2. Rathakāravagga  2. The Chariot-Maker 

2. Rathakāravagga  2. The Chariot-Maker 

2. Rathakāravagga  2. The Chariot-Maker 
Idha, bhikkhave, ekacco puggalo nīce kule paccājāto hoti, caṇḍālakule vā venakule vā nesādakule vā rathakārakule vā pukkusakule vā dalidde appannapānabhojane kasiravuttike, yattha kasirena ghāsacchādo labbhati. 
It’s when a person is reborn in a low family—a family of corpse-workers, bamboo-workers, hunters, chariot-makers, or scavengers—poor, with little to eat or drink, where life is tough, and food and shelter are hard to find. 

2. Rathakāravagga  2. The Chariot-Maker 

2. Rathakāravagga  2. The Chariot-Maker 
Atha kho, bhikkhave, rājā sacetano rathakāraṁ āmantesi: 
Then King Pacetana addressed his chariot-maker, 
‘ito me, samma rathakāra, channaṁ māsānaṁ accayena saṅgāmo bhavissati. 
‘In six months’ time, my good chariot-maker, there will be a battle. 
Sakkhissasi me, samma rathakāra, navaṁ cakkayugaṁ kātun’ti? 
Are you able to make me a new pair of wheels?’ 
‘Sakkomi, devā’ti kho, bhikkhave, rathakāro rañño sacetanassa paccassosi. 
‘I can, Your Majesty,’ replied the chariot-maker. 
Atha kho, bhikkhave, rathakāro chahi māsehi chārattūnehi ekaṁ cakkaṁ niṭṭhāpesi. 
Then, when it was six days less than six months later, the chariot-maker had finished one wheel. 
Atha kho, bhikkhave, rājā sacetano rathakāraṁ āmantesi: 
Then King Pacetana addressed his chariot-maker, 
‘ito me, samma rathakāra, channaṁ divasānaṁ accayena saṅgāmo bhavissati, niṭṭhitaṁ navaṁ cakkayugan’ti? 
‘In six days’ time there will be a battle. Is my new pair of wheels finished?’ 
‘Sakkhissasi pana me, samma rathakāra, imehi chahi divasehi dutiyaṁ cakkaṁ niṭṭhāpetun’ti? 
‘Are you able to finish the second wheel in these six days?’ 
‘Sakkomi, devā’ti kho, bhikkhave, rathakāro chahi divasehi dutiyaṁ cakkaṁ niṭṭhāpetvā navaṁ cakkayugaṁ ādāya yena rājā sacetano tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā rājānaṁ sacetanaṁ etadavoca: 
Saying, ‘I can, Your Majesty,’ the chariot-maker finished the second wheel in six days. Taking the pair of wheels he went up to King Pacetana, and said this to the king, 
‘Yañca te idaṁ, samma rathakāra, cakkaṁ chahi māsehi niṭṭhitaṁ chārattūnehi yañca te idaṁ cakkaṁ chahi divasehi niṭṭhitaṁ, imesaṁ kiṁ nānākaraṇaṁ? 
‘But, my good chariot-maker, what is the difference between the wheel that was finished in six days less than six months, and the wheel finished in just six days? 
Atha kho, bhikkhave, rathakāro yaṁ taṁ cakkaṁ chahi divasehi niṭṭhitaṁ taṁ pavattesi. 
Then the chariot-maker rolled forth the wheel that had been finished in six days. 
‘Ko nu kho, samma rathakāra, hetu ko paccayo yamidaṁ cakkaṁ chahi divasehi niṭṭhitaṁ taṁ pavattitaṁ samānaṁ yāvatikā abhisaṅkhārassa gati tāvatikaṁ gantvā ciṅgulāyitvā bhūmiyaṁ papati? 
‘But what is the cause, my good chariot-maker, what is the reason why the wheel that was finished in six days wobbled and fell, 
Ko pana, samma rathakāra, hetu ko paccayo yamidaṁ cakkaṁ chahi māsehi niṭṭhitaṁ chārattūnehi taṁ pavattitaṁ samānaṁ yāvatikā abhisaṅkhārassa gati tāvatikaṁ gantvā akkhāhataṁ maññe aṭṭhāsī’ti? 
while the one that was finished in six days less than six months stood still as if fixed to an axle?’ 
‘añño nūna tena samayena so rathakāro ahosī’ti. 
‘Surely that chariot-maker must have been someone else at that time?’ 
Ahaṁ tena samayena so rathakāro ahosiṁ. 
I myself was the chariot-maker at that time. 

2. Rathakāravagga  2. The Chariot-Maker 

2. Rathakāravagga  2. The Chariot-Maker 

2. Rathakāravagga  2. The Chariot-Maker 

2. Rathakāravagga  2. The Chariot-Maker 

2. Rathakāravagga  2. The Chariot-Maker 
Rathakāravaggo dutiyo. 
 

tamenaṁ, bhikkhave, nirayapālā rathe yojetvā ādittāya bhūmiyā sampajjalitāya sajotibhūtāya sārentipi paccāsārentipi …pe…  They harness them to a chariot, and drive them back and forth across burning ground, blazing and glowing. … 

idha tathāgato loke uppajjati arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā.  A Realized One arises in the world, perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed. 
‘evaṁ vitakketha, mā evaṁ vitakkayittha; evaṁ manasi karotha, mā evaṁ manasākattha; idaṁ pajahatha, idaṁ upasampajja viharathā’ti. 
‘Think like this, not like that. Focus your mind like this, not like that. Give up this, and live having achieved that.’ 
‘evaṁ vitakketha, mā evaṁ vitakkayittha; evaṁ manasi karotha, mā evaṁ manasākattha; idaṁ pajahatha, idaṁ upasampajja viharathā’ti. 
‘Think like this, not like that. Focus your mind like this, not like that. Give up this, and live having achieved that.’ 
‘evaṁ vitakketha, mā evaṁ vitakkayittha; evaṁ manasi karotha, mā evaṁ manasākattha; idaṁ pajahatha, idaṁ upasampajja viharathā’”ti. 
‘Think like this, not like that. Focus your mind like this, not like that. Give up this, and live having achieved that.’” 
‘evaṁ vitakketha, mā evaṁ vitakkayittha; evaṁ manasi karotha, mā evaṁ manasākattha; idaṁ pajahatha, idaṁ upasampajja viharathā’”ti. 
‘Think like this, not like that. Focus your mind like this, not like that. Give up this, and live having achieved that.’” 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti.  ‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 
āsandi pallaṅko gonako cittako paṭikā paṭalikā tūlikā vikatikā uddalomī ekantalomī kaṭṭissaṁ koseyyaṁ kuttakaṁ hatthattharaṁ assattharaṁ rathattharaṁ ajinappaveṇī kadalimigapavarapaccattharaṇaṁ sauttaracchadaṁ ubhatolohitakūpadhānaṁ, evarūpānaṁ nūna bhavaṁ gotamo uccāsayanamahāsayanānaṁ nikāmalābhī akicchalābhī akasiralābhī”ti. 
sofas, couches, woolen covers—shag-piled, colorful, white, embroidered with flowers, quilted, embroidered with animals, double-or single-fringed—and silk covers studded with gems, as well as silken sheets, woven carpets, rugs for elephants, horses, or chariots, antelope hide rugs, and spreads of fine deer hide, with a canopy above and red cushions at both ends.” 
āsandi pallaṅko gonako cittako paṭikā paṭalikā tūlikā vikatikā uddalomī ekantalomī kaṭṭissaṁ koseyyaṁ kuttakaṁ hatthattharaṁ assattharaṁ rathattharaṁ ajinappaveṇī kadalimigapavarapaccattharaṇaṁ sauttaracchadaṁ ubhatolohitakūpadhānaṁ. 
 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti.  ‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 
‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti. 
‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ, buddho bhagavā’ti,  ‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

“Sampannasīlā, bhikkhave, viharatha sampannapātimokkhā, pātimokkhasaṁvarasaṁvutā viharatha ācāragocarasampannā, aṇumattesu vajjesu bhayadassāvino samādāya sikkhatha sikkhāpadesu.  “Mendicants, live by the ethical precepts and the monastic code. Live restrained in the monastic code, conducting yourselves well and seeking alms in suitable places. Seeing danger in the slightest fault, keep the rules you’ve undertaken. 

rathassāṇīva yāyato.  are like a moving chariot’s linchpin. 

Evamevaṁ kho, bhikkhave, yadā tathāgato loke uppajjati arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā, so dhammaṁ deseti:  In the same way, when a Realized One arises in the world—perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed—he teaches the Dhamma: 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti.  ‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi, satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti.  ‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

Idha, bhikkhave, ekacco puggalo nīce kule paccājāto hoti—caṇḍālakule vā venakule vā nesādakule vā rathakārakule vā pukkusakule vā dalidde appannapānabhojane kasiravuttike, yattha kasirena ghāsacchādo labbhati.  It’s when a person is reborn in a low family—a family of corpse-workers, bamboo-workers, hunters, chariot-makers, or scavengers—poor, with little to eat or drink, where life is tough, and food and shelter are hard to find. 
Idha, bhikkhave, ekacco puggalo nīce kule paccājāto hoti—caṇḍālakule vā venakule vā nesādakule vā rathakārakule vā pukkusakule vā dalidde appannapānabhojane kasiravuttike, yattha kasirena ghāsacchādo labbhati; 
It’s when a person is reborn in a low family … 

Atha kho kesi assadammasārathi yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ nisīdi. Ekamantaṁ nisinnaṁ kho kesiṁ assadammasārathiṁ bhagavā etadavoca:  Then Kesi the horse trainer went up to the Buddha, bowed, and sat down to one side. The Buddha said to him, 
“tvaṁ khosi, kesi, paññāto assadammasārathīti. 
“Kesi, you’re known as a horse trainer. 
tvaṁ khosi → tvañca khvāsi (bj, sya-all, pts1ed) | paññāto assadammasārathīti → saññato assadammasārathi (bj, pts1ed); saññāto assadammasārathi (sya-all, km) 
Bhagavā pana, bhante, anuttaro purisadammasārathi. 
But sir, the Buddha is the supreme guide for those who wish to train. 

‘kiṁ nu kho maṁ ajja assadammasārathi kāraṇaṁ kāressati, kimassāhaṁ paṭikaromī’ti.  ‘What task will the horse trainer have me do today? How should I respond?’ 
‘kiṁ nu kho maṁ ajja assadammasārathi kāraṇaṁ kāressati, kimassāhaṁ paṭikaromī’ti. 
‘What task will the horse trainer have me do today? How should I respond?’ 
‘kiṁ nu kho maṁ ajja assadammasārathi kāraṇaṁ kāressati, kimassāhaṁ paṭikaromī’ti. 
‘What task will the horse trainer have me do today? How should I respond?’ 
‘kiṁ nu kho maṁ ajja assadammasārathi kāraṇaṁ kāressati, kimassāhaṁ paṭikaromī’ti. 
‘What task will the horse trainer have me do today? How should I respond?’ 

Idha, bhikkhave, rañño nāgo yamenaṁ hatthidammasārathi kāraṇaṁ kāreti—  It’s when a royal bull elephant pays attention, applies the mind, concentrates wholeheartedly, and actively listens to whatever task the elephant trainer has it do, 
Idha, bhikkhave, rañño nāgo saṅgāmagato hatthimpi hanati, hatthāruhampi hanati, assampi hanati, assāruhampi hanati, rathampi hanati, rathikampi hanati, pattikampi hanati. 
It’s when a royal bull elephant in battle destroys elephants with their riders, horses with their riders, chariots and charioteers, and foot soldiers. 
Idha, bhikkhave, rañño nāgo yamenaṁ hatthidammasārathi disaṁ peseti— 
It’s when a royal bull elephant swiftly goes in whatever direction the elephant trainer sends it, 

Idha, bhikkhave, tathāgato loke uppajjati arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā.  It’s when a Realized One arises in the world, perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed. 

Idha, bhikkhave, tathāgato loke uppajjati arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā.  It’s when a Realized One arises in the world, perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed. 

‘gacchatha, bho, imaṁ purisaṁ daḷhāya rajjuyā pacchābāhaṁ gāḷhabandhanaṁ bandhitvā khuramuṇḍaṁ karitvā kharassarena paṇavena rathikāya rathikaṁ siṅghāṭakena siṅghāṭakaṁ parinetvā dakkhiṇena dvārena nikkhāmetvā dakkhiṇato nagarassa sīsaṁ chindathā’ti.  ‘Go, my men, and tie this man’s arms tightly behind his back with a strong rope. Shave his head and march him from street to street and square to square to the beating of a harsh drum. Then take him out the south gate and there, to the south of the city, chop off his head.’ 
Tamenaṁ rañño purisā daḷhāya rajjuyā pacchābāhaṁ gāḷhabandhanaṁ bandhitvā khuramuṇḍaṁ karitvā kharassarena paṇavena rathikāya rathikaṁ siṅghāṭakena siṅghāṭakaṁ parinetvā dakkhiṇena dvārena nikkhāmetvā dakkhiṇato nagarassa sīsaṁ chindeyyuṁ. 
The king’s men would do as they were told. 
Yatra hi nāma rañño purisā daḷhāya rajjuyā pacchābāhaṁ gāḷhabandhanaṁ bandhitvā khuramuṇḍaṁ karitvā kharassarena paṇavena rathikāya rathikaṁ siṅghāṭakena siṅghāṭakaṁ parinetvā dakkhiṇena dvārena nikkhāmetvā dakkhiṇato nagarassa sīsaṁ chindissanti. 
 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti.  ‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti.  ‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

Seyyathāpi, bhikkhave, subhūmiyaṁ catumahāpathe ājaññaratho yutto assa ṭhito odhastapatodo.  Suppose a chariot stood harnessed to thoroughbreds at a level crossroads, with a goad ready. 
Tamenaṁ dakkho yoggācariyo assadammasārathi abhiruhitvā vāmena hatthena rasmiyo gahetvā dakkhiṇena hatthena patodaṁ gahetvā yenicchakaṁ yadicchakaṁ sāreyyapi paccāsāreyyapi. 
A deft horse trainer, a master charioteer, might mount the chariot, taking the reins in his right hand and goad in the left. He’d drive out and back wherever he wishes, whenever he wishes. 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi, satthā devamanussānaṁ buddho bhagavāti’.  ‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

Atha kho sumanā rājakumārī pañcahi rathasatehi pañcahi rājakumārisatehi parivutā yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ nisīdi. Ekamantaṁ nisinnā kho sumanā rājakumārī bhagavantaṁ etadavoca:  Then Princess Sumanā, escorted by five hundred chariots and five hundred royal maidens, went up to the Buddha, bowed, sat down to one side, and said to him: 

Atha kho cundī rājakumārī pañcahi rathasatehi pañcahi ca kumārisatehi parivutā yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ nisīdi. Ekamantaṁ nisinnā kho cundī rājakumārī bhagavantaṁ etadavoca:  Then Princess Cundī, escorted by five hundred chariots and five hundred royal maidens, went up to the Buddha, bowed, sat down to one side, and said to him: 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti.  ‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

‘Etha tumhe, āvuso, sīlavā hotha, pātimokkhasaṁvarasaṁvutā viharatha ācāragocarasampannā aṇumattesu vajjesu bhayadassāvino, samādāya sikkhatha sikkhāpadesū’ti—iti pātimokkhasaṁvare samādapetabbā nivesetabbā patiṭṭhāpetabbā.  They should be encouraged, supported, and established in restraint in the monastic code: ‘Reverends, please be ethical. Live restrained in the monastic code, conducting yourselves well and seeking alms in suitable places. Seeing danger in the slightest fault, keep the rules you’ve undertaken.’ 
‘Etha tumhe, āvuso, indriyesu guttadvārā viharatha ārakkhasatino nipakkasatino, sārakkhitamānasā satārakkhena cetasā samannāgatā’ti—iti indriyasaṁvare samādapetabbā nivesetabbā patiṭṭhāpetabbā. 
They should be encouraged, supported, and established in sense restraint: ‘Reverends, please live with sense doors guarded, mindfully alert and on guard, with protected mind, having a heart protected by mindfulness.’ 

yāni tāni raññaṁ khattiyānaṁ muddhāvasittānaṁ sippaṭṭhānāni hatthismiṁ vā assasmiṁ vā rathasmiṁ vā dhanusmiṁ vā tharusmiṁ vā tattha sikkhito hoti anavayo.  He is trained and skilled in the arts of anointed aristocratic kings, such as elephant riding, horse riding, driving a chariot, archery, and swordsmanship. 
Ahaṁ khomhi yāni tāni raññaṁ khattiyānaṁ muddhāvasittānaṁ sippaṭṭhānāni hatthismiṁ vā assasmiṁ vā rathasmiṁ vā dhanusmiṁ vā tharusmiṁ vā, tattha sikkhito anavayo. 
I’m trained and skilled in the arts of anointed aristocratic kings, such as elephant riding, horse riding, driving a chariot, archery, and swordsmanship. 
‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti. 
‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

Idha, bhikkhave, rañño nāgo saṅgāmagato hatthikāyaṁ vā disvā assakāyaṁ vā disvā rathakāyaṁ vā disvā pattikāyaṁ vā disvā saṁsīdati visīdati, na santhambhati na sakkoti saṅgāmaṁ otarituṁ.  It’s when a royal bull elephant gone to battle falters and founders at the sight of a division of elephants, of cavalry, of chariots, or of infantry. It doesn’t stay firm, and fails to plunge into battle. 
Idha, bhikkhave, rañño nāgo saṅgāmagato hatthisaddaṁ vā sutvā assasaddaṁ vā sutvā rathasaddaṁ vā sutvā pattisaddaṁ vā sutvā bheripaṇavasaṅkhatiṇavaninnādasaddaṁ vā sutvā saṁsīdati visīdati, na santhambhati na sakkoti saṅgāmaṁ otarituṁ. 
It’s when a royal bull elephant gone to battle falters and founders at the sound of a division of elephants, of cavalry, of chariots, or of infantry, or the thunder of the drums, kettledrums, horns, and cymbals. It doesn’t stay firm, and fails to plunge into battle. 
Idha, bhikkhave, rañño nāgo saṅgāmagato hatthikāyaṁ vā disvā assakāyaṁ vā disvā rathakāyaṁ vā disvā pattikāyaṁ vā disvā na saṁsīdati na visīdati, santhambhati sakkoti saṅgāmaṁ otarituṁ. 
It’s when a royal bull elephant gone to battle does not falter or founder at the sight of a division of elephants, of cavalry, of chariots, or of infantry. It stays firm, and plunges into battle. 
Idha, bhikkhave, rañño nāgo saṅgāmagato hatthisaddaṁ vā sutvā assasaddaṁ vā sutvā rathasaddaṁ vā sutvā pattisaddaṁ vā sutvā bheripaṇavasaṅkhatiṇavaninnādasaddaṁ vā sutvā na saṁsīdati na visīdati, santhambhati sakkoti saṅgāmaṁ otarituṁ. 
It’s when a royal bull elephant does not falter or founder at the sound of a division of elephants, of cavalry, of chariots, or of infantry, or the thunder of the drums, kettledrums, horns, and cymbals. It stays firm, and plunges into battle. 

Idha, bhikkhave, rañño nāgo yamenaṁ hatthidammasārathi kāraṇaṁ kāreti—  It’s when a royal bull elephant pays attention, applies the mind, concentrates wholeheartedly, and actively listens to whatever task the elephant trainer has it do, 
Idha, bhikkhave, rañño nāgo saṅgāmagato hatthimpi hanati, hatthāruhampi hanati, assampi hanati, assāruhampi hanati, rathampi hanati, rathikampi hanati, pattikampi hanati. 
It’s when a royal bull elephant in battle destroys elephants with their riders, horses with their riders, chariots and charioteers, and foot soldiers. 
hanati → hanti (bj, pts1ed) | rathikampi → rathārūhampi (pts1ed) 
Idha, bhikkhave, rañño nāgo yamenaṁ hatthidammasārathi disaṁ peseti— 
It’s when a royal bull elephant swiftly goes in whatever direction the elephant trainer sends it, 

Seyyathāpi, āvuso, bhikkhu paṁsukūliko rathiyāya nantakaṁ disvā vāmena pādena niggaṇhitvā dakkhiṇena pādena pattharitvā, yo tattha sāro taṁ paripātetvā ādāya pakkameyya;  Suppose a mendicant wearing rag robes sees a rag by the side of the road. They’d hold it down with the left foot, spread it out with the right foot, tear out what was intact, and take it away with them. 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi, satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti.  ‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

So brāhmaṇiṁyeva gacchati, na khattiyiṁ na vessiṁ na suddiṁ na caṇḍāliṁ na nesādiṁ na veniṁ na rathakāriṁ na pukkusiṁ gacchati, na gabbhiniṁ gacchati, na pāyamānaṁ gacchati, na anutuniṁ gacchati.  He has sex only with a brahmin woman. He does not have sex with a woman from a family of aristocrats, peasants, menials, corpse-workers, hunters, bamboo-workers, chariot-makers, or scavengers. Nor does he have sex with women who are pregnant, breastfeeding, or outside the fertile phase of the menstrual cycle. 
So brāhmaṇiṁyeva gacchati, na khattiyiṁ na vessiṁ na suddiṁ na caṇḍāliṁ na nesādiṁ na veniṁ na rathakāriṁ na pukkusiṁ gacchati, na gabbhiniṁ gacchati, na pāyamānaṁ gacchati, na anutuniṁ gacchati. 
 
So brāhmaṇimpi gacchati khattiyimpi gacchati vessimpi gacchati suddimpi gacchati caṇḍālimpi gacchati nesādimpi gacchati venimpi gacchati rathakārimpi gacchati pukkusimpi gacchati gabbhinimpi gacchati pāyamānampi gacchati utunimpi gacchati anutunimpi gacchati. 
He has sex with a brahmin woman, as well as with a woman from a family of aristocrats, peasants, menials, corpse-workers, hunters, bamboo workers, chariot-makers, or scavengers. And he has sex with women who are pregnant, breastfeeding, or outside the fertile phase of the menstrual cycle. 
So brāhmaṇimpi gacchati khattiyimpi gacchati vessimpi gacchati suddimpi gacchati caṇḍālimpi gacchati nesādimpi gacchati venimpi gacchati rathakārimpi gacchati pukkusimpi gacchati gabbhinimpi gacchati pāyamānampi gacchati utunimpi gacchati anutunimpi gacchati. 
He has sex with a brahmin woman, as well as with a woman from a family of aristocrats, peasants, menials, corpse-workers, hunters, bamboo workers, chariot-makers, or scavengers. And he has sex with women who are pregnant, breastfeeding, or outside the fertile phase of the menstrual cycle. 

So taṁ pokkharaṇiṁ ogāhetvā nhātvā ca pivitvā ca sabbadarathakilamathapariḷāhaṁ paṭippassambheyya.  They’d plunge into the lotus pond to bathe and drink. And all their stress, weariness, and heat exhaustion would die down. 
tato tato sabbadarathakilamathapariḷāhā paṭippassambhantī”ti. 
then all your stress, weariness, and exhaustion die down.” 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti.  ‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

‘macchiko macchabandho macche vadhitvā vadhitvā vikkiṇamāno tena kammena tena ājīvena hatthiyāyī vā assayāyī vā rathayāyī vā yānayāyī vā bhogabhogī vā mahantaṁ vā bhogakkhandhaṁ ajjhāvasanto’”ti?  of a fish dealer selling fish that he killed himself who, by means of that work and livelihood, got to travel by elephant, horse, chariot, or vehicle, or to enjoy wealth, or to live off a large fortune?” 
‘macchiko macchabandho macche vadhitvā vadhitvā vikkiṇamāno tena kammena tena ājīvena hatthiyāyī vā assayāyī vā rathayāyī vā yānayāyī vā bhogabhogī vā mahantaṁ vā bhogakkhandhaṁ ajjhāvasanto’ti. 
 
Te hi so, bhikkhave, macche vajjhe vadhāyupanīte pāpakena manasānupekkhati, tasmā so neva hatthiyāyī hoti na assayāyī na rathayāyī na yānayāyī na bhogabhogī, na mahantaṁ bhogakkhandhaṁ ajjhāvasati. 
Because when the fish are led to the slaughter he regards them with bad intentions. 
‘goghātako gāvo vadhitvā vadhitvā vikkiṇamāno tena kammena tena ājīvena hatthiyāyī vā assayāyī vā rathayāyī vā yānayāyī vā bhogabhogī vā mahantaṁ vā bhogakkhandhaṁ ajjhāvasanto’”ti? 
of a butcher of cattle selling cattle that he killed himself who, by means of that work and livelihood, got to travel by elephant, horse, chariot, or vehicle, or to enjoy wealth, or to live off a large fortune?” 
‘goghātako gāvo vadhitvā vadhitvā vikkiṇamāno tena kammena tena ājīvena hatthiyāyī vā assayāyī vā rathayāyī vā yānayāyī vā bhogabhogī vā mahantaṁ vā bhogakkhandhaṁ ajjhāvasanto’ti. 
 
