Благословенный сказал: «Монахи, я не вижу даже одной личности кроме Сарипутты, которая бы подобающе поддерживала вращение непревзойдённого колеса Дхаммы, которое привёл в движение Татхагата. Сарипутта подобающе поддерживает вращение непревзойдённого колеса Дхаммы, которое привёл в движение Татхагата». 

…среди монахов, которые обладают великой мудростью, является Сарипутта». 

«Да, друг»—ответили те монахи. Достопочтенный Сарипутта сказал:  «Друг!»—ответили те монахи. Достопочтенный Сарипутта сказал: 
И тогда группа божеств с одинаковыми умами подошла к Благословенному, они поклонились ему, встали рядом и сказали: «Господин, в особняке Мигараматы в Восточном Парке Достопочтенный Сарипутта обучает монахов личности, которая опутана внутренне, и личности, которая опутана внешне. Собрание заинтриговано. Было бы хорошо, если бы Благословенный отправился к Достопочтенному Сарипутте из сострадания». Благословенный молча согласился. 
И тогда, также быстро, как сильный человек мог бы распрямить согнутую руку или согнуть распрямлённую, Благословенный исчез из рощи Джеты и возник в особняке Мигараматы в Восточном Парке перед Достопочтенным Сарипуттой. Он сел на подготовленное для него сиденье. Достопочтенный Сарипутта поклонился Благословенному и сел рядом. Затем Благословенный сказал Достопочтенному Сарипутте: 
Поэтому, Сарипутта, вот как вы должны тренировать себя: «У нас будут умиротворённые органы чувств и умиротворённые умы». Вот как вы должны тренировать себя. Когда у вас умиротворённые органы чувств и умиротворённые умы, ваши телесные действия будут умиротворёнными, ваши словесные действия будут умиротворёнными, и ваши умственные действия будут умиротворёнными. Думайте так: «Будем оказывать только умиротворённое услужение нашим товарищам-монахам». Вот каким образом, Сарипутта, вы должны тренировать себя. Сарипутта, те странники-приверженцы других учений, которым не удалось услышать это изложение Дхаммы, потеряны». 
«Сарипутта, группа божеств с одинаковыми умами подошла ко мне, они поклонились мне, встали рядом и сказали: «Господин, в особняке Мигараматы в Восточном Парке Достопочтенный Сарипутта обучает монахов личности, которая опутана внутренне, и личности, которая опутана внешне. Собрание заинтриговано. Было бы хорошо, если бы Благословенный отправился к Достопочтенному Сарипутте из сострадания». 
Так я слышал. Однажды Благословенный пребывал в Саваттхи в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики. И в то время Достопочтенный Сарипутта пребывал в Саваттхи в особняке Мигараматы в Восточном Парке. Там Достопочтенный Сарипутта обратился к монахам: «Друзья монахи!» 
Те божества—численностью в десять, двадцать, тридцать, сорок, пятьдесят, и даже шестьдесят—стоят на участке такой малой площади, какую занимает острие шила, и всё же не задевают друг друга. Быть может, Сарипутта, ты подумаешь: «Вне сомнений, где-то там божества развили свои умы так, что численностью в десять… какую занимает острие шила, и всё же не задевают друг друга». Но не стоит так думать. Именно здесь эти божества развили свои умы так… стоят на участке такой малой площади, какую занимает острие шила, и всё же не задевают друг друга. 

(1) Ведь существует возможность, что тот, кто освобождён верой, практикует ради арахантства, тогда как засвидетельствовавший телом и достигший воззрения являются однажды-возвращающимися или не-возвращающимися. Непросто, Сарипутта, сделать однозначное утверждение в этом вопросе и сказать: «Из этих трёх типов личностей вот этот является наиболее превосходным и высочайшим».  (2) Ведь существует возможность, что тот, кто является засвидетельствовавшим телом, практикует ради арахантства, тогда как освобождённый верой и достигший воззрения являются однажды-возвращающимися или не-возвращающимися. Непросто, Сарипутта, сделать однозначное утверждение в этом вопросе и сказать: «Из этих трёх типов личностей вот этот является наиболее превосходным и высочайшим». 
(3) Ведь существует возможность, что тот, кто является достигшим воззрения, практикует ради арахантства, тогда как освобождённый верой и засвидетельствовавший телом являются однажды-возвращающимися или не-возвращающимися. Непросто, Сарипутта, сделать однозначное утверждение в этом вопросе и сказать: «Из этих трёх типов личностей вот этот является наиболее превосходным и высочайшим». 
Благословенный ответил: «Непросто, Сарипутта, сделать однозначное утверждение в этом вопросе и сказать: «Из этих трёх типов личностей вот этот является наиболее превосходным и высочайшим». 
«Да, друг»—ответили Достопочтенный Савиттха и Достопочтенный Махакоттхита. И тогда Достопочтенный Сарипутта, Достопочтенный Савиттха, и Достопочтенный Махакоттхита отправились к Благословенному, поклонились ему и сели рядом. Затем Достопочтенный Сарипутта поведал ему обо всей случившейся беседе. 
«Друг Сарипутта, из этих трёх типов личностей я считаю наиболее превосходным и высочайшим засвидетельствовавшего телом. И почему? Потому что преобладающим качеством этой личности является сосредоточение». 
«Друг Сарипутта, из этих трёх типов личностей я считаю наиболее превосходным и высочайшим освобождённого верой. И почему? Потому что преобладающим качеством этой личности является вера». 
Так я слышал. Однажды Благословенный пребывал в Саваттхи в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики. И тогда Достопочтенный Савиттха и Достопочтенный Махакоттхита подошли к Достопочтенному Сарипутте и обменялись с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями и любезностями они сели рядом. Тогда Достопочтенный Сарипутта сказал Достопочтенному Савиттхе: 
Тогда Достопочтенный Махакоттхита сказал Достопочтенному Сарипутте: «Друг Сарипутта, в мире есть эти три типа личностей. Какие три?… Какого из этих трёх типов личностей ты считаешь наиболее превосходным и высочайшим?» 
Тогда Достопочтенный Сарипутта обратился к Достопочтенному Савиттхе и Достопочтенному Махакоттхите: «Друзья, каждый из нас объяснил в соответствии со своим собственным идеалом. Ну же, пойдёмте к Благословенному и расскажем ему об этом. Запомним так, как он объяснит это нам». 
Тогда Достопочтенный Сарипутта сказал Достопочтенному Махакоттхите: «Друг Коттхита, в мире есть эти три типа личностей. Какие три?… Какого из этих трёх типов личностей ты считаешь наиболее превосходным и высочайшим?» 

3.33. Сарипутта  «В таком случае, Сарипутта, вот как вы должны тренировать себя: «У нас не будет сотворения «я» и сотворения «моего», а также скрытой склонности к самомнению в отношении этого тела с его сознанием; (2) не будет «сотворения «я» и сотворения «моего», а также скрытой склонности к самомнению в отношении всех внешних объектов; (3) мы войдём и будем пребывать в таком освобождении ума, освобождении мудростью, посредством которых более не происходит сотворения «я» и сотворения «моего», а также скрытой склонности к самомнению для того, кто входит и пребывает в этом». Вот как вы должны тренировать себя. 
И тогда Достопочтенный Сарипутта подошёл к Благословенному, поклонился ему и сел рядом. Затем Благословенный сказал ему: «Сарипутта, я могу обучать Дхамме кратко. Я могу обучать Дхамме подробно. Я могу обучать Дхамме и кратко и подробно. Но мало тех, кто может понять». 
Когда, Сарипутта, монах, у которого нет сотворения «я» и сотворения «моего», а также скрытой склонности к самомнению в отношении этого тела с его сознанием… входит и пребывает в этом—то тогда он зовётся монахом, который отрезал жажду, сбросил путы и, полностью пробившись сквозь самомнение, положил конец страданиям. И именно в отношении этого я сказал в Параяне, в «Вопросах Удайи»: 
Сарипутта сутта 

«Друг Сарипутта, божественным глазом, очищенным и превосходящим человеческий, я обозреваю системы тысячи миров. Во мне зарождено неослабевающее усердие. У меня утверждена незамутнённая осознанность. Моё тело безмятежно и не имеет возбуждённости. Мой ум сосредоточен и однонаправлен. Но всё же мой ум всё ещё не освобождён от пятен умственных загрязнений посредством не-цепляния».  И тогда Достопочтенный Ануруддха подошёл к Достопочтенному Сарипутте и обменялся с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями и любезностями он сел рядом и сказал Достопочтенному Сарипутте: 

(1) «Сарипутта, бывает так, что некий человек подходит к жрецу или отшельнику и спрашивает его о том, чего бы тот хотел, но впоследствии не даёт того, о чём было попрошено отшельником. Когда он умирает там в той жизни, то, если он возвращается обратно в этот мир, любое его дело, за которое он берётся, оканчивается неудачей.  В этом, Сарипутта, заключается причина, почему для некоего человека дело, за которое он берётся, оканчивается неудачей, для другого это же самое дело не исполняет его ожиданий, для ещё другого это же самое дело исполняет его ожидания, и для ещё другого это же самое дело превосходит его ожидания». 
И тогда Достопочтенный Сарипутта подошёл к Благословенному, поклонился ему, сел рядом и сказал: «Учитель, почему для некоего человека дело, за которое он берётся, оканчивается неудачей? Почему для другого это же самое дело не исполняет его ожиданий? Почему для ещё другого это же самое дело исполняет его ожидания? И почему для ещё другого это же самое дело превосходит его ожидания?» 

«Друг!»—отвечали те монахи. Достопочтенный Сарипутта сказал:  Там Достопочтенный Сарипутта обратился к монахам: «Друзья монахи!» 

«Из этих четырёх видов практики, друг Сарипутта, болезненная практика с быстрым прямым знанием была той, за счёт которой мой ум освободился от пятен загрязнений ума посредством не-цепляния».  И тогда Достопочтенный Сарипутта подошёл к Достопочтенному Махамоггаллане и обменялся с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями и любезностями он сел рядом и сказал Достопочтенному Махамоггаллане: 

4.168. Сарипутта  «Друг Сарипутта, есть эти четыре вида практики. Какие четыре? 
И тогда Достопочтенный Махамоггаллана подошёл к Достопочтенному Сарипутте и обменялся с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями и любезностями он сел рядом и сказал Достопочтенному Сарипутте: 
Сарипутта сутта 

Вот, Сарипутта, в чём причина, почему некие существа, которые умирают в той группе, являются возвращающимися, которые возвращаются в это состояние существования, тогда как другие являются не-возвращающимися, которые не возвращаются в это состояние существования».  Когда так было сказано, Достопочтенный Сарипутта обратился к Благословенному: «Учитель, вот как я понимаю в подробностях значение утверждения, которое Благословенный произнёс вкратце: 
«Сарипутта, бывает так, что некий человек не отбросил пяти нижних оков. В этой самой жизни он входит и пребывает в сфере ни восприятия, ни не восприятия. Он лелеет это состояние, желает его, находит в нём удовлетворение. Если он стоек в нём, сфокусирован на нём, часто пребывает в нём, и не теряет его, когда умирает, то он перерождается среди дэвов сферы ни восприятия, ни не-восприятия. Когда он умирает там, он является возвращающимся, который возвращается обратно в это состояние существования. 
«Сарипутта, это дэвы сферы ни восприятия, ни не восприятия». 

«Друг!»—отвечали те монахи. Достопочтенный Сарипутта сказал:  Там Достопочтенный Сарипутта обратился к монахам: «Друзья монахи!» 

И тогда Достопочтенный Махакоттхита подошёл к Достопочтенному Сарипутте и обменялся с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями и любезностями он сел рядом и спросил Достопочтенного Сарипутту: 

(1) «Друг Сарипутта, создателем конца становятся посредством знания?».  «Будучи спрошенным: «Друг Сарипутта, создателем конца становятся посредством знания?»—ты говоришь: «Не так оно, друг». А будучи спрошенным: «…посредством поведения? …знания и поведения? …иным образом, помимо знания и поведения?»—ты каждый раз также говоришь: «Не так оно, друг». Так каким же образом становятся создателем конца?» 
И тогда Достопочтенный Упавана подошёл к Достопочтенному Сарипутте и обменялся с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями и любезностями он сел рядом и спросил Достопочтенного Сарипутту: 

Благословенный сказал: (1) «Монахи, монах, наделённый верой, праведно устремляясь, мог бы стремиться к этому: «Пусть я стану таким, как Сарипутта и Моггаллана!»—поскольку таков эталон и мерило для моих монахов-учеников, то есть, Сарипутта и Моггаллана. 

И тогда Достопочтенный Ананда подошёл к Достопочтенному Сарипутте и обменялся с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями и любезностями он сел рядом сказал ему:  «Почему, друг Сарипутта, некоторые существа достигают ниббаны в этой самой жизни?» 
«Почему, друг Сарипутта, некоторые существа не достигают ниббаны в этой самой жизни?» 

«Но, Ананда, разве случалось ли когда, чтобы Достопочтенный Ануруддха сам беспокоился бы о разрешении дисциплинарных случаев в Сангхе? Разве не ты, а также Сарипутта и Моггаллана, разрешают любые возникающие дисциплинарные случаи? 

Точно также, монахи, обладая пятью качествами, Сарипутта продолжает вращать непревзойдённое колесо Дхаммы, приведённое в движение Татхагатой, исключительно через Дхамму—колесо, которое не может обратить вспять какой-либо отшельник, жрец, дэва, Мара, Брахма, или кто-либо в мире. Какими пятью? Вот Сарипутта является тем, кто знает благое… Дхамму… меру… подходящее время… собрание. Обладая этими пятью качествами… …кто-либо в мире». 

«Друг!»—отвечали те монахи. Достопочтенный Сарипутта сказал:  Там Достопочтенный Сарипутта обратился к монахам: «Друзья, монахи!» 

сутты идентичны АН 5.65 и АН 5.66 соответственно, но в них к монахам обращается Достопочтенный Сарипутта. 

сутты идентичны АН 5.65 и АН 5.66 соответственно, но в них к монахам обращается Достопочтенный Сарипутта. 

Там Достопочтенный Сарипутта сказал: «Друзья, когда кто-либо задаёт другому человеку вопрос, то он так делает по пяти причинам или же по одной из них. Каким пяти? 

И во второй раз… и в третий раз Достопочтенный Сарипутта сказал: «Друзья, монах, совершенный в нравственном поведении, сосредоточении, и мудрости, может входить… Есть такая возможность». И в третий раз Достопочтенный Удайи сказал Достопочтенному Сарипутте: «Это невозможно, друг Сарипутта… Нет такой возможности».  И тогда мысль пришла к Достопочтенному Сарипутте: «Даже когда я нахожусь в присутствии Благословенного, Достопочтенный Удайи опровергает моё утверждение в третий раз, и ни один монах не выражает своего согласия со мной. Буду просто молчать». И тогда Достопочтенный Сарипутта замолчал. 
И тогда мысль пришла к Достопочтенному Сарипутте: «Достопочтенный Удайи опроверг моё утверждение в третий раз, и ни один монах не выразил своего согласия со мной. Что если я подойду к Благословенному?» И тогда Достопочтенный Сарипутта подошёл к Благословенному, поклонился ему, сел рядом, и обратился к монахам: «Друзья, монах, совершенный в нравственном поведении, сосредоточении, и мудрости, может входить… Есть такая возможность». Когда так было сказано, Достопочтенный Удайи сказал Достопочтенному Сарипутте: «Это невозможно, друг Сарипутта… Нет такой возможности». 
Когда так было сказано, Достопочтенный Удайи сказал Достопочтенному Сарипутте: «Это невозможно, друг Сарипутта, не может быть такого, чтобы монах, переродившись среди некоей группы созданных-из-разума божеств, которые превосходят тех, что кормятся съестной едой, мог бы вновь входить в прекращение восприятия и чувствования и выходить из этого состояния. Нет такой возможности». 
Там Достопочтенный Сарипутта сказал: «Друзья, монах, совершенный в нравственном поведении, сосредоточении, и мудрости, может входить в прекращение восприятия и чувствования и выходить из этого состояния. Есть такая возможность. Но если он не достигает окончательного знания в этой самой жизни, то тогда, переродившись среди некой группы созданных-из-разума божеств, которые превосходят тех, что кормятся съестной едой, он может вновь входить в прекращение восприятия и чувствования и выходить из этого состояния. Есть такая возможность». 

Беседа Будды с Сарипуттой  Благословенный сказал: «Сарипутта, даже хоть ты и говоришь им так, некие глупцы, что сидят здесь, не принимают с уважением то, о чём ты говоришь». 
«Сарипутта, оставь этих людей, которые лишены веры, которые ушли из жизни домохозяйской в жизнь бездомную не благодаря вере, но с намерением обеспечить себе жизнь… немудрые, тупые. Но, Сарипутта, тебе следует обращаться к тем представителям клана, которые ушли из жизни домохозяйской в жизнь бездомную благодаря вере. Которые не коварные… мудрые, умные. Наставляй своих товарищей-монахов, Сарипутта! Наставляй своих товарищей-монахов, Сарипутта, с такой мыслью: «Я сделаю так, что мои товарищи-монахи выйдут за пределы того, что является противоположным благой Дхамме, и укреплю их в благой Дхамме». Вот, Сарипутта, как ты должен тренировать себя». 
Там Достопочтенный Сарипутта обратился к монахам так: «Друзья, монах, который желает упрекнуть другого, должен вначале утвердить в себе пять вещей. Какие пять? (1) Он должен настроиться: «Я буду говорить в подходящее время, а не в неподходящее. (2) Я буду говорить то, что является правдой, а не ложью. (3) Я буду говорить мягко, а не грубо. (4) Я буду говорить так, чтобы это приносило пользу, а не вред. (5) Я буду говорить с доброжелательным умом, а не когда питаю злобу». Монах, который желает упрекнуть другого, должен вначале утвердить в себе эти пять вещей. 

сутта аналогична АН 5.24, но здесь к монахам обращается Достопочтенный Сарипутта. 

«Вот, друг Сарипутта, монах  Вот кто, друг Сарипутта, является монахом со способностью быстрого понимания в отношении благих учений; тем, кто хорошо ухватывает то, что он заучил, заучивает много всего, не забывает заученного». 
«В таком случае, друг Сарипутта, слушай внимательно. Я буду говорить». 
И тогда Достопочтенный Ананда подошёл к Достопочтенному Сарипутте и обменялся с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями и любезностями он сел рядом и сказал: «Кто, друг Сарипутта, является монахом со способностью быстрого понимания в отношении благих учений; тем, кто хорошо ухватывает то, что он заучил, заучивает много всего, не забывает заученного?» 
«Хорошо, друг»—ответил Достопочтенный Сарипутта. Достопочтенный Ананда сказал: 

Когда так было сказано, Достопочтенный Сарипутта обратился к Благословенному: «Удивительно и поразительно, Учитель, как хорошо об этом сказал Благословенный. Учитель, каждый раз, когда ученик Благородных входит и пребывает в восторге уединения, то в этом случае пять вещей не происходят в нём. (1) Боль и уныние, связанные с чувственностью, не происходят в нём. (2) Удовольствие и радость, связанные с чувственностью, не происходят в нём. (3) Боль и уныние, связанные с неблагим, не происходят в нём. (4) Удовольствие и радость, связанные с неблагим, не происходят в нём. (5) Боль и уныние, связанные с благим, не происходят в нём. Учитель, каждый раз, когда ученик Благородных входит и пребывает в восторге уединения, то в этом случае эти пять вещей не происходят в нём».  «Хорошо, хорошо, Сарипутта! Сарипутта, каждый раз, когда ученик Благородных входит и пребывает… в этом случае эти пять вещей не происходят в нём». 

(1) И какими пятью правилами тренировки сдерживаются его действия? Вот, Сарипутта, ученик Благородных воздерживается от уничтожения жизни, от взятия того, что не дано, от неблагого сексуального поведения, от лжи, от вина, спиртного, одурманивающих веществ, что являются основой для беспечности. Его действия сдерживаются этими пятью правилами тренировки.  И тогда домохозяин Анатхапиндика отправился к Благословенному в сопровождении пятисот мирян. Они поклонились ему и сели рядом. Затем Благословенный обратился к Достопочтенному Сарипутте: «Сарипутта, тебе следует знать, что когда какой-либо домохозяин, одетый в белые одежды, чьи действия сдерживаются пятью правилами тренировки, и кто обретает без сложностей и проблем четыре видимых приятных пребывания, что имеют отношение к высшему уму, то тогда, если он того пожелает, он может заявить о себе: «Я тот, кто покончил с адом, покончил с миром животных, покончил с миром страдающих духов, покончил с состояниями лишений, с плохими уделами, с нижними мирами. Я—вступивший в поток, не подвержен более перерождению в нижних мирах, непреклонен в своей участи, устремлён к просветлению». 
Сарипутта, тебе следует знать, что когда какой-либо домохозяин, одетый в белые одежды, чьи действия сдерживаются этими пятью правилами тренировки, и кто обретает без сложностей и проблем эти четыре видимых приятных пребывания, что имеют отношение к высшему уму, то тогда, если он того пожелает, он может заявить о себе: «Я тот, кто покончил с адом, покончил с миром животных, покончил с миром страдающих духов, покончил с состояниями лишений, с плохими уделами, с нижними мирами. Я—вступивший в поток, не подвержен более перерождению в нижних мирах, непреклонен в своей участи, устремлён к просветлению». И далее он добавил: 
Так вот, Сарипутта, услышь же меня: 

«Друг!»—отвечали те монахи. Достопочтенный Сарипутта сказал:  И тогда Достопочтенный Сарипутта обратился к монахам: «Друзья, монахи!» 

«Монахи, где Сарипутта? Где Махамоггаллана? Где Махакассапа… Махакаччаяна… Махакоттхита… Махачунда… Махакаппина… Ануруддха… Ревата… Ананда? Куда ушли эти старшие ученики?»  Однажды Благословенный пребывал в Саваттхи в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики. И тогда, вечером, Благословенный вышел из затворничества и отправился в зал для собраний, где сел на подготовленное сиденье. Также, вечером, Достопочтенный Сарипутта вышел из своего затворничества и отправился в зал для собраний, где поклонился Благословенному и сел рядом. Также, вечером, Достопочтенный Махамоггаллана… Достопочтенный Махакассапа… Достопочтенный Махакаччаяна… Достопочтенный Махакоттхита… Достопочтенный Махачунда… Достопочтенный Махакаппина… Достопочтенный Ануруддха… Достопочтенный Ревата… Достопочтенный Ананда вышел из своего затворничества и отправился в зал для собраний, где поклонился Благословенному и сел рядом. 

