплачивающей, наиболее объединяющей частью остроконечного дома будет самая его вершина, 
It’s like a bungalow. The roof-peak is the chief point, which holds and binds everything together. 

Yo mahāmeruno kūṭaṁ,  К вершине Меру смог коснуться, 
I’m the one who touched the peak of Mount Meru 

tulākūṭakaṁsakūṭamānakūṭā paṭivirato hoti;  от жульничества на весах, в металлах и мерах… 
falsifying weights, metals, or measures; 

‘sattime kāyā akaṭā akaṭavidhā animmitā animmātā vañjhā kūṭaṭṭhā esikaṭṭhāyiṭṭhitā,  «Есть эти семь тел, которые не сотворены, не рождены, не созданы – у них нет создателя, они бесплодны, устойчивы как вершины гор, устойчивы как колонны. 
‘There are these seven substances that are not made, not derived, not created, without a creator, barren, steady as a mountain peak, standing firm like a pillar. 
ime sattakāyā akaṭā akaṭavidhā animmitā animmātā vañjhā kūṭaṭṭhā esikaṭṭhāyiṭṭhitā. 
Эти семь тел не сотворены, не рождены, не созданы – у них нет создателя, они бесплодны, устойчивы как вершины гор, устойчивы как колонны. 
These seven substances are not made, not derived, not created, without a creator, barren, steady as a mountain peak, standing firm like a pillar. 
sattime kāyā akaṭā akaṭavidhā animmitā animmātā vañjhā kūṭaṭṭhā esikaṭṭhāyiṭṭhitā. 
 
 
ime satta kāyā akaṭā akaṭavidhā animmitā animmātā vañjhā kūṭaṭṭhā esikaṭṭhāyiṭṭhitā. 
 
 

Tulākūṭakaṁsakūṭamānakūṭā paṭivirato hoti.  от жульничества на весах, в металлах и мерах… 
falsifying weights, metals, or measures; 

Tulākūṭakaṁsakūṭamānakūṭā paṭivirato hoti.  от жульничества на весах, в металлах и мерах… 
falsifying weights, metals, or measures; 

tulākūṭakaṁsakūṭamānakūṭā paṭivirato ahosiṁ,  от жульничества на весах, в металлах и мерах… 
falsifying weights, metals, or measures; 

Passatha no tumhe, bhikkhave, etaṁ gijjhakūṭaṁ pabbatan”ti?  Монахи, вы ведь видите эту гору Гидджхакуту – Пик Грифов, не так ли?» 
Do you see that Mount Vulture’s Peak?” 
“Etassapi kho, bhikkhave, gijjhakūṭassa pabbatassa aññāva samaññā ahosi aññā paññatti. 
«У этой горы было другое имя, другое название. 
“It too used to have a different label and description. 

migā kūṭaṁva oḍḍitaṁ;  Словно олень, попавшийся в ловушку. 
like deer falling into a trap set out. 

gijjhakūṭaṁ calessasi;  this entire Vulture’s Peak, 

Atha kho brahmā sahampati abhikkantāya rattiyā abhikkantavaṇṇo kevalakappaṁ gijjhakūṭaṁ pabbataṁ obhāsetvā yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ aṭṭhāsi.  И когда наступила глубокая ночь, Брахма Сахампати, [обладающий] прекрасной наружностью, освещая всю гору Пик Грифов, подошёл к Благословенному, поклонился ему и встал рядом. ",  
Then, late at night, the beautiful Brahmā Sahampati, lighting up the entire Vulture’s Peak, went up to the Buddha, bowed, stood to one side, 

Uttaro gijjhakūṭassa,  Что к северу от Пика Ястребов лежит 
higher than the Vulture’s Peak 

eso, bhikkhave, satto imasmiṁyeva rājagahe gāmakūṭako ahosi …pe….  это, монахи, существо в этой самой Раджагахе было сельским мошенником… 
“That being used to be a corrupt official right here in Rājagaha. …” 
Aṇḍabhāri ahu gāmakūṭakoti. 
Яйца-таскающим стал сельский мошенник." 

Kūṭasutta  A Roof Peak 
“seyyathāpi, bhikkhave, kūṭāgārassa yā kāci gopānasiyo sabbā tā kūṭaṅgamā kūṭasamosaraṇā kūṭasamugghātā sabbā tā samugghātaṁ gacchanti; 
“Mendicants, the rafters of a bungalow all lean to the peak and meet at the peak, and when the peak is demolished they’re all demolished too. 

Kūṭaṁ nakhasikhaṁ kulaṁ,   

Atha kho dve devatāyo abhikkantāya rattiyā abhikkantavaṇṇā kevalakappaṁ gijjhakūṭaṁ obhāsetvā yena bhagavā tenupasaṅkamiṁsu …pe… ekamantaṁ aṭṭhaṁsu.  Then, late at night, two glorious deities, lighting up the entire Vulture’s Peak, went up to the Buddha, bowed, and stood to one side. 
Imaṁ, āvuso, rattiṁ dve devatāyo abhikkantāya rattiyā abhikkantavaṇṇā kevalakappaṁ gijjhakūṭaṁ obhāsetvā yena bhagavā tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ aṭṭhaṁsu. 
Late last night, two glorious deities, lighting up the entire Vulture’s Peak, went up to the Buddha, bowed, and stood to one side. 