Te hi so, bhikkhave, gāvo vajjhe vadhāyupanīte pāpakena manasānupekkhati, tasmā so neva hatthiyāyī hoti na assayāyī na rathayāyī na yānayāyī na bhogabhogī, na mahantaṁ bhogakkhandhaṁ ajjhāvasati. 
Because when the cattle are led to the slaughter he regards them with bad intentions. 
māgaviko mage vadhitvā vadhitvā vikkiṇamāno tena kammena tena ājīvena hatthiyāyī vā assayāyī vā rathayāyī vā yānayāyī vā bhogabhogī vā mahantaṁ vā bhogakkhandhaṁ ajjhāvasanto’”ti? 
or a deer-hunter selling deer which he killed himself who, by means of that work and livelihood, got to travel by elephant, horse, chariot, or vehicle, or to enjoy wealth, or to live off a large fortune?” 
‘māgaviko mage vadhitvā vadhitvā vikkiṇamāno tena kammena tena ājīvena hatthiyāyī vā assayāyī vā rathayāyī vā yānayāyī vā bhogabhogī vā mahantaṁ vā bhogakkhandhaṁ ajjhāvasanto’ti. 
 
Te hi so, bhikkhave, mage vajjhe vadhāyupanīte pāpakena manasānupekkhati, tasmā so neva hatthiyāyī hoti na assayāyī na rathayāyī na yānayāyī na bhogabhogī, na mahantaṁ bhogakkhandhaṁ ajjhāvasati. 
Because when the deer are led to the slaughter he regards them with bad intentions. 
Te hi nāma so, bhikkhave, tiracchānagate pāṇe vajjhe vadhāyupanīte pāpakena manasānupekkhamāno neva hatthiyāyī bhavissati na assayāyī na rathayāyī na yānayāyī na bhogabhogī, na mahantaṁ bhogakkhandhaṁ ajjhāvasissati. 
By regarding even animals led to the slaughter with bad intentions he did not get to travel by elephant, horse, chariot, or vehicle, or to enjoy wealth, or to live off a large fortune. 

Idha, bhikkhave, ekacco hatthismimpi sikkhati, assasmimpi sikkhati, rathasmimpi sikkhati, dhanusmimpi sikkhati, tharusmimpi sikkhati, uccāvacaṁ vā pana sikkhati, samaṇassa vā brāhmaṇassa vā micchādiṭṭhikassa micchāpaṭipannassa sikkhati.  Some people train in elephant riding, horse riding, chariot driving, archery, swordsmanship, or a diverse spectrum of things; or they train under an ascetic or brahmin of wrong view and wrong practice. 

Idhānanda, ekacco nīce kule paccājāto hoti—caṇḍālakule vā nesādakule vā venakule vā rathakārakule vā pukkusakule vā, dalidde appannapānabhojane kasiravuttike, yattha kasirena ghāsacchādo labbhati.  It’s when someone is reborn in a low family—a family of corpse-workers, bamboo-workers, hunters, chariot-makers, or scavengers—poor, with little to eat or drink, where life is tough, and food and shelter are hard to find. 

Tatra hatthisaddena assasaddena rathasaddena pattisaddena bheripaṇavasaṅkhatiṇavaninnādasaddena cīrikasaddo antaradhāyeyya.  There, because of the noise of the elephants, horses, chariots, soldiers, and the drums, kettledrums, horns, and cymbals, the chirping of crickets would vanish. 

anotattā, sīhapapātā, rathakārā, kaṇṇamuṇḍā, kuṇālā, chaddantā, mandākiniyā, tā ussussanti visussanti, na bhavanti.  the Anotattā, Sīhapapātā, Rathakārā, Kaṇṇamuṇḍā, Kuṇālā, Chaddantā, and Mandākinī—wither away and dry up, and are no more. 

hatthārohā assārohā rathikā dhanuggahā celakā calakā piṇḍadāyakā uggā rājaputtā pakkhandino mahānāgā sūrā cammayodhino dāsakaputtā.  elephant riders, cavalry, charioteers, archers, bannermen, adjutants, food servers, warrior-chiefs, princes, chargers, great warriors, heroes, leather-clad soldiers, and sons of bondservants. 
hatthārohā assārohā rathikā dhanuggahā celakā calakā piṇḍadāyakā uggā rājaputtā pakkhandino mahānāgā sūrā cammayodhino dāsakaputtā abbhantarānaṁ guttiyā bāhirānaṁ paṭighātāya. 
 

‘kuto imaṁ dhaññaṁ āharathā’ti, kathaṁ byākaramāno nu kho, devānaminda, so mahājanakāyo sammā byākaramāno byākareyyā”ti?  where they got the grain from, how should that crowd rightly reply?” 

Atha kho sīho senāpati pañcamattehi rathasatehi divādivassa vesāliyā niyyāsi bhagavantaṁ dassanāya.  Then Sīha, with around five hundred chariots, set out from Vesālī in the middle of the day to see the Buddha. 
Tena kho pana samayena sambahulā nigaṇṭhā vesāliyaṁ rathikāya rathikaṁ siṅghāṭakena siṅghāṭakaṁ bāhā paggayha kandanti: 
Now at that time many Jain ascetics in Vesālī went from street to street and from square to square, calling out with raised arms: 
rathikāya rathikaṁ → rathiyāya rathiyaṁ (si, sya-all, pts1ed) 
Ete sambahulā nigaṇṭhā vesāliyaṁ rathikāya rathikaṁ siṅghāṭakena siṅghāṭakaṁ bāhā paggayha kandanti: 
Many Jain ascetics in Vesālī are going from street to street and square to square, calling out with raised arms: 

Yāni kho panassa honti sāṭheyyāni kūṭeyyāni jimheyyāni vaṅkeyyāni, tāni yathābhūtaṁ sārathissa āvikattā hoti.  He openly shows his tricks, bluffs, ruses, and feints to his trainer, 
Tesamassa sārathi abhinimmadanāya vāyamati. 
so the trainer can try to subdue them. 

Idha, bhikkhave, ekacco assakhaḷuṅko ‘pehī’ti vutto, viddho samāno codito sārathinā pacchato paṭikkamati, piṭṭhito rathaṁ pavatteti.  Firstly, when the trainer says ‘giddyup!’ and spurs and goads them on, some wild colts back right up and spin the chariot behind them. 
Puna caparaṁ, bhikkhave, idhekacco assakhaḷuṅko ‘pehī’ti vutto, viddho samāno codito sārathinā pacchā laṅghati, kubbaraṁ hanati, tidaṇḍaṁ bhañjati. 
Furthermore, when the trainer says ‘giddyup!’ and spurs and goads them on, some wild colts jump back, wreck the hub, and break the triple rod. 
Puna caparaṁ, bhikkhave, idhekacco assakhaḷuṅko ‘pehī’ti vutto, viddho samāno codito sārathinā rathīsāya satthiṁ ussajjitvā rathīsaṁyeva ajjhomaddati. 
Furthermore, when the trainer says ‘giddyup!’ and spurs and goads them on, some wild colts shake the cart-pole off their thigh and trample it. 
Puna caparaṁ, bhikkhave, idhekacco assakhaḷuṅko ‘pehī’ti vutto, viddho samāno codito sārathinā ummaggaṁ gaṇhati, ubbaṭumaṁ rathaṁ karoti. 
Furthermore, when the trainer says ‘giddyup!’ and spurs and goads them on, some wild colts take a wrong turn, sending the chariot off track. 
Puna caparaṁ, bhikkhave, idhekacco assakhaḷuṅko ‘pehī’ti vutto, viddho samāno codito sārathinā laṅghati purimakāyaṁ paggaṇhati purime pāde. 
Furthermore, when the trainer says ‘giddyup!’ and spurs and goads them on, some wild colts rear up and strike out with their fore-legs. 
Puna caparaṁ, bhikkhave, idhekacco assakhaḷuṅko ‘pehī’ti vutto, viddho samāno codito sārathinā anādiyitvā sārathiṁ anādiyitvā patodalaṭṭhiṁ dantehi mukhādhānaṁ vidhaṁsitvā yena kāmaṁ pakkamati. 
Furthermore, when the trainer says ‘giddyup!’ and spurs and goads them on, some wild colts ignore the trainer and the goad, spit out the bit, and go wherever they want. 
Puna caparaṁ, bhikkhave, idhekacco assakhaḷuṅko ‘pehī’ti vutto, viddho samāno codito sārathinā neva abhikkamati no paṭikkamati tattheva khīlaṭṭhāyī ṭhito hoti. 
Furthermore, when the trainer says ‘giddyup!’ and spurs and goads them on, some wild colts don’t step forward or turn back but stand right there still as a post. 
Puna caparaṁ, bhikkhave, idhekacco assakhaḷuṅko ‘pehī’ti vutto, viddho samāno codito sārathinā purime ca pāde saṁharitvā pacchime ca pāde saṁharitvā tattheva cattāro pāde abhinisīdati. 
Furthermore, when the trainer says ‘giddyup!’ and spurs and goads them on, some wild colts tuck in their fore-legs and hind-legs, and sit right down on their four legs. 
Seyyathāpi so, bhikkhave, assakhaḷuṅko ‘pehī’ti vutto, viddho samāno codito sārathinā pacchato paṭikkamati, piṭṭhito rathaṁ vatteti; 
I say that this person is comparable to the wild colts who, when the trainer says ‘giddyup!’ and spurs and goads them on, back right up and spin the chariot behind them. 
Seyyathāpi so, bhikkhave, assakhaḷuṅko ‘pehī’ti vutto, viddho samāno codito sārathinā pacchā laṅghati, kubbaraṁ hanati, tidaṇḍaṁ bhañjati; 
I say that this person is comparable to the wild colts who, when the trainer says ‘giddyup!’ and spurs and goads them on, jump back, wreck the hub, and break the triple rod. 
Seyyathāpi so, bhikkhave, assakhaḷuṅko ‘pehī’ti vutto, viddho samāno codito sārathinā rathīsāya satthiṁ ussajjitvā rathīsaṁyeva ajjhomaddati; 
I say that this person is comparable to the wild colts who, when the trainer says ‘giddyup!’ and spurs and goads them on, shake the cart-pole off their thigh and trample it. 
Seyyathāpi so, bhikkhave, assakhaḷuṅko ‘pehī’ti vutto, viddho samāno codito sārathinā ummaggaṁ gaṇhati, ubbaṭumaṁ rathaṁ karoti; 
I say that this person is comparable to the wild colts who, when the trainer says ‘giddyup!’ and spurs and goads them on, take a wrong turn, sending the chariot off track. 
Seyyathāpi so, bhikkhave, assakhaḷuṅko ‘pehī’ti vutto, viddho samāno codito sārathinā laṅghati, purimakāyaṁ paggaṇhati purime pāde; 
I say that this person is comparable to the wild colts who, when the trainer says ‘giddyup!’ and spurs and goads them on, rear up and strike out with their fore-legs. 
Seyyathāpi so, bhikkhave, assakhaḷuṅko ‘pehī’ti vutto, viddho samāno codito sārathinā anādiyitvā sārathiṁ anādiyitvā patodalaṭṭhiṁ dantehi mukhādhānaṁ vidhaṁsitvā yena kāmaṁ pakkamati; 
I say that this person is comparable to the wild colts who, when the trainer says ‘giddyup!’ and spurs and goads them on, ignore the trainer and the goad, spit out the bit, and go wherever they want. 
Seyyathāpi so, bhikkhave, assakhaḷuṅko ‘pehī’ti vutto, viddho samāno codito sārathinā neva abhikkamati no paṭikkamati tattheva khīlaṭṭhāyī ṭhito hoti; 
I say that this person is comparable to the wild colts who, when the trainer says ‘giddyup!’ and spurs and goads them on, don’t step forward or turn back but stand right there still as a post. 
Seyyathāpi so, bhikkhave, assakhaḷuṅko ‘pehī’ti vutto, viddho samāno codito sārathinā purime ca pāde saṁharitvā pacchime ca pāde saṁharitvā tattheva cattāro pāde abhinisīdati; 
I say that this person is comparable to the wild colts who, when the trainer says ‘giddyup!’ and spurs and goads them on, tuck in their fore-legs and hind-legs, and sit right down on their four legs. 

Idha, bhikkhave, tathāgato ca loke uppanno hoti arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā, dhammo ca desiyati opasamiko parinibbāniko sambodhagāmī sugatappavedito;  Firstly, a Realized One has arisen in the world—perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed. He teaches the Dhamma leading to peace, extinguishment, awakening, as proclaimed by the Holy One. 
Idha, bhikkhave, tathāgato ca loke uppanno hoti arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā. 
It’s when a Realized One has arisen in the world, perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed. 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti.  ‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

Seyyathāpi, bhante, usabho chinnavisāṇo sūrato sudanto suvinīto rathiyāya rathiyaṁ siṅghāṭakena siṅghāṭakaṁ anvāhiṇḍanto na kiñci hiṁsati pādena vā visāṇena vā;  Suppose there was a bull with his horns cut, gentle, well tamed and well trained. He’d wander from street to street and square to square without hurting anyone with his feet or horns. 

Caturāsīti suvaṇṇapātisahassāni adāsi rūpiyapūrāni, caturāsīti rūpiyapātisahassāni adāsi suvaṇṇapūrāni, caturāsīti kaṁsapātisahassāni adāsi hiraññapūrāni, caturāsīti hatthisahassāni adāsi sovaṇṇālaṅkārāni sovaṇṇadhajāni hemajālappaṭicchannāni, caturāsīti rathasahassāni adāsi sīhacammaparivārāni byagghacammaparivārāni dīpicammaparivārāni paṇḍukambalaparivārāni sovaṇṇālaṅkārāni sovaṇṇadhajāni hemajālappaṭicchannāni, caturāsīti dhenusahassāni adāsi dukūlasandhanāni kaṁsūpadhāraṇāni, caturāsīti kaññāsahassāni adāsi āmuttamaṇikuṇḍalāyo, caturāsīti pallaṅkasahassāni adāsi gonakatthatāni paṭikatthatāni paṭalikatthatāni kadalimigapavarapaccattharaṇāni sauttaracchadāni ubhatolohitakūpadhānāni, caturāsīti vatthakoṭisahassāni adāsi khomasukhumānaṁ koseyyasukhumānaṁ kambalasukhumānaṁ kappāsikasukhumānaṁ, ko pana vādo annassa pānassa khajjassa bhojjassa leyyassa peyyassa, najjo maññe vissandanti.  84,000 gold pots filled with silver. 84,000 silver pots filled with gold. 84,000 bronze pots filled with gold coins. 84,000 elephants with gold adornments and banners, covered with snow gold netting. 84,000 chariots upholstered with the hide of lions, tigers, and leopards, and cream rugs, with gold adornments and banners, covered with gold netting. 84,000 milk cows with silken reins and bronze pails. 84,000 maidens bedecked with jeweled earrings. 84,000 couches spread with woolen covers—shag-piled, pure white, or embroidered with flowers—and spread with a fine deer hide, with canopies above and red pillows at both ends. 8,400,000,000 fine cloths of linen, cotton, silk, and wool. And who can say how much food, drink, snacks, meals, refreshments, and beverages? It seemed like an overflowing river. 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti.  ‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

“Sanāthā, bhikkhave, viharatha, mā anāthā.  “Mendicants, you should live with a protector, not without one. 
Sanāthā, bhikkhave, viharatha, mā anāthā. 
You should live with a protector, not without one. 

“Sanāthā, bhikkhave, viharatha, mā anāthā.  “Mendicants, you should live with a protector, not without one. 
Sanāthā, bhikkhave, viharatha, mā anāthā. 
You should live with a protector, not without one. 

‘etha tumhe, bhikkhave, sabbaṁ dhammaṁ abhijānātha, sabbaṁ dhammaṁ abhiññāya viharathā’ti;  ‘Please, mendicants, directly know all things. Meditate having directly known all things.’ 
‘etha tumhe, āvuso, sabbaṁ dhammaṁ abhijānātha, sabbaṁ dhammaṁ abhiññāya viharathā’ti. 
‘Please, reverends, directly know all things. Live having directly known all things.’ 
etha tumhe, bhikkhave, sabbaṁ dhammaṁ abhijānātha, sabbaṁ dhammaṁ abhiññāya viharathāti; 
 
etha tumhe, āvuso, sabbaṁ dhammaṁ abhijānātha, sabbaṁ dhammaṁ abhiññāya viharathāti. 
 

Puna caparaṁ, bhikkhave, rañño antepuraṁ hatthisammaddaṁ assasammaddaṁ rathasammaddaṁ rajanīyāni rūpasaddagandharasaphoṭṭhabbāni, yāni na pabbajitassa sāruppāni.  Furthermore, in the royal compound there is a trampling of elephants, horses, and chariots, as well as arousing sights, sounds, smells, tastes, and touches that do not befit a monk. 

“Sampannasīlā, bhikkhave, viharatha sampannapātimokkhā, pātimokkhasaṁvarasaṁvutā viharatha ācāragocarasampannā aṇumattesu vajjesu bhayadassāvino, samādāya sikkhatha sikkhāpadesu.  “Mendicants, live by the ethical precepts and the monastic code. Live restrained in the monastic code, conducting yourselves well and seeking alms in suitable places. Seeing danger in the slightest fault, keep the rules you’ve undertaken. 
‘Sampannasīlā, bhikkhave, viharatha sampannapātimokkhā, pātimokkhasaṁvarasaṁvutā viharatha ācāragocarasampannā aṇumattesu vajjesu bhayadassāvino, samādāya sikkhatha sikkhāpadesū’ti, 
‘Live by the ethical precepts and the monastic code. Live restrained in the monastic code, conducting yourselves well and seeking alms in suitable places. Seeing danger in the slightest fault, keep the rules you’ve undertaken.’ 

Akaṇṭakā, bhikkhave, viharatha.  Mendicants, live free of thorns! 
Nikkaṇṭakā, bhikkhave, viharatha. 
Live rid of thorns! 
Akaṇṭakanikkaṇṭakā, bhikkhave, viharatha. 
Mendicants, live free of thorns and rid of thorns! 

yāni kānici kumārakānaṁ kīḷāpanakāni bhavanti, seyyathidaṁ—vaṅkakaṁ ghaṭikaṁ mokkhacikaṁ ciṅgulakaṁ pattāḷhakaṁ rathakaṁ dhanukaṁ, tehi kīḷati.  He accordingly plays childish games such as toy plows, tip-cat, somersaults, pinwheels, toy measures, toy carts, and toy bows. 
“Idha kho pana vo, upāli, tathāgato loke uppajjati arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā. 
“But then a Realized One arises in the world, perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed. 

‘kiṁ nu kho maṁ ajja assadammasārathi kāraṇaṁ kāressati, kimassāhaṁ paṭikaromī’ti.  ‘What task will the horse trainer have me do today? How should I respond?’ 
‘kiṁ nu kho maṁ ajja assadammasārathi kāraṇaṁ kāressati, kimassāhaṁ paṭikaromī’ti. 
‘What task will the horse trainer have me do today? How should I respond?’ 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti.  ‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi, satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti.  ‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

seyyathidaṁ—aṭṭhapadaṁ dasapadaṁ ākāsaṁ parihārapathaṁ santikaṁ khalikaṁ ghaṭikaṁ salākahatthaṁ akkhaṁ paṅgacīraṁ vaṅkakaṁ mokkhacikaṁ ciṅgulikaṁ pattāḷhakaṁ rathakaṁ dhanukaṁ akkharikaṁ manesikaṁ yathāvajjaṁ  а именно: [играм] ‘восемь полей’, ‘десять полей’, ‘пространство’, ‘окружной путь’, сантика, кхалика, ‘сучок’, ‘рука-кисточка’, [играм] с шарами, трубочками из листьев, маленьким плугом, моккхачике, [играм] с маленькой ветряной мельницей, маленькой меркой, повозочкой, маленьким луком, угадыванию букв, угадыванию мыслей, подражанию телесным недостаткам, — 
This includes such things as checkers with eight or ten rows, checkers in the air, hopscotch, spillikins, board-games, tip-cat, drawing straws, dice, leaf-flutes, toy plows, somersaults, pinwheels, toy measures, toy carts, toy bows, guessing words from syllables, guessing another’s thoughts, and imitating musical instruments. 
seyyathidaṁ—āsandiṁ pallaṅkaṁ gonakaṁ cittakaṁ paṭikaṁ paṭalikaṁ tūlikaṁ vikatikaṁ uddalomiṁ ekantalomiṁ kaṭṭissaṁ koseyyaṁ kuttakaṁ hatthattharaṁ assattharaṁ rathattharaṁ ajinappaveṇiṁ kadalimigapavarapaccattharaṇaṁ sauttaracchadaṁ ubhatolohitakūpadhānaṁ 
а именно: удлиненным сиденьем, ложем с изображениями животных на [его] подпорках, пышным руном, пестрым стеганым одеялом, белым шерстяным одеялом, шерстяным покрывалом, украшенным цветами, подстилкой из хлопка, шерстяным покрывалом с изображениями зверей, покрывалом с бахромой по бокам, покрывалом с бахромой на одной стороне, покрывалом, расшитым драгоценностями, шелковым покрывалом, ковром для танцовщиц, покрывалом для слонов, покрывалом для коней, покрывалом для колесницы, покрывалом из кожи черной антилопы, подстилкой из превосходной кожи антилопы кадали, покрывалом с балдахином, ложем с красными подушками у изголовья и в ногах, — 
This includes such things as sofas, couches, woolen covers—shag-piled, colorful, white, embroidered with flowers, quilted, embroidered with animals, double- or single-fringed—and silk covers studded with gems, as well as silken sheets, woven carpets, rugs for elephants, horses, or chariots, antelope hide rugs, and spreads of fine deer hide, with a canopy above and red cushions at both ends. 
hatthattharaṁ assattharaṁ rathattharaṁ → hatthattharaṇaṁ assattharaṇaṁ rathattharaṇaṁ (pts1ed, mr) 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti.  он — Благостный, архат, всецело просветленный, наделенный знанием и добродетелью, Счастливый, знаток мира, несравненный вожатый людей, нуждающихся в узде, учитель богов и людей, Будда, Благостный. 
‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 
seyyathidaṁ—hatthārohā assārohā rathikā dhanuggahā celakā calakā piṇḍadāyakā uggā rājaputtā pakkhandino mahānāgā sūrā cammayodhino dāsikaputtā 
а именно: сведущие в уходе за слонами, сведущие в коневодстве, колесничие, лучники, знаменосцы, распорядители в войске, распределяющие провиант, благородные воины, искушенные в набегах, [не уступающие] большому слону, герои, воители в кожаных [панцирях], дети рабов, 
These include elephant riders, cavalry, charioteers, archers, bannermen, adjutants, food servers, warrior-chiefs, princes, chargers, great warriors, heroes, leather-clad soldiers, and sons of bondservants. 
seyyathidaṁ—hatthārohā assārohā rathikā dhanuggahā celakā calakā piṇḍadāyakā uggā rājaputtā pakkhandino mahānāgā sūrā cammayodhino dāsikaputtā āḷārikā kappakā nhāpakā sūdā mālakārā rajakā pesakārā naḷakārā kumbhakārā gaṇakā muddikā, yāni vā panaññānipi evaṅgatāni puthusippāyatanāni, te diṭṭheva dhamme sandiṭṭhikaṁ sippaphalaṁ upajīvanti; 
а именно: сведущие в уходе за слонами, сведущие в коневодстве, колесничие, лучники, знаменосцы, распорядители в войске, распределяющие провиант, благородные воины, искушенные в набегах, [не уступающие] большому слону, герои, воители в кожаных [панцирях], дети рабов, повара, брадобреи, банщики, изготовители сладостей, плетельщики венков, красильщики, ткачи, плетельщики корзин, гончары, вычисляющие, считающие по пальцам, а также и [занятые] в других различных отраслях ремесел подобного рода — и они живут в этом зримом мире зримым плодом [своего] ремесла; 
 