«Монахи, мирянка Велукантаки Нандамата готовит подношение, наделённое шестью факторами, Сангхе монахов, возглавляемой Сарипуттой и Моггалланой. И каким образом подношение наделено шестью факторами? У дающей есть три фактора, и у получателей есть три фактора.  Однажды Благословенный пребывал в Саваттхи в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики. И тогда мирянка Велукантаки Нандамата приготовила подношение, наделённое шестью факторами, Сангхе монахов, возглавляемой Сарипуттой и Моггалланой. Божественным глазом, очищенным и превосходящим человеческий, Благословенный увидел, как мирянка Велукантаки Нандамата готовит это подношение, и тогда он обратился к монахам: 

Так я слышал. Однажды Достопочтенный Сарипутта пребывал в Раджагахе на горе Утёс Ястребов. И тогда, утром, Достопочтенный Сарипутта оделся, взял чашу и одеяние и спустился с горы Утёс Ястребов вместе с группой монахов. В некоем месте он увидел большой деревянный чурбан и обратился к монахам: «Друзья, видите этот большой деревянный чурбан?» 

«Бывает так, друг Сарипутта, (1) что монах изучает Дхамму: лекции, стихи и прозу, описания, строфы, вдохновенные изречения, цитаты, истории рождения, чудесные случаи, вопросы и ответы. (2) Он в подробностях обучает Дхамме других, как он сам её услышал и заучил. (3) Он побуждает других повторять вслух по памяти в подробностях ту Дхамму, как они её услышали и заучили. (4) Он и сам повторяет вслух по памяти в подробностях ту Дхамму, как он сам её услышал и заучил. (5) Он обдумывает, изучает, мысленно исследует Дхамму, как он сам её услышал и заучил. (6) Он начинает проводить сезон дождей в том местопребывании, где живут старшие монахи, которые учёные, наследники наследия, эксперты в Дхамме, эксперты в Винае, эксперты в основных положениях Дхаммы. Время от времени он подходит к ним и интересуется у них: «Достопочтенные, как это понять? Каково значение этого?» И те достопочтенные раскрывают ему то, что для него не было раскрыто, проясняют неясное, рассеивают его замешательства в отношении многочисленных трудных моментов.  Вот каким образом, друг Сарипутта, этот монах берётся за слушание учений, которых он не слышал прежде; не забывает те учения, которые уже слышал; вспоминает те учения, с которыми он уже знаком; и понимает то, чего ранее не понял». 
«В таком случае, друг Сарипутта, слушай внимательно. Я буду говорить». 
«Друг Сарипутта, как монах берётся за слушание учений, которых он не слышал прежде? Как он не забывает те учения, которые уже слышал? Как он вспоминает те учения, с которыми он уже знаком? И как он понимает то, чего ранее не понял?» 
И тогда Достопочтенный Ананда подошёл к Достопочтенному Сарипутте и обменялся с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями и любезностями он сел рядом и сказал Достопочтенному Сарипутте: 
«Хорошо, друг»—ответил Достопочтенный Сарипутта. Достопочтенный Ананда сказал: 

«Друзья, я охватил ум Читты Хаттхисарипутты своим собственным умом и понял: «Читта Хаттхисарипутта достигает таких-то и таких-то медитативных пребываний и достижений, и, всё же, он оставит тренировку и вернётся к низшей жизни». А также и божества сообщили мне об этом».  И вскоре Читта Хаттхисарипутта обрил свои волосы и бороду, надел жёлтые одежды, и покинул жизнь домохозяйскую ради жизни бездомной. И затем, пребывая в уединении прилежным, старательным, решительным, вскоре Достопочтенный Читта Хаттхисарипутта, реализовав это для себя посредством прямого знания, здесь и сейчас вошёл и пребывал в высочайшей цели святой жизни, ради которой представители клана праведно оставляют жизнь домохозяина и ведут жизнь бездомную. Он напрямую познал: «Рождение уничтожено, святая жизнь прожита, сделано то, что следовало сделать, не будет более возвращения в какое-либо состояние существования». И Достопочтенный Читта Хаттхисарипутта стал одним из арахантов. 
И спустя какое-то время Достопочтенный Читта Хаттхисарипутта оставил тренировку и вернулся к низшей жизни. Тогда его товарищи-монахи подошли к Достопочтенному Махакоттхите и сказали ему: «Так ли оно, что Достопочтенный Махакоттхита охватил ум Читты Хаттхисарипутты своим собственным умом и понял: «Читта Хаттхисарипутта достигает таких-то и таких-то медитативных пребываний и достижений, и, всё же, он оставит тренировку и вернётся к низшей жизни? Или же божества сообщили ему об этом?» 
И тогда те товарищи-монахи Читты Хаттхисарипутты отправились к Благословенному, поклонились ему, сели рядом, и сказали: «Учитель, Читта Хаттхисарипутта достиг таких-то и таких-то медитативных пребываний и достижений, и, всё же, оставил тренировку и вернулся к низшей жизни». 
Когда так было сказано, товарищи-монахи Достопочтенного Читты Хаттхисарипутты сказали Достопочтенному Махакоттхите: «Не унижай Достопочтенного Читту Хаттхисарипутту. Достопочтенный Читта Хаттхисарипутта мудр и способен вести беседу, связанную с Дхаммой, вместе со старшими монахами». 
«Пройдёт не так много времени, монахи, как Читта Хаттхисарипутта вновь задумается об отречении». 
Так я слышал. Однажды Благословенный пребывал в Варанаси в оленьем парке Исипатаны. И тогда, после принятия пищи, вернувшись с хождения за подаяниями, группа старших монахов собралась вместе, они сидели в зале и вели беседу, связанную с Дхаммой. По мере того как они вели свою беседу, Достопочтенный Читта Хаттхисарипутта постоянно прерывал их разговор. Тогда Достопочтенный Махакоттхита сказал Достопочтенному Читте Хаттхисарипутте: 

Благословенный ответил: «Хорошо, хорошо, Сарипутта! Хорошо, что ты понимаешь в подробностях значение того, что было сказано мной вкратце. Вот монах сам чтит… Здесь Будда повторяет всё, что выше сказал Достопочтенный Сарипутта …хорошие друзья. Вот как следует понимать, Сарипутта, подробное значение того, что было сказано мной вкратце».  Когда так было сказано, Достопочтенный Сарипутта обратился к Благословенному: «Учитель, я так понимаю в подробностях значение того, что было сказано Благословенным вкратце. Вот монах сам чтит Учителя и восхваляет почитание Учителя. Он побуждает других монахов, которые не чтят Учителя, развивать почтение к Учителю и, в должный момент, искренне и правдиво, он восхваляет тех монахов, которые чтят Учителя. Он сам чтит Дхамму… Сангху… практику… сосредоточение… его легко исправить… сам дружит с хорошими друзьями и восхваляет дружбу с хорошими друзьями. Он побуждает других монахов, которые не имеют хороших друзей, найти хороших друзей и, в должный момент, искренне и правдиво, он восхваляет тех монахов, у которых есть хорошие друзья. Вот каким образом, Учитель, я понимаю в подробностях значение того, что было сказано Благословенным вкратце». 

(1) Вот Сарипутта понимал в соответствии с действительностью: «Вот во мне умственная косность». (2) Или, когда ум был сжат внутренне, он понимал в соответствии с действительностью: «Мой ум сжат внутренне». (3) Или когда его ум был отвлечён вовне, он понимал в соответствии с действительностью: «Мой ум отвлечён вовне». (4) Он знал чувства по мере того, как они возникают, по мере того, как пребывают, по мере того, как исчезают. (5) Он знал восприятия по мере того, как они возникают, по мере того, как пребывают, по мере того, как исчезают. (6) Он знал мысли по мере того, как они возникают, по мере того, как пребывают, по мере того, как исчезают. (7) И затем, в отношении качеств, которые уместные и неуместные, низшие и высшие, тёмные и яркие, а также в отношении их противоположностей, он хорошо ухватил причину, хорошо взялся за неё, хорошо изучил её и хорошо проник в неё мудростью.  Благословенный сказал: «Монахи, когда он обладал семью качествами, Сарипутта реализовал для себя посредством прямого знания четыре аналитических знания и овладел ими. Какими семью? 
Когда он обладал этими семью качествами, Сарипутта реализовал для себя посредством прямого знания четыре аналитических знания и овладел ими». 

Благословенный сказал: «Монахи, обладая семью качествами, Сарипутта овладевает своим умом и не является слугой своего ума. Какими семью? Вот Сарипутта  Обладая семью качествами, Сарипутта овладевает своим умом и не является слугой своего ума». 

«В этой Дхамме и Винае, Сарипутта, нет возможности описать монаха как «без десяти», просто лишь сосчитав количество лет. Сарипутта, есть семь оснований для того, чтобы быть «без десяти», которые я провозгласил после того, как реализовал их сам прямым знанием. Какие семь?  Затем, когда Достопочтенный Сарипутта походил по Саваттхи в поисках подаяний, после принятия пищи, вернувшись с хождения за подаяниями, он отправился к Благословенному, поклонился ему и сел рядом. Затем он обратился к Благословенному: «Вот же, Учитель, я утром оделся… по мере того, как они сидели, следующая беседа случилась между ними: «Друзья, любой, кто живёт полной и чистой святой жизнью двенадцать лет, может называться монахом, который «без десяти». Я ни восхитился, ни отверг утверждений тех странников, но поднялся со своего сиденья и ушёл, думая: «Посмотрим, что Благословенный скажет об этом». Учитель, возможно ли в этой Дхамме и Винае описать монаха как «без десяти», просто лишь сосчитав количество лет, которые он уже провёл в монашестве»? 
И тогда Достопочтенный Сарипутта ни восхитился, ни отверг утверждений тех странников, но поднялся со своего сиденья и ушёл, думая: «Посмотрим, что Благословенный скажет об этом». 
И тогда Достопочтенный Сарипутта отправился в парк странников-приверженцев иных учений. Он обменялся с теми странниками вежливыми приветствиями и после обмена вежливыми приветствиями и любезностями сел рядом. И в то время те странники собрались вместе, и по мере того как они сидели, следующая беседа случилась между ними: «Друзья, любой, кто живёт полной и чистой святой жизнью двенадцать лет, может называться монахом, который «без десяти». 
Однажды Благословенный пребывал в Саваттхи в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики. И тогда, утром, Достопочтенный Сарипутта оделся, взял чашу и одеяние, и вошёл в Саваттхи собирать подаяния. И тогда мысль пришла к нему: «Слишком рано ходить по Саваттхи для сбора подаяний. Что если я отправлюсь в парк странников-приверженцев иных учений?» 
Сарипутта, если монах обладает этими семью основаниями для того, чтобы быть «без десяти», то тогда, если он живёт полной и чистой святой жизнью двенадцать лет, он подходит для того, чтобы называться «без десяти». Также, если он живёт полной и чистой святой жизнью двадцать четыре года… тридцать шесть лет… сорок восемь лет, он подходит для того, чтобы называться «без десяти». 

сутта идентична предыдущей АН 7.42 за исключением нескольких моментов: действие происходит в Косамби в Парке Гхоситы; вместо Сарипутты речь идёт об Ананде; и семь оснований другие: 

(1) «Сарипутта, бывает так, что человек преподносит дар ради собственной выгоды, с умом, устремлённым к получению выгоды, ищет для себя накопления благих заслуг с мыслью: «Я буду наслаждаться этим после смерти». Он даёт свой дар—еду, питьё, одежду или средство передвижения; гирлянду, благовония и мази; постельные принадлежности, кров, лампу—жрецу или отшельнику. Как ты думаешь, Сарипутта? Может ли человек дать такой дар?»  (2) Далее, бывает так, что человек преподносит дар не ради собственной выгоды, и его ум не устремлён к получению выгоды, он не ищет для себя накопления благих заслуг, и у него нет мысли: «Я буду наслаждаться этим после смерти». Вместо этого он преподносит дар с мыслью: «Дарение—это хорошо». Он даёт свой дар—еду, питьё, одежду или средство передвижения; гирлянду, благовония и мази; постельные принадлежности, кров, лампу—жрецу или отшельнику. Как ты думаешь, Сарипутта? Может ли человек дать такой дар?» 
(7) Или, вместо того, чтобы подумать так: «Когда сделано мной это дарение, это делает мой ум спокойным. Удовлетворение и радость появляются», он преподносит дар с мыслью: «Это украшение ума, поддержка ума». Он даёт свой дар—еду, питьё, одежду или средство для передвижения; гирлянду, благовония и мази; постельные принадлежности, кров, лампу—жрецу или отшельнику. Как ты думаешь, Сарипутта? Может ли человек дать такой дар?» 
В этом, Сарипутта, условие, в этом причина, почему человек даёт какой-либо дар, и это не приносит большого плода, большой пользы, тогда как другой человек даёт точно такой же дар, и это приносит большой плод, большую пользу». 
«Да, Сарипутта, может быть так, что когда человек даёт какой-либо дар, это не приносит большого плода, большой пользы, тогда как другой человек даёт точно такой же дар, и это приносит большой плод, большую пользу». 
Затем в следующий день Упосатхи миряне из Чампы пришли к Достопочтенному Сарипутте и, по прибытии, поклонившись ему, встали рядом. Тогда Достопочтенный Сарипутта вместе с мирянами из Чампы отправился к Благословенному и, по прибытии, поклонившись ему, сел рядом. Затем Достопочтенный Сарипутта обратился к Благословенному: «Может ли быть так, что когда человек даёт какой-либо дар, это не приносит большого плода, большой пользы, тогда как другой человек даёт точно такой же дар, и это приносит большой плод, большую пользу?» 
«Как скажете, Достопочтенный»—ответили миряне из Чампы Достопочтенному Сарипутте. Поднявшись со своих сидений, поклонившись ему и обойдя его с правой стороны, они ушли. 
Я слышал, что однажды Благословенный пребывал в Чампе на берегу озера Гаггары. И большая группа мирян из Чампы пришла к Достопочтенному Сарипутте и, по прибытии, поклонившись ему, они сели рядом. Сидя там, они обратились к Достопочтенному Сарипутте: «Давно у нас не было возможности, Достопочтенный, послушать Дхамму из уст самого Благословенного. Было бы хорошо, если бы мы могли послушать Дхамму из уст самого Благословенного». 

Затем мирянка Нандамата собственноручно обслужила Сангху монахов во главе с Сарипуттой и Моггалланой различными видами превосходной пищи. И когда Достопочтенный Сарипутта закончил кушать и убрал чашу, она села рядом. И тогда Достопочтенный Сарипутта спросил её:  И затем Достопочтенный Сарипутта, наставив, вдохновив, воодушевив, и порадовав Нандамату беседой о Дхамме, поднялся со своего сиденья и ушёл. 
И когда минула ночь, мирянка Нандамата приготовила различные виды великолепной еды в своём доме. И затем, до принятия пищи, Сангха монахов во главе с Сарипуттой и Моггалланой прибыла в Велукантаку. Тогда мирянка Нандамата обратилась к некоему человеку: «Ну же, дорогой. Пойди в монастырь и объяви Сангхе монахов, что время пришло, сказав одному из них: «Достопочтенный, время пришло. Завтрак готов в доме госпожи Нандаматы». Тот человек ответил: «Да, госпожа», отправился в монастырь и донёс своё послание. Тогда Сангха монахов во главе с Сарипуттой и Моггалланой оделась, и, взяв чаши и одеяния, они отправились в дом мирянки Нандаматы, где сели на подготовленные сиденья. 
Так я слышал. Однажды Достопочтенный Сарипутта и Достопочтенный Махамоггаллана странствовали по Даккхинагири вместе с большой Сангхой монахов. И тогда мирянка Велукантаки Нандамата поднялась, когда ночь уже подходила к концу, и декламировала вслух по памяти Параяну. 
«Хорошо, сестра! И пусть это также станет твоим гостевым подарком мне: Завтра, до принятия пищи, Сангха монахов во главе с Сарипуттой и Моггалланой придёт в Велукантаку. Тебе следует обслужить их и посвятить это твоё подношение мне. Это будет твоим гостевым подарком мне». 

Вот каким образом, Сарипутта, следует в подробностях понимать значение утверждения, сказанного мной вкратце».  И затем, по мере того как Достопочтенный Сарипутта пребывал в затворничестве, следующее раздумье возникло у него в уме: «Что монаху следует чтить и уважать, и в зависимости от чего ему нужно пребывать, так чтобы он смог отбросить неблагое и развить благое?» 
И тогда, вечером, Достопочтенный Сарипутта вышел из затворничества и отправился к Благословенному. Он поклонился ему, сел рядом, и сказал: 
И тогда мысль пришла к Достопочтенному Сарипутте: «Эти качества были очищены и отмыты во мне. Что если я отправлюсь к Благословенному и расскажу ему о них? Так они станут очищенными во мне ещё больше, и ещё больше будут известны как очищенные. Это как если бы человек нашёл слиток золота, очищенный и отмытый. И мысль пришла бы к нему: «Этот мой слиток золота очищен и отмыт. Что если я пойду и покажу его золотых дел мастерам? И затем, когда этот мой слиток золота будет показан золотых дел мастерам, он будет очищен ещё больше и будет ещё больше известен как очищенный». Точно также, эти качества были очищены и отмыты во мне. Что если я отправлюсь к Благословенному и расскажу ему о них? Так, они станут очищенными во мне ещё больше, и ещё больше будут известны как очищенные». 
Когда так было сказано, Достопочтенный Сарипутта сказал Благословенному: «Учитель, вот как я понимаю в подробностях значение утверждения, сказанного Благословенным вкратце: 
«Хорошо, хорошо, Сарипутта! Монах должен чтить и уважать, и пребывать в зависимости от Учителя, так чтобы он смог отбросить неблагое и развить благое. Он должен чтить и уважать, и пребывать в зависимости от Дхаммы… Сангхи… практики… сосредоточения… прилежания… гостеприимства, так чтобы он смог отбросить неблагое и развить благое». 
«Хорошо, хорошо, Сарипутта! Хорошо, что ты так понимаешь в подробностях значение утверждения, сказанного мной вкратце. Действительно, Сарипутта, не может быть такого, чтобы монах, у которого нет уважения к Учителю, мог бы иметь уважение к Дхамме. У монаха, у которого нет уважения к Учителю, также нет уважения и к Дхамме… Будда повторяет всё утверждение Сарипутты целиком …У монаха, у которого есть уважение к Учителю, Дхамме, Сангхе, практике, сосредоточению, и прилежанию, есть и уважение к гостеприимству. 

И Сарипутта—это тот, кто слушает сам и делает так, что слушают другие… и не провоцирует ссор. Обладая этими восемью качествами, Сарипутта достоин того, чтобы заниматься миссионерством». И далее Благословенный добавил: 

И тогда Достопочтенный Сарипутта подошёл к Благословенному, поклонился ему, и сел рядом. Затем Благословенный сказал ему:  «Сарипутта, когда пятна загрязнений ума монаха были уничтожены, то сколькими силами он обладает, из-за обладания которыми он мог бы заявить: «Мои пятна были уничтожены»? 

«Друг!»—отвечали те монахи. Достопочтенный Сарипутта сказал:  Там Достопочтенный Сарипутта обратился к монахам: «Друзья монахи!» 

cутта аналогична АН 8.62, но здесь чуть иное вступление и к монахам обращается Достопочтенный Сарипутта, а не Будда:  «Друг!»—отвечали те монахи. Достопочтенный Сарипутта сказал: 
Там Достопочтенный Сарипутта обратился к монахам: «Друзья монахи!» 

«Друг!»—отвечали те монахи. Достопочтенный Сарипутта сказал:  Там Достопочтенный Сарипутта обратился к монахам: «Друзья монахи!» 

«Вне сомнений, монах, ты совершил проступок в том, что ты столь глупо, столь неразумно, столь неумело оклеветал Достопочтенного Сарипутту на ложных, ошибочных, беспочвенных основаниях. Но поскольку ты видишь свой проступок как проступок и исправляешь его в соответствии с Дхаммой, мы прощаем тебя за это. Поскольку это является ростом в Учении Благородных—когда кто-либо видит проступок как проступок и исправляет его в соответствии с Дхаммой, предпринимая воздержание от совершения подобного в будущем».  «Да, друг»—ответил Достопочтенный Сарипутта. 
«Да, Учитель»—ответил монах. Затем он отправился к Достопочтенному Сарипутте и сказал: «Учитель зовёт тебя, друг Сарипутта». 
Затем Благословенный обратился к Достопочтенному Сарипутте: «Сарипутта, прости этого пустого человека, прежде чем его голова расколется на семь частей прямо на этом самом месте». 
И в то время Достопочтенный Махамоггаллана и Достопочтенный Ананда взяли ключ и ходили от хижины к хижине, вызывая: «Выходите, почтенные! Выходите, почтенные! Сейчас Достопочтенный Сарипутта прорычит своим львиным рыком в присутствии Благословенного!» 
И тогда Достопочтенный Сарипутта поднялся со своего сиденья, поклонился Благословенному и ушёл, обойдя его с правой стороны. И вскоре после того как Достопочтенный Сарипутта ушёл, некий монах сказал Благословенному: «Учитель, Достопочтенный Сарипутта ударил меня и отправился странствовать, так и не извинившись». 
И тогда Достопочтенный Сарипутта подошёл к Благословенному, поклонился ему и сел рядом. Благословенный сказал ему: «Сарипутта, один из твоих товарищей-монахов подал жалобу на тебя, сказав: «Учитель, Достопочтенный Сарипутта ударил меня и отправился странствовать, так и не извинившись». 
И тогда тот монах поднялся со своего сиденья, закинул верхнее одеяние за плечо, упал в ноги Благословенному и сказал Благословенному: «Учитель, я совершил проступок, что столь глупо, столь неразумно, столь неумело оклеветал Достопочтенного Сарипутту на ложных, ошибочных, беспочвенных основаниях. Учитель, пусть Благословенный простит меня за мой проступок, который я теперь увидел как проступок, чтобы впредь я себя сдерживал в этом». 
«Можешь отправляться, когда сочтёшь нужным, Сарипутта». 
Однажды Благословенный пребывал в Саваттхи в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики. И тогда Достопочтенный Сарипутта подошёл к Благословенному, поклонился ему, сел рядом и сказал: 
Тогда Благословенный обратился к некоему монаху: «Иди же, монах, и от моего имени позови Сарипутту так: «Учитель зовёт тебя, друг Сарипутта». 