Seyyathāpi, bhikkhave, kūṭāgārassa yā kāci gopānasiyo sabbā tā kūṭaṅgamā kūṭaninnā kūṭasamosaraṇā, kūṭaṁ tāsaṁ aggamakkhāyati;  Подобно тому, монахи, как все стропила в доме с остроконечной крышей ведут к острию крыши, склоняются к острию крыши, сходятся в острие крыши, и острие крыши считается наивысшим, 
The rafters of a bungalow all lean to the peak, slope to the peak, and meet at the peak, so the peak is said to be the topmost of them all. 

‘sattime kāyā akaṭā, akaṭavidhā, animmitā, animmātā, vañjhā, kūṭaṭṭhā, esikaṭṭhāyiṭṭhitā;  ‘There are these seven substances that are not made, not derived, not created, without a creator, barren, steady as a mountain peak, standing firm like a pillar. 
Ime satta kāyā akaṭā, akaṭavidhā, animmitā, animmātā, vañjhā, kūṭaṭṭhā esikaṭṭhāyiṭṭhitā; 
These seven substances are not made, not derived, not created, without a creator, barren, steady as a mountain peak, standing firm like a pillar. 

“Seyyathāpi, bhikkhave, kūṭāgārassa yā kāci gopānasiyo sabbā tā kūṭaṅgamā kūṭaninnā kūṭasamosaraṇā; kūṭaṁ tāsaṁ aggamakkhāyati;  “Mendicants, the rafters of a bungalow all lean to the peak, slope to the peak, and meet at the peak, so the peak is said to be the topmost of them all. 

Tathāgataṁ padaṁ kūṭaṁ,   

Kūṭāgārasutta  A Bungalow 
Kūṭāgārasutta → kūṭa (pts1ed) 
“Seyyathāpi, bhikkhave, kūṭāgārassa yā kāci gopānasiyo, sabbā tā kūṭaninnā kūṭapoṇā kūṭapabbhārā; 
“Mendicants, the rafters of a bungalow all slant, slope, and incline to the peak. 

Kūṭañca upavānañca,  " 

Yopi me, bhante, gijjhakūṭaṁ pabbataṁ ārohantassa kāyakilamatho cittakilamatho, sopi me paṭippassaddho, dhammo ca me abhisamito”ti.  When climbing Mount Vulture’s Peak I became fatigued in body and mind. But this has now faded away. And I’ve comprehended the teaching.” 
gijjhakūṭamhi pabbateti. 

Tathāgataṁ padaṁ kūṭaṁ,   

Tathāgataṁ padaṁ kūṭaṁ,   

Tathāgataṁ padaṁ kūṭaṁ,  The Realized One, footprint, roof peak, 

Seyyathāpi, bhikkhave, yāvakīvañca kūṭāgārassa kūṭaṁ na ussitaṁ hoti, neva tāva gopānasīnaṁ saṇṭhiti hoti, neva tāva gopānasīnaṁ avaṭṭhiti hoti.  It’s just like in a bungalow. As long as the roof peak is not lifted into place, the rafters are not stable or fixed. 
Yato ca kho, bhikkhave, kūṭāgārassa kūṭaṁ ussitaṁ hoti, atha gopānasīnaṁ saṇṭhiti hoti, atha gopānasīnaṁ avaṭṭhiti hoti. 
But when the roof peak is lifted into place, the rafters become stable and fixed. 

“Seyyathāpi, bhikkhave, ye keci supaṇṇānaṁ rukkhā, kūṭasimbalī tesaṁ aggamakkhāyati;  “Mendicants, of all the trees belonging to the phoenixes, the red silk-cotton tree is said to be the best. 
kūṭasimbalī → koṭasimbalī (bj, sya-all, km); kūṭasimbali (pts1ed) 
Seyyathāpi, bhikkhave, ye keci supaṇṇānaṁ rukkhā, kūṭasimbalī tesaṁ aggamakkhāyati; 
Of all the trees belonging to the phoenixes, the red silk-cotton tree is said to be the best. 

Tathāgataṁ padaṁ kūṭaṁ,  The Realized One, footprint, roof peak, 

Tathāgataṁ padaṁ kūṭaṁ,  The Realized One, footprint, roof peak, 

Tathāgataṁ padaṁ kūṭaṁ,  The Realized One, footprint, roof peak, 

Tathāgataṁ padaṁ kūṭaṁ,  The Realized One, footprint, roof peak, 

Tathāgataṁ padaṁ kūṭaṁ,  The Realized One, footprint, roof peak, 

kūṭaṁ vālandhakāro ca;   

Tulākūṭasutta  False Weights 
Tulākūṭasutta → tulākūṭādisuttāni (bj) 
… “Evameva kho, bhikkhave, appakā te sattā ye tulākūṭakaṁsakūṭamānakūṭā paṭiviratā; atha kho eteva bahutarā sattā ye tulākūṭakaṁsakūṭamānakūṭā appaṭiviratā …pe…. 
“… the sentient beings who refrain from falsifying weights, metals, or measures are few, while those who don’t refrain are many. …” 

tulākūṭaṁ ukkoṭanaṁ;