seyyathidaṁ—hatthārohā assārohā rathikā dhanuggahā celakā calakā piṇḍadāyakā uggā rājaputtā pakkhandino mahānāgā sūrā cammayodhino dāsikaputtā 
а именно: сведущие в уходе за слонами, сведущие в коневодстве, колесничие, лучники, знаменосцы, распорядители в войске, распределяющие провиант, благородные воины, искушенные в набегах, [не уступающие] большому слону, герои, воители в кожаных [панцирях], дети рабов, 
These include elephant riders, cavalry, charioteers, archers, bannermen, adjutants, food servers, warrior-chiefs, princes, chargers, great warriors, heroes, leather-clad soldiers, and sons of bondservants. 
“idha, mahārāja, tathāgato loke uppajjati arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā. 
«Вот, великий царь, в мир приходит Татхагата — архат, всецело просветленный, наделенный знанием и добродетелью, Счастливый, знаток мира, несравненный вожатый людей, нуждающихся в узде, учитель богов и людей, Будда, Благостный. 
“Consider when a Realized One arises in the world, perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed. 
Seyyathidaṁ—aṭṭhapadaṁ dasapadaṁ ākāsaṁ parihārapathaṁ santikaṁ khalikaṁ ghaṭikaṁ salākahatthaṁ akkhaṁ paṅgacīraṁ vaṅkakaṁ mokkhacikaṁ ciṅgulikaṁ pattāḷhakaṁ rathakaṁ dhanukaṁ akkharikaṁ manesikaṁ yathāvajjaṁ 
а именно: [играм] „восемь полей“, „десять полей“, „пространство“, „окружной путь“, сантика, кхалика, „сучок“, „рука-кисточка“, [игра] с шарами, трубочками из листьев, маленьким плугом, моккхачике, [играм] с маленькой ветряной мельницей, маленькой меркой, повозочкой, маленьким луком, угадыванию букв, угадыванию мыслей, подражанию телесным недостаткам, — 
This includes such things as checkers with eight or ten rows, checkers in the air, hopscotch, spillikins, board-games, tip-cat, drawing straws, dice, leaf-flutes, toy plows, somersaults, pinwheels, toy measures, toy carts, toy bows, guessing words from syllables, guessing another’s thoughts, and imitating musical instruments. 
Seyyathidaṁ—āsandiṁ pallaṅkaṁ gonakaṁ cittakaṁ paṭikaṁ paṭalikaṁ tūlikaṁ vikatikaṁ uddalomiṁ ekantalomiṁ kaṭṭissaṁ koseyyaṁ kuttakaṁ hatthattharaṁ assattharaṁ rathattharaṁ ajinappaveṇiṁ kadalimigapavarapaccattharaṇaṁ sauttaracchadaṁ ubhatolohitakūpadhānaṁ 
а именно: удлиненным сиденьем, ложем с изображениями животных на [его] подпорках, пышным руном, пестрым стеганым одеялом, белым шерстяным одеялом, шерстяным покрывалом, украшенным цветами, подстилкой из хлопка, шерстяным покрывалом с изображениями зверей, покрывалом с бахромой по бокам, покрывалом с бахромой на одной стороне, покрывалом, расшитым драгоценностями, шелковым покрывалом, ковром для танцовщиц, покрывалом для слонов, покрывалом для коней, покрывалом для колесницы, покрывалом из кожи черной антилопы, подстилкой из превосходной кожи антилопы кадали, покрывалом с балдахином, ложем с красными подушками у изголовья и в ногах, — 
This includes such things as sofas, couches, woolen covers—shag-piled, colorful, white, embroidered with flowers, quilted, embroidered with animals, double-or single-fringed—and silk covers studded with gems, as well as silken sheets, woven carpets, rugs for elephants, horses, or chariots, antelope hide rugs, and spreads of fine deer hide, with a canopy above and red cushions at both ends. 
Seyyathāpi, mahārāja, majjhe siṅghāṭake pāsādo. Tattha cakkhumā puriso ṭhito passeyya manusse gehaṁ pavisantepi nikkhamantepi rathikāyapi vīthiṁ sañcarante majjhe siṅghāṭake nisinnepi. Tassa evamassa: ‘ete manussā gehaṁ pavisanti, ete nikkhamanti, ete rathikāya vīthiṁ sañcaranti, ete majjhe siṅghāṭake nisinnā’ti. 
Подобно тому, великий царь, как, если человек, стоящий на террасе над серединой перекрестка, видит, как люди входят в дом, выходят, двигаются по проезжей дороге, сидят на середине перекрестка, он может сказать себе: „Эти люди входят в дом, эти выходят, эти двигаются по проезжей дороге, эти сидят на середине перекрестка“ — 
Suppose there was a stilt longhouse at the central square. A person with clear eyes standing there might see people entering and leaving a house, walking along the streets and paths, and sitting at the central square. They’d think: ‘These are people entering and leaving a house, walking along the streets and paths, and sitting at the central square.’ 
rathikāyapi vīthiṁ sañcarante → rathiyā vītisañcarantenapi (bj); rathiyāya vithiṁ sañcarantepi (sya-all); rathiyā vīthi sañcarantepi (pts1ed) 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā.’  „Он — Благостный, архат, всецело просветленный, наделенный знанием и добродетелью, Счастливый; знаток мира, несравненный вожатый людей, нуждающихся в узде, учитель богов и людей, Будда, Благостный. 
‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 
‘itipi so bhagavā, arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā. 
„Он — Благостный, архат, всецело просветленный, наделенный знанием и добродетелью, Счастливый, знаток мира, несравненный вожатый людей, нуждающихся в узде, учитель богов и людей, Будда, Благостный. 
 
“Evaṁ, bho”ti kho ambaṭṭho māṇavo brāhmaṇassa pokkharasātissa paṭissutvā uṭṭhāyāsanā brāhmaṇaṁ pokkharasātiṁ abhivādetvā padakkhiṇaṁ katvā vaḷavārathamāruyha sambahulehi māṇavakehi saddhiṁ yena icchānaṅgalavanasaṇḍo tena pāyāsi. 
«Хорошо, почтенный», — согласился юный Амбаттха с брахманом Поккхарасади, поднялся с сиденья, приветствовал брахмана Поккхарасади, обошел [его] с правой стороны, взошел на повозку, [запряженную] кобылой, и вместе с многочисленными юношами направился к лесной местности Иччхананкалы. 
“Yes, sir,” replied Ambaṭṭha. He got up from his seat, bowed, and respectfully circled Pokkharasāti, keeping him to his right. He mounted a chariot drawn by mares and, together with several young students, set out for the forest near Icchānaṅgala. 
“Idha, ambaṭṭha, tathāgato loke uppajjati arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā. 
«Вот, Амбаттха, в мир приходит Татхагата . 
“Ambaṭṭha, it’s when a Realized One arises in the world, perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed. 
idha rājā pasenadi kosalo hatthigīvāya vā nisinno assapiṭṭhe vā nisinno rathūpatthare vā ṭhito uggehi vā rājaññehi vā kiñcideva mantanaṁ manteyya. 
вот царь Пасенади, сидя на шее слона, или сидя на спине коня, или стоя на подстилке на колеснице, будет держать о чем-нибудь совет с начальниками или принцами. 
Suppose King Pasenadi was holding consultations with warrior-chiefs or chieftains while sitting on an elephant’s neck or on horseback, or while standing on the mat in a chariot. 
Evaṁ su te kuttavālehi vaḷavārathehi dīghāhi patodalaṭṭhīhi vāhane vitudentā vipariyāyanti, seyyathāpi tvaṁ etarahi sācariyako”ti? 
«Заставляли ли они людей, опоясанных длинными мечами, охранять себя у городских укреплений, выкопав рвы и наложив засовы, как ты теперь с наставником?» 
“Did they drive about in chariots drawn by mares with plaited manes, whipping and lashing them onward with long goads, like you do today in your tradition?” 
Atha kho ambaṭṭho māṇavo vaḷavārathamāruyha pakkāmi. 
И вот юный Амбаттха взошел на повозку, [запряженную] кобылой, и удалился. 
Then Ambaṭṭha mounted his chariot drawn by mares and left. 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’.  „Он — Благостный, архат, всецело просветленный, наделенный знанием и добродетелью, Счастливый, знаток мира, несравненный вожатый людей, нуждающихся в узде, учитель богов и людей, Будда, Благостный. 
‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 
‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti. 
„Он — Благостный, архат, всецело просветленный, наделенный знанием и добродетелью, Счастливый, знаток мира, несравненный вожатый людей, нуждающихся в узде, учитель богов и людей, Будда, Благостный“. 
‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 
‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti …pe… 
„Он — Благостный, архат, всецело просветленный, наделенный знанием и добродетелью, Счастливый, знаток мира, несравненный вожатый людей, нуждающихся в узде, учитель богов и людей, Будда, Благостный“. А раз об отшельнике Готаме, почтенные, идет такая добрая слава: „Он — Благостный, архат, всецело просветленный, наделенный знанием и добродетелью, Счастливый, знаток мира, несравненный вожатый людей, нуждающихся в узде, учитель богов и людей, Будда, Благостный“, то по этой причине не досточтимый Готама должен приблизиться, чтобы увидеть нас, но мы должны приблизиться, чтобы увидеть досточтимого Готаму. 
‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ … 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti.  „Он — Благостный, архат, всецело просветленный, наделенный знанием и добродетелью, Счастливый, знаток мира, несравненный вожатый людей, нуждающихся в узде, учитель богов и людей, Будда, Благостный. 
‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 
‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti. 
„Он — Благостный, архат, всецело просветленный, наделенный знанием и добродетелью, Счастливый, знаток мира, несравненный вожатый людей, нуждающихся в узде, учитель богов и людей, Будда, Благостный“. 
‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 
‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti …pe… 
„Он — Благостный, архат, всецело просветленный, наделенный знанием и добродетелью, Счастливый, знаток мира, несравненный вожатый людей, нуждающихся в узде, учитель богов и людей, Будда, Благостный“. А раз об отшельнике Готаме, почтенные, идет такая добрая слава: „Он — Благостный, архат, всецело просветленный, наделенный знанием и добродетелью, Счастливый, знаток мира, несравненный вожатый людей, нуждающихся в узде, учитель богов и людей, Будда, Благостный“, — то по этой причине не досточтимый Готама должен приблизиться, чтобы увидеть нас, но мы должны приблизиться, чтобы увидеть досточтимого Готаму. 
‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ … 
tañca vo hotu, ito ca bhiyyo harathā’ti. 
Пусть же это остается у вас, и возьмите отсюда еще сверх [того из моего богатства]“. 
 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’.  „Он — Благостный, архат, всецело просветленный, наделенный знанием и добродетелью, Счастливый, знаток мира, несравненный вожатый людей, нуждающихся в узде, учитель богов и людей, Будда, Благостный. 
‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

‘api pana tumhe āyasmanto ekantasukhaṁ lokaṁ jānaṁ passaṁ viharathā’ti?  „Приходилось ли вам, достопочтенные, знать или видеть всецело счастливый мир?“ 
‘But do you meditate knowing and seeing an exclusively happy world?’ 
‘api pana tumhe āyasmanto ekantasukhaṁ lokaṁ jānaṁ passaṁ viharathā’ti? 
„Приходилось ли вам, достопочтенные, знать или видеть всецело счастливый мир?“ 
‘api pana tumhe āyasmanto ekantasukhaṁ lokaṁ jānaṁ passaṁ viharathā’ti? 
„Приходилось ли вам, достопочтенные, знать или видеть всецело счастливый мир?“ 

“Idha, māṇava, tathāgato loke uppajjati arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā.  «Вот, юноша, в мир приходит Татхагата . 
“Student, it’s when a Realized One arises in the world, perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed. 
Seyyathāpi, māṇava, majjhesiṅghāṭake pāsādo, tattha cakkhumā puriso ṭhito passeyya manusse gehaṁ pavisantepi nikkhamantepi rathikāyapi vīthiṁ sañcarante majjhesiṅghāṭake nisinnepi. Tassa evamassa: ‘ete manussā gehaṁ pavisanti, ete nikkhamanti, ete rathikāya vīthiṁ sañcaranti, ete majjhesiṅghāṭake nisinnā’ti. 
Подобно тому, юноша, как, если человек, стоящий на террасе над серединой перекрестка, видит, как люди входят в дом, выходят, двигаются по проезжей дороге, сидят на середине перекрестка, он может сказать себе: „Эти люди входят в дом, эти выходят, эти двигаются по проезжей дороге, эти сидят на середине перекрестка“ —. 
Suppose there was a stilt longhouse at the central square. A person with clear eyes standing there might see people entering and leaving a house, walking along the streets and paths, and sitting at the central square. They’d think: ‘These are people entering and leaving a house, walking along the streets and paths, and sitting at the central square.’ 

‘evaṁ vitakketha, mā evaṁ vitakkayittha, evaṁ manasikarotha, mā evaṁ manasākattha, idaṁ pajahatha, idaṁ upasampajja viharathā’ti.  „Рассуждайте так, не рассуждайте иначе, внимайте этому, не внимайте тому, откажитесь от того, пребывайте, обретя это“. 
‘Think like this, not like that. Focus your mind like this, not like that. Give up this, and live having achieved that.’ 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’.  „Он — Благостный, архат, всецело просветленный, наделенный знанием и добродетелью, Счастливый, знаток мира, несравненный вожатый людей, нуждающихся в узде, учитель богов и людей, Будда, Благостный. 
‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti.  „Он — Благостный, архат, всецело просветленный, наделенный знанием и добродетелью, Счастливый, знаток мира, несравненный вожатый людей, нуждающихся в узде, учитель богов и людей, Будда, Благостный“. 
‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

Atha kho, bhikkhave, vipassī kumāro bahūnaṁ vassānaṁ bahūnaṁ vassasatānaṁ bahūnaṁ vassasahassānaṁ accayena sārathiṁ āmantesi:  И вот, монахи, по прошествии многих лет, многих сотен лет, многих тысяч лет царевич Випасси обратился к возничему: 
Then, after many thousand years had passed, Prince Vipassī addressed his charioteer, 
‘yojehi, samma sārathi, bhaddāni bhaddāni yānāni uyyānabhūmiṁ gacchāma subhūmidassanāyā’ti. 
„Дорогой возничий, запряги самые лучшие колесницы — мы поедем по роще для увеселений, чтобы осмотреть ее“. 
‘My dear charioteer, harness the finest chariots. We will go to a park and see the scenery.’ 
‘Evaṁ, devā’ti kho, bhikkhave, sārathi vipassissa kumārassa paṭissutvā bhaddāni bhaddāni yānāni yojetvā vipassissa kumārassa paṭivedesi: 
„Хорошо, Божественный“, — согласился возничий с царевичем Випасси. И вот, монахи, приказав запрячь самые лучшие колесницы, он сообщил царевичу Випасси: 
‘Yes, sir,’ replied the charioteer. He harnessed the chariots and informed the prince, 
Disvā sārathiṁ āmantesi: 
Увидев [его], он обратился к возничему: 
He addressed his charioteer, 
‘ayaṁ pana, samma sārathi, puriso kiṅkato? 
„Дорогой возничий, что сделал этот человек? 
‘My dear charioteer, what has that man done? 
‘Kiṁ paneso, samma sārathi, jiṇṇo nāmā’ti? 
„Почему же, дорогой возничий, его называют состарившимся“? 
‘But why is he called an old man?’ 
‘Kiṁ pana, samma sārathi, ahampi jarādhammo, jaraṁ anatīto’ti? 
„Как же, дорогой возничий, я тоже подвержен старости, и не могу преодолеть старость“? 
‘But my dear charioteer, am I liable to grow old? Am I not exempt from old age?’ 
‘Tena hi, samma sārathi, alaṁ dānajja uyyānabhūmiyā. Itova antepuraṁ paccaniyyāhī’ti. 
„Тогда, дорогой возничий, довольно на сегодня рощи для увеселений. Возвратись отсюда назад во внутренние покои [дворца]“. 
‘Well then, my dear charioteer, that’s enough of the park for today. Let’s return to the royal compound.’ 
‘Evaṁ, devā’ti kho, bhikkhave, sārathi vipassissa kumārassa paṭissutvā tatova antepuraṁ paccaniyyāsi. 
„Хорошо, Божественный“, — согласился возничий с царевичем Випасси. И вот, монахи, он возвратился после этого назад во внутренние покои. 
‘Yes, Your Majesty,’ replied the charioteer and did so. 
Atha kho, bhikkhave, bandhumā rājā sārathiṁ āmantāpetvā etadavoca: 
И вот, монахи, царь Бандхума обратился к возничему и сказал: 
Then King Bandhumā summoned the charioteer and said, 
‘kacci, samma sārathi, kumāro uyyānabhūmiyā abhiramittha? Kacci, samma sārathi, kumāro uyyānabhūmiyā attamano ahosī’ti? 
„Дорогой возничий, порадовался ли царевич роще для увеселений? Дорогой возничий, был ли удовлетворен царевич рощей для увеселений“? 
‘My dear charioteer, I hope the prince enjoyed himself at the park? I hope he was happy there?’ 
‘Kiṁ pana, samma sārathi, addasa kumāro uyyānabhūmiṁ niyyanto’ti? 
„Что же, дорогой возничий, увидел царевич, проезжая по роще для увеселений“? 
‘But what did he see on the way to the park?’ 
“ayaṁ pana, samma sārathi, puriso kiṅkato, kesāpissa na yathā aññesaṁ, kāyopissa na yathā aññesan”ti? 
‘Дорогой возничий, что сделал этот человек, что волосы его не как у других, и тело его не как у других’? 
 
“Kiṁ paneso, samma sārathi, jiṇṇo nāmā”ti? 
‘Почему же, дорогой возничий, его называют состарившимся’? 
 
“Kiṁ pana, samma sārathi, ahampi jarādhammo, jaraṁ anatīto”ti? 
‘Как же, дорогой возничий, — я тоже подвержен старости, и не могу преодолеть старость’? 
 
“Tena hi, samma sārathi, alaṁ dānajja uyyānabhūmiyā, itova antepuraṁ paccaniyyāhī”ti. 
‘Тогда, дорогой возничий, довольно на сегодня рощи для увеселений — возвратись отсюда назад во внутренние покои [дворца]’. 
 
Disvā sārathiṁ āmantesi: 
Увидев [его], он обратился к возничему: 
He addressed his charioteer, 
‘ayaṁ pana, samma sārathi, puriso kiṅkato? 
„Дорогой возничий, что сделал этот человек? 
‘My dear charioteer, what has that man done? 
‘Kiṁ paneso, samma sārathi, byādhito nāmā’ti? 
„Почему же, дорогой возничий, его называют больным“? 
‘But why is he called a sick man?’ 
‘Kiṁ pana, samma sārathi, ahampi byādhidhammo, byādhiṁ anatīto’ti? 
„Как же, дорогой возничий, — я тоже подвержен болезни и не могу преодолеть болезнь“? 
‘But my dear charioteer, am I liable to fall sick? Am I not exempt from sickness?’ 
‘Tena hi, samma sārathi, alaṁ dānajja uyyānabhūmiyā, itova antepuraṁ paccaniyyāhī’ti. 
„Тогда, дорогой возничий, довольно на сегодня рощи для увеселений — возвратись отсюда назад во внутренние покои [дворца]“. 
‘Well then, my dear charioteer, that’s enough of the park for today. Let’s return to the royal compound.’ 
‘Evaṁ, devā’ti kho, bhikkhave, sārathi vipassissa kumārassa paṭissutvā tatova antepuraṁ paccaniyyāsi. 
„Хорошо, Божественный“, — согласился возничий с царевичем Випасси. И вот, монахи, он возвратился после этого назад во внутренние покои. 
‘Yes, Your Majesty,’ replied the charioteer and did so. 
Atha kho, bhikkhave, bandhumā rājā sārathiṁ āmantāpetvā etadavoca: 
И вот, монахи, царь Бандхума обратился к возничему и сказал: 
Then King Bandhumā summoned the charioteer and said, 
‘kacci, samma sārathi, kumāro uyyānabhūmiyā abhiramittha, kacci, samma sārathi, kumāro uyyānabhūmiyā attamano ahosī’ti? 
„Дорогой возничий, порадовался ли царевич роще для увеселений? Дорогой возничий, был ли удовлетворен царевич рощей для увеселений“? 
‘My dear charioteer, I hope the prince enjoyed himself at the park? I hope he was happy there?’ 
‘Kiṁ pana, samma sārathi, addasa kumāro uyyānabhūmiṁ niyyanto’ti? 
„Что же, дорогой возничий, увидел царевич, проезжая по роще для увеселений“? 
‘But what did he see on the way to the park?’ 
“ayaṁ pana, samma sārathi, puriso kiṅkato, akkhīnipissa na yathā aññesaṁ, saropissa na yathā aññesan”ti? 
‘Дорогой возничий, что сделал этот человек, что глаза его не как у других, и голос его не как у других’? 
 
“Kiṁ paneso, samma sārathi, byādhito nāmā”ti? 
‘Почему же, дорогой возничий, его называют больным’? 
 
“Kiṁ pana, samma sārathi, ahampi byādhidhammo, byādhiṁ anatīto”ti? 
‘Как же, дорогой возничий, — я тоже подвержен болезни и не могу преодолеть болезнь’? 
 
“Tena hi, samma sārathi, alaṁ dānajja uyyānabhūmiyā, itova antepuraṁ paccaniyyāhī”ti. 
‘Тогда, дорогой возничий, довольно на сегодня рощи для увеселений — возвратись отсюда назад во внутренние покои [дворца]’. 
 
Disvā sārathiṁ āmantesi: 
Увидев [их], он обратился к возничему: 
He addressed his charioteer, 
‘kiṁ nu kho so, samma sārathi, mahājanakāyo sannipatito nānārattānañca dussānaṁ vilātaṁ kayiratī’ti? 
„Дорогой возничий, что это за множество собравшихся вместе людей в разноцветных одеждах, сооружающих костер“? 
‘My dear charioteer, why is that crowd making a bier?’ 
‘Tena hi, samma sārathi, yena so kālaṅkato tena rathaṁ pesehī’ti. 
„Тогда, дорогой возничий, направь колесницу к тому, кто умер“. 
‘Well then, drive the chariot up to the departed.’ 
‘Evaṁ, devā’ti kho, bhikkhave, sārathi vipassissa kumārassa paṭissutvā yena so kālaṅkato tena rathaṁ pesesi. 
„Хорошо, Божественный“, — согласился возничий с царевичем Випасси. И вот, монахи, он направил колесницу к тому, кто умер. 
‘Yes, Your Majesty,’ replied the charioteer, and did so. 
Addasā kho, bhikkhave, vipassī kumāro petaṁ kālaṅkataṁ, disvā sārathiṁ āmantesi: 
И тогда, монахи, царевич Випасси увидел умершего, отошедшего. Увидев [его], он обратился к возничему: 
When the prince saw the corpse of the departed, he addressed the charioteer, 
‘kiṁ panāyaṁ, samma sārathi, kālaṅkato nāmā’ti? 
„Почему, дорогой возничий, его называют умершим“? 
‘But why is he called departed?’ 
‘Kiṁ pana, samma sārathi, ahampi maraṇadhammo maraṇaṁ anatīto; 
„Как же, дорогой возничий, — я тоже подвержен смерти и не могу преодолеть смерть; 
‘But my dear charioteer, am I liable to die? Am I not exempt from death? 
‘Tena hi, samma sārathi, alaṁ dānajja uyyānabhūmiyā, itova antepuraṁ paccaniyyāhī’ti. 
„Тогда, дорогой возничий, довольно на сегодня рощи для увеселений, возвратись отсюда назад во внутренние покои [дворца]“. 
‘Well then, my dear charioteer, that’s enough of the park for today. Let’s return to the royal compound.’ 
‘Evaṁ, devā’ti kho, bhikkhave, sārathi vipassissa kumārassa paṭissutvā tatova antepuraṁ paccaniyyāsi. 
„Хорошо, Божественный“, — согласился возничий с царевичем Випасси. И вот, монахи, он возвратился после этого назад во внутренние покои. 
‘Yes, Your Majesty,’ replied the charioteer and did so. 
Atha kho, bhikkhave, bandhumā rājā sārathiṁ āmantāpetvā etadavoca: 
И вот, монахи, царь Бандхума обратился к возничему и сказал: 
Then King Bandhumā summoned the charioteer and said, 
‘kacci, samma sārathi, kumāro uyyānabhūmiyā abhiramittha, kacci, samma sārathi, kumāro uyyānabhūmiyā attamano ahosī’ti? 
„Дорогой возничий, порадовался ли царевич роще для увеселений? Дорогой возничий, был ли удовлетворен царевич рощей для увеселений“? 
‘My dear charioteer, I hope the prince enjoyed himself at the park? I hope he was happy there?’ 
‘Kiṁ pana, samma sārathi, addasa kumāro uyyānabhūmiṁ niyyanto’ti? 
„Что же, дорогой возничий, увидел царевич, проезжая по роще для увеселений“? 
‘But what did he see on the way to the park?’ 
“kiṁ nu kho so, samma sārathi, mahājanakāyo sannipatito nānārattānañca dussānaṁ vilātaṁ kayiratī”ti? 
‘Дорогой возничий, что это за множество собравшихся вместе людей в разноцветных одеждах, сооружающих костер’? 
 