(1) Вот, Сарипутта, некий человек исполняет нравственное поведение и сосредоточение, но взращивает мудрость только до некоторой степени. С полным уничтожением пяти нижних оков этот человек достигает ниббаны в промежутке. Такова первая личность, умирающая с остатком, которая освобождена от ада, от мира животных, от мира страдающих духов; освобождена от состояний лишений, от плохих уделов, от нижних миров.  Затем, когда Достопочтенный Сарипутта походил по Саваттхи в поисках подаяний, после принятия пищи, вернувшись с хождения за подаяниями, он отправился к Благословенному, поклонился ему и сел рядом. Затем он обратился к Благословенному: «Вот же, Учитель, я утром оделся… по мере того, как они сидели, следующая беседа случилась между ними: «Друзья, любой, кто умирает с остатком, не освобождён от ада, от мира животных, от мира страдающих духов. Он не освобождён от состояний лишений, от плохих уделов, от нижних миров». Я ни восхитился, ни отверг утверждений тех странников, но поднялся со своего сиденья и ушёл, думая: «Посмотрим, что Благословенный скажет об этом». 
И тогда Достопочтенный Сарипутта ни восхитился, ни отверг утверждений тех странников, но поднялся со своего сиденья и ушёл, думая: «Посмотрим, что Благословенный скажет об этом». 
И тогда Достопочтенный Сарипутта отправился в парк странников-приверженцев других учений. Он обменялся с теми странниками вежливыми приветствиями и после обмена вежливыми приветствиями и любезностями сел рядом. И в то время те странники собрались вместе, и по мере того, как они сидели, следующая беседа случилась между ними: «Друзья, любой, кто умирает с остатком, не освобождён от ада, от мира животных, от мира страдающих духов. Он не освобождён от состояний лишений, от плохих уделов, от нижних миров». 
«Кто они такие, Сарипутта, эти глупые и несведущие странники-приверженцы других учений, и кто они—те, кто знают того, кто имеет остаток как «имеющего остаток», и того, кто не имеет остатка как «не имеющего остатка»? 
Кто они такие, Сарипутта, эти глупые и несведущие странники-приверженцы иных учений, и кто они—те, кто знают того, кто имеет остаток как «имеющего остаток», и того, кто не имеет остатка как «не имеющего остатка»? 
Однажды Благословенный пребывал в Саваттхи в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики. И тогда, утром, Достопочтенный Сарипутта оделся, взял чашу и одеяние и вошёл в Саваттхи собирать подаяния. И тогда мысль пришла к нему: «Слишком рано ходить по Саваттхи в поисках подаяний. Что если я отправлюсь в парк странников-приверженцев других учений?» 
Эти девять личностей, Сарипутта, умирая с остатком, освобождены от ада, от мира животных, от мира страдающих духов; освобождены от состояний лишений, от плохих уделов, от нижних миров. Какие девять? 
Эти девять личностей, умирая с остатком, освобождены от ада… нижних миров. Сарипутта, я не был предрасположен к тому, чтобы давать это изложение Дхаммы монахам, монахиням, мирянам и мирянкам. И почему? Меня беспокоило то, что, услышав это изложение Дхаммы, они могут склониться к беспечности. Однако, я рассказал это изложение Дхаммы, чтобы ответить на твой вопрос». 

(10) «Так значит, друг Сарипутта, с этой целью ведётся святая жизнь под учительством Благословенного: «Пусть камма, результат которой не должен быть пережит, станет каммой, результат которой я должен пережить»?  (1) «Так как же, друг Сарипутта, с этой ли целью ведётся святая жизнь под учительством Благословенного: «Пусть камма, результат которой должен быть пережит в этой жизни, станет каммой, результат которой я должен пережить в будущей жизни»? 
(2) «Так значит, друг Сарипутта, с этой целью ведётся святая жизнь под учительством Благословенного: «Пусть камма, результат которой должен быть пережит в будущей жизни, станет каммой, результат которой я должен пережить в этой жизни»? 
(3) «Так как же, друг Сарипутта, с этой ли целью ведётся святая жизнь под учительством Благословенного: «Пусть камма, результат которой должен быть пережит как приятный, станет каммой, результат которой я должен пережить как болезненный»? 
(4) «Так значит, друг Сарипутта, с этой целью ведётся святая жизнь под учительством Благословенного: «Пусть камма, результат которой должен быть пережит как болезненный, станет каммой, результат которой я должен пережить как приятный»? 
(5) «Так как же, друг Сарипутта, с этой ли целью ведётся святая жизнь под учительством Благословенного: «Пусть камма, результат которой должен быть пережит, как только он созрел, станет каммой, результат которой я должен пережить, пока он ещё не созрел»? 
(6) «Так значит, друг Сарипутта, с этой целью ведётся святая жизнь под учительством Благословенного: «Пусть камма, результат которой должен быть пережит, пока он ещё не созрел, станет каммой, результат которой я должен пережить, как только он созрел»? 
(7) «Так как же, друг Сарипутта, с этой ли целью ведётся святая жизнь под учительством Благословенного: «Пусть камма, результат которой должен быть пережит обильно, станет каммой, результат которой я должен пережить лишь слегка»? 
(8) «Так значит, друг Сарипутта, с этой целью ведётся святая жизнь под учительством Благословенного: «Пусть камма, результат которой должен быть пережит лишь слегка, станет каммой, результат которой я должен пережить обильно»? 
(9) «Так как же, друг Сарипутта, с этой ли целью ведётся святая жизнь под учительством Благословенного: «Пусть камма, результат которой должен быть пережит, станет каммой, результат которой я не должен пережить»? 
«Друг Сарипутта, когда тебя спросили: «Так как же, друг Сарипутта, с этой ли целью ведётся святая жизнь под учительством Благословенного: «Пусть камма, результат которой должен быть пережит в этой жизни, станет каммой, результат которой я должен пережить в будущей жизни»?—ты говоришь: «Разумеется нет, друг». А когда тебя спросили: «Так значит, друг Сарипутта, с этой целью ведётся святая жизнь под учительством Благословенного: «Пусть камма, результат которой должен быть пережит в будущей жизни, станет каммой, результат которой я должен пережить в этой жизни»?—ты также говоришь: «Разумеется нет, друг»… Повторяются все вопросы целиком … «Так значит, друг Сарипутта, с этой целью ведётся святая жизнь под учительством Благословенного: «Пусть камма, результат которой не должен быть пережит, станет каммой, результат которой я должен пережить»?—ты также говоришь: «Разумеется нет, друг». Так с какой же целью тогда ведётся святая жизнь под учительством Благословенного?» 
И тогда Достопочтенный Махакоттхита подошёл к Достопочтенному Сарипутте и обменялся с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями и любезностями он сел рядом и сказал Достопочтенному Сарипутте: 

И тогда Достопочтенный Самиддхи подошёл к Достопочтенному Сарипутте, поклонился ему и сел рядом. Затем Достопочтенный Сарипутта обратился к нему: 

И в третий раз Достопочтенный Сарипутта обратился к Достопочтенному Чандикапутте: «Друг Чандикапутта, не так этот Девадатта учит монахов Дхамме. Девадатта учит монахов Дхамме вот как: «Когда ум монаха хорошо объединён умом, то ему подобает заявить: «Я понимаю: «Рождение уничтожено, святая жизнь прожита, сделано то, что следовало сделать, не будет более возвращения в какое-либо состояние существования».  Так я слышал. Однажды Достопочтенный Сарипутта и Достопочтенный Чандикапутта пребывали в Раджагахе в Бамбуковой Роще, в Беличьем Святилище. Там Достопочтенный Чандикапутта обратился к монахам: «Друзья монахи!» 
Тогда Достопочтенный Сарипутта обратился к Достопочтенному Чандикапутте: «Друг Чандикапутта, не так этот Девадатта учит монахов Дхамме. Девадатта учит монахов Дхамме вот как: «Когда ум монаха хорошо объединён умом, то ему подобает заявить: «Я понимаю: «Рождение уничтожено, святая жизнь прожита, сделано то, что следовало сделать, не будет более возвращения в какое-либо состояние существования». 

Когда так было сказано, Достопочтенный Удайин спросил Достопочтенного Сарипутту: «Но где же тут приятное, мой друг, где ничего не чувствуется?»  Я слышал, что однажды Достопочтенный Сарипутта пребывал рядом с Раджагахой в Бамбуковой Роще в Беличьем Святилище. Там он обратился к монахам: «Эта ниббана приятна, друзья. Эта ниббана приятна». 

сутта идентична АН 10.3, но здесь Достопочтенный Сарипутта обращается к монахам. 

10.7. Сарипутта  «Друг Сарипутта, может ли монах обрести такое состояние сосредоточения, что он не будет воспринимать: 
И тогда Достопочтенный Ананда подошёл к Достопочтенному Сарипутте и обменялся с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями и любезностями он сел рядом и сказал Достопочтенному Сарипутте: 
«Но как, друг Сарипутта, он может обрести такое состояние сосредоточения?» 
«Но что воспринимал Достопочтенный Сарипутта в том случае?» 
Сарипутта сутта 

10.52. Сарипутта  Сарипутта сутта 
сутта идентична АН 10.51, но здесь чуть иное вступление и к монахам обращается Достопочтенный Сарипутта, а не Будда: 
Там Достопочтенный Сарипутта обратился к монахам: «Друзья монахи!». «Друг!»—отвечали те монахи. Достопочтенный Сарипутта сказал: … 

Благословенный сказал: «Там Достопочтенный Сарипутта обратился к монахам: «Друзья монахи!»  «Да, друг»—ответили те монахи. Достопочтенный Сарипутта сказал: 
«Друг!»—отвечали те монахи. Достопочтенный Сарипутта сказал: 
«Мы пришли сюда издалека, друг, чтобы получить разъяснение смысла этого утверждения у Достопочтенного Сарипутты. В самом деле, было бы хорошо, если бы Достопочтенный Сарипутта прояснил бы значение этого утверждения. Услышав это из уст Достопочтенного Сарипутты, монахи запомнят это». 

«Друг Сарипутта, что такое счастье? Что такое страдание?»  Однажды Достопочтенный Сарипутта пребывал в стране Магадхов возле Налакагамаки. И тогда странник Самандакани подошёл к Достопочтенному Сарипутте и обменялся с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями он сел рядом и сказал Достопочтенному Сарипутте: 

«Друг Сарипутта, что является счастьем в этой Дхамме и Винае, а что является страданием?»  Однажды Достопочтенный Сарипутта пребывал в стране Магадхов возле Налакагамаки. И тогда странник Самандакани подошёл к Достопочтенному Сарипутте и обменялся с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями он сел рядом и сказал Достопочтенному Сарипутте: 

«Да, Учитель»—ответил Достопочтенный Сарипутта.  «Друг!»—ответили те монахи. Достопочтенный Сарипутта сказал: 
И затем Благословенный, расстелив четырежды сложенное внешнее одеяние, лёг на правый бок, приняв позу льва, положив одну ступню на другую, осознанный и бдительный, отметив для себя, когда следует вставать. Тогда Достопочтенный Сарипутта обратился к монахам так: «Друзья монахи!» 
И тогда Благословенный поднялся и обратился к Достопочтенному Сарипутте: «Хорошо, хорошо, Сарипутта! Сарипутта, в том, кто не имеет веры… Здесь Будда повторяет всё, что сказал Дост. Сарипутта целиком …Человек с правильными воззрениями: это—случай не-упадка». 
Однажды Благословенный странствовал по стране Косал вместе с большой Сангхой монахов и достиг косальского города под названием Налакапана. Там, возле Налакапаны, Благословенный пребывал в Церсисовой Роще. И тогда, в день Упосатхи, Благословенный сидел в окружении Сангхи монахов. Наставив, воодушевив, вдохновив и порадовав Сангху монахов беседой о Дхамме, которую он произносил в течение большей части ночи, Благословенный, обозрев абсолютно молчаливую Сангху монахов, обратился к Достопочтенному Сарипутте: «Сангха монахов лишена лени и апатии, Сарипутта. Поведай беседу о Дхамме монахам. Моя спина болит, я её расслаблю». 

И во второй раз монах Кокалика сказал Благословенному: «Учитель, хотя Благословенный обладает моей верой и доверием к нему, всё же я утверждаю, что Сарипутта и Моггаллана имеют порочные желания». И во второй раз Благословенный ответил: «Не говори так, Кокалика! Не говори так, Кокалика! Утверди доверие к Сарипутте и Моггаллане, Кокалика. Сарипутта и Моггаллана обладают благим поведением».  И в третий раз монах Кокалика сказал Благословенному: «Учитель, хотя Благословенный обладает моей верой и доверием к нему, всё же я утверждаю, что Сарипутта и Моггаллана имеют порочные желания». И в третий раз Благословенный ответил: «Не говори так, Кокалика! Не говори так, Кокалика! Утверди доверие к Сарипутте и Моггаллане, Кокалика. Сарипутта и Моггаллана обладают благим поведением». 
И затем монах Кокалика скончался из-за этой болезни, и, поскольку он питал враждебность к Сарипутте и Моггаллане, после смерти он переродился в аду Падумы. 
И когда минула ночь, Благословенный обратился к монахам так: «Монахи, прошлой ночью, когда наступила глубокая ночь, Брахма Сахампати подошёл ко мне и сказал: «Господин, монах Кокалика скончался, и, поскольку он питал враждебность к Сарипутте и Моггаллане, после смерти он переродился в аду Падумы». Сказав так, он поклонился мне и, обойдя меня с правой стороны, исчез». 
И когда наступила глубокая ночь, Брахма Сахампати, обладающий поразительной красотой, освещая всю рощу Джеты, подошёл к Благословенному, поклонился ему, встал рядом и сказал ему: «Господин, монах Кокалика скончался, и, поскольку он питал враждебность к Сарипутте и Моггаллане, после смерти он переродился в аду Падумы». Так сказал Брахма Сахампати. Сказав так, он поклонился Благословенному и, обойдя его с правой стороны, исчез. 
И тогда монах Кокалика подошёл к Благословенному, поклонился ему, сел рядом и сказал: «Учитель, Сарипутта и Моггаллана имеют порочные желания. Они попали под влияние порочных желаний». Благословенный ответил: 
И тогда независимый брахма Туду подошёл к монаху Кокалике, встал в воздухе и сказал ему: «Утверди доверие к Сарипутте и Моггаллане, Кокалика. Сарипутта и Моггаллана обладают благим поведением». 
«Можно, монах. Представь, монах, косальскую повозку, что нагружена двадцатью мерами горчичных зерён. В конце каждого столетия приходил бы человек и брал оттуда одно зёрнышко. Благодаря этим усилиям та косальская повозка с двадцатью мерами горчичных зерён опустела бы и истощилась куда быстрее, чем (1) минул бы один ад Аббуды. Двадцать адов Аббуды равноценны (2) одному аду Нираббуды. Двадцать адов Нираббуды равноценны (3) одному аду Абабы. Двадцать адов Абабы равноценны (4) одному аду Ататы. Двадцать адов Ататы равноценны (5) одному аду Ахахи. Двадцать адов Ахахи равноценны (6) одному аду Кумбуды. Двадцать адов Кумбуды равноценны (7) одному аду Согандхике. Двадцать адов Согандхики равноценны (8) одному аду Уппалы. Двадцать адов Уппалы равноценны (9) одному аду Пундарике. Двадцать адов Пундарики равноценны (10) одному аду Падумы. Монах, и вот монах Кокалика переродился в аду Падумы, поскольку питал враждебность к Сарипутте и Моггаллане». 
«Не говори так, Кокалика! Не говори так, Кокалика! Утверди доверие к Сарипутте и Моггаллане, Кокалика. Сарипутта и Моггаллана обладают благим поведением». 

И тогда Достопочтенный Сарипутта подошёл к Благословенному, поклонился ему и сел рядом. Затем Благословенный сказал ему:  «Сарипутта, когда загрязнения монаха были уничтожены, то сколькими силами он обладает, благодаря которым он может заявить о достижении уничтожения загрязнений ума: «Мои загрязнения ума были уничтожены»? 

сутта идентична АН 11.3, но здесь к монахам обращается Достопочтенный Сарипутта. 

«Друг Сарипутта, может ли монах обрести такое состояние сосредоточения, что он не будет воспринимать землю в отношении земли… …что-либо видимое, слышимое, ощущаемое, познаваемое, достигаемое, измышляемое и изучаемое умом, но чтобы, при этом, всё равно что-то бы воспринимал?».  И тогда Достопочтенный Ананда, восхитившись и возрадовавшись словам Благословенного, поднялся со своего сиденья, поклонился Благословенному, обошёл его с правой стороны и отправился к Достопочтенному Сарипутте. Он обменялся с Достопочтенным Сарипуттой вежливыми приветствиями и, после обмена вежливыми приветствиями и любезностями, он сел рядом и сказал ему: 
«Как удивительно и поразительно, друг, что объяснение смысла и используемые фразы и учителя и ученика совпадают и согласуются друг с другом, не расходятся в отношении наивысшего состояния. Только что, друг, я подходил к Благословенному и расспросил его о том же самом. Благословенный ответил мне точно также, в тех же терминах и фразах, что и Достопочтенный Сарипутта. Как удивительно и поразительно, друг, что объяснение смысла и используемые фразы и учителя и ученика совпадают и согласуются друг с другом, не расходятся в отношении наивысшего состояния». 
«Но как, друг Сарипутта, он может обрести такое состояние сосредоточения?» 

И тогда группа монахов подошла к Достопочтенному Сарипутте и обменялась с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями и любезностями, они сели рядом и сказали Достопочтенному Сарипутте: «Друг Сарипутта, может ли монах обрести такое состояние сосредоточения…  сутта идентична АН 11.18, но здесь чуть иное вступление, и группа монахов беседует не с Буддой, а с Достопочтенным Сарипуттой: 

«Да, друг»—ответили те монахи. Достопочтенный Сарипутта сказал::  «Мы пришли сюда издалека, друг, чтобы получить разъяснение смысла этого утверждения у Достопочтенного Сарипутты. В самом деле, было бы хорошо, если бы Достопочтенный Сарипутта прояснил бы значение этого утверждения. Услышав это из уст Достопочтенного Сарипутты, монахи запомнят это». 
Там Достопочтенный Сарипутта обратился к монахам: «Монахи, может ли монах обрести такое состояние сосредоточения, что он не будет воспринимать: (1) землю в отношении земли… Как в АН 11.18 … (11) что-либо видимое, слышимое, ощущаемое, познаваемое, достигаемое, измышляемое и изучаемое умом, но чтобы, при этом, он всё равно что-то бы воспринимал?» 

Точно также многие тысячи богов этого же мира пришли и сказали: «Почтенный, в эту счастливую кальпу в мире появился Благословенный Будда. Он родился в кшатрийском роду, вырос в кшатрийской семье, принадлежал к семье Готама. В это время жизнь коротка, ограничена, проходит очень быстро—редко кто доживает до ста лет. Он достиг полного просветления под священным фикусом. Два его главных ученика—Сарипутта и Моггаллана. У него одна группа учеников, в которой одна тысяча двести пятьдесят монахов, и вся эта группа состоит только из арахантов. Личным его помощником ныне является Ананда. Его отец—царь Суддходана, а матерью была царица Майя. Царская столица—город Капилаваттху. Таковым был его уход из мирской жизни, такой-то была его жизнь аскетом, его полное просветление было таким-то, он повернул колесо учения так-то. И те из нас, Почтенный, кто прожил святую жизнь под учительством Благословенного, освободились от чувственных желаний и переродились здесь».  Точно также многие тысячи богов этого же мира пришли и сказали: «Почтенный, в эту счастливую кальпу в мире появился Благословенный Будда. Он родился в кшатрийском роду, вырос в кшатрийской семье, принадлежал к семье Готама. В это время жизнь людей коротка, ограничена, проходит очень быстро—редко кто доживает до ста лет. Он достиг полного просветления под священным фикусом. Два его главных ученика—Сарипутта и Моггаллана. У него одна группа учеников, в которой одна тысяча двести пятьдесят монахов, и вся эта группа состоит только из арахантов. Личным его помощником ныне является Ананда. Его отец—царь Суддходана, а матерью была царица Майя. Царская столица—город Капилаваттху. Таковым был его уход из мирской жизни, такой-то была его жизнь аскетом, его полное просветление было таким-то, он повернул колесо учения так-то. И те из нас, Почтенный, кто прожил святую жизнь под учительством Благословенного, освободились от чувственных желаний и переродились здесь». 

«Величавы и дерзостны слова твоих уст, Сарипутта! Прекрасный возглас, истинный звук львиного рыка!  И вот почтенный Сарипутта пришел к тому месту, где находился Благословенный и приветствовал его; и с почтением присевши рядом с ним, сказал: «Господин, так сильна моя вера в Благословенного, что мне кажется никогда не было, никогда не будет и нет никого, кто был бы выше и мудрее Благословенного, кто бы превзошел его в высочайшей мудрости». 
Львиный рык Сарипутты 
Но как это, Сарипутта? Те Архаты, в совершенстве Пробудившиеся прошлого – обладаешь ли ты прямым личным знанием всех тех Благословенных, их нравственности, их умственных качеств, их мудрости, их состояний пребывания, и их освобождения?» 
«Тогда как это, Сарипутта? Меня, присутствующего здесь Архата, в совершенстве Пробудившегося – обладаешь ли ты прямым личным знанием про мою нравственность, мои способы поведения, мою мудрость, моё состояние пребывания, и моё освобождение?» 
«Тогда как это, Сарипутта? Те Архаты, в совершенстве Пробудившиеся будущего – обладаешь ли ты прямым личным знанием всех тех Благословенных, их нравственности, их умственных качеств, их мудрости, их состояний пребывания, и их освобождения?» 
«Ты видишь теперь, Сарипутта, что не имеешь прямого личного знания про Архатов, в совершенстве Пробудившихся прошлого, будущего и настоящего. К чему же те слова величавые и смелые, прекрасно провозглашенные, как истинный звук львиного рыка, гласящие: «Господин, так сильна моя вера в Благословенного, что мне кажется никогда не было, никогда не будет и нет никого, кто был бы выше и мудрее Благословенного, кто бы превзошел его в высочайшей мудрости?» 

SC 10Nya 6Ms 9M_92Сарипутта сказал: «И каким же образом, братья, в то время, как наставник живёт уединённо, ученики не наследуют его пример отрешённости? Братья, в то время, как наставник живёт уединённо, ученики не наследуют его пример отрешённости, не устраняя то, что наставник наказал устранить, живя в изобилии, будучи беспечными, скоро отступая от учения, оставляя уединение.  SC 14Ms 9M_96Так сказал достопочтенный Сарипутта, и монахи возрадовались его словам. 
SC 8PTS vp Pali 1.14Ms 9M_90Msdiv _31Вскоре после ухода Благословенного достопочтенный Сарипутта там же обратился к монахам: «Братья монахи!» 
SC 9Nya 5Ms 9M_91Достопочтенный Сарипутта сказал: «Каким образом, братья, в то время, как наставник живёт уединённо, ученики не наследуют его пример отрешённости, и каким образом в то время, как наставник живёт уединённо, ученики наследуют его пример отрешённости?» 
«Брат!» - ответили монахи Сарипутте. 
«В самом деле, друг, мы пришли сюда издалека, чтобы выучить от Достопочтенного Сарипутты значение этого утверждения. Было бы хорошо, если бы Достопочтенный Сарипутта объяснил бы значение этого утверждения. Услышав это от него, монахи запомнят это». 
«Да, друг»—ответили монахи. Достопочтенный Сарипутта сказал следующее: 
«Даже издалека, брат, мы пришли бы услышать объяснение достопочтенного Сарипутты. Хорошо бы, чтобы достопочтенный Сарипутта дал объяснение, и монахи запомнят услышанное из его уст.» 
«Друг!»—ответили они. Достопочтенный Сарипутта сказал: 
«Конечно, брат.» - в знак согласия ответили монахи достопочтенному Сарипутте. 
Объяснение Сарипутты 
Так сказал Благословенный. И сказав так, Величайший поднялся со своего сиденья и ушёл в своё жилище. И вскоре после того как он ушёл, Достопочтенный Сарипутта обратился к монахам так: «Друзья монахи!» 
Так сказал Достопочтенный Сарипутта. Монахи были довольны и восхитились словами Достопочтенного Сарипутты. 

Nya 33Как девушка или юноша-любители украшений, с вымытой головой, получив венок из кувшинок, венок из жасмина, венок из жимолости, взяли бы его обеими руками и водрузили себе на голову, точно так же молодые люди, из веры дом ради бездомной жизни оставившие, нелукавые, нелживые, нековарные, несамонадеянные, недерзкие, нелегкомысленные, в речах негрубые, непразднословные, чувства хранящие, в еде умеренные, бдение практикующие, отшельничество блюдущие, практикой не пренебрегающие, в изобилии не живущие, не беспечные, отступничество от учения оставляющие, скоро в уединение вступающие, усердные, непоколебимые, внимательные, проницательные, собранные, с сосредоточенным умом, мудрые, смышлёные, слушая проповедь Дхаммы из уст достопочтенного Сарипутты, как бы утоляют жажду и голод, говоря и думая: «Хорошо, почтенный, что ты своих собратьев по целомудренной жизни, отвратив от неблагого, наставляешь на благое.»  SC 1Nya 1Ms 9M_123Msdiv _57Я слышал, что как-то раз, когда Благоcловенный пребывал в ашраме Анатхапиндики в Роще Джеты близ Саваттхи, достопочтенный Сарипутта обратился к монахам: «Братья монахи!» 
SC 27Nya 31PTS vp Pali 1.32Ms 9M_149Msdiv _63После этих слов достопочтенный Махамоггаллана сказал достопочтенному Сарипутте: «Брат, аналогия мне пришла на ум.» 
SC 28Nya 32Ms 9M_150Точно так же, брат, людей, веры не имущих, дом ради бездомной жизни оставивших не из веры, а в поиске средств к существованию, лукавых, лицемерных, коварных, самонадеянных, дерзких, легкомысленных, в речах грубых, празднословов, чувств не хранящих, в еде неумеренных, бдение не практикующих, отшельничество не блюдущих, практикой пренебрегающих, живущих в изобилии, беспечных, от учения скоро отступающих, уединение оставляющих, ленивых, усердия не имущих, невнимательных, непроницательных, несобранных, с рассеянным умом, глупых, бестолковых достопочтенный Сарипутта исправляет проповедью Дхаммы так, будто знает мои желания. 
SC 29Ms 9M_151С другой стороны, молодые люди, из веры дом ради бездомной жизни оставившие, нелукавые, нелицемерные, нековарные, несамонадеянные, недерзкие, нелегкомысленные, в речах негрубые, не празднословы, чувства хранящие, в еде умеренные, бдение практикующие, отшельничество блюдущие, практикой не пренебрегающие, в изобилии не живущие, не беспечные, отступничество от учения оставляющие, скоро в уединение вступающие, усердные, непоколебимые, внимательные, проницательные, собранные, с сосредоточенным умом, мудрые, смышлёные, слушая проповедь Дхаммы из уст достопочтенного Сарипутты, как бы утоляют жажду и голод, говоря и думая: «Хорошо, почтенный, что ты своих собратьев по целомудренной жизни, отвратив от неблагого, наставляешь на благое.» 
SC 2Nya 2PTS vp Pali 1.25Ms 9M_124Достопочтенный Сарипутта сказал: «Братья, четыре типа людей существуют в мире. Какие четыре? 
SC 3Nya 3Ms 9M_125Msdiv _58После этих слов достопочтенный Махамоггаллана сказал достопочтенному Сарипутте: 
SC 4Ms 9M_126«Брат Сарипутта, по какой причине, на каком основании из двух людей, имеющих изъян, один является ущербным, а другой превосходным? По какой причине, на каком основании из двух людей, не имеющих изъяна, один является ущербным, а другой превосходным?» 
«Брат!» - ответили монахи достопочтенному Сарипутте. 
«Друг!»—ответили они. Достопочтенный Сарипутта сказал следующее: 
Когда так было сказано, Достопочтенный Махамоггаллана обратился к Достопочтенному Сарипутте: «Придумалась мне метафора, друг Сарипутта». 
Когда так было сказано, Достопочтенный Махамоггаллана спросил Достопочтенного Сарипутту: «Друг Сарипутта, в чём условие и причина, почему из этих двух типов личностей с изъяном один зовётся низшим и один зовётся высшим? В чём условие и причина, почему из этих двух типов личностей без изъяна один зовётся низшим и один зовётся высшим?» 
Но есть представители клана, которые ушли из жизни домохозяйской в жизнь бездомную благодаря вере, которые не жульнические… не беспорядочные в своих речах; которые охраняют органы чувств, предаются бодрствованию, интересуются затворничеством, имеют великое уважение к тренировке, не проживают в роскоши и не беспечны, усердны в том, чтобы избежать падения, они превосходят других в затворничестве, усердные, решительные, утверждены в осознанности, бдительные, сосредоточенные, с собранными умами, обладающие мудростью, не тупоумные. Эти, услышав лекцию по Дхамме от Достопочтенного Сарипутты, словом и мыслью как будто бы едят и пьют её. Воистину благостно, что он делает так, что его товарищи по святой жизни покидают неблагое и утверждаются в благом. 
Ответ Сарипутты 
Так я слышал. Однажды Благословенный проживал в Саваттхи в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики. Там Достопочтенный Сарипутта обратился к монахам так: «Друзья, монахи!» 
Точно также, друг, бывают люди, не имеющие веры, которые ушли из жизни домохозяйской в жизнь бездомную не из-за веры, а ради того, чтобы добыть себе средства к жизни. Они жульнические, лживые, предательские, высокомерные, неискренние, самовлюблённые, грубые, беспорядочные в своих речах, не охраняют органы чувств, неумеренны в еде, не предаются бодрствованию, не интересуются затворничеством, не особо уважают тренировку, проживают в роскоши, беспечные, превосходят других в своём падении, пренебрегают затворничеством, ленивые, не имеющие усердия, не осознанные, не бдительные, не сосредоточенные, с блуждающими умами, лишённые мудрости, тупоумные. Достопочтенный Сарипутта своей лекцией по Дхамме выправляет их изъяны, как если бы он знал мой ум своим умом! 

«Воистину, друг, мы бы пришли издалека ради того, чтобы узнать значение этого утверждения у Достопочтенного Сарипутты. Было бы хорошо, если бы Достопочтенный Сарипутта разъяснил значение этого утверждения. Услышав это от него, монахи запомнят это».  «Да, друг»—ответили монахи. Достопочтенный Сарипутта сказал следующее: 
«Друг»—ответили они. Достопочтенный Сарипутта сказал следующее: 
Сказав: «Хорошо, друг», монахи восхитились и возрадовались словам Достопочтенного Сарипутты. Затем они задали ему следующий вопрос: «Но, друг, может ли быть иная ситуация, когда ученик Благородных является тем, кто имеет правильные воззрения… пришёл к этой подлинной Дхамме?» 
Так сказал Достопочтенный Сарипутта. Монахи были довольны и восхитились словами Достопочтенного Сарипутты. 
Так я слышал. Однажды Благословенный проживал в Саваттхи в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики. Там Достопочтенный Сарипутта обратился к монахам так: «Друзья, монахи». 

И всё же, Сарипутта, за счёт подобного поведения, за счёт такой практики, за счёт такого исполнения аскезы, я не достиг каких-либо сверхчеловеческих состояний, какого-либо отличия в знании и видении, что достойно благородных. И почему? Потому что я не достиг той благородной мудрости, которая, будучи достигнутой, является благородной и освобождающей, и ведёт того, кто практикует в соответствии с ней, к полному уничтожению страданий.  И тогда, утром, Достопочтенный Сарипутта оделся, взял чашу и верхнее одеяние, и пошёл в Весали за подаяниями. Он услышал, как Сунаккхатта, сын Личчхави, делает такое утверждение в собрании [людей] из Весали. Походив по Весали за подаяниями, вернувшись с хождения за подаяниями, после принятия пищи он отправился к Благословенному и, поклонившись ему, сел рядом и рассказал Благословенному о том, что говорил Сунаккхатта. [Благословенный ответил]: 
Моя аскеза была такой, Сарипутта, что я ходил голым, отвергая условности, лизал свои руки, не шёл, когда меня звали, не оставался, когда меня просили. Я не принимал пищу, поднесённую мне или специально приготовленную для меня, не принимал приглашения на обед. Я не принимал ничего из горшка или чаши, через порог, через палку, через пестик [ступы]. [Я не принимал] ничего от двух обедающих [вместе] людей, от беременной женщины, от кормящей женщины, от женщины среди мужчин. [Я не принимал] ничего с того места, где объявлено о раздаче еды, с того места, где сидит собака или где летают мухи. Я не принимал рыбу или мясо. Я не пил спиртного, вина, или забродивших напитков. Я ограничивал себя одним домом [во время сбора подаяний] и одним небольшим кусочком пищи, или двумя домами и двумя небольшими кусочками… семью домами и семью небольшими кусочками пищи. Я ел только одно блюдце еды в день, две… семь блюдец еды в день. Я принимал пищу только один раз в день, один раз в два дня… один раз в семь дней, и так вплоть до двух недель. Я пребывал, следуя практике приёма пищи в установленных промежутках. 
Сарипутта, даже если бы тебе пришлось носить меня на кровати, всё равно не было бы перемены в ясности мудрости Татхагаты. 
Сарипутта, есть некоторые жрецы и отшельники, чьи доктрина и воззрение таковы: «Очищение приходит через еду». Они говорят: «Будем жить на бобах», и они едят бобы… «Будем жить на кунжуте», и они едят кунжут… «Будем жить на рисе», и они едят рис… Я помню, что ел одно рисовое зёрнышко в день. Сарипутта, ты можешь подумать, что рисовое зёрнышко было больше в то время, но тебе не следует так думать. В то время рисовое зёрнышко было практически того же размера, что и сейчас. Из-за питания единственным рисовым зёрнышком в день моё тело дошло до состояния крайнего истощения. Из-за того, что я ел так мало… …падали с моего тела по мере того, как я тёр. 
Сарипутта, есть некоторые жрецы и отшельники, чьи доктрина и воззрение таковы: «Очищение приходит через еду». Они говорят: «Будем жить на плодах колы», и они едят плоды колы, едят порошок из плодов колы, пьют напитки из плодов колы, изготавливают различные варева из плодов колы. Я помню, что ел один плод колы в день. Сарипутта, ты можешь подумать, что плод колы был больше в то время, но тебе не следует так думать. В то время плод колы был практически того же размера, что и сейчас. Из-за питания единственным плодом колы в день моё тело дошло до состояния крайнего истощения. Из-за того, что я ел так мало, члены моего тела стали подобны соединённым сегментам стебля лозы или стебля бамбука. Из-за того, что я ел так мало, мои ягодицы стали похожи на верблюжье копыто. Из-за того, что я ел так мало, мой позвоночник выпирал как бусины на шнуре. Из-за того, что я ел так мало, мои рёбра выпирали [и выглядели также] мрачно, как кривые балки старого сарая. Из-за того, что я ел так мало, блеск моих глаз утонул в глазницах, подобно блеску воды, утонувшему в глубоком колодце. Из-за того, что я ел так мало, кожа на голове сморщилась и высохла, как зелёная горькая тыква высыхает на ветре и солнце. Из-за того, что я ел так мало, кожа моего живота прилипла к позвоночнику. Если я хотел дотронуться до своей кожи живота, то касался позвоночника. Если хотел коснуться позвоночника, то касался кожи живота. Из-за того, что я ел так мало, то если хотел испражниться или помочиться, я падал там же на землю своим лицом. Из-за того, что я ел так мало, то если я пытался расслабить своё тело, растирая его члены своими руками, волосы, сгнившие у своих корней, падали с моего тела по мере того, как я тёр. 
Сарипутта, есть некоторые жрецы и отшельники, чьи доктрина и воззрение таковы: «Очищение приходит через круговерть перерождений». Но непросто найти тот мир в круговерти, через который я бы уже не проходил за это долгое странствие, за исключением [мира] богов Чистых Обителей. Если бы я прошёл по круговерти как божество Чистых Обителей, то я бы никогда более не вернулся в этот мир. 
Сарипутта есть эти вида рождения. Какие четыре? 
Сарипутта, есть эти восемь собраний. Какие восемь? 
Сарипутта, есть эти пять уделов. Какие пять? 
Сарипутта, когда я знаю и вижу так, то если кто-либо скажет обо мне: «У отшельника Готамы нет каких-либо сверхчеловеческих состояний, какого-либо отличия в знании и видении, что достойно благородных. Отшельник Готама учит Дхамме, обдуманной [только лишь своим] размышлением, следуя собственному рассмотрению по мере того, как оно происходит в нём»—то если он не оставит этого утверждения, этого состояния ума, не оставит этого воззрения, тогда, как если бы его туда затянули силой, он окажется в аду. 
Сарипутта, когда я знаю и вижу так, то если кто-либо скажет обо мне: «У отшельника Готамы нет каких-либо сверхчеловеческих состояний…» …он окажется в аду. 
Сарипутта, у Татхагаты есть эти десять сил Татхагаты, обладая которыми, он занимает место быка-вожака стада, рычит своим львиным рыком на собраниях, приводит в движение колесо Брахмы. Какие десять? 
Сарипутта, у Татхагаты есть эти четыре вида неустрашимости, обладая которыми, он занимает место быка-вожака стада, рычит своим львиным рыком на собраниях, приводит в движение колесо Брахмы. Какие четыре? 
«Сарипутта, этот заблудший человек Сунаккхатта зол, и говорит свои слова из злобы. Думая о том, чтобы обесчестить Татхагату, он в действительности лишь восхваляет его. Ведь это является похвалой Татхагате, когда кто-либо говорит о нём: «Когда он учит кого-либо Дхамме, это ведёт того, кто практикует её, к полному уничтожению страданий». 
Сарипутта, этот заблудший человек Сунаккхатта никогда не сможет сделать обо мне вывод в соответствии с Дхаммой: «Этот Благословенный—это тот, кто достиг совершенства, полностью просветлённый, совершенный в знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный». 
Сарипутта, я помню, что жил святой жизнью, которая была наделена четырьмя факторами. Я был аскетом—высочайшим аскетом. Я был суровым [в аскезе]—неимоверно суровым. Я был щепетильным—неимоверно щепетильным. Я затворялся—неимоверно затворялся. 
Таким было моё затворничество, Сарипутта, что я уходил в какой-нибудь лес и жил там. И когда я видел пастуха или чабана, или того, кто собирает траву или хворост, или лесника, я уходил из рощи в рощу, из чащи в чащу, из лощины в лощину, с холма на холм. И почему? Чтобы они не увидели меня, или чтобы я не увидел их. Точно выросший в лесу олень, увидев людей, уходит из рощи в рощу, из чащи в чащу, из лощины в лощину, с холма на холм, то точно также и я, увидев пастуха… с холма на холм. Таковым было моё затворничество. 
Такой была моя суровость [в аскезе], Сарипутта, что точно ствол дерева тиндуки, который, разрастаясь с годами, отваливается слоями и пластами, точно также пыль и грязь, накапливавшаяся с годами, отслаивалась и отваливалась с моего тела. И ко мне ни разу не приходила мысль:«Что если я сотру эту пыль и грязь своей рукой, или пусть другой сотрёт эту пыль и грязь своей рукой». Ко мне ни разу не приходила такая мысль. Таковой была моя суровость. 
Такой была моя щепетильность, Сарипутта, что я был всегда осознан, когда шагал вперёд, шагал назад. Я был полон сочувствия даже к капле воды таким образом: «Пусть я не нанесу вреда крошечным существам в трещинах на земле». Таковой была моя щепетильность. 

SC 3Nya 3Ms 9M_857Msdiv _253Сидевший в этот момент рядом с Благословенным достопочтенный Сарипутта подумал: «То, что превосходные качества достопочтенного Пунны Мантанипутты, о которых его мудрые собратья по целомудренной жизни подробно рассказывают Учителю, находят у Учителя одобрение, есть благо для достопочтенного Пунны Мантанипутты, несомненное благо. Возможно однажды я тоже встречусь с достопочтенным Пунной Мантанипуттой, и возможно у нас состоится беседа.»  SC 47Nya 16Ms 9M_901Msdiv _260После этих слов достопочтенный Сарипутта спросил достопочтенного Пунну Мантанипутту: «Как зовут достопочтенного, под каким именем достопочтенного знают его собратья по целомудренной жизни?» 
SC 48Nya 17PTS vp Pali 1.151Ms 9M_902После этих слов достопочтенный Пунна Мантанипутта спросил достопочтенного Сарипутту: «Как зовут достопочтенного, под каким именем достопочтенного знают его собратья по целомудренной жизни?» 
SC 6Nya 6PTS vp Pali 1.147Ms 9M_860Msdiv _256В это время к достопочтенному Сарипутте пришёл некий монах и сказал: «Брат Сарипутта, монах по имени Пунна Мантанипутта, которого ты часто хвалебно поминаешь, выслушав проповедь Дхаммы из уст Благословенного, отправился в Рощу слепцов дневать.» 
SC 7Nya 7Ms 9M_861Тогда достопочтенный Сарипутта, поспешно подобрав циновку для сидения, отправился по пятам за достопочтенным Пунной Мантанипуттой, не теряя его из виду. Тем временем достопочтенный Пунна Мантанипутта углубился в Рощу слепцов и расположился сидя у подножия одного дерева дневать. Достопочтенный Сарипутта также углубился в Рощу слепцов и расположился сидя у подножия дерева дневать. 
SC 8Nya 8Ms 9M_862Вечером, покинув уединение, достопочтенный Сарипутта направился к достопочтенному Пунне Мантанипутте, а подойдя, обменялся с ним дружеским приветствием. После обмена любезностями, он сел в стороне. Сев в стороне, достопочтенный Сарипутта спросил достопочтенного Пунну Мантанипутту: 
«Брат, Упатиссой зовут меня, собратья по целомудренной жизни знают меня как Сарипутту.» 
«Воистину, друг, мы и не знали, что беседуем с Достопочтенным Сарипуттой, учеником, который подобен самому Учителю! Если бы мы знали, что это был Достопочтенный Сарипутта, мы бы не говорили так много. Удивительно, друг, поразительно! Каждый глубокий вопрос, который шаг за шагом был задан Достопочтенным Сарипуттой, [был задан так], как [его и задавал бы] учёный ученик, который правильно понимает Учение Учителя. Какое благо для его товарищей по святой жизни, какое великое благо для них, что у них есть возможность видеть и почитать Достопочтенного Сарипутту. Даже если бы, чтобы увидеть и почитать его, им пришлось бы носить Достопочтенного Сарипутту на подушке, [подпираемой] их головами, это [всё равно] было бы благом для них, великим благом. И вне сомнений, это благо для нас, великое благо, что у нас есть возможность увидеть и выразить уважение Достопочтенному Сарипутте». 
Встреча Сарипутты с Пунной Мантанипуттой в Роще слепцов 
«Господин, мы не ведали, что говорим с достопочтенным Сарипуттой, учеником, о котором известно, что он подобен Учителю. Знай мы, что говорим с достопочтенным Сарипуттой, мы не отвечали бы настолько пространно. Чудесно, брат, удивительно. На все вопросы с глубоким смыслом достопочтенный Сарипутта дал исчерпывающий ответ, как обученный ученик, правильно понимающий доктрину Учителя. Для всякого из его собратьев по целомудренной жизни лицезреть достопочтенного Сарипутту, находиться в его обществе, есть благо, несомненное благо. Даже удостойся они лицезреть достопочтенного Сарипутту и находиться в его обществе тем, что носят его у себя на голове на подушке, для его собратьев по целомудренной жизни и это было бы благом, несомненным благом. И для нас есть благо, несомненное благо то, что мы удостоились лицезреть достопочтенного Сарипутту, удостоились находиться в его обществе.» 
Диалог Сарипутты с Пунной Мантанипуттой 
И в то время Достопочтенный Сарипутта сидел возле Благословенного. Мысль пришла к Достопочтенному Сарипутте: «Какое благо для Достопочтенного Пунны Мантанипутты, какое великое благо для него, что его мудрые товарищи по святой жизни восхваляют его то за одно, то за другое, в присутствии Учителя. Быть может, придёт время, и мы повстречаем Достопочтенного Пунну Мантанипутту и побеседуем с ним». 
И тогда некий монах подошёл к Достопочтенному Сарипутте и сказал ему: «Друг Сарипутта, монах Пунна Мантанипутта, о котором ты всегда так хорошо отзывался, только что был наставлен, воодушевлён, вдохновлён, порадован Благословенным беседой по Дхамме. Восхитившись и возрадовавшись словам Благословенного, он поднялся со своего сиденья и, поклонившись Благословенному, обойдя его с правой стороны, отправился в Рощу Слепых, чтобы провести там остаток дня». 
Когда так было сказано, Достопочтенный Пунна Мантанипутта спросил Достопочтенного Сарипутту: «Как зовут Достопочтенного, и под каким именем его знают товарищи по святой жизни?» 
Когда так было сказано, Достопочтенный Сарипутта спросил Достопочтенного Пунну Мантанипутту: «Как зовут Достопочтенного, и под каким именем его знают товарищи по святой жизни?» 
«Меня зовут Упатисса, друг, и мои товарищи по святой жизни знают меня под именем Сарипутта». 
Сарипутта планирует встречу с Пунной Мантанипуттой 
Тогда Достопочтенный Сарипутта поспешно взял свою материю для сиденья и отправился вслед за Достопочтенным Пунной Мантанипуттой, не выпуская его голову из виду. Затем Достопочтенный Пунна Мантанипутта вошёл в Рощу Слепых и сел у подножья дерева, чтобы провести остаток дня. И затем, вечером, Достопочтенный Сарипутта вышел из медитации, подошёл к Достопочтенному Пунне Мантанипутте и обменялся с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями и любезностями он сел рядом и сказал Достопочтенному Пунне Мантанипутте: 
Формальное знакомство Сарипутты и Пунны Мантанипутты 

Достопочтенный Сарипутта сказал: «Друзья, подобно тому, как след слона покрывает след любого ходячего животного, и след слона считается наибольшим среди них по размеру, то точно также и все умелые качества [ума] сходятся в четырёх благородных истинах. Сходятся в каких четырёх? Сходятся в истине о страдании, сходятся в истине о причине страдания, сходятся в истине о прекращении страдания, сходятся в истине о пути, ведущем к прекращению страданий.  Так сказал Достопочтенный Сарипутта. Обрадованные, монахи восхитились словами Достопочтенного Сарипутты. 
Я слышал, что однажды Благословенный пребывал рядом с Саваттхи в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики. И тогда Достопочтенный Сарипутта обратился к монахам: «Друзья монахи!» 