“Tena hi, samma sārathi, yena so kālaṅkato tena rathaṁ pesehī”ti. 
‘Тогда, дорогой возничий, направь колесницу к тому, кто умер’. 
 
“Evaṁ, devā”ti kho ahaṁ, deva, vipassissa kumārassa paṭissutvā yena so kālaṅkato tena rathaṁ pesesiṁ. 
‘Хорошо, Божественный’, — согласился я с царевичем Випасси. И вот, Божественный, я направил колесницу к тому, кто умер. 
 
“kiṁ panāyaṁ, samma sārathi, kālaṅkato nāmā”ti? 
‘Почему, дорогой возничий, его называют умершим’? 
 
“Kiṁ pana, samma sārathi, ahampi maraṇadhammo maraṇaṁ anatīto; 
„Как же, дорогой возничий, — я тоже подвержен смерти и не могу преодолеть смерть; 
 
“Tena hi, samma sārathi, alaṁ dānajja uyyānabhūmiyā, itova antepuraṁ paccaniyyāhī”ti. 
‘Тогда, дорогой возничий, довольно на сегодня рощи для увеселений — возвратись отсюда назад во внутренние покои [дворца]’. 
 
Atha kho, bhikkhave, vipassī kumāro bahūnaṁ vassānaṁ bahūnaṁ vassasatānaṁ bahūnaṁ vassasahassānaṁ accayena sārathiṁ āmantesi: 
И вот, монахи, по прошествии многих лет, многих сотен лет, многих тысяч лет царевич Випасси обратился к возничему: 
Then, after many thousand years had passed, Prince Vipassī had his charioteer drive him to the park once more. 
‘yojehi, samma sārathi, bhaddāni bhaddāni yānāni, uyyānabhūmiṁ gacchāma subhūmidassanāyā’ti. 
„Дорогой возничий, запряги самые лучшие колесницы — мы поедем по роще для увеселений, чтобы осмотреть ее“. 
 
‘Evaṁ, devā’ti kho, bhikkhave, sārathi vipassissa kumārassa paṭissutvā bhaddāni bhaddāni yānāni yojetvā vipassissa kumārassa paṭivedesi: 
„Хорошо, Божественный“, — согласился возничий с царевичем Випасси. И вот, монахи, приказав запрячь самые лучшие колесницы, он сообщил царевичу Випасси: 
 
Disvā sārathiṁ āmantesi: 
Увидев [его], он обратился к возничему: 
He addressed his charioteer, 
‘ayaṁ pana, samma sārathi, puriso kiṅkato? 
„Дорогой возничий, что сделал этот человек? 
‘My dear charioteer, what has that man done? 
‘Kiṁ paneso, samma sārathi, pabbajito nāmā’ti? 
„Почему же, дорогой возничий, его называют странствующим“? 
‘But why is he called a renunciate?’ 
‘Sādhu kho so, samma sārathi, pabbajito nāma, sādhu dhammacariyā sādhu samacariyā sādhu kusalakiriyā sādhu puññakiriyā sādhu avihiṁsā sādhu bhūtānukampā. 
отличаешься хорошими делами, отличаешься достойными делами, отличаешься непричинением зла, отличаешься состраданием к живым существам! “. 
‘Then I celebrate the one called a renunciate, who celebrates principled and fair conduct, skillful actions, good deeds, harmlessness, and sympathy for living creatures! 
Tena hi, samma sārathi, yena so pabbajito tena rathaṁ pesehī’ti. 
Поэтому, дорогой возничий, направь колесницу к тому странствующему“. 
Well then, drive the chariot up to that renunciate.’ 
‘Evaṁ, devā’ti kho, bhikkhave, sārathi vipassissa kumārassa paṭissutvā yena so pabbajito tena rathaṁ pesesi. 
„Хорошо, Божественный“, — согласился возничий с царевичем Випасси. И вот, монахи, он направил колесницу к тому странствующему. 
‘Yes, Your Majesty,’ replied the charioteer, and did so. 
Atha kho, bhikkhave, vipassī kumāro sārathiṁ āmantesi: 
И вот, монахи, царевич Випасси обратился к возничему: 
Then the prince addressed the charioteer, 
‘tena hi, samma sārathi, rathaṁ ādāya itova antepuraṁ paccaniyyāhi. 
„Возвратись же, дорогой возничий, отсюда с колесницей назад во внутренние покои [дворца]. 
‘Well then, my dear charioteer, take the chariot and return to the royal compound. 
‘Evaṁ, devā’ti kho, bhikkhave, sārathi vipassissa kumārassa paṭissutvā rathaṁ ādāya tatova antepuraṁ paccaniyyāsi. 
„Хорошо, Божественный“, — согласился возничий с царевичем Випасси. И вот он возвратился после этого с колесницей назад во внутренние покои. 
‘Yes, Your Majesty,’ replied the charioteer and did so. 
“caratha, bhikkhave, cārikaṁ bahujanahitāya bahujanasukhāya lokānukampāya atthāya hitāya sukhāya devamanussānaṁ; 
‘Отправляйтесь, монахи, в путь ради благополучия многих людей, ради счастья многих людей, ради сострадания к миру, ради пользы, благополучия и счастья богов и людей; 
“Wander forth, mendicants, for the welfare and happiness of the people, out of sympathy for the world, for the benefit, welfare, and happiness of gods and humans. 
“caratha, bhikkhave, cārikaṁ bahujanahitāya bahujanasukhāya lokānukampāya atthāya hitāya sukhāya devamanussānaṁ; 
‘Отправляйтесь, монахи, в путь ради благополучия многих людей, ради счастья многих людей, ради сострадания к миру, ради пользы, благополучия и счастья богов и людей; 
 
caratha, bhikkhave, cārikaṁ bahujanahitāya bahujanasukhāya lokānukampāya atthāya hitāya sukhāya devamanussānaṁ; 
'Отправляйтесь, монахи, в путь ради благополучия многих людей, ради счастья многих людей, ради сострадания к миру, ради пользы, благополучия и счастья богов и людей; 
 
caratha, bhikkhave, cārikaṁ bahujanahitāya bahujanasukhāya lokānukampāya atthāya hitāya sukhāya devamanussānaṁ; 
‘Отправляйтесь, монахи, в путь ради благополучия многих людей, ради счастья многих людей, ради сострадания к миру, ради пользы, благополучия и счастья богов и людей; 
 
‘Anujānāmi, bhikkhave, caratha cārikaṁ bahujanahitāya bahujanasukhāya lokānukampāya atthāya hitāya sukhāya devamanussānaṁ; 
Я дал [свое] согласие, монахи! Отправляйтесь в путь ради благополучия многих людей, ради счастья многих людей, ради сострадания к миру, ради пользы, благополучия и счастья богов и людей; 
‘Wander forth, mendicants, for the welfare and happiness of the people, out of sympathy for the world, for the benefit, welfare, and happiness of gods and humans. 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti.  „Он — Благостный, архат, всецело просветленный, наделенный знанием и добродетелью, Счастливый, знаток мира, несравненный вожатый людей, нуждающихся в узде, учитель богов и людей, Будда, Благостный“. 
‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 
upasaṁharatha, bhikkhave, licchaviparisaṁ— 
взгляните, монахи, на собрание личчхавов, смотрите, монахи, на собрание личчхавов, 
check them out: 
Tasmātihānanda, attadīpā viharatha attasaraṇā anaññasaraṇā, dhammadīpā dhammasaraṇā anaññasaraṇā. 
Поэтому, Ананда, пребывайте здесь, [видя] свет в самих себе и прибежище в самих себе, не [видя] прибежища в чем-либо ином; [видя] свет в истине и прибежище в истине, не [видя] прибежища в чем-либо ином. 
So Ānanda, live as your own island, your own refuge, with no other refuge. Let the teaching be your island and your refuge, with no other refuge. 
Iṅgha tumhe, ānanda, sāratthe ghaṭatha anuyuñjatha, sāratthe appamattā ātāpino pahitattā viharatha. 
Трудитесь, Ананда, ради высшего блага, преследуйте высшее благо, будьте ревностны, усердны, решительны ради высшего блага. 
Please, Ānanda, you must all strive and practice for your own goal! Meditate diligent, keen, and resolute for your own goal! 
hatthisaddena assasaddena rathasaddena bherisaddena mudiṅgasaddena vīṇāsaddena gītasaddena saṅkhasaddena sammasaddena pāṇitāḷasaddena ‘asnātha pivatha khādathā’ti dasamena saddena. 
звуки от слонов, звуки от коней, звуки от колесниц, звуки литавр, звуки барабана, звуки лютни, звуки пения, звуки цимбал, звуки гонга и, в-десятых — звуки [возгласов]: „Ешьте, пейте, насыщайтесь!“ 
the sound of elephants, horses, chariots, drums, clay drums, arched harps, singing, horns, gongs, and handbells; and the cry: ‘Eat, drink, be merry!’ as the tenth. 
Ito aṅgāraṁ harathā”ti. 
Возьмите же отсюда угли [от погребального костра]». 
Here, take the embers.” 
Iti aṭṭha sarīrathūpā navamo tumbathūpo dasamo aṅgārathūpo. 
Таковы восемь надгробий над этими останками, девятое надгробие — над сосудом, десятое надгробие — над углями. 
Thus there were eight monuments for the relics, a ninth for the urn, and a tenth for the embers. 

hatthisaddena assasaddena rathasaddena bherisaddena mudiṅgasaddena vīṇāsaddena gītasaddena saṅkhasaddena sammasaddena pāṇitāḷasaddena ‘asnātha pivatha khādathā’ti dasamena saddena.  звуки от слонов, звуки от коней, звуки от колесниц, звуки литавр, звуки барабана, звуки лютни, звуки пения, звуки цимбал, звуки гонга и в десятых — звуки [возгласов]: „Ешьте, пейте, насыщайтесь!“ 
the sound of elephants, horses, chariots, drums, clay drums, arched harps, singing, horns, gongs, and handbells; and the cry, ‘Eat, drink, be merry!’ as the tenth. 
Rājāpi, ānanda, mahāsudassano sārathiṁ āmantesi: 
А царь Махасудассана, Ананда, обратился к возничему: 
And the king addressed his charioteer, 
‘ataramāno, sārathi, rathaṁ pesehi, yathā ahaṁ brāhmaṇagahapatike cirataraṁ passeyyan’ti. 
„Возничий, веди колесницу не спеша, чтобы я мог дольше видеть брахманов и домоправителей!“. 
‘Drive slowly, charioteer, so I can see the brahmins and householders longer!’ 
‘Alaṁ, bho, mamapidaṁ pahūtaṁ sāpateyyaṁ dhammikena balinā abhisaṅkhataṁ, tañca vo hotu, ito ca bhiyyo harathā’ti. 
„Ведь у меня, почтенные, уже собрано большое богатство благодаря справедливой подати. Пусть же это остается у вас, и возьмите отсюда еще сверх [того из моего богатства]“. 
‘There’s enough raised for me through regular taxes. Let this be for you; and here, take even more!’ 
caturāsīti rathasahassāni ahesuṁ sīhacammaparivārāni byagghacammaparivārāni dīpicammaparivārāni paṇḍukambalaparivārāni sovaṇṇālaṅkārāni sovaṇṇadhajāni hemajālapaṭicchannāni vejayantarathappamukhāni; 
было восемьдесят четыре тысячи колесниц, устланных львиными шкурами, устланных тигровыми шкурами, устланных леопардовыми шкурами, устланных желтыми покрывалами, с украшениями из золота, со стягами из золота, покрытых позолоченными сетками, во главе с колесницей Веджаянта; 
He had 84,000 chariots upholstered with the hide of lions, tigers, and leopards, and cream rugs, with gold adornments and banners, covered with snow gold netting, with the chariot named Triumph foremost. 
Imāni te, deva, caturāsīti rathasahassāni sīhacammaparivārāni byagghacammaparivārāni dīpicammaparivārāni paṇḍukambalaparivārāni sovaṇṇālaṅkārāni sovaṇṇadhajāni hemajālapaṭicchannāni vejayantarathappamukhāni. 
Твои, Божественный, эти восемьдесят четыре тысячи колесниц, устланных львиными шкурами, устланных тигровыми шкурами, устланных леопардовыми шкурами, устланных желтыми покрывалами, с украшениями из золота, со стягами из золота, покрытых позолоченными сетками, во главе с колесницей Веджаянта. 
 
Imāni te, deva, caturāsīti rathasahassāni sīhacammaparivārāni byagghacammaparivārāni dīpicammaparivārāni paṇḍukambalaparivārāni sovaṇṇālaṅkārāni sovaṇṇadhajāni hemajālapaṭicchannāni vejayantarathappamukhāni. 
Твои, Божественный, эти восемьдесят четыре тысячи колесниц, устланных львиными шкурами, устланных тигровыми шкурами, устланных леопардовыми шкурами, устланных желтыми покрывалами, с украшениями из золота, со стягами из золота, покрытых позолоченными сетками, во главе с колесницей Веджаянта. 
 
Imāni te, deva, caturāsīti rathasahassāni sīhacammaparivārāni byagghacammaparivārāni dīpicammaparivārāni paṇḍukambalaparivārāni sovaṇṇālaṅkārāni sovaṇṇadhajāni hemajālapaṭicchannāni vejayantarathappamukhāni. 
Твои, Божественный, эти восемьдесят четыре тысячи колесниц, устланных львиными шкурами, устланных тигровыми шкурами, устланных леопардовыми шкурами, устланных желтыми покрывалами, с украшениями из золота, со стягами из золота, покрытых позолоченными сетками, во главе с колесницей Веджаянта — 
 
Mama tāni caturāsīti nagarasahassāni kusāvatīrājadhānippamukhāni, mama tāni caturāsīti pāsādasahassāni dhammapāsādappamukhāni, mama tāni caturāsīti kūṭāgārasahassāni mahāviyūhakūṭāgārappamukhāni, mama tāni caturāsīti pallaṅkasahassāni sovaṇṇamayāni rūpiyamayāni dantamayāni sāramayāni gonakatthatāni paṭikatthatāni paṭalikatthatāni kadalimigapavarapaccattharaṇāni sauttaracchadāni ubhatolohitakūpadhānāni, mama tāni caturāsīti nāgasahassāni sovaṇṇālaṅkārāni sovaṇṇadhajāni hemajālapaṭicchannāni uposathanāgarājappamukhāni, mama tāni caturāsīti assasahassāni sovaṇṇālaṅkārāni sovaṇṇadhajāni hemajālapaṭicchannāni valāhakaassarājappamukhāni, mama tāni caturāsīti rathasahassāni sīhacammaparivārāni byagghacammaparivārāni dīpicammaparivārāni paṇḍukambalaparivārāni sovaṇṇālaṅkārāni sovaṇṇadhajāni hemajālapaṭicchannāni vejayantarathappamukhāni, mama tāni caturāsīti maṇisahassāni maṇiratanappamukhāni, mama tāni caturāsīti itthisahassāni subhaddādevippamukhāni, mama tāni caturāsīti gahapatisahassāni gahapatiratanappamukhāni, mama tāni caturāsīti khattiyasahassāni anuyantāni pariṇāyakaratanappamukhāni, mama tāni caturāsīti dhenusahassāni duhasandanāni kaṁsūpadhāraṇāni, mama tāni caturāsīti vatthakoṭisahassāni khomasukhumānaṁ kappāsikasukhumānaṁ koseyyasukhumānaṁ kambalasukhumānaṁ, mama tāni caturāsīti thālipākasahassāni sāyaṁ pātaṁ bhattābhihāro abhihariyittha. 
Моими были те восемьдесят четыре тысячи городов во главе с царской столицей Кусавати. Моими были те восемьдесят четыре тысячи дворцов во главе с дворцом Дхамма. Моими были те восемьдесят четыре тысячи покоев во главе с покоями Махавьюха. Моими были те восемьдесят четыре тысячи лож — из золота, из серебра, из слоновой кости, из превосходного дерева, устланных пышных руном, устланных шерстяными покрывалами, украшенными цветами, с подстилками из кожи антилопы кадали, покрывалами с балдахином, с красными подушками у изголовья и в ногах. Моими были те восемьдесят четыре тысячи слонов с украшениями из золота, со стягами из золота, покрытых позолоченными сетками, во главе с царем слонов Упосатхой. Моими были те восемьдесят четыре тысячи коней с украшениями из золота, со стягами из золота, покрытых позолоченными сетками, во главе с царем коней Валахакой. Моими были те восемьдесят четыре тысячи колесниц, устланных львиными шкурами, устланных тигровыми шкурами, устланных леопардовыми шкурами, устланных желтыми покрывалами, с украшениями из золота, со стягами из золота, покрытых позолоченными сетками, во главе с колесницей Веджаянта. Моими были те восемьдесят четыре тысячи драгоценностей во главе с драгоценностью-сокровищем. Моими были те восемьдесят четыре тысячи женщин во главе с царицей Субхаддой. Моими были те восемьдесят четыре тысячи домоправителей во главе с домоправителем-сокровищем. Моими были те восемьдесят четыре тысячи подчиненных [мне] кшатриев во главе с наставником-сокровищем. Моими были те восемьдесят четыре тысячи коров в убранстве из дукулы, с бронзовыми подойниками. Моими были те восемьдесят четыре тысячи мириад одежд из тонкого льна, из тонкого хлопка, из тонкого шелка, из тонкой шерсти. Моими были те восемьдесят четыре тысячи блюд, в которых утром и вечером подавался в пищу рис с молоком. 
Mine were the 84,000 cities, with the royal capital of Kusāvatī foremost. And mine were all the other possessions. 
Tesaṁ kho panānanda, caturāsīti rathasahassānaṁ ekoyeva so ratho hoti, yaṁ tena samayena abhiruhāmi yadidaṁ vejayantaratho. 
Из тех восьмидесяти четырех тысяч колесниц, Ананда, была одна колесница, на которую я в то время поднимался, — это колесница Веджаянта. 
Of those 84,000 chariots, I only rode one, the chariot named Triumph. 

Sārathīva nettāni gahetvā,  Подобно возничему, держащему поводья, 
Like a charioteer holding the reins, 

‘tena hi, bho, imaṁ purisaṁ daḷhāya rajjuyā pacchābāhaṁ gāḷhabandhanaṁ bandhitvā khuramuṇḍaṁ karitvā kharassarena paṇavena rathikāya rathikaṁ siṅghāṭakena siṅghāṭakaṁ parinetvā dakkhiṇena dvārena nikkhamitvā dakkhiṇato nagarassa āghātane sīsaṁ chindathā’ti.  „Тогда, почтенные, туго свяжите крепкой веревкой руки за спиной этому человеку, обрейте [ему] голову, проведите под громкие удары барабана по улицам и перекресткам, выведите через южные ворота и к югу от города на месте казни отрубите [ему] голову“. 
‘Well then, my men, tie this man’s arms tightly behind his back with a strong rope. Shave his head and march him from street to street and square to square to the beating of a harsh drum. Then take him out the south gate and there, at the place of execution to the south of the city, chop off his head.’ 
rathikāya rathikaṁ → rathiyāya rathiyaṁ (bahūsu) | karitvā → kāretvā (bj, sya-all, km, mr) 
Te ‘sādhū’ti paṭissutvā taṁ purisaṁ daḷhāya rajjuyā pacchābāhaṁ gāḷhabandhanaṁ bandhitvā khuramuṇḍaṁ karitvā kharassarena paṇavena rathikāya rathikaṁ siṅghāṭakena siṅghāṭakaṁ parinetvā dakkhiṇena dvārena nikkhamitvā dakkhiṇato nagarassa āghātane nisīdāpeyyuṁ. 
И они согласились бы, [сказав]: „Хорошо“, туго связали крепкой веревкой руки за спиной этому человеку, обрили [ему] голову, провели под громкие удары барабана по улицам и перекресткам, вывели через южные ворота и к югу от города на месте казни отрубили бы [ему] голову. 
Saying, ‘Good,’ they’d do as they were told, sitting him down at the place of execution. 
‘tena hi, bho, taṁ purisaṁ tamhā gūthakūpā uddharathā’ti. 
„Вытащите же, почтенные, этого человека из ямы с нечистотами“. 
to pull him out of the sewer, 
‘tena hi, bho, tassa purisassa mahagghañca mālaṁ mahagghañca vilepanaṁ mahagghāni ca vatthāni upaharathā’ti. 
„Наделите же, почтенные, этого человека драгоценным венком, драгоценными притираниями, драгоценными одеждами“. 
provide that man with costly garlands, makeup, and clothes, 
Dvīhatīhapayāto kho pana so sattho addasa purisaṁ kāḷaṁ lohitakkhaṁ sannaddhakalāpaṁ kumudamāliṁ allavatthaṁ allakesaṁ kaddamamakkhitehi cakkehi bhadrena rathena paṭipathaṁ āgacchantaṁ, disvā etadavoca: 
И на второй день или третий день пути этот [вожак] каравана увидел, как с противоположной стороны приближается человек — темнокожий, с красными глазами, вооруженный колчаном, в венке из лотосов, с влажными одеждами и влажными волосами, на [запряженной] ослами повозке, колеса которой запачкались в грязи. Видя [его], он сказал: 
After two or three days’ journey he saw a dark man with red eyes coming the other way in a donkey cart with muddy wheels. He was armored with a quiver and wreathed with yellow lotus, his clothes and hair all wet. Seeing him, he said, 
Dvīhatīhapayāto kho pana so sattho addasa purisaṁ kāḷaṁ lohitakkhaṁ sannaddhakalāpaṁ kumudamāliṁ allavatthaṁ allakesaṁ kaddamamakkhitehi cakkehi bhadrena rathena paṭipathaṁ āgacchantaṁ, disvā etadavoca: 
И на второй день или третий день пути этот [вожак] каравана увидел, как с противоположной стороны приближается человек — темнокожий, с красными глазами, вооруженный колчаном, в венке из лотосов, с влажными одеждами и влажными волосами, на [запряженной] ослами повозке, колеса которой запачкались в грязи. Видя [его], он сказал: 
After two or three days’ journey he saw a dark man with red eyes coming the other way in a donkey cart with muddy wheels. He was armored with a quiver and wreathed with yellow lotus, his clothes and hair all wet. Seeing him, he said, 

itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavāti.  ‘Он — Благостный, архат, всецело просветленный, наделенный знанием и добродетелью, Счастливый, знаток мира, несравненный вожатый людей, нуждающихся в узде, учитель богов и людей, Будда, Благостный’ — 
“That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.” 