«Вот, друг Сарипутта, божественным глазом, очищенным и превосходящим человеческий, монах обозревает тысячу миров. Подобно человеку с хорошим зрением, который поднялся в верхние покои дворца и может обозреть тысячу ободов колёс, точно также божественным глазом, очищенным и превосходящим человеческий, монах обозревает тысячу миров. Этот монах мог бы осветить этот Лес Саловых Деревьев Госинги».  «Вот, друг Сарипутта, два монаха беседуют о высшей Дхамме, они расспрашивают друг друга, и когда одному задают вопрос, то другой отвечает без заминок, и их беседа идёт в соответствии с Дхаммой. Этот монах мог бы осветить этот Лес Саловых Деревьев Госинги». 
«Вот, друг Сарипутта, монах много изучал, помнит то, что учил, накапливает [в своём уме] то, что он изучил. Те учения, что прекрасны в начале, прекрасны в середине, и прекрасны в конце, правильны и в духе и в букве, провозглашающие идеально полную и чистую святую жизнь—таких учений он много изучал, удерживал в уме, повторял вслух [по памяти], исследовал их в уме и тщательно проникал в них воззрением. И он обучает Дхамме четыре собрания самодостаточными и связанными утверждениями и фразами ради уничтожения скрытых склонностей. Этот монах мог бы осветить этот Лес Саловых Деревьев Госинги». 
«Вот, друг Сарипутта, монах радуется уединённой медитации, находит радость в уединённой медитации. Он предаётся внутреннему успокоению ума, не пренебрегает медитацией, обладает прозрением, проживает в пустых хижинах. Этот монах мог бы осветить этот Лес Саловых Деревьев Госинги». 
«Вот, друг Сарипутта, монах сам является тем, кто проживает в лесу, и восхваляет проживание в лесу. Он сам ест [только ту] еду, что получена с хождения за подаяниями и восхваляет употребление [только той] еды, что получена с хождения за подаяниями. Он сам носит одеяние из обносков и восхваляет ношение одеяния из обносков. Он сам является тем, кто использует комплект [только] из трёх одежд и восхваляет использование комплекта из трёх одежд. У него у самого мало пожеланий, и он восхваляет малое количество пожеланий. Он сам довольствуется [тем, что есть] и восхваляет [такое] довольствование. Он сам проживает в затворничестве и восхваляет затворничество. Он сам сторонится общества и восхваляет отчуждённость от общества. Он сам усердный и восхваляет зарождение усердия. Он сам достиг нравственности и восхваляет достижение нравственности. Он сам достиг сосредоточения и восхваляет достижение сосредоточения. Он сам достиг мудрости и восхваляет достижение мудрости. Он сам достиг освобождения и восхваляет достижение освобождения. Он сам достиг знания и видения освобождения и восхваляет достижение знания и видения освобождения. Этот монах мог бы осветить этот Лес Саловых Деревьев Госинги». 
«Вы все высказались хорошо, Сарипутта, каждый по-своему. Послушайте также и меня о том, какой монах мог бы осветить этот Лес Саловых Деревьев Госинги. Вот, Сарипутта, когда монах вернулся с хождения за подаяниями, после принятия пищи он садится, скрестив ноги, выпрямив тело, установив осознанность впереди, и настраивается: «Я не нарушу этой позы сидя до тех пор, пока мой ум не освободится от пятен [умственных загрязнений] посредством не-цепляния. Этот монах мог бы осветить этот Лес Саловых Деревьев Госинги». 
«Да, друг»—ответил Достопочтенный Ревата. И тогда Достопочтенный Ревата и Достопочтенный Ананда отправились к Достопочтенному Сарипутте послушать Дхамму. 
Достопочтенный Ананда увидел, что они направляются к Достопочтенному Сарипутте послушать Дхамму. Тогда он подошёл к Достопочтенному Ревате и сказал ему: «Друг Ревата, те праведники идут к Достопочтенному Сарипутте, чтобы послушать Дхамму. Пойдём тоже к Достопочтенному Сарипутте послушать Дхамму?» 
[Достопочтенный Сарипутта продолжил]: «Когда так было сказано, Учитель, я обратился к Достопочтенному Ануруддхе так… И Достопочтенный Ануруддха ответил: «Вот, друг Сарипутта, божественным глазом… Этот монах мог бы осветить этот Лес Саловых Деревьев Госинги». 
[Достопочтенный Сарипутта продолжил]: «Когда так было сказано, Учитель, я обратился к Достопочтенному Махакассапе так… И Достопочтенный Махакассапа ответил: «Вот, друг Сарипутта, монах сам является тем, кто проживает в лесу… Этот монах мог бы осветить этот Лес Саловых Деревьев Госинги». 
[Достопочтенный Сарипутта продолжил]: «Когда так было сказано, Учитель, я обратился к Достопочтенному Махамоггаллане так… И Достопочтенный Махамоггаллана ответил: «Вот, друг Сарипутта, два монаха беседуют о высшей Дхамме… Такой монах мог бы осветить этот Лес Саловых Деревьев Госинги». 
[Достопочтенный Сарипутта продолжил]: «Когда так было сказано, Учитель, я обратился к Достопочтенному Ревате так… И Достопочтенный Ревата ответил: «Вот, друг Сарипутта, монах радуется уединённой медитации… осветить этот Лес Саловых Деревьев Госинги». 
Достопочтенный Сарипутта увидел Достопочтенного Ревату и Достопочтенного Ананду издали и сказал Достопочтенному Ананде: «Пусть Достопочтенный Ананда подойдёт, приветствуем Достопочтенного Ананду, прислужника Благословенного, который всегда находится рядом с Благословенным. Друг Ананда, Лес Саловых Деревьев Госинги восхитителен, ночь залита лунным светом, все саловые деревья цветут, и будто небесный аромат витает в воздухе. Какой монах, друг Ананда, мог бы осветить Лес Саловых Деревьев Госинги?» 
Затем Достопочтенный Сарипутта обратился к тем Достопочтенным так: «Друзья, мы все высказались, исходя из собственного вдохновения. Пойдёмте к Благословенному и расскажем ему об этом. То, как Благословенный ответит, так мы это и запомним». 
И тогда, вечером, Достопочтенный Махамоггаллана вышел из медитации, отправился к Достопочтенному Махакассапе и сказал ему: «Друг Кассапа, пойдём к Достопочтенному Сарипутте послушать Дхамму». 
И тогда Достопочтенный Махамоггаллана, Достопочтенный Махакассапа, и Достопочтенный Ануруддха, отправились к Достопочтенному Сарипутте послушать Дхамму. 
И тогда те достопочтенные отправились к Благословенному и, поклонившись ему, они сели рядом. Достопочтенный Сарипутта сказал Благословенному: 
Когда так было сказано, Достопочтенный Махамоггаллана обратился к Благословенному: «А затем, Учитель, я обратился к Достопочтенному Сарипутте так: «Друг Сарипутта, мы все высказались, исходя из собственного вдохновения. Теперь мы спрашиваем Достопочтенного Сарипутту: Друг Сарипутта, Лес Саловых Деревьев Госинги восхитителен, ночь залита лунным светом, все саловые деревья цветут, и будто небесный аромат витает в воздухе. Какой монах, друг Сарипутта, мог бы осветить Лес Саловых Деревьев Госинги?» И Достопочтенный Сарипутта ответил: «Вот, друг Моггаллана, монах овладевает своим умом… Вечером он пребывает в том пребывании или достижении, в котором он хочет пребывать вечером. Этот монах мог бы осветить этот Лес Саловых Деревьев Госинги». 
Когда так было сказано, Достопочтенный Махамоггаллана обратился к Достопочтенному Сарипутте: «Друг Сарипутта, мы все высказались, исходя из собственного вдохновения. Теперь мы спрашиваем Достопочтенного Сарипутту: Друг Сарипутта, Лес Саловых Деревьев Госинги восхитителен, ночь залита лунным светом, все саловые деревья цветут, и будто небесный аромат витает в воздухе. Какой монах, друг Сарипутта, мог бы осветить Лес Саловых Деревьев Госинги?» 
Когда так было сказано, Достопочтенный Сарипутта обратился к Достопочтенному Ануруддхе так: «Друг Ануруддха, Достопочтенный Ревата высказался, исходя из собственного вдохновения. Теперь мы спрашиваем Достопочтенного Ануруддху: Друг Ануруддха, Лес Саловых Деревьев Госинги восхитителен, ночь залита лунным светом, все саловые деревья цветут, и будто небесный аромат витает в воздухе. Какой монах, друг Ануруддха, мог бы осветить Лес Саловых Деревьев Госинги?» 
Когда так было сказано, Достопочтенный Сарипутта обратился к Достопочтенному Махакассапе так: «Друг Кассапа, Достопочтенный Ануруддха высказался, исходя из собственного вдохновения. Теперь мы спрашиваем Достопочтенного Махакассапу: Друг Кассапа, Лес Саловых Деревьев Госинги восхитителен, ночь залита лунным светом, все саловые деревья цветут, и будто небесный аромат витает в воздухе. Какой монах, друг Кассапа, мог бы осветить Лес Саловых Деревьев Госинги?» 
Когда так было сказано, Достопочтенный Сарипутта обратился к Достопочтенному Махамоггаллане так: «Друг Моггаллана, Достопочтенный Махакассапа высказался, исходя из собственного вдохновения. Теперь мы спрашиваем Достопочтенного Махамоггаллану: Друг Моггаллана, Лес Саловых Деревьев Госинги восхитителен, ночь залита лунным светом, все саловые деревья цветут, и будто небесный аромат витает в воздухе. Какой монах, друг Моггаллана, мог бы осветить Лес Саловых Деревьев Госинги?» 
Когда так было сказано, Достопочтенный Сарипутта обратился к Достопочтенному Ревате так: «Друг Ревата, Достопочтенный Ананда высказался, исходя из собственного вдохновения. Теперь мы спрашиваем Достопочтенного Ревату: Друг Ревата, Лес Саловых Деревьев Госинги восхитителен, ночь залита лунным светом, все саловые деревья цветут, и будто небесный аромат витает в воздухе. Какой монах, друг Ревата, мог бы осветить Лес Саловых Деревьев Госинги?» 
Когда так было сказано, Достопочтенный Сарипутта спросил Благословенного: «Учитель, кто из нас высказался [наиболее] хорошо?» 
Так я слышал. Однажды Благословенный проживал в Госинге в Лесу Саловых Деревьев с группой очень известных старших учеников—Достопочтенным Сарипуттой, Достопочтенным Махамоггалланой, Достопочтенным Махакассапой, Достопочтенным Ануруддхой, Достопочтенным Реватой, Достопочтенным Анандой и с другими очень известными старшими учениками. 
«Учитель, Достопочтенный Ревата и Достопочтенный Ананда пришли ко мне слушать Дхамму. Я увидел их издали и сказал Достопочтенному Ананде: «Пусть Достопочтенный Ананда подойдёт… Какой монах, друг Ананда, мог бы осветить Лес Саловых Деревьев Госинги?» Будучи спрошенным так, Учитель, Достопочтенный Ананда ответил: «Вот, друг Сарипутта, монах много изучал… Этот монах мог бы осветить этот Лес Саловых Деревьев Госинги». 
«Хорошо, хорошо, Моггаллана. Сарипутта сказал так, говоря правдиво. Ведь Сарипутта овладевает своим умом, не позволяет уму овладеть им. Утром он пребывает в том пребывании или достижении, в котором он хочет пребывать утром. Днём он пребывает в том пребывании или достижении, в котором он хочет пребывать днём. Вечером он пребывает в том пребывании или достижении, в котором он хочет пребывать вечером». 
«Хорошо, хорошо, Сарипутта. Ананда сказал так, говоря правдиво. Ведь Ананда много изучал… обучает Дхамме четыре собрания самодостаточными и связанными утверждениями и фразами ради уничтожения скрытых склонностей». 
«Хорошо, хорошо, Сарипутта. Ануруддха сказал так, говоря правдиво. Ведь божественным глазом, очищенным и превосходящим человеческий, Ануруддха обозревает тысячу миров». 
«Хорошо, хорошо, Сарипутта. Кассапа сказал так, говоря правдиво. Ведь Кассапа сам является тем, кто проживает в лесу… Он сам достиг знания и видения освобождения и восхваляет достижение знания и видения освобождения». 
«Хорошо, хорошо, Сарипутта. Моггаллана сказал так, говоря правдиво. Ведь Моггаллана тот, кто беседует о Дхамме». 
«Хорошо, хорошо, Сарипутта. Ревата сказал так, говоря правдиво. Ведь Ревата радуется уединённой медитации, находит радость в уединённой медитации. Он предаётся внутреннему успокоению ума, не пренебрегает медитацией, обладает прозрением, проживает в пустых хижинах». 

«Друг Сарипутта, как мы поняли, ты сказал так: «Жизненная сила продолжает наличествовать за счёт тепла». И как мы поняли, ты сказал так: «Тепло продолжает наличествовать за счёт жизненной силы». Как следует понимать эти утверждения?»  По мере того как он сидел там, он сказал Достопочтенному Сарипутте: «Друг, «человек со слабой мудростью, человек со слабой мудростью»—так говорят. В каком смысле, друг, говорится: «это человек со слабой мудростью»? 
Сказав: «Очень хорошо, друг», Достопочтенный Махакоттхита, порадовавшись и одобрив утверждение Достопочтенного Сарипутты, задал ему следующий вопрос: «Различает, различает»—так говорят. В каком смысле, друг, говорится, что человек «различает»? 
Так сказал Достопочтенный Сарипутта. Удовлетворённый, Достопочтенный Махакоттхита восхитился словами Достопочтенного Сарипутты. 
Я слышал, что однажды Благословенный проживал в Саваттхи в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики. И тогда Достопочтенный Махакоттхита, выйдя из затворничества во второй половине дня, отправился к Достопочтенному Сарипутте и по прибытии обменялся с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями и любезностями он сел рядом. 

Достопочтенный Сарипутта увидел его сидящим там и обратился к нему: «Рахула, развивай осознанность к дыханию. Когда осознанность к дыханию развита и взращена, это приносит великий плод и великое благо». 

«Да, друг»—ответили они, встали со своих сидений, взяли свои чаши и верхние одеяния, отправились к Благословенному и, поклонившись ему, сели рядом. Тогда Благословенный спросил Достопочтенного Сарипутту: «О чём ты подумал, Сарипутта, когда я распустил Сангху монахов?»  «Стой, стой, Сарипутта! Тебе не следует вновь поддерживать такую мысль». И затем Благословенный обратился к Достопочтенному Махамоггаллане: «О чём ты подумал, Моггаллана, когда я распустил Сангху монахов?» 
Так я слышал. Однажды Благословенный проживал в Чатуме в миробалановой роще. И в то время пятьсот монахов, возглавляемые Достопочтенным Сарипуттой и Достопочтенным Махамоггалланой, пришли в Чатуму, чтобы повидать Благословенного. Пребывая там, монахи обменивались вежливыми приветствиями с местными монахами, готовили места для отдыха, убирали свои чаши и внешние одеяния. Они были очень громкими и шумными. 
«Учитель, это пятьсот монахов, возглавляемые Достопочтенным Сарипуттой и Достопочтенным Махамоггалланой, которые пришли в Чатуму, чтобы повидать Благословенного. И по мере того как прибывшие монахи обменивались приветствиями с местными монахами, готовили места для отдыха, убирали свои чаши и внешние одеяния, они были очень громкими и шумными». 
«Учитель, я подумал так: «Сангха монахов распущена Благословенным. Благословенный теперь будет пребывать бездеятельным, предаваясь приятному пребыванию здесь и сейчас. Теперь Достопочтенный Сарипутта и я будем присматривать за Сангхой монахов». 
«Хорошо, хорошо, Моггаллана! Либо я должен присматривать за Сангхой монахов, либо Сарипутта и Моггаллана должны делать так». 

Когда так было сказано, Достопочтенный Махамоггаллана спросил Достопочтенного Сарипутту: «Друг Сарипутта, следует ли эти вещи предпринимать и практиковать только тому монаху, который проживает в лесу, или также и тем, кто проживает рядом с деревней?»  Так я слышал. Однажды Благословенный проживал в Раджагахе в Бамбуковой Роще в Беличьем Святилище. И в то время монах по имени Гулиссани, проживающий в лесу, но с распущенным поведением, прибыл в Сангху, чтобы побыть в ней по некоему делу. Достопочтенный Сарипутта обратился к монахам так, имея в виду монаха Гулиссани: 

В то время Достопочтенный Сарипутта стоял позади Благословенного, обмахивая его. Тогда он подумал: «Воистину, Благословленный говорит об оставлении этих трёх вещей посредством прямого знания». И когда Достопочтенный Сарипутта обдумал это, его ум освободился от пятен [загрязнений ума] посредством не-цепляния. 

И Сарипуттой [сына этого зовут].  «То колесо, то несравненное Колесо Дхаммы, которое я двинул»,—так сказал Благословенный,—«Сарипутта повернёт после меня, он, верный ученик Совершенного. Должное быть познанным—познано мной, должное быть развитым—развито мной, должное быть оставленным—оставлено мной: поэтому я и Будда, о брахман! Победи своё сомнение во мне, имею веру в меня, о брахман: не постоянно видите Будду. Я из тех, о брахман, чье пришествие редко, я—совершенно просвещённый, я—несравненный целитель, я—победитель полчищ Мары, славнейший, бесподобный: сокрушив всех врагов, я радуюсь, защищённый со всех сторон». 

«Божества, имеющие власть над творениями других, Мастер Сарипутта».  «Божества, наслаждающиеся творением, Мастер Сарипутта». 
«Божества небесного мира Тридцати Трёх, Мастер Сарипутта». 
«Божества небесного мира Туситы, Мастер Сарипутта». 
«Божества небесного мира Четырёх Великих Царей, Мастер Сарипутта». 
«Божества Ямы, Мастер Сарипутта». 
«Да, Господин»—ответил тот человек, отправился к Благословенному, поклонился Благословенному, сел рядом, и донёс своё послание. Затем он отправился к Достопочтенному Сарипутте, поклонился Достопочтенному Сарипутте, и донёс своё послание, сказав: «Было бы хорошо, Господин, если бы Достопочтенный Сарипутта пришёл бы домой к брахману Дхананьджани из сострадания». Достопочтенный Сарипутта молча согласился. 
«Да, почтенный»—ответил он. Достопочтенный Сарипутта сказал следующее: 
И спустя какое-то время брахман Дхананьджани стал нездоров, поражён болезнью, серьёзно болен. Тогда он сказал некоему человеку: «Ну же, почтенный, отправляйся к Благословенному, поклонись ему от моего имени, упав ему в ноги, и скажи: «Господин, брахман Дхананьджани нездоров, поражён болезнью, серьёзно болен. Он кланяется Благословенному, припадая к его ногам». И затем отправляйся к Достопочтенному Сарипутте, поклонись ему от моего имени, упав ему в ноги, и скажи: «Господин, брахман Дхананьджани нездоров, поражён болезнью, серьёзно болен. Он кланяется Достопочтенному Сарипутте, припадая к его ногам». И затем скажи: «Было бы хорошо, если бы Достопочтенный Сарипутта пришёл бы домой к брахману Дхананьджани из сострадания». 
И тогда Благословенный обратился к монахам так: «Монахи, Сарипутта, утвердив брахмана Дхананьджани в низшем мире Брахмы, поднялся со своего сиденья и ушёл, хотя ещё было то, что нужно было сделать». 
И тогда брахман Дхананьджани, восхитившись и возрадовавшись словам Достопочтенного Сарипутты, поднялся со своего сиденья и ушёл. 
И тогда Достопочтенный Сарипутта оделся, взял чашу и верхнее одеяние, и отправился в дом брахмана Дхананьджани, где сел на подготовленное сиденье и сказал брахману Дхананьджани: «Я надеюсь, ты поправляешься, брахман, я надеюсь, тебе становится лучше. Я надеюсь, твои болезненные ощущения спадают, а не возрастают, и что можно увидеть их спад, а не увеличение». 
И тогда Достопочтенный Сарипутта отправился к Благословенному, поклонился ему, сел рядом, и сказал: «Учитель, брахман Дхананьджани нездоров, поражён болезнью, серьёзно болен. Он кланяется Благословенному, припадая к его ногам». 
И тогда Достопочтенный Сарипутта подумал: «Эти брахманы преданы миру Брахмы. Что если я научу брахмана Дхананьджани пути к свите Брахмы?» [И он сказал]: «Дхананьджани, я научу тебя пути к свите Брахмы. Слушай внимательно то, о чём я буду говорить». 
И тогда Достопочтенный Сарипутта, утвердив брахмана Дхананьджани в низшем мире Брахмы, поднялся со своего сиденья и ушёл, хотя ещё было то, что нужно было сделать. И вскоре после того как Достопочтенный Сарипутта ушёл брахман Дхананьджани скончался и переродился в мире Брахмы. 
И тогда, побыв в Южных Холмах столько, сколько он считал нужным, Достопочтенный Сарипутта направился в сторону Раджагахи. Странствуя переходами, со временем он прибыл в Раджагаху и остановился в Бамбуковой Роще в Беличьем Святилище. И тогда, утром, Достопочтенный Сарипутта оделся, взял чашу и верхнее одеяние, и отправился в Раджагаху за подаяниями. И в то время брахман Дхананьджани доил своих коров в коровнике за пределами города. И тогда Достопочтенный Сарипутта, походив по Раджагахе за подаяниями, вернувшись с хождения за подаяниями, после принятия пищи отправился к брахману Дхананьджани. Брахман Дхананьджани увидел Достопочтенного Сарипутту издали, подошёл к нему, и сказал: «Попейте свежего молока, Мастер Сарипутта, пока ещё [позволительное] время для принятия пищи». 
И тогда, позавтракав, брахман Дхананьджани отправился к Достопочтенному Сарипутте и обменялся с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями и любезностями он сел рядом, и Достопочтенный Сарипутта спросил его: 
«Как мы можем быть прилежными, Мастер Сарипутта, когда нам нужно содержать наших родителей, жену и детей, наших рабов, слуг, рабочих. Нам нужно исполнять свой долг по отношению к друзьям и товарищам, родственникам и родне, нашим гостям, нашим умершим предкам, божествам, царю; и к тому же, ещё и когда это тело тоже нужно освежать и питать». 
«Людей, Мастер Сарипутта». 
«Мастер Сарипутта сказал «мир Брахмы». Мастер Сарипутта сказал «мир Брахмы». 
«Мастер Сарипутта, тот, кто ради освежения и питания этого тела ведёт себя так, что это противоположно Дхамме, ведёт себя неправедно, не является лучшим. Тот, кто ради освежения и питания этого тела ведёт себя в соответствии с Дхаммой, ведёт себя праведно, является лучшим. Поведение в соответствии с Дхаммой, праведное поведение, лучше, чем поведение, противоположное Дхамме, неправедное поведение». 
«Мастер Сарипутта, тот, кто ради своих родителей ведёт себя так, что это противоположно Дхамме, ведёт себя неправедно, не является лучшим. Тот, кто ради своих родителей ведёт себя в соответствии с Дхаммой, ведёт себя праведно, является лучшим. Поведение в соответствии с Дхаммой, праведное поведение, лучше, чем поведение, противоположное Дхамме, неправедное поведение». 
«Мастер Сарипутта, я не поправляюсь, мне не становится лучше. Сильные болезненные ощущения возрастают во мне, а не спадают, и можно увидеть их увеличение, а не спад. Подобно тому, как если бы сильный человек раскроил бы мою голову острым мечом—вот какие жестокие ветра прорезают мою голову. Я не поправляюсь, мне не становится лучше. Подобно тому, как если бы сильный человек стянул бы прочным кожаным ободом мою голову—вот какие жестокие боли у меня в голове. Я не поправляюсь, мне не становится лучше. Подобно тому, как если бы умелый мясник или его ученик вскрыл бы брюхо быка острым мясницким ножом—вот какие жестокие ветра прорезают мой живот. Я не поправляюсь, мне не становится лучше. Как если бы два сильных человека схватили бы слабого за обе руки и поджаривали бы его над ямой с горячими углями—вот какое жестокое жжение в моём теле. Я не поправляюсь, мне не становится лучше. Сильные болезненные ощущения возрастают во мне, а не спадают, и можно увидеть их увеличение, а не спад». 
«Мир животных, Мастер Сарипутта». 
«Мир [страдающих] духов, Мастер Сарипутта». 
«Нет, Мастер Сарипутта. Даже если бы он [так] кричал, всё равно стражи ада утащили бы его в ад». 
«Сарипутта, брахман Дхананьджани скончался и переродился в мире Брахмы». 
«Сарипутта, почему ты, утвердив брахмана Дхананьджани в низшем мире Брахмы, поднялся со своего сиденья и ушёл, хотя ещё было то, что нужно было сделать?» 
Так я слышал. Однажды Благословенный проживал в Раджагахе в Бамбуковой Роще в Беличьем Святилище. И в то время Достопочтенный Сарипутта странствовал по Южным Холмам вместе с большой Сангхой монахов. И тогда некий монах, который провёл сезон дождей в Раджагахе, отправился к Достопочтенному Сарипутте в Южные Холмы и обменялся с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями и любезностями он сел рядом, и Достопочтенный Сарипутта спросил его: «Силён ли, здоров ли Благословенный, друг?» 
«Тогда, Мастер Сарипутта, поклонитесь от моего имени, упав в ноги Благословенному, и скажите: «Господин, брахман Дхананьджани нездоров, поражён болезнью, серьёзно болен. Он кланяется Благословенному, припадая к его ногам». 

Вот, монахи, будучи отстранённым от чувственных удовольствий, отстранённым от неблагих состояний [ума], Сарипутта вошёл и пребывал в первой джхане, которая сопровождается направлением и удержанием [ума на объекте медитации], с восторгом и удовольствием, которые возникли из-за [этой] отстранённости.  Далее, монахи, с оставлением удовольствия и боли, равно как и с предыдущим угасанием радости и недовольства, Сарипутта вошёл и пребывал в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, характерна чистейшей осознанностью из-за невозмутимости. 
Далее, монахи, с полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, не обращающий внимания на восприятие множественности, [воспринимая]: «пространство безгранично», Сарипутта вошёл и пребывал в сфере безграничного пространства. 
Далее, монахи, с полным преодолением сферы безграничного пространства, [воспринимая]: «сознание безгранично», Сарипутта вошёл и пребывал в сфере безграничного сознания. 
Далее, монахи, с полным преодолением сферы безграничного сознания, [воспринимая]: «здесь ничего нет», Сарипутта вошёл и пребывал в сфере отсутствия всего. 
Далее, монахи, с полным преодолением сферы ни восприятия ни не-восприятия Сарипутта вошёл и пребывал в прекращении восприятия и чувствования. И его пятна [умственных загрязнений] были уничтожены его видением мудростью. 
Далее, монахи, с полным преодолением сферы отсутствия всего Сарипутта вошёл и пребывал в сфере ни восприятия ни не-восприятия. 
Далее, монахи, с угасанием восторга Сарипутта пребывал невозмутимым, осознанным, бдительным, и ощущал приятное телом. Он вошёл и пребывал в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Он невозмутим, осознан, пребывает в удовольствии». 
Далее, монахи, с угасанием направления и удержания [ума на объекте], Сарипутта вошёл и пребывал во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения. 
Монахи, если правильно говорящий стал бы говорить о ком-либо: «Он достиг мастерства и совершенства в благородной нравственности, достиг мастерства и совершенства в благородном сосредоточении, достиг мастерства и совершенства в благородной мудрости, достиг мастерства и совершенства в благородном освобождении»—то именно о Сарипутте, воистину, правильно говорящий мог бы сказать так. 
Монахи, если правильно говорящий стал бы говорить о ком-либо: «Он—сын Благословенного, рождён из его груди, рождён из его рта, рождён из Дхаммы, создан Дхаммой, наследник Дхаммы, а не наследник материальных вещей»—то именно о Сарипутте, воистину, правильно говорящий мог бы сказать так. 
Монахи, несравненное колесо Дхаммы, приведённое в движение Татхагатой, продолжает праведно приводиться в движение Сарипуттой». 
«Монахи, Сарипутта мудр. Сарипутта наделён великой мудростью. Сарипутта наделён широкой мудростью. Сарипутта наделён радостной мудростью. Сарипутта наделён быстрой мудростью. Сарипутта наделён острой мудростью. Сарипутта наделён великой мудростью. Сарипутта наделён проникающей мудростью. В течение половины месяца, монахи, Сарипутта обрёл прозрение в состояния по мере того, как они происходили одно за другим. И прозрение Сарипутты в состояния, которые происходили одно за другим, было следующим. 

Когда так было сказано, Достопочтенный Сарипутта сказал Благословенному: «Учитель, вот как я понимаю подробное значение утверждения Благословенного, которое он высказал кратко, не дав детального разъяснения:  Когда так было сказано, Достопочтенный Сарипутта сказал Благословенному: «Учитель, вот как я понимаю подробное значение утверждения Благословенного, которое он высказал кратко, не дав детального разъяснения: «Сарипутта, одеяния… …люди, я говорю тебе, двояки…»—так было сказано Благословенным. И в отношении чего так было сказано? 
Когда так было сказано, Достопочтенный Сарипутта сказал Благословенному: «Учитель, вот как я понимаю подробное значение утверждения Благословенного, которое он высказал кратко, не дав детального разъяснения: «Сарипутта, формы, познаваемые глазом, я говорю тебе, двояки…»—так было сказано Благословенным. И в отношении чего так было сказано? 
Поэтому в отношении этого так было сказано Благословенным: «Сарипутта, умственные объекты, познаваемые умом, я говорю тебе, двояки: те, которые следует взращивать, и те, которые не следует взращивать». 
Поэтому в отношении этого так было сказано Благословенным: «Сарипутта, формы, познаваемые глазом, я говорю тебе, двояки: те, которые следует взращивать, и те, которые не следует взращивать». 
Сарипутта, если бы вся знать понимала бы так подробное значение моего утверждения, которое я произнёс вкратце, то это привело бы к их благополучию и счастью на долгое время. Если бы все брахманы… все торговцы… все рабочие понимали бы так… Если бы мир с его богами, Марами, Брахмами, c его поколением жрецов и отшельников, князей и [простых] людей, понимал бы подробное значение моего утверждения, которое я произнёс вкратце, то это привело бы к благополучию и счастью мира на долгое время». 
Сарипутта, одеяния, я говорю тебе, двояки: те, которые следует взращивать, и те, которые не следует взращивать. 
Сарипутта, формы, познаваемые глазом, я говорю тебе, двояки: те, которые следует взращивать, и те, которые не следует взращивать. 
Так сказал Благословенный. Достопочтенный Сарипутта был доволен и восхитился словами Благословенного. 
«Хорошо, хорошо, Сарипутта! Хорошо, что ты так понимаешь в подробностях значение моего утверждения, которое я произнёс вкратце, не дав детального разъяснения значения… Будда повторяет всё сказанное Сарипуттой целиком. …Сарипутта, таковым следует считать подробное значение моего утверждения, которое я произнёс вкратце. 

Так я слышал. Однажды Благословенный проживал в Саваттхи в Восточном Парке во дворце Матери Мигары вместе со многими хорошо известными старшими учениками—Достопочтенным Сарипуттой, Достопочтенным Махамоггалланой, Достопочтенный Махакассапой, Достопочтенным Махакаччаной, Достопочтенным Махакоттхитой, Достопочтенным Махакаппиной, Достопочтенным Махачундой, Достопочтенным Ануруддхой, Достопочтенным Реватой, Достопочтенным Анандой и другими хорошо известными старшими учениками. 

Взращивайте дружбу с Сарипуттой и Моггалланой, монахи. Общайтесь с Сарипуттой и Моггалланой. Они мудры, полезны своим товарищам по святой жизни. Сарипутта подобен матери. Моггаллана подобен няньке. Сарипутта обучает других для достижения плода вступления в поток, а Моггаллана—для [достижения] высочайшей цели. Сарипутта, монахи, способен провозгласить, обучить, описать, утвердить, раскрыть, разъяснить, изложить Четыре Благородные Истины».  «Друг!»—ответили монахи Достопочтенному Сарипутте. Достопочтенный Сарипутта сказал следующее: 
Так сказал Благословенный. И сказав так, Высочайший поднялся со своего сиденья и ушёл в свою хижину. И вскоре после того как Благословенный ушёл, Достопочтенный Сарипутта обратился к монахам так: «Друзья монахи!» 
Так сказал Достопочтенный Сарипутта. Монахи были довольны и восхитились словами Достопочтенного Сарипутты. 

«В таком случае, Достопочтенный Сарипутта, пусть такая беседа о Дхамме даётся мирянам, одетым в белое. Есть представители клана, у которых мало пыли в глазах, и которые падут, не услышав [такую беседу] по Дхамме. Будут те, кто поймут Дхамму».  «Да, господин»—ответил тот человек, отправился к Благословенному, и, выразив почтение Благословенному, он сел рядом и донёс своё послание. Затем он отправился к Достопочтенному Сарипутте и, выразив почтение Достопочтенному Сарипутте, он сел рядом и донёс своё послание, добавив: «Было бы хорошо, достопочтенный, если бы Достопочтенный Сарипутта пришёл бы в дом домохозяина Анатхапиндики из сострадания». Достопочтенный Сарипутта молча согласился. 
«Достопочтенный Сарипутта, я не поправляюсь, мне не становится лучше. Сильные болезненные ощущения возрастают во мне, а не спадают, и можно увидеть их увеличение, а не спад. Подобно тому, как если бы сильный человек раскроил бы мою голову острым мечом—вот какие жестокие ветра прорезают мою голову. Я не поправляюсь, мне не становится лучше. Подобно тому, как если бы сильный человек стянул бы прочным кожаным ободом мою голову—вот какие жестокие боли у меня в голове. Я не поправляюсь, мне не становится лучше. Подобно тому, как если бы умелый мясник или его ученик вскрыл бы брюхо быка острым мясницким ножом—вот какие жестокие ветра прорезают мой живот. Я не поправляюсь, мне не становится лучше. Как если бы два сильных человека схватили бы слабого за обе руки и поджаривали бы его над ямой с горячими углями—вот какое жестокое жжение в моём теле. Я не поправляюсь, достопочтенный, мне не становится лучше. Сильные болезненные ощущения возрастают во мне, а не спадают, и можно увидеть их увеличение, а не спад». 
И тогда, дав домохозяину Анатхапиндике этот совет, Достопочтенный Сарипутта и Достопочтенный Ананда встали со своих сидений и ушли. И вскоре после того как они ушли, домохозяин Анатхапиндика скончался и переродился в небесном мире Туситы. 
И тогда Достопочтенный Сарипутта оделся, взял чашу и верхнее одеяние, и отправился в дом домохозяина Анатхапиндики вместе с Достопочтенным Анандой в качестве прислужника. Придя туда, он сел на подготовленное сиденье и сказал домохозяину Анатхапиндике: «Я надеюсь, ты поправляешься, домохозяин, я надеюсь, тебе становится лучше. Я надеюсь, твои болезненные ощущения спадают, а не возрастают, и что можно увидеть их спад, а не увеличение». 
Когда так было сказано, Достопочтенный Ананда сказал Благословенному: «Учитель, вне сомнений, тем молодым божеством, должно быть, был Анатхапиндика. Ведь домохозяин Анатхапиндика обладал совершенным доверием к Достопочтенному Сарипутте». 
[Монах] Сарипутта воистину мудр, 
Так я слышал. Однажды Благословенный проживал в Саваттхи в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики. И тогда домохозяин Анатхапиндика был нездоров, поражён болезнью, серьёзно болен. Он обратился к некоему человеку так: «Ну же, дорогой, отправляйся к Благословенному, поклонись ему от моего имени, упав ему в ноги, и скажи: «Господин, домохозяин Анатхапиндика нездоров, поражён болезнью, серьёзно болен. Он выражает почтение Благословенному, припадая к его ногам». Затем отправляйся к Достопочтенному Сарипутте, поклонись ему от моего имени, упав ему в ноги, и скажи: «Достопочтенный, домохозяин Анатхапиндика нездоров, поражён болезнью, серьёзно болен. Он выражает почтение Достопочтенному Сарипутте, припадая к его ногам». И затем добавь: «Было бы хорошо, достопочтенный, если бы Достопочтенный Сарипутта пришёл бы в дом домохозяина Анатхапиндики из сострадания». 

«Друг Сарипутта, не так оно вовсе, что у меня нет подходящей еды, или лекарства, или прислужника. Более того, друг Сарипутта, долгое время я почитал Учителя с любовью, а не без любви. Ведь ученику подобает почитать Учителя с любовью, а не без любви. Запомни так, друг Сарипутта: «Монах Чханна использует нож без порицания».  «Друг Сарипутта, поскольку я увидел и напрямую познал прекращение в глазе, сознании глаза… …вещах, познаваемых сознанием ума, я считаю их таковыми: «Это не моё, я не таков, это не моё «я». 
«Друг Сарипутта, я не поправляюсь, мне не становится лучше. Сильные болезненные ощущения возрастают во мне, а не спадают, и можно увидеть их увеличение, а не спад. Подобно тому, как если бы сильный человек раскроил бы мою голову острым мечом—вот какие жестокие ветра прорезают мою голову. Я не поправляюсь, мне не становится лучше. Подобно тому, как если бы сильный человек стянул бы прочным кожаным ободом мою голову—вот какие жестокие боли у меня в голове. Я не поправляюсь, мне не становится лучше. Подобно тому, как если бы умелый мясник или его ученик вскрыл бы брюхо быка острым мясницким ножом—вот какие жестокие ветра прорезают мой живот. Я не поправляюсь, мне не становится лучше. Как если бы два сильных человека схватили бы слабого за обе руки и поджаривали бы его над ямой с горячими углями—вот какое жестокое жжение в моём теле. Я не поправляюсь, мне не становится лучше. Сильные болезненные ощущения возрастают во мне, а не спадают, и можно увидеть их увеличение, а не спад. Я использую нож, друг Сарипутта, у меня нет желания жить». 
«Друг Сарипутта, я считаю глаз, сознание глаза… ухо… нос… язык… тело… ум, сознание ума и вещи, познаваемые сознанием ума таковыми: «Это не моё, я не таков, это не моё «я». 
Затем, когда Достопочтенный Сарипутта и Достопочтенный Махачунда дали Достопочтенному Чханне это наставление, они встали со своих сидений и ушли. И вскоре после того как они ушли, Достопочтенный Чханна использовал нож. 
И тогда Достопочтенный Сарипутта и Достопочтенный Махачунда отправились к Достопочтенному Чханне и обменялись с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями и любезностями они сели рядом, и Достопочтенный Сарипутта сказал Достопочтенному Чханне: «Я надеюсь, ты поправляешься, друг Чханна, я надеюсь, тебе становится лучше. Я надеюсь, твои болезненные ощущения спадают, а не возрастают, и что можно увидеть их спад, а не увеличение». 
«Сарипутта, не объявил ли монах Чханна тебе о своей непорицаемости?» 
«Спрашивай, друг Сарипутта. Как услышу, будет видно». 
Так сказал Благословенный. Достопочтенный Сарипутта был доволен и восхитился словами Благословенного. 
Так я слышал. Однажды Благословенный проживал в Раджагахе в Бамбуковой Роще в Беличьем Святилище. И тогда Достопочтенный Сарипутта, Достопочтенный Махачунда, и Достопочтенный Чханна проживали на горе Утёс Ястребов. В то время Достопочтенный Чханна был нездоров, поражён болезнью, серьёзно болен. И тогда, вечером, Достопочтенный Сарипутта вышел из медитации, отправился к Достопочтенному Махачунде и спросил его: «Друг Чунда, пойдём к Достопочтенному Чханне и спросим о его болезни». 
Тогда Достопочтенный Сарипутта подошёл к Благословенному, поклонился ему, сел рядом, и сказал: «Учитель, Достопочтенный Чханна использовал нож. Какова его участь, каков его будущий удел?» 
«У Достопочтенного Чханны в самом деле есть эти дружеские семьи, Сарипутта, близкие семьи, радушные семьи. Но я не утверждаю, что кого-либо следует из-за этого порицать. Сарипутта, когда кто-либо оставляет это тело и подхватывает другое тело, то в таком случае я утверждаю, что он достоин порицания. Такого не произошло в случае с монахом Чханной. Монах Чханна использовал нож без порицания». 

Далее, Сарипутта, монаху следует рассуждать так: «Отброшены ли во мне пять нитей чувственного удовольствия?» Если, пересматривая, он знает: «Пять нитей чувственного удовольствия не отброшены во мне»—то ему следует приложить усилие для отбрасывания этих пяти нитей чувственного удовольствия. Но если, пересматривая, он знает: «Пять нитей чувственного удовольствия отброшены во мне»—то тогда он может пребывать счастливым и радостным, тренируясь день и ночь в благих состояниях.  Далее, Сарипутта, монаху следует рассуждать так: «Отброшены ли во мне пять помех?» Если, пересматривая, он знает: «Пять помех не отброшены во мне»—то ему следует приложить усилие для отбрасывания этих пяти помех. Но если, пересматривая, он знает: «Пять помех отброшены во мне»—то тогда он может пребывать счастливым и радостным, тренируясь день и ночь в благих состояниях. 
Далее, Сарипутта, монаху следует рассуждать так: «По дороге… было ли какое-либо желание, страсть, злоба, заблуждение, или же отвращение в моём уме по отношению к звукам, познаваемым ухом… запахам, познаваемым носом… вкусам, познаваемым языком… осязаемым вещам, познаваемым телом… умственным объектам, познаваемым умом?» Если, пересматривая так, он знает: «По дороге… было желание, страсть, злоба, заблуждение, или же отвращение в моём уме по отношению к умственным объектам, познаваемым умом»—то тогда ему следует приложить усилие для отбрасывания этих плохих неблагих состояний. Но если, пересматривая, он знает: «По дороге… не было желания… отвращения…»—то тогда он может пребывать счастливым и радостным, тренируясь день и ночь в благих состояниях. 
Далее, Сарипутта, монаху следует рассуждать так: «Поняты ли полностью мной пять совокупностей, подверженных цеплянию?» Если, пересматривая, он знает: «Пять совокупностей, подверженные цеплянию, не полностью поняты мной»—то ему следует приложить усилие, чтобы полностью понять эти пять совокупностей, подверженных цеплянию. Но если, пересматривая, он знает: «Пять совокупностей, подверженные цеплянию, полностью поняты мной»—то тогда он может пребывать счастливым и радостным, тренируясь день и ночь в благих состояниях. 
Далее, Сарипутта, монаху следует рассуждать так: «Развиты ли во мне четыре вида правильного старания?… четыре основы сверхъестественной силы?… пять сил?… пять качеств?… семь факторов просветления?… Благородный Восьмеричный Путь?… успокоение и прозрение?» Если, пересматривая, он знает: «… не развиты во мне»—то ему следует приложить усилие, чтобы развить… Но если, пересматривая, он знает: «…развиты во мне»—то тогда он может пребывать счастливым и радостным, тренируясь день и ночь в благих состояниях. 
Далее, Сарипутта, монаху следует рассуждать так: «Развиты ли во мне четыре основы осознанности? Если, пересматривая, он знает: «Четыре основы осознанности не развиты во мне»—то ему следует приложить усилие, чтобы развить эти четыре основы осознанности. Но если, пересматривая, он знает: «Четыре основы осознанности развиты во мне»—то тогда он может пребывать счастливым и радостным, тренируясь день и ночь в благих состояниях. 
Далее, Сарипутта, монаху следует рассуждать так: «Реализованы ли мной истинное знание и освобождение?» Если, пересматривая, он знает: «Истинное знание и освобождение не реализованы мной»—то ему следует приложить усилие, чтобы реализовать истинное знание и освобождение. Но если, пересматривая, он знает: «Истинное знание и освобождение реализованы мной»—то тогда он может пребывать счастливым и радостным, тренируясь день и ночь в благих состояниях. 
Сарипутта, если монах пожелает: «Пусть я сейчас буду часто пребывать в пустотности»—то ему следует рассуждать так: «По дороге, по которой я шёл в деревню за подаяниями, или же в месте, где я ходил собирать подаяния, или же по дороге, по которой я возвращался с хождения за подаяниями, было ли какое-либо желание, страсть, злоба, заблуждение, или же отвращение в моём уме по отношению к формам, познаваемым глазом?» Если, пересматривая так, он знает: «По дороге… было желание, страсть, злоба, заблуждение, или же отвращение в моём уме по отношению к формам, познаваемым глазом»—то тогда ему следует приложить усилие для отбрасывания этих плохих неблагих состояний. Но если, пересматривая, он знает: «По дороге… не было желания… отвращения…»—то тогда он может пребывать счастливым и радостным, тренируясь день и ночь в благих состояниях. 
Сарипутта, любые жрецы и отшельники в прошлом, которые очищали свою еду, полученную с подаяний, делали так, постоянно пересматривая подобным образом. Любые жрецы и отшельники в будущем, которые будут очищать свою еду, полученную с подаяний, будут делать так, постоянно пересматривая подобным образом. Любые жрецы и отшельники в настоящем, которые очищают свою еду, полученную с подаяний, делают так, постоянно пересматривая подобным образом. Поэтому, Сарипутта, вот как вы должны тренировать себя: «Мы будем очищать нашу еду, полученную с подаяний, постоянно пересматривая подобным образом». 
«Сарипутта, черты твоего лица чисты. Цвет твоей кожи яркий и чистый. Сарипутта, в каком пребывании ты сейчас часто пребываешь?» 
Так сказал Благословенный. Достопочтенный Сарипутта был доволен и восхитился словами Благословенного. 
Так я слышал. Однажды Благословенный проживал в Раджагахе в Бамбуковой Роще в Беличьем Святилище. И тогда, вечером, Достопочтенный Сарипутта вышел из медитации и отправился к Благословенному. Поклонившись ему, он сел рядом. Затем Благословенный сказал ему: 
«Хорошо, хорошо, Сарипутта! Воистину, сейчас ты часто пребываешь в пребывании великого человека. Ведь это пребывание великого человека, то есть, пустотность. 