Santi ca kho, nigrodha, akusalā dhammā appahīnā saṅkilesikā ponobbhavikā sadarā dukkhavipākā āyatiṁ jātijarāmaraṇiyā, yesāhaṁ pahānāya dhammaṁ desemi.  Но есть, Нигродха, нехорошие свойства, не оставленные [вами], — порочные, ведущие к следующему рождению, несчастные, готовящие в будущем страдания: рождение, старость, смерть — к отказу от которых ведет истина, разъясняемая мною 
Nigrodha, there are things that are unskillful, corrupting, leading to future lives, hurtful, resulting in suffering and future rebirth, old age, and death. I teach Dhamma so that those things may be given up. 
sadarā → sadarathā (sya-all, mr); saddarā (pts1ed, mr) | ponobbhavikā → ponobhavikā (bj, pts1ed, mr) 

“Attadīpā, bhikkhave, viharatha attasaraṇā anaññasaraṇā, dhammadīpā dhammasaraṇā anaññasaraṇā.  «Пребывайте, монахи, [видя] свет в самих себе и прибежище в самих себе, не [видя] прибежища в чем-либо ином; [видя] свет в истине и прибежище в истине, не [видя] прибежища в чем-либо ином. 
“Mendicants, live as your own island, your own refuge, with no other refuge. Let the teaching be your island and your refuge, with no other refuge. 
Gocare, bhikkhave, caratha sake pettike visaye. 
Ищите, монахи, средства к жизни в местах, унаследованных от отцов. 
You should roam inside your own territory, the domain of your fathers. 
‘tena hi, bhaṇe, imaṁ purisaṁ daḷhāya rajjuyā pacchābāhaṁ gāḷhabandhanaṁ bandhitvā khuramuṇḍaṁ karitvā kharassarena paṇavena rathikāya rathikaṁ siṅghāṭakena siṅghāṭakaṁ parinetvā dakkhiṇena dvārena nikkhamitvā dakkhiṇato nagarassa sunisedhaṁ nisedhetha, mūlaghaccaṁ karotha, sīsamassa chindathā’ti. 
„Ну, почтенные, туго свяжите крепкой веревкой руки за спиной этому человеку, обрейте [ему] голову, проведите под громкие удары барабана по улицам и перекресткам, выведите через южные ворота и к югу от города прикончите, искорените [его], отрубив ему голову“. 
‘Well then, my men, tie this man’s arms tightly behind his back with a strong rope. Shave his head and march him from street to street and square to square to the beating of a harsh drum. Then take him out the south gate and make an end of him, finish him off, and chop off his head.’ 
‘Evaṁ, devā’ti kho, bhikkhave, te purisā rañño khattiyassa muddhābhisittassa paṭissutvā taṁ purisaṁ daḷhāya rajjuyā pacchābāhaṁ gāḷhabandhanaṁ bandhitvā khuramuṇḍaṁ karitvā kharassarena paṇavena rathikāya rathikaṁ siṅghāṭakena siṅghāṭakaṁ parinetvā dakkhiṇena dvārena nikkhamitvā dakkhiṇato nagarassa sunisedhaṁ nisedhesuṁ, mūlaghaccaṁ akaṁsu, sīsamassa chindiṁsu. 
„Хорошо, Божественный“ — так, монахи, эти люди согласились с царем, помазанным на царство, туго связали крепкой веревкой руки за спину этому человеку, обрили [ему] голову, провели под громкие удары барабана по улицам и перекресткам, вывели через южные ворота и к югу от города прикончили, искоренили [его], отрубили ему голову. 
‘Yes, Your Majesty,’ they replied, and did as he commanded. 
Asītivassasahassāyukesu, bhikkhave, manussesu metteyyo nāma bhagavā loke uppajjissati arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā. 
И у людей, живущих восемьдесят тысяч лет, монахи, родится Благостный по имени Меттейя — архат, всецело просветленный, наделенный знанием и добродетелью, Счастливый, знаток мира, несравненный вожатый людей, нуждающихся в узде, Будда, Благостный. 
And the Blessed One named Metteyya will arise in the world—perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed— 
Seyyathāpāhametarahi loke uppanno arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā. 
Подобно тому, как и я теперь родился в мире — архат, всецело просветленный, наделенный знанием и добродетелью, Счастливый, знаток мира, несравненный вожатый людей, нуждающихся в узде, Будда, Благостный. 
just as I have arisen today. 
Attadīpā, bhikkhave, viharatha attasaraṇā anaññasaraṇā, dhammadīpā dhammasaraṇā anaññasaraṇā. 
Пребывайте, монахи, [видя] свет в самих себе и прибежище в самих себе, не [видя] прибежища в чем-либо ином; [видя] свет в истине и прибежище в истине, не [видя] прибежища в чем-либо ином. 
Mendicants, live as your own island, your own refuge, with no other refuge. Let the teaching be your island and your refuge, with no other refuge. 
Gocare, bhikkhave, caratha sake pettike visaye. 
Ищите, монахи, средства к жизни в местах, унаследованных от отцов. 
Mendicants, you should roam inside your own territory, the domain of your fathers. 

Vigatadarathakilamatho,  Снимающий покров [с мира], Лишенный беспокойства и мучений, 
Rid of stress and weariness, 

rathassāṇīva yāyato.  Как чека — движущуюся повозку. 
are like a moving chariot’s linchpin. 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho, bhagavā’ti.  „Он — Благостный, архат, всецело просветленный, наделенный знанием и добродетелью, счастливый, знаток мира, несравненный вожатый людей, нуждающихся в узде, учитель богов и людей, Будда, Благостный”. 
‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 
‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato, lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti. 
„Он — Благостный, архат, всецело просветленный, наделенный знанием и добродетелью, Счастливый, знаток мира, несравненный вожатый людей, нуждающихся в узде, учитель богов и людей, Будда, Благостный“. 
‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti.  „Он — Благостный, архат, всецело просветленный, наделенный знанием и добродетелью, Счастливый, знаток мира, несравненный вожатый людей, нуждающихся в узде, учитель богов и людей, Будда, Благостный”. 
‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

Tena kho pana samayena samīti yānakāraputto rathassa nemiṁ tacchati.  И в то время Самити, сын изготовителя повозок, строгал обод, 
Now at that time Samīti of the wainwrights was planing the rim of a chariot wheel. 

“Sampannasīlā, bhikkhave, viharatha sampannapātimokkhā; pātimokkhasaṁvarasaṁvutā viharatha ācāragocarasampannā aṇumattesu vajjesu bhayadassāvino; samādāya sikkhatha sikkhāpadesu.  – Монахи, пребывайте, обладая нравственностью, обладая Патимоккхой, сдерживая себя соблюдением Патимоккхи, [будучи] совершенными в поведении и средствах, видя боязнь в мельчайшей оплошности, тренируйтесь, соблюдая правила тренировки. 
“Mendicants, live by the ethical precepts and the monastic code. Live restrained in the monastic code, conducting yourselves well and seeking alms in suitable places. Seeing danger in the slightest fault, keep the rules you’ve undertaken. 
‘Sampannasīlā, bhikkhave, viharatha sampannapātimokkhā; pātimokkhasaṁvarasaṁvutā viharatha ācāragocarasampannā aṇumattesu vajjesu bhayadassāvino; samādāya sikkhatha sikkhāpadesū’ti— 
«Монахи, пребывайте, обладая нравственностью, обладая Патимоккхой, сдерживая себя соблюдением Патимоккхи, [будучи] совершенными в поведении и средствах, видя боязнь в мельчайшей оплошности, тренируйтесь, исполняя правила тренировки». 
‘Mendicants, live by the ethical precepts and the monastic code. Live restrained in the monastic code, conducting yourselves well and seeking alms in suitable places. Seeing danger in the slightest fault, keep the rules you’ve undertaken.’ 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti;  «Благословенный – это тот, кто достиг совершенства, полностью просветлённый, совершенный в истинном знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный». 
‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi, satthā devamanussānaṁ, buddho bhagavā’ti.  «Этот Благословенный – тот, кто достиг совершенства, полностью просветлённый, совершенный в знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный». 
‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 
Tamenaṁ passeyya aparena samayena taṁ pokkharaṇiṁ ogāhetvā nhāyitvā ca pivitvā ca sabbadarathakilamathapariḷāhaṁ paṭippassambhetvā paccuttaritvā tasmiṁ vanasaṇḍe nisinnaṁ vā nipannaṁ vā, ekantasukhā vedanā vedayamānaṁ. 
И спустя какое-то время он видит, что тот окунулся в пруд, искупался, напился, снял всю свою изнурённость, усталость, жар, и вышел [на берег] и сидит или лежит в лесу, переживая исключительно приятные чувства. 
Some time later they would see that person after they had plunged into that lotus pond, bathed and drunk. When all their stress, weariness, and heat exhaustion had faded away, they emerged and sat or lay down in that woodland thicket, where they experienced exclusively pleasant feelings. 

Seyyathāpi, bhikkhave, subhūmiyaṁ catumahāpathe ājaññaratho yutto assa ṭhito odhastapatodo.  Представьте колесницу на ровной земле на перекрёстке дорог, запряжённую чистокровными скакунами, 
Suppose a chariot stood harnessed to thoroughbreds at a level crossroads, with a goad ready. 
Tamenaṁ dakkho yoggācariyo assadammasārathi abhiruhitvā, vāmena hatthena rasmiyo gahetvā, dakkhiṇena hatthena patodaṁ gahetvā, yenicchakaṁ yadicchakaṁ sāreyyapi paccāsāreyyapi. 
с острым прутом для подгонки наизготове, так что умелый объездчик, колесничий проходящих приручение лошадей, взобрался бы на неё, взял поводья в левую руку, а острый прут для подгонки в правую руку, выехал бы и вернулся любой дорогой, которой пожелал бы. 
A deft horse trainer, a master charioteer, might mount the chariot, taking the reins in his right hand and goad in the left. He’d drive out and back wherever he wishes, whenever he wishes. 

Rathavinītasutta  Перекладные колесницы 
Chariots at the Ready 
Tassa antarā ca sāvatthiṁ antarā ca sāketaṁ satta rathavinītāni upaṭṭhapeyyuṁ. 
Между Саваттхи и Сакетой для него бы держали готовыми семь перекладных колесниц. 
Now, between Sāvatthī and Sāketa seven chariots were stationed at the ready for him. 
Atha kho, āvuso, rājā pasenadi kosalo sāvatthiyā nikkhamitvā antepuradvārā paṭhamaṁ rathavinītaṁ abhiruheyya, paṭhamena rathavinītena dutiyaṁ rathavinītaṁ pāpuṇeyya, paṭhamaṁ rathavinītaṁ vissajjeyya dutiyaṁ rathavinītaṁ abhiruheyya. 
Тогда царь Пасенади из Косалы, покинув Саваттхи через двери внутренних покоев дворца, взошёл бы на первую перекладную колесницу и посредством первой перекладной колесницы он прибыл ко второй перекладной колеснице. Тогда он бы спешился с первой колесницы и взошёл бы на вторую колесницу. 
Then Pasenadi, having departed Sāvatthī, mounted the first chariot at the ready by the gate of the royal compound. The first chariot at the ready would bring him to the second, where he’d dismount and mount the second chariot. 
Dutiyena rathavinītena tatiyaṁ rathavinītaṁ pāpuṇeyya, dutiyaṁ rathavinītaṁ vissajjeyya, tatiyaṁ rathavinītaṁ abhiruheyya. 
Посредством второй колесницы он прибыл к третьей колеснице… 
The second chariot at the ready would bring him to the third … 
Tatiyena rathavinītena catutthaṁ rathavinītaṁ pāpuṇeyya, tatiyaṁ rathavinītaṁ vissajjeyya, catutthaṁ rathavinītaṁ abhiruheyya. 
посредством третьей… 
The third chariot at the ready would bring him to the fourth … 
Catutthena rathavinītena pañcamaṁ rathavinītaṁ pāpuṇeyya, catutthaṁ rathavinītaṁ vissajjeyya, pañcamaṁ rathavinītaṁ abhiruheyya. 
четвёртой… 
The fourth chariot at the ready would bring him to the fifth … 
Pañcamena rathavinītena chaṭṭhaṁ rathavinītaṁ pāpuṇeyya, pañcamaṁ rathavinītaṁ vissajjeyya, chaṭṭhaṁ rathavinītaṁ abhiruheyya. 
пятой… 
The fifth chariot at the ready would bring him to the sixth … 
Chaṭṭhena rathavinītena sattamaṁ rathavinītaṁ pāpuṇeyya, chaṭṭhaṁ rathavinītaṁ vissajjeyya, sattamaṁ rathavinītaṁ abhiruheyya. 
посредством шестой колесницы он прибыл к седьмой колеснице. 
The sixth chariot at the ready would bring him to the seventh, where he’d dismount and mount the seventh chariot. 
Sattamena rathavinītena sāketaṁ anupāpuṇeyya antepuradvāraṁ. 
Посредством седьмой колесницы он прибыл к дверям внутренних покоев дворца в Сакете. 
The seventh chariot at the ready would bring him to the gate of the royal compound of Sāketa. 
‘iminā tvaṁ, mahārāja, rathavinītena sāvatthiyā sāketaṁ anuppatto antepuradvāran’ti? 
«Ваше величество, вы прибыли из Саваттхи к дверям внутренних покоев дворца в Сакете посредством этой колесницы?» 
‘Great king, did you come to Sāketa from Sāvatthī by this chariot at the ready?’ 
Tassa me antarā ca sāvatthiṁ antarā ca sāketaṁ satta rathavinītāni upaṭṭhapesuṁ. 
Между Саваттхи и Сакетой для меня держали готовыми семь перекладных колесниц. 
Now, between Sāvatthī and Sāketa seven chariots were stationed at the ready for me. 
Atha khvāhaṁ sāvatthiyā nikkhamitvā antepuradvārā paṭhamaṁ rathavinītaṁ abhiruhiṁ. 
Тогда, покинув Саваттхи через двери внутренних покоев дворца, я взошёл на первую перекладную колесницу… 
Then, having departed Sāvatthī, I mounted the first chariot at the ready by the gate of the royal compound. 
Paṭhamena rathavinītena dutiyaṁ rathavinītaṁ pāpuṇiṁ, paṭhamaṁ rathavinītaṁ vissajjiṁ dutiyaṁ rathavinītaṁ abhiruhiṁ. 
Посредством первой перекладной колесницы я прибыл ко второй перекладной колеснице. Тогда я спешился с первой колесницы и взошёл на вторую колесницу. … 
The first chariot at the ready brought me to the second, where I dismounted and mounted the second chariot. … 
Dutiyena rathavinītena tatiyaṁ rathavinītaṁ pāpuṇiṁ, dutiyaṁ rathavinītaṁ vissajjiṁ, tatiyaṁ rathavinītaṁ abhiruhiṁ. 
 
The second chariot brought me to the third … 
Tatiyena rathavinītena catutthaṁ rathavinītaṁ pāpuṇiṁ, tatiyaṁ rathavinītaṁ vissajjiṁ, catutthaṁ rathavinītaṁ abhiruhiṁ. 
 
the fourth … 
Catutthena rathavinītena pañcamaṁ rathavinītaṁ pāpuṇiṁ, catutthaṁ rathavinītaṁ vissajjiṁ, pañcamaṁ rathavinītaṁ abhiruhiṁ. 
 
the fifth … 
Pañcamena rathavinītena chaṭṭhaṁ rathavinītaṁ pāpuṇiṁ, pañcamaṁ rathavinītaṁ vissajjiṁ, chaṭṭhaṁ rathavinītaṁ abhiruhiṁ. 
 
the sixth … 
Chaṭṭhena rathavinītena sattamaṁ rathavinītaṁ pāpuṇiṁ, chaṭṭhaṁ rathavinītaṁ vissajjiṁ, sattamaṁ rathavinītaṁ abhiruhiṁ. 
Посредством шестой перекладной колесницы я прибыл к седьмой перекладной колеснице. Тогда я спешился с щестой колесницы и взошёл на седьмую колесницу. 
The sixth chariot at the ready brought me to the seventh, where I dismounted and mounted the seventh chariot. 
Sattamena rathavinītena sāketaṁ anuppatto antepuradvāran’ti. 
Посредством седьмой колесницы я прибыл к дверям внутренних покоев дворца в Сакете» 
The seventh chariot at the ready brought me to the gate of the royal compound of Sāketa.’ 
Rathavinītasuttaṁ niṭṭhitaṁ catutthaṁ. 

‘mā, bhikkhave, tathāgataṁ nāmena ca āvusovādena ca samudācaratha.  «Монахи, не обращайтесь к Татхагате по имени и [словом] «друг». 
‘Mendicants, don’t address me by name and as “reverend”. 
samudācaratha → samudācarittha (bj, sya-all, pts1ed) 

Tena kho pana samayena jāṇussoṇi brāhmaṇo sabbasetena vaḷavābhirathena sāvatthiyā niyyāti divādivassa.  И тогда брахман Джануссони выехал днём из Саваттхи на своей белоснежной крытой колеснице. 
Now at that time the brahmin Jānussoṇi drove out from Sāvatthī in the middle of the day in an all-white chariot drawn by mares. 
Evaṁ vutte, jāṇussoṇi brāhmaṇo sabbasetā vaḷavābhirathā orohitvā ekaṁsaṁ uttarāsaṅgaṁ karitvā yena bhagavā tenañjaliṁ paṇāmetvā tikkhattuṁ udānaṁ udānesi: 
Когда было сказано так, брахман Джануссони слез со своей белоснежной крытой колесницы и, закинув внешнее одеяние за плечо, сложив руки в уважительном приветствии по направлению к Благословенному, воскликнул три раза: 
When he had spoken, Jānussoṇi got down from his chariot, arranged his robe over one shoulder, raised his joined palms toward the Buddha, and expressed this heartfelt sentiment three times: 
Evameva kho, brāhmaṇa, idha tathāgato loke uppajjati arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā. 
Точно так же, брахман, в мире появляется Татхагата – совершенный, полностью просветлённый, совершенный в истинном знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный. 
In the same way, brahmin, a Realized One arises in the world, perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed. 

“Kacci pana vo, anuruddhā, samaggā sammodamānā avivadamānā khīrodakībhūtā aññamaññaṁ piyacakkhūhi sampassantā viharathā”ti?  – Я надеюсь, Ануруддха, что вы живёте в согласии, во взаимопонимании, не спорите, [живёте подобно] смешанному с водой молоку, смотрите друг на друга добрым взором. 
“I hope you’re living in harmony, appreciating each other, without quarreling, blending like milk and water, and regarding each other with kindly eyes?” 
“Yathā kathaṁ pana tumhe, anuruddhā, samaggā sammodamānā avivadamānā khīrodakībhūtā aññamaññaṁ piyacakkhūhi sampassantā viharathā”ti? 
– Но, Ануруддха, как именно вы живёте так? 
“But how do you live this way?” 
Kacci pana vo, anuruddhā, appamattā ātāpino pahitattā viharathā”ti? 
Я надеюсь, что вы пребываете прилежными, старательными, решительными. 
But I hope you’re living diligently, keen, and resolute?” 
“Yathā kathaṁ pana tumhe, anuruddhā, appamattā ātāpino pahitattā viharathā”ti? 
– Но, Ануруддха, как именно вы так пребываете? 
“But how do you live this way?” 

yāni tāni kumārakānaṁ kīḷāpanakāni tehi kīḷati, seyyathidaṁ—vaṅkakaṁ ghaṭikaṁ mokkhacikaṁ ciṅgulakaṁ pattāḷhakaṁ rathakaṁ dhanukaṁ.  ребёнок играет в такие игры как игрушечные плуги, игры в палки, кувырки, игры с ветряными колёсами, игры с мерами, игры с игрушечными повозками, игры с игрушечными стрелами и луками. 
He accordingly plays childish games such as toy plows, tipcat, somersaults, pinwheels, toy measures, toy carts, and toy bows. 
Idha, bhikkhave, tathāgato loke uppajjati arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā. 
Вот, монахи, Татхагата возникает в мире – совершенный, полностью просветлённый, совершенный в истинном знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный. 
But consider when a Realized One arises in the world, perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed. 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’.  «Благословенный – это тот, кто достиг совершенства, полностью просветлённый, совершенный в истинном знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный. 
‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’.  Он постиг своим собственным прозрением этот мир — с его богами, Марами и Брахмами, с его поколением жрецов и отшельников, князей и [простых] людей, — и он делает это известным другим. 
 

“saccaṁ kira tumhe, bhikkhave, bhaṇḍanajātā kalahajātā vivādāpannā aññamaññaṁ mukhasattīhi vitudantā viharatha,  – Монахи, правда ли, что вы начали ссориться и браниться, погрязли в пререканиях, нанося ранения друг другу остриями своих языков; 
“Is it really true, mendicants, that you have been arguing, quarreling, and disputing, continually wounding each other with barbed words? 
yasmiṁ tumhe samaye bhaṇḍanajātā kalahajātā vivādāpannā aññamaññaṁ mukhasattīhi vitudantā viharatha, api nu tumhākaṁ tasmiṁ samaye mettaṁ kāyakammaṁ paccupaṭṭhitaṁ hoti sabrahmacārīsu āvi ceva raho ca, mettaṁ vacīkammaṁ …pe… mettaṁ manokammaṁ paccupaṭṭhitaṁ hoti sabrahmacārīsu āvi ceva raho cā”ti? 
Когда вы начинаете ссориться и браниться, погрязаете в пререканиях, нанося ранения друг другу остриями своих языков, – поддерживаете ли вы в этом случае доброжелательность, [выраженную посредством] действий тела, речи и ума как в частном порядке, так и прилюдно, по отношению к вашим товарищам по святой жизни? 
When you’re arguing, quarreling, and disputing, continually wounding each other with barbed words, are you treating your spiritual companions with kindness by way of body, speech, and mind, both in public and in private?” 
“Iti kira, bhikkhave, yasmiṁ tumhe samaye bhaṇḍanajātā kalahajātā vivādāpannā aññamaññaṁ mukhasattīhi vitudantā viharatha, neva tumhākaṁ tasmiṁ samaye mettaṁ kāyakammaṁ paccupaṭṭhitaṁ hoti sabrahmacārīsu āvi ceva raho ca, na mettaṁ vacīkammaṁ …pe… na mettaṁ manokammaṁ paccupaṭṭhitaṁ hoti sabrahmacārīsu āvi ceva raho ca. 
– Итак, монахи, когда вы начинаете ссориться и браниться… – то в этом случае вы не поддерживаете доброжелательности, [выраженной посредством] действий тела, речи и ума как в частном порядке, так и прилюдно, по отношению к вашим товарищам по святой жизни. 
“So it seems that when you’re arguing you are not treating each other with kindness. 
Atha kiñcarahi tumhe, moghapurisā, kiṁ jānantā kiṁ passantā bhaṇḍanajātā kalahajātā vivādāpannā aññamaññaṁ mukhasattīhi vitudantā viharatha, te na ceva aññamaññaṁ saññāpetha, na ca saññattiṁ upetha, na ca aññamaññaṁ nijjhāpetha, na ca nijjhattiṁ upetha? 
Глупцы, что же вы можете знать, что же вы можете видеть, когда вы начинаете ссориться и браниться, погрязаете в пререканиях, нанося ранения друг другу остриями своих языков; когда ни вы сами не можете переубедить друг друга, ни другие не могут переубедить вас; ни вы сами не можете урезонить друг друга, ни другие не могут урезонить вас? 
So what exactly do you know and see, you futile men, that you behave in such a way? 

Etha, tumhe, bhikkhave, mettāsahagatena cetasā ekaṁ disaṁ pharitvā viharatha, tathā dutiyaṁ, tathā tatiyaṁ, tathā catutthaṁ. Iti uddhamadho tiriyaṁ sabbadhi sabbattatāya sabbāvantaṁ lokaṁ mettāsahagatena cetasā vipulena mahaggatena appamāṇena averena abyābajjhena pharitvā viharatha.  Ну же, монахи, пребывайте, наполняя первую сторону света умом, наделённым доброжелательностью, равно как и вторую, равно как и третью, равно как и четвёртую. Вверх, вниз, вокруг и всюду, и ко всем, как к самому себе, – пребывайте, охватывая и наполняя весь мир умом, наделённым доброжелательностью, – обильным, возвышенным, безмерным, не имеющим враждебности и недоброжелательности. 
Come, all of you mendicants, meditate spreading a heart full of love to one direction, and to the second, and to the third, and to the fourth. In the same way above, below, across, everywhere, all around, spread a heart full of love to the whole world—abundant, expansive, limitless, free of enmity and ill will. 
upekkhāsahagatena cetasā ekaṁ disaṁ pharitvā viharatha, tathā dutiyaṁ, tathā tatiyaṁ, tathā catutthaṁ. Iti uddhamadho tiriyaṁ sabbadhi sabbattatāya sabbāvantaṁ lokaṁ upekkhāsahagatena cetasā vipulena mahaggatena appamāṇena averena abyābajjhena pharitvā viharathā’ti. 
Пребывайте, наполняя первую сторону света умом, наделённым состраданием невозмутимостью, равно как и вторую, равно как и третью, равно как и четвёртую. Вверх, вниз, вокруг и всюду, как к самому себе, – пребывайте, охватывая и наполняя весь мир умом, наделённым невозмутимостью, – обильным, возвышенным, безмерным, не имеющим враждебности и недоброжелательности». 
Meditate spreading a heart full of equanimity to one direction, and to the second, and to the third, and to the fourth. In the same way above, below, across, everywhere, all around, spread a heart full of equanimity to the whole world—abundant, expansive, limitless, free of enmity and ill will.’ 
Etha, tumhe, bhikkhave, asubhānupassino kāye viharatha, āhāre paṭikūlasaññino, sabbaloke anabhiratisaññino, sabbasaṅkhāresu aniccānupassino’ti. 
Ну же, монахи, пребывайте в созерцании отвратительности тела, воспринимая отвратительность пищи, воспринимая утрату очарованности всем миром, созерцая непостоянство во всех формациях». 
Come, all you mendicants, meditate observing the ugliness of the body, perceiving the repulsiveness of food, perceiving dissatisfaction with the whole world, and observing the impermanence of all conditions.’ 