Когда так было сказано, Достопочтенный Ананда сказал Благословенному: «Учитель, вне сомнений, тем молодым дэвом, должно быть, был Анатхапиндика. Ведь домохозяин Анатхапиндика обладал огромным доверием к Достопочтенному Сарипутте».  Монах Сарипутта воистину мудр, 

«Воистину, Учитель, кому не стал бы нравиться Достопочтенный Сарипутта, если только он не был бы глупым, полным злости, невежественным или безумным? Достопочтенный Сарипутта, Учитель, мудр, наделён великой мудростью, радостной мудростью, стремительной мудростью, острой мудростью, проницательной мудростью. Достопочтенный Сарипутта, Учитель, имеет мало желаний. Он довольствуется тем, что есть, уединён, сторонится компаний, усерден. Достопочтенный Сарипутта, Учитель, даёт совет, принимает совет, упрекает тех, кто поступает неправильно, осуждает неблагое. Воистину, Учитель, кому не стал бы нравиться Достопочтенный Сарипутта, если только он не был бы глупым, полным злости, невежественным или безумным?»  В Саваттхи. И тогда Достопочтенный Ананда отправился к Благословенному, поклонился ему и сел рядом. Благословенный тогда сказал ему: «Тебе тоже нравится Сарипутта?». 
И затем Благословенный, говоря о Достопочтенном Сарипутте, ответил молодому дэве Сусиме строфой: 
И тогда, говоря о Достопочтенном Сарипутте, молодой дэва Сусима произнёс эту строфу в присутствии Благословенного: 
И тогда, по мере того как произносилась эта похвала Достопочтенного Сарипутты, молодой дэва Сусима вместе с большим собранием молодых дэвов, подошёл к Благословенному. Подойдя, он поклонился Благословенному, встал рядом и сказал ему: «Так оно, Благословенный, Так оно, Счастливый! Воистину, Учитель, кому не стал бы нравиться Достопочтенный Сарипутта… Дэва повторяет всё высказывание Ананды целиком … безумным? И в моём случае оно так, Учитель. К каким бы собраниям молодых дэвов я ни подходил, часто слышал ту же самую весть: «Достопочтенный Сарипутта мудр… …кому не стал бы нравиться Достопочтенный Сарипутта, если только он не был бы глупым, полным злости, невежественным или безумным?» 
И тогда, по мере того как произносилась эта похвала Достопочтенного Сарипутты, молодые дэвы собрания Сусимы—восхищённые, радостные, полные радости и восторга—заиграли различными сияющими цветами. Подобно тому, как берилл, прекрасный драгоценный камень чистой воды, о восьми гранях, тщательно обработанный, лежащий на красной парче, сиял бы, светился и излучался, то точно также молодые дэвы в собрании Сусимы—восхищённые, радостные, полные радости и восторга—заиграли различными сияющими цветами. 
Лишённый злобы Сарипутта. 
«Так оно, Ананда, так оно! Воистину, Ананда, кому не стал бы нравиться Достопочтенный Сарипутта, если только он не был бы глупым, полным злости, невежественным или безумным? Достопочтенный Сарипутта, Ананда, мудр, наделён великой мудростью, радостной мудростью, стремительной мудростью, острой мудростью, проницательной мудростью. Достопочтенный Сарипутта, Ананда, имеет мало желаний. Он довольствуется тем, что есть, уединён, сторонится компаний, усерден. Достопочтенный Сарипутта, Ананда, даёт совет, принимает совет, упрекает тех, кто поступает неправильно, осуждает неблагое. Воистину, Ананда, кому не стал бы нравиться Достопочтенный Сарипутта, если только он не был бы глупым, полным злости, невежественным или безумным?» 

В Саваттхи. И тогда монах Кокалика был нездоров, поражён болезнью, серьёзно болен. И когда наступила глубокая ночь, независимый брахма Туду, обладающий поразительной красотой, освещая всю рощу Джеты, подошёл к монаху Кокалике. Подойдя, он встал в воздухе и сказал монаху Кокалике: «Утверди доверие к Сарипутте и Моггаллане, Кокалика. Сарипутта и Моггаллана обладают благим поведением». 

В Саваттхи. И тогда монах Кокалика подошёл к Благословенному, поклонился ему, сел рядом и сказал: «Учитель, Сарипутта и Моггаллана имеют порочные желания. Они попали под влияние порочных желаний».  И во второй раз монах Кокалика сказал Благословенному: «Учитель, хотя Благословенный обладает моей верой и доверием к нему, всё же, я утверждаю, что Сарипутта и Моггаллана имеют порочные желания». И во второй раз Благословенный обратился к монаху Кокалике: «Не говори так, Кокалика! Не говори так, Кокалика! Утверди доверие к Сарипутте и Моггаллане, Кокалика. Сарипутта и Моггаллана обладают благим поведением». 
И в третий раз монах Кокалика сказал Благословенному: «Учитель, хотя Благословенный обладает моей верой и доверием к нему, всё же, я утверждаю, что Сарипутта и Моггаллана имеют порочные желания». И в третий раз Благословенный обратился к монаху Кокалике: «Не говори так, Кокалика! Не говори так, Кокалика! Утверди доверие к Сарипутте и Моггаллане, Кокалика. Сарипутта и Моггаллана обладают благим поведением». 
И когда минула ночь, Благословенный обратился к монахам так: «Монахи, прошлой ночью, когда наступила глубокая ночь, Брахма Сахампати подошёл ко мне и сказал: «Господин, монах Кокалика скончался, и поскольку он питал враждебность к Сарипутте и Моггаллане, после смерти он переродился в аду Падумы». Сказав так, он поклонился мне и, обойдя меня с правой стороны, исчез». 
И когда наступила глубокая ночь, Брахма Сахампати, обладающий поразительной красотой, освещая всю рощу Джеты, подошёл к Благословенному, поклонился ему, встал рядом и сказал ему: «Господин, монах Кокалика скончался, и, поскольку он питал враждебность к Сарипутте и Моггаллане, после смерти он переродился в аду Падумы». Так сказал Брахма Сахампати. Сказав так, он поклонился Благословенному и, обойдя его с правой стороны, исчез. 
И тогда монах Кокалика встал со своего сиденья, поклонился Благословенному и ушёл, обойдя его с правой стороны. И вскоре после того как монах Кокалика ушёл, всё его тело покрылось фурункулами размером с горчичное зерно. Затем эти фурункулы выросли до размера горошин. Затем они выросли до размера бобов нута. Затем, до размера зёрен ююбы. Затем, до размера плодов ююбы. Затем, до размера плодов миробалана. Затем, до размера незрелых плодов баиля. Затем до размера спелых плодов баиля. И когда они выросли до размера спелых плодов баиля, они вскрылись, извергая кровь и гной. И тогда из-за этой болезни монах Кокалика скончался, и, поскольку он питал враждебность к Сарипутте и Моггаллане, после смерти он переродился в аду Падумы. 
Когда так было сказано, Благословенный обратился к монаху Кокалике: «Не говори так, Кокалика! Не говори так, Кокалика! Утверди доверие к Сарипутте и Моггаллане, Кокалика. Сарипутта и Моггаллана обладают благим поведением». 
«Можно, монах. Представь, монах, косальскую повозку, что нагружена двадцатью мерами горчичных зерён. В конце каждого столетия приходил бы человек и брал оттуда одно зёрнышко. Благодаря этим усилиям та косальская повозка с двадцатью мерами горчичных зерён опустела бы и истощилась куда быстрее, чем минул бы один ад Аббуды. Двадцать адов Аббуды равноценны одному аду Нираббуды. Двадцать адов Нираббуды равноценны одному аду Абабы. Двадцать адов Абабы равноценны одному аду Ататы. Двадцать адов Ататы равноценны одному аду Ахахи. Двадцать адов Ахахи равноценны одному аду Кумбуды. Двадцать адов Кумбуды равноценны одному аду Согандхике. Двадцать адов Согандхики равноценны одному аду Уппалы. Двадцать адов Уппалы равноценны одному аду Пундарике. Двадцать адов Пундарики равноценны одному аду Падумы. Монах, и вот монах Кокалика переродился в аду Падумы, поскольку питал враждебность к Сарипутте и Моггаллане». 

8.6. Сарипутта  И тогда Достопочтенный Вангиса поднялся со своего сиденья, закинул верхнее одеяние за плечо и, подняв сложенные ладони в почтительном приветствии Достопочтенного Сарипутты, сказал ему: «Вдохновение снизошло на меня, друг Сарипутта! Вдохновение снизошло на меня, друг Сарипутта!». 
И тогда Достопочтенный Вангиса произнёс восхваление прямо в лицо Достопочтенному Сарипутте этими уместными строфами: 
И тогда мысль пришла к Достопочтенному Вангисе: «Этот Достопочтенный Сарипутта обучает монахов Дхамме речью, которая гладкая, беглая, чётко сформулированная, превосходно раскрывающая смысл. А те монахи слушают Дхамму, склоняя к ней ухо, относясь к этому как к вопросу жизни и смерти, направляя на это весь свой ум целиком. Что если я произнесу восхваление прямо в лицо Достопочтенному Сарипутте этими уместными строфами?» 
Однажды Достопочтенный Сарипутта пребывал в Саваттхи в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики. И тогда Достопочтенный Сарипутта наставлял, воодушевлял, вдохновлял и радовал монахов беседой о Дхамме, произносимой речью, которая была гладкой, беглой, чётко сформулированной, превосходно раскрывающей смысл. И те монахи слушали Дхамму, склоняя к ней ухо, относясь к этому как к вопросу жизни и смерти, направляя на это весь свой ум целиком. 
Он, Сарипутта, обладает мудростью великой, 
Сарипутта сутта 

Когда так было сказано, Достопочтенный Сарипутта поднялся со своего сиденья, закинул верхнее одеяние за плечо и, подняв сложенные ладони в почтительном приветствии Благословенного, сказал ему: «Учитель, нет какого-либо поступка Благословенного, совершённого посредством тела или речи, который мы могли бы порицать. Ведь, Учитель, Благословенный—зачинатель невозникшего прежде пути, прокладчик непроложенного прежде пути, объявитель необъявленного прежде пути. Он знаток пути, открыватель пути, мастер пути. И его ученики теперь пребывают в следовании по этому пути и овладевают им после. И я, Учитель, приглашаю Благословенного: Есть ли какой-либо поступок, совершённый мной посредством тела или речи, который Благословенный мог бы порицать?»  «Нет какого-либо поступка у кого-либо из этих монахов, Сарипутта, совершённого посредством тела или речи, который я мог бы порицать. Ведь из этих пяти сотен монахов, Сарипутта, шестьдесят монахов являются обладателями трёх прямых знаний; шестьдесят монахов являются обладателями шести прямых знаний; шестьдесят монахов освобождены обоими путями; тогда как остальные освобождены мудростью». 
«Нет какого-либо твоего поступка, Сарипутта, совершённого посредством тела или речи, который я мог бы порицать. Ведь ты, Сарипутта, мудр, обладаешь великой мудростью, обширной мудростью, счастливой мудростью, стремительной мудростью, острой мудростью, проницательной мудростью. Подобно старшему сыну царя-миродержца, который должным образом поддерживает вращение колеса владычества, которое было запущено его отцом, так и ты, Сарипутта, должным образом поддерживаешь вращение Колеса Дхаммы, запущенного мной». 

В Раджагахе в Бамбуковой Роще. И тогда, утром, Достопочтенный Сарипутта оделся и, взяв чашу и одеяние, вошёл в Раджхагаху собирать подаяния. И тогда мысль пришла к нему: «Слишком рано ходить по Раджагахе в поисках подаяний. Что если я отправлюсь в парк, где собираются странники-приверженцы других учений».  Достопочтенный Ананда услышал эту беседу между Достопочтенным Сарипуттой и странниками-приверженцами других учений. И затем, после того, как он походил по Раджагахе в поисках подаяний и вернулся с хождения за подаяниями, после обеда он отправился к Благословенному, поклонился ему, сел рядом и рассказал Благословенному всю беседу между Достопочтенным Сарипуттой и странниками-приверженцами других учений. Благословенный ответил: 
«Друг Сарипутта, некоторые жрецы и отшельники, сторонники доктрины каммы, утверждают, что страдания созданы собой. Некоторые жрецы и отшельники, сторонники доктрины каммы, утверждают, что страдания созданы другим. Некоторые жрецы и отшельники, сторонники доктрины каммы, утверждают, что страдания созданы и собой и другим. Некоторые жрецы и отшельники, сторонники доктрины каммы, утверждают, что страдания возникли случайно, не будучи созданными ни собой, ни другим. 
Итак, друг Сарипутта, что же отшельник Готама говорит об этом? Чему он учит? Как нам отвечать, если бы нам пришлось говорить о том, что говорил отшельник Готама, так чтобы не сказать того, что было бы противоположным действительности. Как нам следует объяснять в соответствии с Дхаммой, так чтобы наше утверждение не повлекло бы за собой уместной почвы для критики?» 
И тогда Достопочтенный Сарипутта отправился в парк, где собираются странники-приверженцы других учений. Он обменялся с теми странниками вежливыми приветствиями и, после обмена вежливыми приветствиями и любезностями, сел рядом. Тогда странники обратились к нему: 
Однажды, Ананда, я проживал здесь же, в Раджагахе в Бамбуковой Роще в Беличьем Святилище. И тогда утром я оделся и, взяв чашу и одеяние, я вошёл в Раджагаху собирать подаяния. И тогда мысль пришла ко мне: «Слишком рано ходить по Раджагахе в поисках подаяний. Что если я отправлюсь в парк, где собираются странники-приверженцы других учений… Здесь в точности повторяется история, но в беседе участвует не Сарипутта, а сам Будда …не может быть такого, чтобы они испытывали бы что-либо без контакта». 
«Хорошо, хорошо, Ананда! Всякий, кто отвечал бы правдиво, ответил бы точно также, как это сделал Сарипутта. Ведь я говорил, Ананда, что страдание является возникшим зависимо. Зависимым от чего? Зависимым от контакта. Если кто-либо сказал бы так, то он утверждал бы то, как это было сказано мной, и не исказил бы моих слов, так что это было бы противоположным действительности. Он объяснял бы в соответствии с Дхаммой так, что его утверждение не повлекло бы за собой уместной почвы для критики. 

Достопочтенный Ананда услышал эту беседу между Достопочтенным Сарипуттой и Достопочтенным Бхумиджей. И тогда он отправился к Благословенному, поклонился ему, сел рядом и рассказал Благословенному всю беседу между Достопочтенным Сарипуттой и Достопочтенным Бхумиджей. Благословенный ответил:  «Друг Сарипутта, некоторые жрецы и отшельники, сторонники доктрины каммы, утверждают, что удовольствие и боль созданы собой. Некоторые жрецы и отшельники, сторонники доктрины каммы, утверждают, что удовольствие и боль созданы другим. Некоторые жрецы и отшельники, сторонники доктрины каммы, утверждают, что удовольствие и боль созданы и собой и другим. Некоторые жрецы и отшельники, сторонники доктрины каммы, утверждают, что удовольствие и боль возникли случайно, не будучи созданными ни собой, ни другим. 
Итак, друг Сарипутта, что же Благословенный говорит об этом? Чему он учит? Как нам отвечать, если бы нам пришлось говорить о том, что говорил Благословенный, чтобы не сказать того, что было бы противоположным действительности. Как нам следует объяснять в соответствии с Дхаммой, чтобы наше утверждение не повлекло бы за собой уместной почвы для критики?» 
И тогда, вечером, Достопочтенный Бхумиджа вышел из затворничества и отправился к Достопочтенному Сарипутте. Он обменялся с ним вежливыми приветствиями и после обмена вежливыми приветствиями и любезностями сел рядом и сказал ему: 
«Хорошо, хорошо, Ананда! Всякий, кто отвечал бы правдиво, ответил бы точно также, как это сделал Сарипутта. Ведь я говорил, Ананда, что удовольствие и боль являются возникшими зависимо. Зависимыми от чего? Зависимыми от контакта. Если кто-либо сказал бы так, то он утверждал бы то, как это было сказано мной, и не исказил бы моих слов, так что это было бы противоположным действительности. Он объяснял бы в соответствии с Дхаммой так, что его утверждение не повлекло бы за собой уместной почвы для критики. 

Когда так было сказано, Достопочтенный Сарипутта ничего не ответил. Во второй раз и в третий раз Благословенный спросил Достопочтенного Сарипутту так: «Сарипутта, в «Вопросах Аджиты»… Как следует в подробностях понимать значение этого краткого утверждения?» И во второй раз и в третий раз Достопочтенный Сарипутта ничего не ответил.  Однажды Благословенный пребывал в Саваттхи. Там он обратился к Достопочтенному Сарипутте так: «Сарипутта, в «Вопросах Аджиты» Параяны было сказано: 
«Сарипутта, видишь ли ты следующее: «Это появилось»? Сарипутта, видишь ли ты: «Это появилось?». 
«Хорошо, хорошо, Сарипутта! Кто-либо видит в соответствии с действительностью… Будда повторяет всё утверждение Сарипутты целиком …вот каким образом следует понимать в подробностях значение этого краткого утверждения». 

«Да, друг»—ответил Достопочтенный Сарипутта, отправился к Благословенному, поклонился ему и сел рядом. Благословенный сказал ему: «Правда ли, Сарипутта, что ты объявил о достижении окончательного знания так: «Я понимаю: «Рождение уничтожено, святая жизнь прожита, сделано то, что следовало сделать, не будет более возвращения в какое-либо состояние существования»?  «Да, Учитель»—ответил монах, отправился к Достопочтенному Сарипутте и сказал: «Друг Сарипутта, Учитель зовёт тебя». 
«Друг Сарипутта, монах Молияпхаггуна оставил монашескую тренировку и вернулся к низшей жизни мирянина». 
«Если, Сарипутта, тебя бы спросили: «Друг Сарипутта, как ты узнал, как ты увидел, что ты объявил о своём окончательном знании так: «Я понимаю: «Рождение уничтожено, святая жизнь прожита, сделано то, что следовало сделать, не будет более возвращения в какое-либо состояние существования»—то, будучи спрошенным так, как бы ты ответил?» 
Затем, вскоре после того как Благословенный ушёл, Достопочтенный Сарипутта обратился к монахам так: «Друзья, первый вопрос, который Благословенный задал мне, прежде не был продуман мной, поэтому я колебался с ответом. Но когда Благословенный одобрил мой ответ, мысль пришла ко мне: «Если бы Благословенный задавал мне вопросы на этот счёт в различных выражениях и разными способами целый день, то я мог бы отвечать ему целый день в различных выражениях и различными способами. Если бы он задавал мне вопросы на этот счёт в различных выражениях и различными способами целую ночь… день и ночь… два дня и две ночи… три… четыре… пять… шесть… семь дней и ночей—в течение семи дней и ночей я мог бы отвечать ему в различных выражениях и различными способами». 
И тогда монах Калара Кхаттий поднялся со своего сиденья и отправился к Благословенному. Подойдя, он поклонился Благословенному, сел рядом и сказал ему: «Учитель, Достопочтенный Сарипутта объявил о своём окончательном знании так: «Я понимаю: «Рождение уничтожено, святая жизнь прожита, сделано то, что следовало сделать, не будет более возвращения в какое-либо состояние существования». 
И тогда монах Калара Кхаттий подошёл к Достопочтенному Сарипутте и обменялся с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями и любезностями он сел рядом и обратился к Достопочтенному Сарипутте: 
«Каким бы образом, Сарипутта, монах ни объявлял бы об окончательном знании, то, о чём он заявил, следует таковым и понимать». 
«Монах, Достопочтенный Сарипутта тщательно постиг этот элемент Дхаммы, благодаря тщательному постижению которого—если бы я задавал ему вопросы на этот счёт в различных выражениях и различными способами целый день… семь дней и ночей—в течение семи дней и ночей он мог бы отвечать мне в различных выражениях и различными способами». 
«Но, Сарипутта, если бы тебя спросили: «Друг Сарипутта, как ты узнал, как ты увидел, что наслаждения чувствами более не наличествует в тебе?»—то, будучи спрошенным так, как бы ты ответил?» 
«Но, Сарипутта, если бы тебя спросили: «Но, друг Сарипутта, что является источником жажды… ?» 
«Но, Сарипутта, если бы тебя спросили: «Но, друг Сарипутта, что является источником рождения, что является его началом, из чего оно порождается и проистекает?»—то, будучи спрошенным так, как бы ты ответил?» 
«Но, Сарипутта, если бы тебя спросили: «Но, друг Сарипутта, что является источником существования… ?»—то, будучи спрошенным так, как бы ты ответил?» 
«Но, Сарипутта, если бы тебя спросили: «Но, друг Сарипутта, что является источником цепляния… ?» 
«Так выходит, Достопочтенный Сарипутта обрёл утешение в этой Дхамме и Винае?» 
Тогда Благословенный обратился к одному из монахов: «Ну же, монах, скажи Сарипутте от моего имени, что Учитель зовёт его». 
Тогда монах Калара Кхаттий поднялся со своего сиденья и отправился к Благословенному. Подойдя, он поклонился Благословенному, сел рядом и сказал: «Учитель, Достопочтенный Сарипутта произнёс свой львиный рык: «Поэтому я колебался с ответом, но когда Благословенный одобрил мой ответ, мысль пришла ко мне: «Если бы Благословенный задавал бы мне вопросы на этот счёт… целый день… ночь… день и ночь… два дня и две ночи… три… четыре… пять… шесть… семь дней и ночей—в течение семи дней и ночей я мог бы отвечать ему в различных выражениях и различными способами». 
«Хорошо, хорошо, Сарипутта! А вот ещё один способ объяснения вкратце того же самого: «Всё, что чувствуется, включено в страдание». Но, Сарипутта, если бы тебя спросили: «Друг Сарипутта, посредством какого вида освобождения ты объявил об окончательном знании так: «Я понимаю: «Рождение уничтожено, святая жизнь прожита, сделано то, что следовало сделать, не будет более возвращения в какое-либо состояние существования»?—то, будучи спрошенным так, как бы ты ответил?» 
«Хорошо, хорошо, Сарипутта! А вот ещё один способ объяснения вкратце того же самого: «У меня нет замешательства в отношении пятен загрязнений ума, о которых говорил Отшельник. У меня нет сомнений в отношении того, что они были отброшены мной». 