Idha, bhikkhave, tathāgato loke uppajjati arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā.  Вот, монахи, в мире возникает Татхагата – тот, кто достиг совершенства, полностью просветлённый, совершенный в знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный. 
It’s when a Realized One arises in the world, perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed. 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti.  «Благословенный – это тот, кто достиг совершенства, полностью просветлённый, совершенный в истинном знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный». 
‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

Venayikassa sārathivarassa;  Он укротитель, лидер превосходный. 
he’s a trainer, an excellent charioteer; 

kusalo tvaṁ rathassa aṅgapaccaṅgānan”ti?  Разбираешься ли ты в частях колесницы?» 
Are you skilled in the various parts of a chariot?” 
“Evaṁ, bhante, kusalo ahaṁ rathassa aṅgapaccaṅgānan”ti. 
«Да, уважаемый, разбираюсь». 
“I am, sir.” 
‘kiṁ nāmidaṁ rathassa aṅgapaccaṅgan’ti? 
«Как называется эта часть колесницы?» – 
‘What’s the name of this chariot part?’ 
“Ahañhi, bhante, rathiko saññāto kusalo rathassa aṅgapaccaṅgānaṁ. 
«Уважаемый, я известен как колесничий, умелый в частях колесниц. 
“Sir, I’m well-known as a charioteer skilled in a chariot’s parts. 
Sabbāni me rathassa aṅgapaccaṅgāni suviditāni. 
Все части колесницы мне хорошо известны. 
All the major and minor parts are well-known to me. 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti.  «Благословенный – это тот, кто достиг совершенства, полностью просветлённый, совершенный в истинном знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный. 
‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

‘idhekaccassa evarūpaṁ sukhaṁ vedanaṁ vedayato akusalā dhammā parihāyanti kusalā dhammā abhivaḍḍhantī’ti, evāhaṁ ajānanto ‘evarūpaṁ sukhaṁ vedanaṁ upasampajja viharathā’ti vadeyyaṁ;  «Когда человек чувствует другой вид приятного чувства, неблагие состояния уменьшаются в нём, и благие состояния увеличиваются» – 
‘When someone feels that kind of pleasant feeling, unskillful qualities decline and skillful qualities grow.’ 
‘idhekaccassa evarūpaṁ sukhaṁ vedanaṁ vedayato akusalā dhammā parihāyanti, kusalā dhammā abhivaḍḍhantī’ti, tasmāhaṁ ‘evarūpaṁ sukhaṁ vedanaṁ upasampajja viharathā’ti vadāmi. 
«Когда человек чувствует другой вид приятного чувства, неблагие состояния уменьшаются в нём, и благие состояния увеличиваются» – то я говорю: «Войдите и пребывайте в этом виде приятного чувства». 
‘When someone feels that kind of pleasant feeling, unskillful qualities decline and skillful qualities grow.’ Since this is so, that’s why I say: ‘You should enter and remain in that kind of pleasant feeling.’ 
‘idhekaccassa evarūpaṁ dukkhaṁ vedanaṁ vedayato akusalā dhammā parihāyanti kusalā dhammā abhivaḍḍhantī’ti, evāhaṁ ajānanto ‘evarūpaṁ dukkhaṁ vedanaṁ upasampajja viharathā’ti vadeyyaṁ; 
«Когда человек чувствует другой вид приятного чувства, неблагие состояния уменьшаются в нём, и благие состояния увеличиваются» – 
‘When someone feels that kind of painful feeling, unskillful qualities decline and skillful qualities grow.’ 
‘idhekaccassa evarūpaṁ dukkhaṁ vedanaṁ vedayato akusalā dhammā parihāyanti kusalā dhammā abhivaḍḍhantī’ti, tasmāhaṁ ‘evarūpaṁ dukkhaṁ vedanaṁ upasampajja viharathā’ti vadāmi. 
«Когда человек чувствует другой вид болезненного чувства, неблагие состояния уменьшаются в нём, и благие состояния увеличиваются» – то я говорю: «Войдите и пребывайте в этом виде болезненного чувства». 
‘When someone feels that kind of painful feeling, unskillful qualities decline and skillful qualities grow.’ Since this is so, that’s why I say: ‘You should enter and remain in that kind of painful feeling.’ 
‘idhekaccassa evarūpaṁ adukkhamasukhaṁ vedanaṁ vedayato akusalā dhammā parihāyanti kusalā dhammā abhivaḍḍhantī’ti, evāhaṁ ajānanto ‘evarūpaṁ adukkhamasukhaṁ vedanaṁ upasampajja viharathā’ti vadeyyaṁ; 
«Когда человек чувствует другой вид ни-приятного-ни-болезненного чувства, неблагие состояния уменьшаются в нём, и благие состояния увеличиваются» – 
‘When someone feels that kind of neutral feeling, unskillful qualities decline and skillful qualities grow.’ 
‘idhekaccassa evarūpaṁ adukkhamasukhaṁ vedanaṁ vedayato akusalā dhammā parihāyanti kusalā dhammā abhivaḍḍhantī’ti, tasmāhaṁ ‘evarūpaṁ adukkhamasukhaṁ vedanaṁ upasampajja viharathā’ti vadāmi. 
«Когда человек чувствует другой вид ни-приятного-ни-болезненного чувства, неблагие состояния уменьшаются в нём, и благие состояния увеличиваются» – то я говорю: «Войдите и пребывайте в этом виде ни-приятного-ни-болезненного чувства». 
‘When someone feels that kind of neutral feeling, unskillful qualities decline and skillful qualities grow.’ Since this is so, that’s why I say: ‘You should enter and remain in that kind of neutral feeling.’ 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti.  «Благословенный – это тот, кто достиг совершенства, полностью просветлённый, совершенный в истинном знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный». 
‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

“Idha, sandaka, tathāgato loke uppajjati arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā …pe…  Вот, Сандака, в мире возникает Татхагата – тот, кто достиг совершенства, полностью просветлённый, совершенный в знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный. 
“Sandaka, it’s when a Realized One arises in the world, perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed. … 

“Idhudāyi, tathāgato loke uppajjati arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā …pe…  Вот, Удайин, в мире возникает Татхагата – тот, кто достиг совершенства, полностью просветлённый, совершенный в знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный... 
“It’s when a Realized One arises in the world, perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed. … 

“Haratha, bhante, haratha, bhadramukhā”ti.  «Берите, уважаемые, берите, дорогие!» 
“Take it, sirs! Take it, dearest ones!” 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti.  «Благословенный – это тот, кто достиг совершенства, полностью просветлённый, совершенный в истинном знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный». 
‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 
tvaṁ vīsativassuddesikopi paṇṇavīsativassuddesikopi hatthismimpi katāvī assasmimpi katāvī rathasmimpi katāvī dhanusmimpi katāvī tharusmimpi katāvī ūrubalī bāhubalī alamatto saṅgāmāvacaro”ti? 
Когда тебе было двадцать или двадцать пять лет, был ли ты искусен в езде на слонах, езде на лошадях, езде на колесницах, в стрельбе из лука, во владении мечом; силён ли в руках и ногах, был ли выносливым и способным в битве?» 
When you were twenty or twenty-five years of age, were you proficient at riding elephants, horses, and chariots, and at archery and swordsmanship? Were you strong in thigh and arm, capable, and battle-hardened?” 
“Ahosiṁ ahaṁ, bho raṭṭhapāla, vīsativassuddesikopi paṇṇavīsativassuddesikopi hatthismimpi katāvī assasmimpi katāvī rathasmimpi katāvī dhanusmimpi katāvī tharusmimpi katāvī ūrubalī bāhubalī alamatto saṅgāmāvacaro. 
«Когда мне было двадцать или двадцать пять лет, господин Раттхапала, я был искусен в езде на слонах, езде на лошадях, езде на колесницах, в стрельбе из лука, во владении мечом; силён в руках и ногах, был выносливым и способным в битве. 
“I was, Mister Raṭṭhapāla. 
Saṁvijjante kho, bho raṭṭhapāla, imasmiṁ rājakule hatthikāyāpi assakāyāpi rathakāyāpi pattikāyāpi, amhākaṁ āpadāsu pariyodhāya vattissanti. 
Господин Раттхапала, у меня при дворе есть боевые слоны, кавалерия, боевые колесницы и пехота, которые помогут устранить любые угрозы нам. А господин Раттхапала сказал: 
In this royal court you can find divisions of elephants, cavalry, chariots, and infantry. They will serve to defend us from any threats. Yet you said: 
Bahū tattha hatthikāyā assakāyā rathakāyā pattikāyā; 
Там много боевых слонов, много кавалерии, боевых колесниц и пехоты. 
They have many divisions of elephants, cavalry, chariots, and infantry. 
Bahū tattha hatthikāyā assakāyā rathakāyā pattikāyā; 
 
 

Tassa te ahaṁ, mahārāja, sahassayuttaṁ ājaññarathaṁ pahiṇissāmi;  Я отправлю за тобой, великий царь, колесницу, запряжённую тысячей чистокровных скакунов. 
I shall send a chariot harnessed with a thousand thoroughbreds for you, great king. 
‘ehi tvaṁ, samma mātali, sahassayuttaṁ ājaññarathaṁ yojetvā nimiṁ rājānaṁ upasaṅkamitvā evaṁ vadehi— 
«Ну же, дорогой Матали, приготовь колесницу, запряжённую тысячей чистокровных скакунов, отправляйся к царю Ними и скажи: 
‘Come, dear Mātali, harness the chariot with a thousand thoroughbreds. Then go to King Nimi and say, 
ayaṁ te, mahārāja, sahassayutto ājaññaratho sakkena devānamindena pesito; 
«Великий царь, эту колесницу, запряжённую тысячей чистокровных скакунов, послал за тобой царь богов Сакка. 
“Great king, this chariot has been sent for you by Sakka, lord of gods. 
‘Evaṁ, bhaddantavā’ti kho, ānanda, mātali saṅgāhako sakkassa devānamindassa paṭissutvā sahassayuttaṁ ājaññarathaṁ yojetvā nimiṁ rājānaṁ upasaṅkamitvā etadavoca: 
«Да, ваше величество» – ответил колесничий Матали. И приготовив колесницу, запряжённую тысячей чистокровных скакунов, он отправился к царю Ними и сказал: 
‘Yes, lord,’ replied Mātali. He did as Sakka asked, and said to the king, 
‘ayaṁ te, mahārāja, sahassayutto ājaññaratho sakkena devānamindena pesito; 
«Великий царь, эту колесницу, запряжённую тысячей чистокровных скакунов, послал за тобой царь богов Сакка. 
‘Great king, this chariot has been sent for you by Sakka, lord of gods. 
‘ehi tvaṁ, samma mātali, sahassayuttaṁ ājaññarathaṁ yojetvā nimiṁ rājānaṁ tattheva mithilaṁ paṭinehī’ti. 
«Ну же, дорогой Матали, подготовь колесницу, запряжённую тысячей чистокровных скакунов, и вези царя Ними обратно в Митхилу». 
‘Come, dear Mātali, harness the chariot with a thousand thoroughbreds and send King Nimi back to Mithilā right away.’ 
‘Evaṁ, bhaddantavā’ti kho, ānanda, mātali saṅgāhako sakkassa devānamindassa paṭissutvā sahassayuttaṁ ājaññarathaṁ yojetvā nimiṁ rājānaṁ tattheva mithilaṁ paṭinesi. 
«Да, ваше величество» – ответил колесничий Матали. И подготовив колесницу, запряжённую тысячей чистокровных скакунов, он отвёз царя Ними обратно в Митхилу. 
‘Yes, lord,’ replied Mātali, and did as Sakka asked. 

‘mā, bhikkhave, tathāgataṁ nāmena ca āvusovādena ca samudācaratha;  «Монахи, не обращайтесь к Татхагате по имени и [словом] «друг». 
‘Mendicants, don’t address me by name and as “reverend”. 
samudācaratha → samudācarittha (bj, sya-all, km, pts1ed) 
‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti; 
«Благословенный – это тот, кто достиг совершенства, полностью просветлённый, совершенный в истинном знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный». 
‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

Ahañhi pubbe hatthimpi dhāvantaṁ anupatitvā gaṇhāmi, assampi dhāvantaṁ anupatitvā gaṇhāmi, rathampi dhāvantaṁ anupatitvā gaṇhāmi, migampi dhāvantaṁ anupatitvā gaṇhāmi;  Прежде я мог догнать даже быстрого слона и схватить его. Я мог догнать даже быстрого коня и схватить его. Я мог догнать даже быструю колесницу и схватить её. Я мог догнать даже быстрого оленя и схватить его. 
Previously, even when I’ve chased a speeding elephant, horse, chariot or deer, I’ve always caught up with them. 

Sā tassā kālakiriyāya ummattikā khittacittā rathikāya rathikaṁ siṅghāṭakena siṅghāṭakaṁ upasaṅkamitvā evamāha:  Из-за смерти её мужа она сошла с ума, потеряла рассудок, Блуждала от улицы к улице, от перекрёстка к перекрёстку, говоря: 
And because of that she went mad and lost her mind. She went from street to street and from square to square saying, 
rathikāya rathikaṁ → rathiyāya rathiyaṁ (bj, sya-all, km, pts1ed) 
Sā tassa kālakiriyāya ummattikā khittacittā rathikāya rathikaṁ siṅghāṭakena siṅghāṭakaṁ upasaṅkamitvā evamāha: 
Из-за смерти её мужа она сошла с ума, потеряла рассудок, Блуждала от улицы к улице, от перекрёстка к перекрёстку, говоря: 
And because of that she went mad and lost her mind. She went from street to street and from square to square saying, 
So tassā kālakiriyāya ummattako khittacitto rathikāya rathikaṁ siṅghāṭakena siṅghāṭakaṁ upasaṅkamitvā evamāha: 
 
 
So tassā kālakiriyāya ummattako khittacitto rathikāya rathikaṁ siṅghāṭakena siṅghāṭakaṁ upasaṅkamitvā evamāha: 
Из-за смерти его жены он сошёл с ума, потерял рассудок, блуждал от улицы к улице, от перекрёстка к перекрёстку, говоря: 
And because of that he went mad and lost his mind. He went from street to street and from square to square saying, 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti;  «Благословенный – это тот, кто достиг совершенства, полностью просветлённый, совершенный в истинном знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный». 
‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti.  «Благословенный – это тот, кто достиг совершенства, полностью просветлённый, совершенный в истинном знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный. 
‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 
‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti. 
«Благословенный – это тот, кто достиг совершенства, полностью просветлённый, совершенный в истинном знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный. 
‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti.  «Благословенный – это тот, кто достиг совершенства, полностью просветлённый, совершенный в истинном знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный». 
‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 
‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti. 
«Благословенный – это тот, кто достиг совершенства, полностью просветлённый, совершенный в истинном знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный». 
‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 
cakkavattī rathesabho; 
Монархом, непрестанно кто вращает колесо, 
a wheel-turning monarch, chief of charioteers, 

Āyantu pana bhonto ye tattha caṇḍālakulā nesādakulā venakulā rathakārakulā pukkusakulā uppannā, sāpānadoṇiyā vā sūkaradoṇiyā vā rajakadoṇiyā vā eraṇḍakaṭṭhassa vā uttarāraṇiṁ ādāya, aggiṁ abhinibbattentu, tejo pātukarontū’ti.  И пусть также тот, кто рождён в клане презренных, в клане охотников, в клане рабочих по плетению, в клане изготовителей повозок, в клане мусорщиков, возьмёт верхнюю палку для розжига, сделанную из собачьей миски, из свиной миски, из мусорного ящика, из касторового дерева, и зажжёт огонь, породит тепло». 
And let anyone here who was born in a family of corpse-workers, hunters, bamboo-workers, chariot-makers, or scavengers take a drill-stick made from a dog’s drinking trough, a pig’s trough, a dustbin, or castor-oil wood, light a fire and produce heat.’ 
yo pana so caṇḍālakulā nesādakulā venakulā rathakārakulā pukkusakulā uppannehi sāpānadoṇiyā vā sūkaradoṇiyā vā rajakadoṇiyā vā eraṇḍakaṭṭhassa vā uttarāraṇiṁ ādāya aggi abhinibbatto, tejo pātukato svāssa aggi na ceva accimā na ca vaṇṇavā na ca pabhassaro, na ca tena sakkā agginā aggikaraṇīyaṁ kātun”ti? 
тогда как огонь зажжён и тепло порождено кем-то из второй группы, у этого огня не будет пламени, цвета, сияния, и его нельзя будет использовать для целей, [ради которых разведён] огонь?» 
and not the fire produced by the low class people with poor quality wood?” 
yopi so caṇḍālakulā nesādakulā venakulā rathakārakulā pukkusakulā uppannehi sāpānadoṇiyā vā sūkaradoṇiyā vā rajakadoṇiyā vā eraṇḍakaṭṭhassa vā uttarāraṇiṁ ādāya aggi abhinibbatto, tejo pātukato, svāssa aggi accimā ceva vaṇṇavā ca pabhassaro ca, tena ca sakkā agginā aggikaraṇīyaṁ kātuṁ. 
когда огонь зажжён и тепло порождено кем-то из второй группы, у него также будет пламя… можно будет использовать его для целей, [ради которых разведён] огонь. 
and so would the fire produced by the low class people with poor quality wood. 

Idha, brāhmaṇa, tathāgato loke uppajjati arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā.  Вот, монахи, в мире возникает Татхагата – тот, кто достиг совершенства, полностью просветлённый, совершенный в знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный. 
It’s when a Realized One arises in the world, perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed. 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti.  «Благословенный – это тот, кто достиг совершенства, полностью просветлённый, совершенный в истинном знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный». 
‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 
‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti. 
«Благословенный – это тот, кто достиг совершенства, полностью просветлённый, совершенный в истинном знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный». 
‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 
‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti …pe… 
«Благословенный – это тот, кто достиг совершенства, полностью просветлённый, совершенный в истинном знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный». 
‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ … 

āyantu pana bhonto ye tattha caṇḍālakulā nesādakulā venakulā rathakārakulā pukkusakulā uppannā sāpānadoṇiyā vā sūkaradoṇiyā vā rajakadoṇiyā vā eraṇḍakaṭṭhassa vā uttarāraṇiṁ ādāya aggiṁ abhinibbattentu, tejo pātukarontū’”ti?  И пусть также тот, кто рождён в клане презренных, в клане охотников, в клане рабочих по плетению, в клане изготовителей повозок, в клане мусорщиков, возьмёт верхнюю палку для розжига, сделанную из собачьей миски, из свиной миски, из мусорного ящика, из касторового дерева, и зажжёт огонь, породит тепло». 
And let anyone here who was born in a family of corpse-workers, hunters, bamboo-workers, chariot-makers, or scavengers take a drill-stick made from a dog’s drinking trough, a pig’s trough, a dustbin, or castor-oil wood, light a fire and produce heat.’ 
yo pana so caṇḍālakulā nesādakulā venakulā rathakārakulā pukkusakulā uppannehi sāpānadoṇiyā vā sūkaradoṇiyā vā rajakadoṇiyā vā eraṇḍakaṭṭhassa vā uttarāraṇiṁ ādāya aggi abhinibbatto tejo pātukato svāssa aggi na ceva accimā na ca vaṇṇavā na ca pabhassaro na ca tena sakkā agginā aggikaraṇīyaṁ kātun”ti? 
тогда как огонь зажжён и тепло порождено кем-то из второй группы, у этого огня не будет пламени, цвета, сияния, и его нельзя будет использовать для целей, [ради которых разведён] огонь?» 
and not the fire produced by the low class people with poor quality wood?” 
yopi so caṇḍālakulā nesādakulā venakulā rathakārakulā pukkusakulā uppannehi sāpānadoṇiyā vā sūkaradoṇiyā vā rajakadoṇiyā vā eraṇḍakaṭṭhassa vā uttarāraṇiṁ ādāya aggi abhinibbatto tejo pātukato svāssa aggi accimā ceva vaṇṇavā ca pabhassaro ca tena ca sakkā agginā aggikaraṇīyaṁ kātuṁ. 
когда огонь зажжён и тепло порождено кем-то из второй группы, у него также будет пламя… можно будет использовать его для целей, [ради которых разведён] огонь. 
and so would the fire produced by the low class people with poor quality wood. 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti.  «Благословенный – это тот, кто достиг совершенства, полностью просветлённый, совершенный в истинном знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный». 
‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 
rathassāṇīva yāyato. 
Как сковано чекой повозки колесо. 
like a moving chariot’s linchpin. 

Tena kho pana samayena jāṇussoṇi brāhmaṇo sabbasetena vaḷavābhirathena sāvatthiyā niyyāti divā divassa.  И в то время брахман Джануссони выехал средь бела дня из Саваттхи на своей белоснежной колеснице, запряжённой белыми лошадьми. 
Now at that time the brahmin Jānussoṇi drove out from Sāvatthī in the middle of the day in an all-white chariot drawn by mares. 
Evaṁ vutte, jāṇussoṇi brāhmaṇo sabbasetā vaḷavābhirathā orohitvā ekaṁsaṁ uttarāsaṅgaṁ karitvā yena bhagavā tenañjaliṁ paṇāmetvā udānaṁ udānesi: 
Когда так было сказано, брахман Джануссони спустился со своей белоснежной колесницы, запряжённой белыми лошадьми, и, закинув верхнее одеяние за плечо, сложил руки в почтительном приветствии Благословенного и произнёс это изречение: 
When he had spoken, Jānussoṇi got down from his chariot, arranged his robe over one shoulder, raised his joined palms toward the Buddha, and expressed this heartfelt sentiment three times, 

Puna caparaṁ, bhikkhave, idha tathāgato loke uppajjati arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā.  Далее, монахи, в мире возникает Татхагата – тот, кто достиг совершенства, полностью просветлённый, совершенный в знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный. 
Furthermore, a Realized One arises in the world, perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed. 

“Atthi nu kho, bho ānanda, ekabhikkhupi yaṁ tumhe etarahi sakkarotha garuṁ karotha mānetha pūjetha; sakkatvā garuṁ katvā upanissāya viharathā”ti?  «Господин Ананда, есть ли хоть один монах, которого вы цените, чтите, уважаете, почитаете, и в зависимости от которого вы бы жили, уважая и почитая его?» 
“Mister Ānanda, is there even a single mendicant who you honor, respect, revere, venerate, and rely on?” 
‘atthi nu kho, bho ānanda, ekabhikkhupi yaṁ tumhe etarahi sakkarotha garuṁ karotha mānetha pūjetha; sakkatvā garuṁ katvā upanissāya viharathā’ti— 
«Но когда вы были спрошены: «Господин Ананда, есть ли хоть один монах, назначенный господином Готамой так: «Он будет вашим прибежищем…» … 
And when asked whether there is even a single mendicant who you honor, respect, revere, venerate, and rely on, 

Seyyathāpi, bhikkhave, subhūmiyaṁ catumahāpathe ājaññaratho yutto assa ṭhito odhastapatodo;  Представьте колесницу на ровной поверхности земли на пересечении дорог, запряжённую чистокровными скакунами, ожидающую [погонщика] с лежащим в готовности острым прутом для подгонки, 
Suppose a chariot stood harnessed to thoroughbreds at a level crossroads, with a goad ready. 
tamenaṁ dakkho yoggācariyo assadammasārathi abhiruhitvā vāmena hatthena rasmiyo gahetvā dakkhiṇena hatthena patodaṁ gahetvā yenicchakaṁ yadicchakaṁ sāreyyāpi paccāsāreyyāpi; 
так чтобы умелый колесничий, объездчик приручаемых лошадей, мог бы взобраться на неё, взять поводья в свою левую руку, а острый прут для подгонки в правую руку, выехать, и вернуться назад по любой дороге, по которой бы он пожелал. 
A deft horse trainer, a master charioteer, might mount the chariot, taking the reins in his right hand and goad in the left. He’d drive out and back wherever he wishes, whenever he wishes. 

‘ye assu darathā gāmasaññaṁ paṭicca tedha na santi, ye assu darathā manussasaññaṁ paṭicca tedha na santi, atthi cevāyaṁ darathamattā yadidaṁ—  «Любые возмущения, которые могли бы зависеть от восприятия деревни, не присутствуют здесь. Любые возмущения, которые могли бы зависеть от восприятия людей, не присутствуют здесь. 
‘Here there is no stress due to the perception of village or the perception of people. 
‘ye assu darathā manussasaññaṁ paṭicca tedha na santi, ye assu darathā araññasaññaṁ paṭicca tedha na santi, atthi cevāyaṁ darathamattā yadidaṁ— 
«Любые возмущения, которые могли бы зависеть от восприятия людей, не присутствуют здесь. Любые возмущения, которые могли бы зависеть от восприятия леса, не присутствуют здесь. 
‘Here there is no stress due to the perception of people or the perception of wilderness. 
‘ye assu darathā araññasaññaṁ paṭicca tedha na santi, ye assu darathā pathavīsaññaṁ paṭicca tedha na santi, atthi cevāyaṁ darathamattā yadidaṁ— 
«Любые возмущения, которые могли бы зависеть от восприятия леса, не присутствуют здесь. Любые возмущения, которые могли бы зависеть от восприятия земли, не присутствуют здесь. 
‘Here there is no stress due to the perception of wilderness or the perception of earth. 
‘ye assu darathā pathavīsaññaṁ paṭicca tedha na santi, ye assu darathā ākāsānañcāyatanasaññaṁ paṭicca tedha na santi, atthi cevāyaṁ darathamattā yadidaṁ— 
«Любые возмущения, которые могли бы зависеть от восприятия земли, не присутствуют здесь. Любые возмущения, которые могли бы зависеть от восприятия сферы безграничного пространства, не присутствуют здесь. 
‘Here there is no stress due to the perception of earth or the perception of the dimension of infinite space. 
‘ye assu darathā ākāsānañcāyatanasaññaṁ paṭicca tedha na santi, ye assu darathā viññāṇañcāyatanasaññaṁ paṭicca tedha na santi, atthi cevāyaṁ darathamattā yadidaṁ— 
Он понимает так: «Любые возмущения, которые могли бы зависеть от восприятия сферы безграничного пространства, не присутствуют здесь. Любые возмущения, которые могли бы зависеть от восприятия сферы безграничного сознания, не присутствуют здесь. 
‘Here there is no stress due to the perception of the dimension of infinite space or the perception of the dimension of infinite consciousness. 
‘ye assu darathā viññāṇañcāyatanasaññaṁ paṭicca tedha na santi, ye assu darathā ākiñcaññāyatanasaññaṁ paṭicca tedha na santi, atthi cevāyaṁ darathamattā yadidaṁ— 
Он понимает так: «Любые возмущения, которые могли бы зависеть от восприятия сферы безграничного сознания, не присутствуют здесь. Любые возмущения, которые могли бы зависеть от восприятия сферы отсутствия всего, не присутствуют здесь. 
‘Here there is no stress due to the perception of the dimension of infinite consciousness or the perception of the dimension of nothingness. 
‘ye assu darathā ākiñcaññāyatanasaññaṁ paṭicca tedha na santi, ye assu darathā nevasaññānāsaññāyatanasaññaṁ paṭicca tedha na santi, atthi cevāyaṁ darathamattā yadidaṁ— 
«Любые возмущения, которые могли бы зависеть от восприятия сферы отсутствия всего, не присутствуют здесь. Любые возмущения, которые могли бы зависеть от восприятия сферы ни-восприятия-ни-не-восприятия, не присутствуют здесь. 
‘Here there is no stress due to the perception of the dimension of nothingness or the perception of the dimension of neither perception nor non-perception. 
‘ye assu darathā kāmāsavaṁ paṭicca tedha na santi, ye assu darathā bhavāsavaṁ paṭicca tedha na santi, ye assu darathā avijjāsavaṁ paṭicca tedha na santi, atthi cevāyaṁ darathamattā yadidaṁ— 
«Любые возмущения, зависящие от пятна чувственного желания, которые могли бы быть, не присутствуют здесь. Любые возмущения, зависящие от пятна существования, которые могли бы быть, не присутствуют здесь. Любые возмущения, зависящие от пятна неведения, которые могли бы быть, не присутствуют здесь. 
‘Here there is no stress due to the defilements of sensuality, desire to be reborn, or ignorance. 

Idhānanda, tathāgato loke uppajjati arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā.  Вот, монахи, в мире возникает Татхагата – тот, кто достиг совершенства, полностью просветлённый, совершенный в знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный. 
It’s when a Realized One arises in the world, perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed. 
Tasmātiha maṁ, ānanda, mittavatāya samudācaratha, mā sapattavatāya. 
Поэтому, Ананда, ведите себя с дружелюбием по отношению ко мне, а не с враждебностью. 
So, Ānanda, treat me as a friend, not as an enemy. 
Tasmātiha maṁ, ānanda, mittavatāya samudācaratha, mā sapattavatāya. 
Поэтому, Ананда, ведите себя с дружелюбием по отношению ко мне, а не с враждебностью. 
So, Ānanda, treat me as a friend, not as an enemy. 

‘ehi tvaṁ, samma hatthidamaka, āraññakaṁ nāgaṁ damayāhi āraññakānañceva sīlānaṁ abhinimmadanāya āraññakānañceva sarasaṅkappānaṁ abhinimmadanāya āraññakānañceva darathakilamathapariḷāhānaṁ abhinimmadanāya gāmante abhiramāpanāya manussakantesu sīlesu samādapanāyā’ti.  «Ну же, дорогой слоновий укротитель, укроти лесного слона. Подави его лесные повадки, подави его лесные воспоминания и устремления, подави его беспокойство, утомление, взбудораженность из-за оставления леса. Сделай так, чтобы он наслаждался городом, насади ему привычки, которые приятны людям». 
‘Please, my good elephant trainer, tame the wild bull elephant. Subdue its wild behaviors, its wild memories and thoughts, and its wild stress, weariness, and fever. Make it happy to be within a village, and instill behaviors congenial to humans.’ 
‘Evaṁ, devā’ti kho, aggivessana, hatthidamako rañño khattiyassa muddhāvasittassa paṭissutvā mahantaṁ thambhaṁ pathaviyaṁ nikhaṇitvā āraññakassa nāgassa gīvāyaṁ upanibandhati āraññakānañceva sīlānaṁ abhinimmadanāya āraññakānañceva sarasaṅkappānaṁ abhinimmadanāya āraññakānañceva darathakilamathapariḷāhānaṁ abhinimmadanāya gāmante abhiramāpanāya manussakantesu sīlesu samādapanāya. 
Ответив: «Да, ваше величество», слоновий укротитель вбил бы в землю большой столб и привязал бы к нему лесного слона за шею, чтобы подавить его лесные повадки, его лесные воспоминаний, его беспокойство, утомление, взбудораженность из-за оставления леса и насадить ему привычки, которые приятны людям. 
‘Yes, Your Majesty,’ replied the elephant trainer. He dug a large post into the earth and tethered the elephant to it by the neck, so as to subdue its wild behaviors, its wild memories and thoughts, and its wild stress, weariness, and fever, and to make it happy to be within a village, and instill behaviors congenial to humans. 
Evameva kho, aggivessana, idha tathāgato loke uppajjati arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā. 
Точно также, Аггивессана, в мире возникает Татхагата – тот, кто достиг совершенства, полностью просветлённый, совершенный в истинном знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный. 
In the same way, Aggivessana, a Realized One arises in the world, perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed. 
Seyyathāpi, aggivessana, hatthidamako mahantaṁ thambhaṁ pathaviyaṁ nikhaṇitvā āraññakassa nāgassa gīvāyaṁ upanibandhati āraññakānañceva sīlānaṁ abhinimmadanāya āraññakānañceva sarasaṅkappānaṁ abhinimmadanāya āraññakānañceva darathakilamathapariḷāhānaṁ abhinimmadanāya gāmante abhiramāpanāya manussakantesu sīlesu samādapanāya; 
Подобно тому, Аггивессана, как слоновий укротитель вбивает в землю большой столб и привязывает к нему за шею лесного слона, чтобы подавить его лесные повадки… насадить ему привычки, которые приятны людям, 
It’s like when the elephant trainer dug a large post into the earth and tethered the elephant to it by the neck, so as to subdue its wild behaviors, its wild memories and thoughts, and its wild stress, weariness, and fever, and to make it happy to be within a village, and instill behaviors congenial to humans. 
evameva kho, aggivessana, ariyasāvakassa ime cattāro satipaṭṭhānā cetaso upanibandhanā honti gehasitānañceva sīlānaṁ abhinimmadanāya gehasitānañceva sarasaṅkappānaṁ abhinimmadanāya gehasitānañceva darathakilamathapariḷāhānaṁ abhinimmadanāya ñāyassa adhigamāya nibbānassa sacchikiriyāya. 
то точно также эти четыре основы осознанности являются привязками ума благородного ученика, чтобы подавить его привычки, основанные на домохозяйской жизни, чтобы подавить его воспоминания и устремления, основанные на домохозяйской жизни, чтобы подавить его беспокойство, утомление, взбудораженность, основанные на домохозяйской жизни, так чтобы он смог достичь истинного пути и реализовать ниббану. 
In the same way, a noble disciple has these four kinds of mindfulness meditation as tethers for the mind so as to subdue behaviors tied to lay life, memories and thoughts tied to lay life, stress, weariness, and fever tied to lay life, to discover the system, and to realize extinguishment. 

“Kacci pana vo, anuruddhā, samaggā sammodamānā avivadamānā khīrodakībhūtā aññamaññaṁ piyacakkhūhi sampassantā viharathā”ti?  «Я надеюсь, Ануруддха, что вы живёте в согласии, во взаимопонимании, не спорите, [живёте подобно] смешанному с водой молоку, смотрите друг на друга добрым взором». 
“I hope you’re living in harmony, appreciating each other, without quarreling, blending like milk and water, and regarding each other with kindly eyes?” 
“Yathā kathaṁ pana tumhe, anuruddhā, samaggā sammodamānā avivadamānā khīrodakībhūtā aññamaññaṁ piyacakkhūhi sampassantā viharathā”ti? 
«Но, Ануруддха, как именно вы так живёте?» 
“But how do you live this way?” 
Kacci pana vo, anuruddhā, appamattā ātāpino pahitattā viharathā”ti? 
Я надеюсь, что вы пребываете прилежными, старательными, решительными». 
But I hope you’re living diligently, keen, and resolute?” 
“Yathā kathaṁ pana tumhe, anuruddhā, appamattā ātāpino pahitattā viharathā”ti? 
«Но, Ануруддха, как именно вы так пребываете?» 
“But how do you live this way?” 

Sace, bhikkhave, bālo sabhāyaṁ vā nisinno hoti, rathikāya vā nisinno hoti, siṅghāṭake vā nisinno hoti;  Если глупец сидит в собрании или на улице или на площади, 
Suppose a fool is sitting in a council hall, a street, or a crossroad, 
rathikāya → rathiyāya (bahūsu) 
Tamenaṁ, bhikkhave, nirayapālā rathe yojetvā ādittāya pathaviyā sampajjalitāya sajotibhūtāya sārentipi paccāsārentipi. 
Затем стражи ада привязывают его к колеснице и возят его взад и вперёд по земле, которая горит, пылает, полыхает... 
They harness them to a chariot, and drive them back and forth across burning ground, blazing and glowing. … 
caṇḍālakulaṁ vā nesādakulaṁ vā venakulaṁ vā rathakārakulaṁ vā pukkusakulaṁ vā. 
то он перерождается в низшей семье – в семье неприкасаемых или охотников, собирателей бамбука, изготовителей повозок, мусорщиков – 
They’d be reborn in a low class family—a family of corpse-workers, hunters, bamboo-workers, chariot-makers, or scavengers. 
Sace, bhikkhave, paṇḍito sabhāyaṁ vā nisinno hoti, rathikāya vā nisinno hoti, siṅghāṭake vā nisinno hoti; 
Представьте, что мудрец сидит в собрании или на улице или на площади, 
Suppose an astute person is sitting in a council hall, a street, or a crossroad, 
Rājāpi, bhikkhave, cakkavattī sārathiṁ āmantesi: 
И тогда он сказал своему колесничему: 
And the king addressed his charioteer, 
‘ataramāno, sārathi, pesehi yathā maṁ brāhmaṇagahapatikā cirataraṁ passeyyun’ti. 
«Колесничий, езжай медленнее, так чтобы я мог видеть брахманов и домохозяев дольше». 
‘Drive slowly, charioteer, so I can see the brahmins and householders longer!’ 

tamenaṁ, bhikkhave, nirayapālā rathe yojetvā ādittāya pathaviyā sampajjalitāya sajotibhūtāya sārentipi, paccāsārentipi …pe…  Затем стражи ада привязывают его к колеснице и возят его взад и вперёд по земле, которая горит, пылает, полыхает... 
They harness them to a chariot, and drive them back and forth across burning ground, blazing and glowing. … 

“‘Cha ajjhattikāni āyatanāni veditabbāni, cha bāhirāni āyatanāni veditabbāni, cha viññāṇakāyā veditabbā, cha phassakāyā veditabbā, aṭṭhārasa manopavicārā veditabbā, chattiṁsa sattapadā veditabbā, tatra idaṁ nissāya idaṁ pajahatha, tayo satipaṭṭhānā yadariyo sevati yadariyo sevamāno satthā gaṇamanusāsitumarahati, so vuccati yoggācariyānaṁ anuttaro purisadammasārathī’ti—  «Шесть внутренних сфер должны быть поняты. Шесть внешних сфер должны быть поняты. Шесть классов сознания должны быть поняты. Шесть классов контакта должны быть поняты. Восемнадцать видов умственного исследования должны быть поняты. Тридцать шесть позиций существ должны быть поняты. Так, полагаясь на это, отбросьте то. Есть три основы осознанности, которые взращивает Благородный, и, взращивая которые, Благородный является подходящим учителем для наставления группы. Среди обучающих тренировке учителей именно он зовётся несравненным вожаком тех, кого следует обуздать. 
“‘The six interior sense fields should be understood. The six exterior sense fields should be understood. The six classes of consciousness should be understood. The six classes of contact should be understood. The eighteen mental preoccupations should be understood. The thirty-six positions of sentient beings should be understood. Therein, relying on this, give up that. The Noble One cultivates the establishment of mindfulness in three cases, by virtue of which they are a Teacher worthy to instruct a group. Of all meditation tutors, it is he that is called the supreme guide for those who wish to train.’ 
‘So vuccati yoggācariyānaṁ anuttaro purisadammasārathī’ti— 
«Среди обучающих тренировке учителей именно он зовётся несравненным вожаком тех, кого следует обуздать». 
‘Of all meditation tutors, it is he that is called the supreme guide for those who wish to train.’ 
So vuccati: ‘yoggācariyānaṁ anuttaro purisadammasārathī’ti— 
«Среди обучающих тренировке учителей именно он зовётся несравненным вожаком тех, кого следует обуздать». 
‘Of all meditation tutors, it is he that is called the supreme guide for those who wish to train.’ 

Sace so anujānāti, viharatha, bhante, yathāsukhan”ti.  Если он согласится, тогда оставайтесь на столько, насколько пожелаете, уважаемый». 
If he allows it, sir, you may stay as long as you please.” 
‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti. 
«Благословенный – это тот, кто достиг совершенства, полностью просветлённый, совершенный в истинном знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный». 
‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

Tassa kāyikāpi darathā pavaḍḍhanti, cetasikāpi darathā pavaḍḍhanti;  Его телесные и умственные проблемы увеличиваются, 
Their physical and mental stress, 
Tassa kāyikāpi darathā pavaḍḍhanti, cetasikāpi darathā pavaḍḍhanti; 
Его телесные и умственные проблемы увеличиваются, 
Their physical and mental stress, 
Tassa kāyikāpi darathā pahīyanti, cetasikāpi darathā pahīyanti; 
Его телесные и умственные проблемы отбрасываются, 
Their physical and mental stress, 
Tassa kāyikāpi darathā pahīyanti, cetasikāpi darathā pahīyanti; 
 
 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti.  «Благословенный – это тот, кто достиг совершенства, полностью просветлённый, совершенный в истинном знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный. ",  
‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

Sārathīva nettāni gahetvā,  Подобно колесничему, который держит вожжи, 
Like a charioteer holding the reins, 

Ratho akūjano nāma,  Бесшумная — название колесницы, 
The chariot is called ‘unswerving’, 
Dhammāhaṁ sārathiṁ brūmi, 
Дхамму я называю колесничим, 
I say the teaching is the driver, 

Rathasutta  Колесница 
A Chariot 
“Kiṁsu rathassa paññāṇaṁ, 
«Каков же колесницы признак? 
“What’s the mark of a chariot? 
“Dhajo rathassa paññāṇaṁ, 
«Знамя — вот признак колесницы. 
“A banner is the mark of a chariot. 

Chetvā rathañca cittañca,   

“Jīranti ve rājarathā sucittā,  «Износится царская колесница, 
“Fancy chariots of kings wear out, 

Kiñcāpi te hatthikāyo vā rakkheyya, assakāyo vā rakkheyya, rathakāyo vā rakkheyya, pattikāyo vā rakkheyya;  Даже если отряд боевых слонов будет защищать их, или отряд конницы, или отряд боевых колесниц, или отряд пехоты, 
Even if they’re protected by a company of elephants, cavalry, chariots, or infantry, 
Kiñcāpi te neva hatthikāyo rakkheyya, na assakāyo rakkheyya, na rathakāyo rakkheyya, na pattikāyo rakkheyya; 
Даже если их не защищает ни отряд боевых слонов, ни отряд конницы, ни отряд боевых колесниц, ни отряд пехоты, 
Even if they’re not protected by a company of elephants, cavalry, chariots, or infantry, 
Kiñcāpi te neva hatthikāyo rakkheyya, na assakāyo rakkheyya, na rathakāyo rakkheyya, na pattikāyo rakkheyya; 
 

Yannūnāhaṁ rañño māgadhassa ajātasattuno vedehiputtassa sabbaṁ hatthikāyaṁ pariyādiyitvā sabbaṁ assakāyaṁ pariyādiyitvā sabbaṁ rathakāyaṁ pariyādiyitvā sabbaṁ pattikāyaṁ pariyādiyitvā jīvantameva naṁ osajjeyyan”ti.  Что, если я конфискую всех его боевых слонов, всю его конницу, все его боевые колесницы, всю его пехоту и отпущу его, оставив ни с чем, но только лишь с собственной жизнью?» 
Now that I’ve vanquished all of Ajātasattu’s elephant troops, cavalry, chariots, and infantry, why don’t I let him loose with just his life?” 
Atha kho rājā pasenadi kosalo rañño māgadhassa ajātasattuno vedehiputtassa sabbaṁ hatthikāyaṁ pariyādiyitvā sabbaṁ assakāyaṁ pariyādiyitvā sabbaṁ rathakāyaṁ pariyādiyitvā sabbaṁ pattikāyaṁ pariyādiyitvā jīvantameva naṁ osajji. 
Тогда царь Пасенади Косальский, конфисковав всех боевых слонов царя Аджатасатту, всю его конницу, все его боевые колесницы, всю его пехоту, отпустил его, оставив ни с чем, но только лишь с собственной жизнью. 
And that’s what he did. 
Yannūnāhaṁ rañño māgadhassa ajātasattuno vedehiputtassa sabbaṁ hatthikāyaṁ pariyādiyitvā sabbaṁ assakāyaṁ sabbaṁ rathakāyaṁ sabbaṁ pattikāyaṁ pariyādiyitvā jīvantameva naṁ osajjeyyan’”ti. 
 
“Atha kho, bhante, rājā pasenadi kosalo rañño māgadhassa ajātasattuno vedehiputtassa sabbaṁ hatthikāyaṁ pariyādiyitvā sabbaṁ assakāyaṁ pariyādiyitvā sabbaṁ rathakāyaṁ pariyādiyitvā sabbaṁ pattikāyaṁ pariyādiyitvā jīvantameva naṁ osajjī”ti. 
 

jajjararathakena yāti paṇṇachattakena dhāriyamānenā”ti.  он ездил в разломанной небольшой повозке с навесом, сделанным из листьев». 
a dilapidated little cart, holding a leaf as sunshade.” 

jajjararathakena yāti paṇṇachattakena dhāriyamānenā”ti.  он ездил в разломанной небольшой повозке с навесом, сделанным из листьев». 
a dilapidated little cart, holding a leaf as sunshade.” 

Idha, mahārāja, ekacco puggalo nīce kule paccājāto hoti, caṇḍālakule vā venakule vā nesādakule vā rathakārakule vā pukkusakule vā dalidde appannapānabhojane kasiravuttike, yattha kasirena ghāsacchādo labbhati.  Вот некий человек родился в низшей семьей — семье чандал, работников по бамбуку, охотников, изготовителей повозок, собирателей цветов — то есть в бедной семье, в которой мало еды и питья, которая трудно живёт, в которой еда и одежда добываются с трудом. 
It’s when a person is reborn in a low family—a family of corpse-workers, bamboo-workers, hunters, chariot-makers, or scavengers—poor, with little to eat or drink, where life is tough, and food and shelter are hard to find. 
Idha, mahārāja, ekacco puggalo nīce kule paccājāto hoti, caṇḍālakule vā venakule vā nesādakule vā rathakārakule vā pukkusakule vā dalidde appannapānabhojane kasiravuttike, yattha kasirena ghāsacchādo labbhati. 
Вот некий человек родился в низшей семьей — семье чандал, работников по бамбуку, охотников, изготовителей повозок, собирателей цветов — то есть в бедной семье, в которой мало еды и питья, которая трудно живёт, в которой еда и одежда добываются с трудом. 
It’s when a person is reborn in a low family—a family of corpse-workers, bamboo-workers, hunters, chariot-makers, or scavengers—poor, with little to eat or drink, where life is tough, and food and shelter are hard to find. 

rathayuddhāni bhavanti …pe…  сражения колесниц… 
chariots, 
na rathānaṁ na pattiyā; 
Для колесниц нет места, для пехоты. 
nor chariots nor infantry. 

Caratha, bhikkhave, cārikaṁ bahujanahitāya bahujanasukhāya lokānukampāya atthāya hitāya sukhāya devamanussānaṁ.  Странствуйте же, о монахи, ради блага многих, ради счастья многих, из сострадания к миру, ради благополучия, блага и счастья божеств и людей. 
Wander forth, mendicants, for the welfare and happiness of the people, out of sympathy for the world, for the benefit, welfare, and happiness of gods and humans. 

Nemīva rathakubbaran”ti.  like a chariot’s rim around the hub.” 

hoti saddo ratho iti;  we use the word ‘chariot’. 

sabhāsu rathiyāsu ca;  in halls and highways, 

Sataṁ assatarīrathā;  a hundred mule-drawn chariots, 

Atha kho sukkāya bhikkhuniyā abhippasanno yakkho rājagahe rathikāya rathikaṁ siṅghāṭakena siṅghāṭakaṁ upasaṅkamitvā tāyaṁ velāyaṁ imā gāthāyo abhāsi:  Then a native spirit was so devoted to Sukkā that he went from street to street and from square to square, and on that occasion recited these verses: 

Atha kho sukkāya bhikkhuniyā abhippasanno yakkho rājagahe rathikāya rathikaṁ siṅghāṭakena siṅghāṭakaṁ upasaṅkamitvā tāyaṁ velāyaṁ imaṁ gāthaṁ abhāsi:  Then a native spirit was so devoted to Sukkā that he went from street to street and from square to square, and on that occasion recited these verses: 

Atha kho cīrāya bhikkhuniyā abhippasanno yakkho rājagahe rathikāya rathikaṁ siṅghāṭakena siṅghāṭakaṁ upasaṅkamitvā tāyaṁ velāyaṁ imaṁ gāthaṁ abhāsi:  Then a native spirit was so devoted to Cīrā that he went from street to street and from square to square, and on that occasion recited these verses: 

“itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā”ti.  ‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

‘Evaṁ, bhaddantavā’ti kho, bhikkhave, mātali saṅgāhako sakkassa devānamindassa paṭissutvā sahassayuttaṁ ājaññarathaṁ paccudāvattesi.  ‘Yes, lord,’ replied Mātali. And he turned the chariot back around, with its team of a thousand thoroughbreds. 
‘paccudāvatto kho dāni sakkassa devānamindassa sahassayutto ājaññaratho. 
‘Now Sakka’s chariot has turned back. 

‘yojehi, samma mātali, sahassayuttaṁ ājaññarathaṁ. Uyyānabhūmiṁ gacchāma subhūmiṁ dassanāyā’ti.  ‘My dear Mātali, harness the chariot with its team of a thousand thoroughbreds. We will go to a park and see the scenery.’ 
‘Evaṁ, bhaddantavā’ti kho, bhikkhave, mātali saṅgāhako sakkassa devānamindassa paṭissutvā sahassayuttaṁ ājaññarathaṁ yojetvā sakkassa devānamindassa paṭivedesi: 
‘Yes, lord,’ replied Mātali. He harnessed the chariot and informed Sakka, 
‘yutto kho te, mārisa, sahassayutto ājaññaratho. 
‘Good sir, the chariot with its team of a thousand thoroughbreds has been harnessed. 
pamukho rathamāruhī”ti. 
climbed into his chariot.” 

‘yojehi, samma mātali, sahassayuttaṁ ājaññarathaṁ, uyyānabhūmiṁ gacchāma subhūmiṁ dassanāyā’ti.  ‘My dear Mātali, harness the chariot with its team of a thousand thoroughbreds. We will go to a park and see the scenery.’ 
‘Evaṁ, bhaddantavā’ti kho, bhikkhave, mātali saṅgāhako sakkassa devānamindassa paṭissutvā sahassayuttaṁ ājaññarathaṁ yojetvā sakkassa devānamindassa paṭivedesi: 
‘Yes, lord,’ replied Mātali. He harnessed the chariot and informed Sakka, 
‘yutto kho te, mārisa, sahassayutto ājaññaratho. 
‘Good sir, the chariot with its team of a thousand thoroughbreds has been harnessed. 
pamukho rathamāruhī”ti. 
climbed into his chariot.” 

‘yojehi, samma mātali, sahassayuttaṁ ājaññarathaṁ, uyyānabhūmiṁ gacchāma subhūmiṁ dassanāyā’ti.  ‘My dear Mātali, harness the chariot with its team of a thousand thoroughbreds. We will go to a park and see the scenery.’ 
‘Evaṁ, bhaddantavā’ti kho, bhikkhave, mātali saṅgāhako sakkassa devānamindassa paṭissutvā, sahassayuttaṁ ājaññarathaṁ yojetvā sakkassa devānamindassa paṭivedesi: 
‘Yes, lord,’ replied Mātali. He harnessed the chariot and informed Sakka, 
‘yutto kho te, mārisa, sahassayutto ājaññaratho, 
‘Good sir, the chariot with its team of a thousand thoroughbreds has been harnessed. 
pamukho rathamāruhīti. 
climbed into his chariot.” 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti.  ‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

“Api pana tumhe āyasmanto evaṁ jānantā evaṁ passantā anekavihitaṁ pubbenivāsaṁ anussaratha, seyyathidaṁ—ekampi jātiṁ dvepi jātiyo tissopi jātiyo catassopi jātiyo pañcapi jātiyo dasapi jātiyo vīsampi jātiyo tiṁsampi jātiyo cattārīsampi jātiyo paññāsampi jātiyo jātisatampi jātisahassampi jātisatasahassampi, anekepi saṁvaṭṭakappe anekepi vivaṭṭakappe anekepi saṁvaṭṭavivaṭṭakappe: ‘amutrāsiṁ evaṁnāmo evaṅgotto evaṁvaṇṇo evamāhāro evaṁsukhadukkhapaṭisaṁvedī evamāyupariyanto, so tato cuto amutra udapādiṁ; tatrāpāsiṁ evaṁnāmo evaṅgotto evaṁvaṇṇo evamāhāro evaṁsukhadukkhapaṭisaṁvedī evamāyupariyanto, so tato cuto idhūpapanno’ti. Iti sākāraṁ sauddesaṁ anekavihitaṁ pubbenivāsaṁ anussarathā”ti?  “Well, knowing and seeing thus, do you recollect many kinds of past lives. That is: one, two, three, four, five, ten, twenty, thirty, forty, fifty, a hundred, a thousand, a hundred thousand rebirths; many eons of the world contracting, many eons of the world expanding, many eons of the world contracting and expanding? Do you remember: ‘There, I was named this, my clan was that, I looked like this, and that was my food. This was how I felt pleasure and pain, and that was how my life ended. When I passed away from that place I was reborn somewhere else. There, too, I was named this, my clan was that, I looked like this, and that was my food. This was how I felt pleasure and pain, and that was how my life ended. When I passed away from that place I was reborn here.’ Do you recollect your many kinds of past lives, with features and details?” 
“Api pana tumhe āyasmanto evaṁ jānantā evaṁ passantā ye te santā vimokkhā atikkamma rūpe āruppā, te kāyena phusitvā viharathā”ti? 
“Well, knowing and seeing thus, do you have direct meditative experience of the peaceful liberations that are formless, transcending form?” 
‘gacchatha, bho, imaṁ purisaṁ daḷhāya rajjuyā pacchābāhaṁ gāḷhabandhanaṁ bandhitvā khuramuṇḍaṁ karitvā kharassarena paṇavena rathiyāya rathiyaṁ siṅghāṭakena siṅghāṭakaṁ parinetvā dakkhiṇena dvārena nikkhāmetvā dakkhiṇato nagarassa sīsaṁ chindathā’ti. 
‘Go, my men, and tie this man’s arms tightly behind his back with a strong rope. Shave his head and march him from street to street and from square to square to the beating of a harsh drum. Then take him out the south gate and there, to the south of the city, chop off his head.’ 
Tamenaṁ rañño purisā daḷhāya rajjuyā pacchābāhaṁ gāḷhabandhanaṁ bandhitvā khuramuṇḍaṁ karitvā kharassarena paṇavena rathiyāya rathiyaṁ siṅghāṭakena siṅghāṭakaṁ parinetvā dakkhiṇena dvārena nikkhāmetvā dakkhiṇato nagarassa sīsaṁ chindeyyuṁ. 
The king’s men would do as they were told. 

Pañcarathasatasutta  Five Hundred Carts 
Pañcarathasatasutta → ratha (pts1ed, pts2ed) 
Tena kho pana samayena devadattassa ajātasattukumāro pañcahi rathasatehi sāyaṁ pātaṁ upaṭṭhānaṁ gacchati, pañca ca thālipākasatāni bhattābhihāro abhiharīyati. 
Now at that time Prince Ajātasattu was going with five hundred carts in the morning and the evening to attend on Devadatta, presenting him with an offering of five hundred servings of food. 
“devadattassa, bhante, ajātasattukumāro pañcahi rathasatehi sāyaṁ pātaṁ upaṭṭhānaṁ gacchati, pañca ca thālipākasatāni bhattābhihāro abhiharīyatī”ti. 
“Sir, Prince Ajātasattu is going with five hundred carts in the morning and the evening to attend on Devadatta, presenting him with an offering of five hundred servings of food.” 
Yāvakīvañca, bhikkhave, devadattassa ajātasattukumāro pañcahi rathasatehi sāyaṁ pātaṁ upaṭṭhānaṁ gamissati, pañca ca thālipākasatāni bhattābhihāro āharīyissati, hāniyeva, bhikkhave, devadattassa pāṭikaṅkhā kusalesu dhammesu, no vuddhi. 
As long as Prince Ajātasattu goes with five hundred carts in the morning and the evening to attend on Devadatta, presenting him with an offering of five hundred servings of food, Devadatta can expect decline, not growth, in skillful qualities. 
evameva, bhikkhave, yāvakīvañca devadattassa ajātasattukumāro pañcahi rathasatehi sāyaṁ pātaṁ upaṭṭhānaṁ gamissati, pañca ca thālipākasatāni bhattābhihāro āharīyissati, hāniyeva, bhikkhave, devadattassa pāṭikaṅkhā kusalesu dhammesu, no vuddhi. 
In the same way, as long as Prince Ajātasattu goes with five hundred carts in the morning and the evening to attend on Devadatta, presenting him with an offering of five hundred servings of food, Devadatta can expect decline, not growth, in skillful qualities. 

pakkantaṁ ratha mātari;   

Sūcilomasutta  Первая Сутта Иглы-волосы тела 
Needle Hairs 
Sūcilomasutta → sūci-sārathi (pts1ed, pts2ed) 

Usu kāraṇiko sūci sārathi;  Стрелы - мучитель, иглы - дрессировщик; 
 

“Attadīpā, bhikkhave, viharatha attasaraṇā anaññasaraṇā, dhammadīpā dhammasaraṇā anaññasaraṇā.  “Mendicants, be your own island, your own refuge, with no other refuge. Let the teaching be your island and your refuge, with no other refuge. 

Evameva kho, bhikkhave, yadā tathāgato loke uppajjati arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā. So dhammaṁ deseti:  In the same way, when a Realized One arises in the world—perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed—he teaches the Dhamma: 

Tassa mayhaṁ, bhikkhu, rañño sato khattiyassa muddhāvasittassa caturāsītirathasahassāni ahesuṁ sovaṇṇālaṅkārāni sovaṇṇaddhajāni hemajālapaṭicchannāni vejayantarathappamukhāni.  I had 84,000 chariots with gold adornments and banners, covered with snow gold netting, with the chariot named Triumph the foremost. 
Tesaṁ kho pana, bhikkhu, caturāsītiyā rathasahassānaṁ ekoyeva so ratho hoti yamahaṁ tena samayena abhiruhāmi—vejayanto ratho. 
Of those 84,000 chariots, I only rode one, the chariot named Triumph. 

Evameva kho, rādha, tumhepi rūpaṁ vikiratha vidhamatha viddhaṁsetha vikīḷaniyaṁ karotha taṇhākkhayāya paṭipajjatha.  Точно также, Радха, рассей форму, сотри её с лица земли, разрушь её, выбрось её из игры. Практикуй ради уничтожения жажды. 
In the same way, you should scatter, destroy, and demolish form, making it unplayable. And you should practice for the ending of craving. 
Vedanaṁ vikiratha vidhamatha viddhaṁsetha vikīḷaniyaṁ karotha taṇhākkhayāya paṭipajjatha. 
Рассей чувство… 
You should scatter, destroy, and demolish feeling … 
saṅkhāre vikiratha vidhamatha viddhaṁsetha vikīḷaniyaṁ karotha taṇhākkhayāya paṭipajjatha. 
формации… 
choices … 
Viññāṇaṁ vikiratha vidhamatha viddhaṁsetha vikīḷaniyaṁ karotha taṇhākkhayāya paṭipajjatha. 
сознание, сотри его с лица земли, разрушь его, выбрось его из игры. Практикуй ради уничтожения жажды. 
consciousness, making it unplayable. And you should practice for the ending of craving. 

Atha kho sucimukhī paribbājikā rājagahe rathiyāya rathiyaṁ, siṅghāṭakena siṅghāṭakaṁ upasaṅkamitvā evamārocesi:  Then Sucimukhī the wanderer went around Rājagaha from street to street and from square to square, and announced: 

“etha me, āvuso, imaṁ kāyaṁ mañcakaṁ āropetvā bahiddhā nīharatha.  “Come, reverends, lift this body onto a cot and carry it outside 
‘etha me, āvuso, imaṁ kāyaṁ mañcakaṁ āropetvā bahiddhā nīharatha. 
‘Come, reverends, lift this body onto a cot and carry it outside 

‘etha tumhe, bhikkhave, indriyesu guttadvārā viharatha.  ‘Please, monks, live with sense doors guarded. 

Rathopamasutta  The Simile of the Chariot 
Rathopamasutta → rathūpamasuttaṁ (bj); rato (pts1ed) 
Seyyathāpi, bhikkhave, subhūmiyaṁ cātumahāpathe ājaññaratho yutto assa ṭhito odhastapatodo. Tamenaṁ dakkho yoggācariyo assadammasārathi abhiruhitvā vāmena hatthena rasmiyo gahetvā, dakkhiṇena hatthena patodaṁ gahetvā, yenicchakaṁ yadicchakaṁ sāreyyapi paccāsāreyyapi. 
Suppose a chariot stood harnessed to thoroughbreds at a level crossroads, with a goad ready. A deft horse trainer, a master charioteer, might mount the chariot, taking the reins in his right hand and goad in the left. He’d drive out and back wherever he wishes, whenever he wishes. 

Tasmātiha, bhikkhave, indriyesu guttadvārā viharatha.  That’s why you should live with sense doors guarded. 

‘gacchatha me, bho, taṁ vīṇaṁ āharathā’ti.  ‘Go, my man, fetch me that arched harp.’ 
‘alaṁ me, bho, tāya vīṇāya, tameva me saddaṁ āharathā’ti. 
‘I’ve had enough of that arched harp! Just fetch me the sound.’ 

Āsīviso ratho kummo,   

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti.  ‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 
‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti. 

ekāro vattatī ratho;  the one-spoke chariot rolls on. 
‘Ratho’ti kho, bhante, imassetaṁ cātumahābhūtikassa kāyassa adhivacanaṁ mātāpettikasambhavassa odanakummāsūpacayassa aniccucchādanaparimaddanabhedanaviddhaṁsanadhammassa. 
‘Chariot’ is a term for this body made up of the four principal states, produced by mother and father, built up from rice and porridge, liable to impermanence, to wearing away and erosion, to breaking up and destruction. 
ekāro vattatī ratho; 
the one-spoke chariot rolls on. 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti.  ‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

Idha pana, gāmaṇi, tathāgato loke uppajjati arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā.  But consider when a Realized One arises in the world, perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed. 

Dissati kho, gāmaṇi, idhekacco daḷhāya rajjuyā pacchābāhaṁ gāḷhabandhanaṁ bandhitvā khuramuṇḍaṁ karitvā kharassarena paṇavena rathiyāya rathiyaṁ siṅghāṭakena siṅghāṭakaṁ parinetvā, dakkhiṇena dvārena nikkhāmetvā, dakkhiṇato nagarassa sīsaṁ chijjamāno.  And you can see someone else, his arms tied tightly behind his back with a strong rope. His head is shaven and he’s marched from street to street and from square to square to the beating of a harsh drum. Then he’s taken out the south gate and there, to the south of the city, they chop off his head. 
rathiyāya rathiyaṁ → rathikāya rathikaṁ (bj) 
‘ambho, ayaṁ puriso kiṁ akāsi, daḷhāya rajjuyā pacchābāhaṁ gāḷhabandhanaṁ bandhitvā khuramuṇḍaṁ karitvā kharassarena paṇavena rathiyāya rathiyaṁ siṅghāṭakena siṅghāṭakaṁ parinetvā dakkhiṇena dvārena nikkhāmetvā dakkhiṇato nagarassa sīsaṁ chindatī’ti? 
‘Mister, what did that man do?’ 
Dissati kho, gāmaṇi, idhekacco daḷhāya rajjuyā pacchābāhaṁ gāḷhabandhanaṁ bandhitvā khuramuṇḍaṁ karitvā kharassarena paṇavena rathiyāya rathiyaṁ siṅghāṭakena siṅghāṭakaṁ parinetvā dakkhiṇena dvārena nikkhāmetvā dakkhiṇato nagarassa sīsaṁ chijjamāno. 
And you can see someone else, his arms tied tightly behind his back … 
‘ambho, ayaṁ puriso kiṁ akāsi daḷhāya rajjuyā pacchābāhaṁ gāḷhabandhanaṁ bandhitvā khuramuṇḍaṁ karitvā kharassarena paṇavena rathiyāya rathiyaṁ siṅghāṭakena siṅghāṭakaṁ parinetvā, dakkhiṇena dvārena nikkhāmetvā, dakkhiṇato nagarassa sīsaṁ chindatī’ti? 
 

Addasā kho āyasmā ānando jāṇussoṇiṁ brāhmaṇaṁ sabbasetena vaḷavābhirathena sāvatthiyā niyyāyantaṁ.  He saw the brahmin Jānussoṇi driving out of Sāvatthī in a splendid all-white chariot drawn by mares. 
vaḷavābhirathena → vaḷabhīrathena (bj) 
Setā sudaṁ assā yuttā honti setālaṅkārā, seto ratho, setaparivāro, setā rasmiyo, setā patodalaṭṭhi, setaṁ chattaṁ, setaṁ uṇhīsaṁ, setāni vatthāni, setā upāhanā, setāya sudaṁ vālabījaniyā bījīyati. 
The yoked horses were pure white, as were the ornaments, chariot, upholstery, reins, goad, and canopy. And his turban, robes, sandals were white, as was the chowry fanning him. 
Addasaṁ khvāhaṁ, bhante, jāṇussoṇiṁ brāhmaṇaṁ sabbasetena vaḷavābhirathena sāvatthiyā niyyāyantaṁ. 
 
Setā sudaṁ assā yuttā honti setālaṅkārā, seto ratho, setaparivāro, setā rasmiyo, setā patodalaṭṭhi, setaṁ chattaṁ, setaṁ uṇhīsaṁ, setāni vatthāni, setā upāhanā, setāya sudaṁ vālabījaniyā bījīyati. 
 
Sati ārakkhasārathi. 
and mindfulness its careful driver. 
Ratho sīlaparikkhāro, 
The chariot’s equipped with ethics, 

‘etha tumhe, bhikkhave, pañca nīvaraṇe pahāya cetaso upakkilese paññāya dubbalīkaraṇe mettāsahagatena cetasā ekaṁ disaṁ pharitvā viharatha, tathā dutiyaṁ, tathā tatiyaṁ, tathā catutthaṁ; iti uddhamadho tiriyaṁ sabbadhi sabbattatāya sabbāvantaṁ lokaṁ mettāsahagatena cetasā vipulena mahaggatena appamāṇena averena abyāpajjena pharitvā viharatha.  ‘Come, mendicants, give up these five hindrances, corruptions of the heart that weaken wisdom, and meditate spreading a heart full of love to one direction, and to the second, and to the third, and to the fourth. In the same way above, below, across, everywhere, all around, spread a heart full of love to the whole world—abundant, expansive, limitless, free of enmity and ill will. 
Karuṇāsahagatena cetasā ekaṁ disaṁ pharitvā viharatha, tathā dutiyaṁ, tathā tatiyaṁ, tathā catutthaṁ; iti uddhamadho tiriyaṁ sabbadhi sabbattatāya sabbāvantaṁ lokaṁ karuṇāsahagatena cetasā vipulena mahaggatena appamāṇena averena abyāpajjena pharitvā viharatha. 
Meditate spreading a heart full of compassion to one direction, and to the second, and to the third, and to the fourth. In the same way above, below, across, everywhere, all around, spread a heart full of compassion to the whole world—abundant, expansive, limitless, free of enmity and ill will. 
Muditāsahagatena cetasā ekaṁ disaṁ pharitvā viharatha, tathā dutiyaṁ, tathā tatiyaṁ, tathā catutthaṁ; iti uddhamadho tiriyaṁ sabbadhi sabbattatāya sabbāvantaṁ lokaṁ muditāsahagatena cetasā vipulena mahaggatena appamāṇena averena abyāpajjena pharitvā viharatha. 
Meditate spreading a heart full of rejoicing to one direction, and to the second, and to the third, and to the fourth. In the same way above, below, across, everywhere, all around, spread a heart full of rejoicing to the whole world—abundant, expansive, limitless, free of enmity and ill will. 
Upekkhāsahagatena cetasā ekaṁ disaṁ pharitvā viharatha, tathā dutiyaṁ, tathā tatiyaṁ, tathā catutthaṁ; iti uddhamadho tiriyaṁ sabbadhi sabbattatāya sabbāvantaṁ lokaṁ upekkhāsahagatena cetasā vipulena mahaggatena appamāṇena averena abyāpajjena pharitvā viharathā’ti. 
Meditate spreading a heart full of equanimity to one direction, and to the second, and to the third, and to the fourth. In the same way above, below, across, everywhere, all around, they spread a heart full of equanimity to the whole world—abundant, expansive, limitless, free of enmity and ill will.’ 
‘etha tumhe, āvuso, pañca nīvaraṇe pahāya cetaso upakkilese paññāya dubbalīkaraṇe mettāsahagatena cetasā ekaṁ disaṁ pharitvā viharatha …pe… 
 
upekkhāsahagatena cetasā ekaṁ disaṁ pharitvā viharatha, tathā dutiyaṁ, tathā tatiyaṁ, tathā catutthaṁ; 
 
iti uddhamadho tiriyaṁ sabbadhi sabbattatāya sabbāvantaṁ lokaṁ upekkhāsahagatena cetasā vipulena mahaggatena appamāṇena averena abyāpajjena pharitvā viharathā’ti. 
 
“etha tumhe, bhikkhave, pañca nīvaraṇe pahāya cetaso upakkilese paññāya dubbalīkaraṇe mettāsahagatena cetasā ekaṁ disaṁ pharitvā viharatha …pe… 
 
upekkhāsahagatena cetasā ekaṁ disaṁ pharitvā viharatha, tathā dutiyaṁ, tathā tatiyaṁ, tathā catutthaṁ; iti uddhamadho tiriyaṁ sabbadhi sabbattatāya sabbāvantaṁ lokaṁ upekkhāsahagatena cetasā vipulena mahaggatena appamāṇena averena abyāpajjena pharitvā viharathā’ti. 
 
‘etha tumhe, āvuso, pañca nīvaraṇe pahāya cetaso upakkilese paññāya dubbalīkaraṇe mettāsahagatena cetasā ekaṁ disaṁ pharitvā viharatha …pe… 
 
upekkhāsahagatena cetasā ekaṁ disaṁ pharitvā viharatha, tathā dutiyaṁ, tathā tatiyaṁ, tathā catutthaṁ; iti uddhamadho tiriyaṁ sabbadhi sabbattatāya sabbāvantaṁ lokaṁ upekkhāsahagatena cetasā vipulena mahaggatena appamāṇena averena abyāpajjena pharitvā viharathā’ti. 
 

Etha tumhe, āvuso, kāye kāyānupassino viharatha ātāpino sampajānā ekodibhūtā vippasannacittā samāhitā ekaggacittā, kāyassa yathābhūtaṁ ñāṇāya;  Please, reverends, meditate observing an aspect of the body—keen, aware, at one, with minds that are clear, immersed in samādhi, and unified, so as to truly know the body. 
vedanāsu vedanānupassino viharatha ātāpino sampajānā ekodibhūtā vippasannacittā samāhitā ekaggacittā, vedanānaṁ yathābhūtaṁ ñāṇāya; 
Meditate observing an aspect of feelings—keen, aware, at one, with minds that are clear, immersed in samādhi, and unified, so as to truly know feelings. 
citte cittānupassino viharatha ātāpino sampajānā ekodibhūtā vippasannacittā samāhitā ekaggacittā, cittassa yathābhūtaṁ ñāṇāya; 
Meditate observing an aspect of the mind—keen, aware, at one, with minds that are clear, immersed in samādhi, and unified, so as to truly know the mind. 
dhammesu dhammānupassino viharatha ātāpino sampajānā ekodibhūtā vippasannacittā samāhitā ekaggacittā, dhammānaṁ yathābhūtaṁ ñāṇāya. 
Meditate observing an aspect of principles—keen, aware, at one, with minds that are clear, immersed in samādhi, and unified, so as to truly know principles. 

Gocare, bhikkhave, caratha sake pettike visaye.  You should roam inside your own territory, the domain of your fathers. 

Gocare, bhikkhave, caratha sake pettike visaye.  You should roam inside your own territory, the domain of your fathers. 

Tasmātihānanda, attadīpā viharatha attasaraṇā anaññasaraṇā, dhammadīpā dhammasaraṇā anaññasaraṇā.  So Ānanda, live as your own island, your own refuge, with no other refuge. Let the teaching be your island and your refuge, with no other refuge. 

Tasmātihānanda, attadīpā viharatha attasaraṇā anaññasaraṇā, dhammadīpā dhammasaraṇā anaññasaraṇā.  So Ānanda, live as your own island, your own refuge, with no other refuge. Let the teaching be your island and your refuge, with no other refuge. 

Tasmātiha, bhikkhave, attadīpā viharatha attasaraṇā anaññasaraṇā, dhammadīpā dhammasaraṇā anaññasaraṇā.  So mendicants, live as your own island, your own refuge, with no other refuge. Let the teaching be your island and your refuge, with no other refuge. 

“Catūsu, bhikkhave, satipaṭṭhānesu suppatiṭṭhitacittā viharatha.  “Mendicants, you should meditate with your mind firmly established in the four kinds of mindfulness meditation. 
Imesu, bhikkhave, catūsu satipaṭṭhānesu suppatiṭṭhitacittā viharatha. 
You should meditate with your mind firmly established in the four kinds of mindfulness meditation. 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti—  ‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti—  ‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti—  ‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

Puratthimāya cepi disāyaṁ āgaccheyya sakaṭaṁ vā ratho vā, upahanateva taṁ paṁsupuñjaṁ;  And a cart or chariot were to come by from the east, 
dakkhiṇāya cepi disāya āgaccheyya sakaṭaṁ vā ratho vā, upahanateva taṁ paṁsupuñjaṁ. 
or south and destroy that heap of sand. 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti.  ‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’ti.   

‘buddhe aveccappasādena samannāgato bhavissāmi—itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavāti.  ‘I will have experiential confidence in the Buddha … 

‘itipi so bhagavā arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā’.  ‘That Blessed One is perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed.’ 

bhantenapi rathena samāgacchāmi;  chariot, 

bhantenapi rathena samāgacchāmi;  chariot,