«Друг Сарипутта, я понял твоё утверждение так: «Не так оно, друг Коттхита, что имя-и-форма самосотворяется… возникает спонтанно. Но, имея сознание в качестве необходимого условия, возникает имя-и-форма. Но затем я понял следующее твоё утверждение таким образом: «Не так оно, друг Коттхита, что сознание само-cотворяется… возникает спонтанно. Но, имея имя-и-форму в качестве необходимого условия, возникает сознание». Как понимать значение этих утверждений?»  Однажды Достопочтенный Сарипутта и Достопочтенный Махакоттхита пребывали рядом с Варанаси в Оленьем Парке Исипатаны. И тогда, вечером, выйдя из своего затворничества, Достопочтенный Махакоттхита отправился к Достопочтенному Сарипутте и по прибытии обменялся с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями и любезностями он сел рядом. Затем он обратился к Достопочтенному Сарипутте: «Скажи мне, друг Сарипутта: старение и смерть самосотворяются, сотворяются кем-то, или и самосотворяются и сотворяются кем-то, или же без самосотворения или сотворения кем-то они возникают спонтанно?» 
«Скажи мне, друг Сарипутта: жажда… 
«Скажи мне, друг Сарипутта: имя-и-форма самосотворяется… возникает спонтанно?» 
«Скажи мне, друг Сарипутта: контакт… 
«Скажи мне, друг Сарипутта: рождение… 
«Скажи мне, друг Сарипутта: сознание самосотворяется… возникает спонтанно?» 
«Скажи мне, друг Сарипутта: становление… 
«Скажи мне, друг Сарипутта: цепляние… 
«Скажи мне, друг Сарипутта: чувство… 
«Скажи мне, друг Сарипутта: шесть сфер чувств самосотворяются, сотворяются кем-то, или и самосотворяются и сотворяются кем-то, или же без самосотворения или сотворения кем-то они возникают спонтанно?» 
«Удивительно, друг Сарипутта, поразительно, друг Сарипутта, как хорошо всё это было сказано Достопочтенным Сарипуттой. И я радуюсь хорошим утверждениям Достопочтенного Сарипутты по отношению к этим тридцати шести темам. Если монах учит Дхамме ради устранения очарованности, ради бесстрастия и прекращения в отношении старения и смерти, то он заслуживает того, чтобы его называли оратором Дхаммы. Если он практикует ради устранения очарованности, ради бесстрастия и прекращения в отношении старения и смерти, то он заслуживает того, чтобы его называли монахом, практикующим Дхамму в соответствии с Дхаммой. Если через устранение очарованности, бесстрастие и прекращение по отношению к старению и смерти он освобождён, то он заслуживает того, чтобы его называли достигшим ниббаны здесь-и-сейчас. 

И тогда Благословенный обратился к монахам: «Монахи, видите ли вы Сарипутту, что ходит вперёд и назад вместе с группой монахов?»  Однажды Благословенный пребывал в Раджагахе на горе Утёс Ястребов. И тогда неподалёку от Благословенного Достопочтенный Сарипутта, медитируя, ходил вперёд и назад с группой монахов. Достопочтенный Махамоггаллана… Достопочтенный Махакассапа… Достопочтенный Ануруддха… Достопочтенный Пунна Мантанипутта… Достопочтенный Упали… Достопочтенный Ананда, медитируя, ходил вперёд и назад с группой монахов. И неподалёку от Благословенного и Девадатта, тоже, медитируя, ходил вперёд и назад с группой монахов. 

В наше время, монахи, эта гора Вепулла называется Вепуллой, и сейчас эти люди зовутся Магадхами. Жизненный срок Магадхов короток, ограничен, скоротечен. Долгожитель живёт сто лет или чуть больше. Магадхи взбираются на гору Вепулла за один час и спускаются за один час. И в настоящее время я появился в мире, Арахант, Полностью Просветлённый. Моих двух главных учеников зовут Сарипутта и Моггаллана, великолепная пара. Придёт время, монахи, когда название этой горы исчезнет, эти люди вымрут, а я обрету окончательную ниббану. Вот так непостоянны все формации, монахи, так неустойчивы, так ненадёжны. Этого достаточно, монахи, чтобы ощутить разочарование по отношению ко всем формациям, достаточно для того, чтобы стать беспристрастными по отношению к ним, достаточно для того, чтобы освободиться от них». 

Так я слышал. Однажды Достопочтенный Махакассапа и Достопочтенный Сарипутта пребывали в Варанаси в Оленьем Парке возле Исипатаны. И тогда, вечером, Достопочтенный Сарипутта вышел из затворничества и отправился к Достопочтенному Махакассапе. Он обменялся вежливыми приветствиями с Достопочтенным Махакассапой, и после обмена вежливыми приветствиями и любезностями он сел рядом и сказал ему: 

Однажды Достопочтенный Махакассапа и Достопочтенный Сарипутта пребывали в Варанаси в Оленьем Парке возле Исипатаны. И тогда, вечером, Достопочтенный Сарипутта вышел из затворничества и отправился к Достопочтенному Махакассапе. Он обменялся вежливыми приветствиями с Достопочтенным Махакассапой и, после обмена вежливыми приветствиями и любезностями, он сел рядом и сказал ему: 

Преданная Дхамме мирянка, правильно убеждая своего дорого и любимого единственного сына, может убеждать его так: «Дорогой, ты должен стать таким же, как домохозяин Читта или как Хаттхака из Алаваки», поскольку таков эталон и мерило для моих мужчин-мирян, то есть—домохозяин Читта и Хаттхака из Алаваки. «Но если, дорогой, ты оставишь мирскую жизнь и будешь жить бездомной жизнью монаха, то ты должен стать таким же, как Сарипутта или Моггаллана», поскольку таков эталон и мерило для моих мужчин-монахов, то есть—Сарипутта и Моггаллана. «Пока, дорогой, ты ещё ученик, который не достиг идеала своего ума, пусть не свалятся на тебя приобретения, уважение и похвала!» 

В Саваттхи. Там Достопочтенный Сарипутта обратился к монахам так: «Друзья монахи!»  «Должно быть, это потому, что сотворение «я» и сотворение «моего», а также скрытая склонность к самомнению уже долгое время как были тщательно искоренены в Достопочтенном Сарипутте, что даже если бы сам Учитель претерпел бы изменения и перемены, в нём не возникли бы печаль, стенание, боль, неудовольствие и отчаяние».1 
«Друг!»—отвечали те монахи. Достопочтенный Сарипутта сказал: 
Когда так было сказано, Достопочтенный Ананда обратился к Достопочтенному Сарипутте: «Друг Сарипутта, а если бы сам Учитель претерпел бы изменения и перемены, то разве не возникли бы в тебе печаль, стенание, боль, неудовольствие и отчаяние?» 

«Друг, если сопоставлять нас с Достопочтенным Сарипуттой, то мы точно пара крупиц соли в сравнении с бочкой соли. Ведь Благословенный многими способами восхвалял, хвалил и возносил Достопочтенного Сарипутту:  «Как Сарипутта выше всех 
Так я слышал. Однажды Благословенный пребывал в Саваттхи в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики. И в то время Достопочтенный Сарипутта и Достопочтенный Махамоггаллана пребывали в Раджагахе в одной хижине в Бамбуковой Роще в Беличьем Святилище. И тогда, вечером, Достопочтенный Сарипутта вышел из затворничества и подошёл к Достопочтенному Махамоггаллане. Он обменялся с ним вежливыми приветствиями, и после обмена вежливыми приветствиями и любезностями он сел рядом и сказал ему: «Друг Моггаллана, ты умиротворён, черты твоего лица ярки и чисты. Не провёл ли весь день Достопочтенный Махамоггаллана в умиротворённом пребывании?» 

«Да, Достопочтенный»—ответил домохозяин Накулапита. Достопочтенный Сарипутта сказал:  И тогда домохозяин Накулапита, восхитившись и обрадовавшись фразе Благословенного, поднялся со своего сиденья и, поклонившись Благословенному, обойдя его с правой стороны, отправился к Достопочтенному Сарипутте. Поклонившись Достопочтенному Сарипутте, он сел рядом, и тогда Достопочтенный Сарипутта сказал ему: 
«Мы пришли сюда издалека, Достопочтенный, чтобы получить разъяснение смысла этой фразы у Достопочтенного Сарипутты. В самом деле, было бы хорошо, если бы Достопочтенный Сарипутта прояснил бы значение этого утверждения». 
Так сказал Достопочтенный Сарипутта. Вдохновлённый, домохозяин Накулапита восхитился его словами. 

«Вы получили согласие на отбытие у Сарипутты, монахи?»  «Да, друг»—ответили те монахи. Достопочтенный Сарипутта сказал так: 
«Да, Учитель»—ответили те монахи. В то время Достопочтенный Сарипутта сидел неподалёку от Благословенного в беседке из кустарника кассии. И те монахи, восхитившись и возрадовавшись словам Благословенного, поднялись со своих сидений, поклонились ему и, обойдя его с правой стороны, отправились к Достопочтенному Сарипутте. Подойдя, они обменялись вежливыми приветствиями с Достопочтенным Сарипуттой, и после обмена вежливыми приветствиями и любезностями они сели рядом и сказали: 
«Друг Сарипутта, мы хотели бы отправиться в западную провинцию, чтобы поселиться там. Мы просим учительского разрешения». 
«Мы прибыли издалека, друг, чтобы выяснить значение этого утверждения у Достопочтенного Сарипутты. В самом деле, было бы хорошо, если бы Достопочтенный Сарипутта прояснил смысл этого утверждения». 
Так сказал Достопочтенный Сарипутта. Вдохновлённые, монахи восхитились словами Достопочтенного Сарипутты. 
«Тогда получите согласие на отбытие у Сарипутты, монахи. Сарипутта мудр, он тот, кто помогает своим товарищам по святой жизни». 

И поскольку те монахи не смогли отстранить Достопочтенного Ямаку от этого пагубного воззрения, они поднялись со своих сидений, отправились к Достопочтенному Сарипутте и рассказали ему обо всём, что произошло, добавив: «Было бы хорошо, если бы Достопочтенный Сарипутта отправился бы к монаху Ямаке из сострадания к нему». Достопочтенный Сарипутта молча согласился.  И тогда, вечером, Достопочтенный Сарипутта вышел из затворничества. Он подошёл к Достопочтенному Ямаке и обменялся с ним вежливыми приветствиями. После этого он сел рядом и сказал: «Правда ли, друг Ямака, что такое пагубное воззрение возникло у тебя: «Как я понимаю Дхамму, которой научил Благословенный, монах, чьи пятна загрязнений ума уничтожены, разрушается и исчезает после распада тела и не существует после смерти»? 
Однажды Достопочтенный Сарипутта пребывал в Саваттхи в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики. И тогда такое пагубное воззрение возникло у монаха по имени Ямака: «Как я понимаю Дхамму, которой научил Благословенный, монах, чьи пятна загрязнений ума уничтожены, разрушается и исчезает после распада тела и не существует после смерти». 
«Прежде, друг Сарипутта, когда я был невежественен, я держался за это пагубное воззрение, но теперь, когда я услышал это учение по Дхамме от Достопочтенного Сарипутты, я отбросил это пагубное воззрение и осуществил постижение Дхаммы». 
«Так оно, друг Сарипутта, с теми достопочтенными, которые имеют таких сострадательных и великодушных товарищей по святой жизни, которые советуют и наставляют их. И теперь, когда я услышал это учение по Дхамме от Достопочтенного Сарипутты, мой ум освободился от пятен загрязнений ума посредством отсутствия цепляния». 
Так сказал Достопочтенный Сарипутта. Вдохновлённый, Достопочтенный Ямака возрадовался словам Достопочтенного Сарипутты. 

«Но, друг Сарипутта, что монах, являющийся арахантом, должен тщательно рассматривать?»  «Но, друг Сарипутта, что монах, являющийся вступившим в поток, должен тщательно рассматривать?» 
«Но, друг Сарипутта, что монах, являющийся не-возвращающимся, должен тщательно рассматривать?» 
«Но, друг Сарипутта, что монах, являющийся однажды-возвращающимся, должен тщательно рассматривать?» 
Однажды Достопочтенный Сарипутта и Достопочтенный Махакоттхита пребывали в Варанаси в Оленьем Парке в Исипатане. И тогда, вечером, Достопочтенный Махакоттхита вышел из затворничества, подошёл к Достопочтенному Сарипутте, обменялся с ним приветствиями и сказал ему: «Друг Сарипутта, что нравственный монах должен тщательно рассматривать?» 

Однажды Достопочтенный Сарипутта и Достопочтенный Махакоттхита пребывали в Варанаси, в Оленьем Парке в Исипатане. И тогда, вечером, Достопочтенный Махакоттхита вышел из затворничества, подошёл к Достопочтенному Сарипутте и обменялся с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями и любезностями он сказал ему…» 

В Варанаси в Оленьем Парке в Исипатане. Сидя рядом, Достопочтенный Махакоттхита сказал Достопочтенному Сарипутте: «Друг Сарипутта, «истинное знание, истинное знание»—так говорят…» 

В Варанаси в Оленьем Парке в Исипатане. Сидя рядом, Достопочтенный Махакоттхита сказал Достопочтенному Сарипутте: «Друг Сарипутта, «невежество, невежество»—так говорят. Что такое, друг, невежество и каким образом человек погружён в невежество?» 

В Варанаси в Оленьем Парке в Исипатане. Сидя рядом, Достопочтенный Махакоттхита сказал Достопочтенному Сарипутте: «Друг Сарипутта, «истинное знание, истинное знание»—так говорят. Что такое, друг, истинное знание, и каким образом человек пришёл к истинному знанию?» 

сутта состоит из двух сутт: СН 22.129 плюс СН 22.130; и кроме того, здесь Сарипутта задаёт вопросы, а Махакоттхита отвечает. 

сутта состоит из двух сутт: СН 22.131 плюс СН 22.132; и кроме того, здесь Сарипутта задаёт вопросы, а Махакоттхита отвечает. 

В Варанаси в Оленьем Парке в Исипатане. Сидя рядом, Достопочтенный Сарипутта сказал Достопочтенному Махакоттхите: «Друг Коттхита, «невежество, невежество»—так говорят. Что такое, друг, невежество, и каким образом человек погружён в невежество?»  Когда так было сказано, Достопочтенный Сарипутта сказал Достопочтенному Махакоттхите: «Друг Коттхита, «истинное знание, истинное знание»—так говорят. Что такое, друг, истинное знание, и каким образом человек пришёл к истинному знанию?» 

«Должно быть, это потому, что сотворение «я» и сотворение «моего», а также скрытая склонность к самомнению уже долгое время как были тщательно искоренены в Достопочтенном Сарипутте, так что такие мысли не пришли к нему».  И затем, вечером, Достопочтенный Сарипутта вышел из затворничества и отправился в рощу Джеты в монастырь Анатхапиндики. Достопочтенный Ананда увидел Достопочтенного Сарипутту издали и сказал ему: «Друг Сарипутта, ты умиротворён, черты твоего лица ярки и чисты. В каком пребывании провёл день Достопочтенный Сарипутта?» 
Однажды Достопочтенный Сарипутта пребывал в Саваттхи в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики. И тогда, утром, Достопочтенный Сарипутта оделся, взял чашу и верхнее одеяние и отправился в Саваттхи собирать подаяния. Когда он походил по Саваттхи, собирая подаяния, и вернулся с хождения за подаяниями, то, после принятия пищи, он отправился в Рощу Слепых, чтобы провести там остаток дня. Войдя в Рощу Слепых, он сел под деревом, чтобы провести здесь остаток дня. 

«Должно быть, это потому, что сотворение «я» и сотворение «моего», а также скрытая склонность к самомнению уже долгое время как были тщательно искоренены в Достопочтенном Сарипутте, так что такие мысли не пришли к нему».  И затем, вечером, Достопочтенный Сарипутта вышел из затворничества и отправился в рощу Джеты в монастырь Анатхапиндики. Достопочтенный Ананда увидел Достопочтенного Сарипутту издали и сказал ему: «Друг Сарипутта, ты умиротворён, черты твоего лица ярки и чисты. В каком пребывании провёл день Достопочтенный Сарипутта?» 
Однажды Достопочтенный Сарипутта пребывал в Саваттхи в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики. И тогда, утром, Достопочтенный Сарипутта оделся, взял чашу и верхнее одеяние и отправился в Саваттхи собирать подаяния. Когда он походил по Саваттхи, собирая подаяния, и вернулся с хождения за подаяниями, то, после принятия пищи, он отправился в Рощу Слепых, чтобы провести там остаток дня. Войдя в Рощу Слепых, он сел под деревом, чтобы провести здесь остаток дня. 

И тогда странница Сучимукхи подошла к Достопочтенному Сарипутте и сказала ему: «Отшельник, когда ты ешь, ты смотришь вниз?»  Однажды Достопочтенный Сарипутта пребывал в Раджагахе в Бамбуковой Роще в Беличьем Святилище. И тогда, утром, Достопочтенный Сарипутта оделся, взял чашу и верхнее одеяние и отправился в Раджагаху собирать подаяния. Когда он походил по Раджагахе, после продолжительного собирания подаяний, он присел, чтобы съесть собранную с подаяний пищу, опершись на одну из стен. 

Достопочтенный Сарипутта ответил: «Должно быть, поскольку Достопочтенный Упасена уже давным-давно и полностью искоренил сотворение «я» и «моего», как и скрытую склонность к самомнению—к нему не приходит мысль: «Я—глаз» или «глаз—это моё», «я—ухо»… «я—нос»… «я—язык»… «я—тело»… «я—сознание» или «сознание—это моё».  Когда так было сказано, Достопочтенный Сарипутта обратился к Достопочтенному Упасене: «Но мы не видим каких-либо изменений в твоём теле, или же перемен в твоих свойствах ума и тела». 
Однажды Достопочтенный Сарипутта и Достопочтенный Упасена пребывали рядом с Раджагахой в Прохладном Лесу, рядом со Змеиными Пещерами. Затем случилось так, что одна змея упала на Достопочтенного Упасену и укусила его. Тогда Достопочтенный Упасена сказал монахам: «Быстрее, друзья, поднимите это моё тело на кушетку и вынесите его наружу, прежде чем оно развеется, подобно пучку соломы на ветру!» 
Тогда Достопочтенный Упасена ответил: «Быстрее, друзья, поднимите это моё тело на кушетку и вынесите его наружу, прежде чем оно развеется, подобно пучку соломы на ветру! Друг Сарипутта, если у кого-то есть мысль: «Я—глаз» или «глаз—это моё», «я—ухо» или «ухо—это моё», «я—нос» или «нос—это моё», «я—язык» или «язык—это моё», «я—тело» или «тело—это моё», «я—сознание» или «сознание—это моё»: то в нём были бы заметны изменения в теле и перемены в свойствах ума и тела. Но поскольку у меня нет мысли: «я—глаз» или «глаз—это моё», «я—ухо»… «я—нос»… «я—язык»… «я—тело»… «я—сознание» или «сознание—это моё», то разве у меня могут возникнуть изменения в теле или перемены в свойствах ума и тела? 

«Друг Сарипутта, не так оно вовсе, что у меня нет подходящей еды. У меня есть подходящая еда. Не так оно вовсе, что у меня нет подходящего лекарства. У меня есть подходящее лекарство. Не так оно вовсе, что у меня нет должных прислужников. У меня есть должные прислужники. Более того, друг, долгое время я служил угодным образом Учителю, а не неугодным образом; поскольку ученику подобает служить Учителю угодным образом, а не неугодным. Запомни так, друг Сарипутта: «Монах Чханна использует нож без порицания».  «Друг Сарипутта, поскольку я увидел и напрямую познал прекращение в глазе, сознании глаза… …вещах, познаваемых сознанием ума, я считаю их таковыми: «Это не моё, я не таков, это не моё «я». 
«Друг Сарипутта, я не поправляюсь, мне не становится лучше. Сильные болезненные ощущения возрастают во мне, а не спадают, и можно увидеть их увеличение, а не спад. Подобно тому, как если бы сильный человек раскроил бы мою голову острым мечом—вот какие жестокие ветра прорезают мою голову. Я не поправляюсь, мне не становится лучше. Подобно тому, как если бы сильный человек стянул бы прочным кожаным ободом мою голову—вот какие жестокие боли у меня в голове. Я не поправляюсь, мне не становится лучше. Подобно тому, как если бы умелый мясник или его ученик вскрыл бы брюхо быка острым мясницким ножом—вот какие жестокие ветра прорезают мой живот. Я не поправляюсь, мне не становится лучше. Как если бы два сильных человека схватили бы слабого за обе руки и поджаривали бы его над ямой с горячими углями—вот какое жестокое жжение в моём теле. Я не поправляюсь, мне не становится лучше. Сильные болезненные ощущения возрастают во мне, а не спадают, и можно увидеть их увеличение, а не спад. Я использую нож, друг Сарипутта, у меня нет желания жить». 
«Друг Сарипутта, я считаю глаз, сознание глаза… ухо… нос… язык… тело… ум, сознание ума, и вещи, познаваемые сознанием ума, таковыми: «Это не моё, я не таков, это не моё «я». 
Затем, когда Достопочтенный Сарипутта и Достопочтенный Махачунда дали Достопочтенному Чханне это наставление, они встали со своих сидений и ушли. И вскоре после того как они ушли, Достопочтенный Чханна использовал нож. 
И тогда Достопочтенный Сарипутта и Достопочтенный Махачунда отправились к Достопочтенному Чханне и обменялись с ним вежливыми приветствиями, после чего они сели на подготовленные сиденья. Достопочтенный Сарипутта сказал Достопочтенному Чханне: «Я надеюсь, ты поправляешься, друг Чханна, я надеюсь, тебе становится лучше. Я надеюсь, твои болезненные ощущения спадают, а не возрастают, и что можно увидеть их спад, а не увеличение». 
Однажды Благословенный пребывал в Раджагахе в Бамбуковой Роще в Беличьем Святилище. И в то время Достопочтенный Сарипутта, Достопочтенный Махачунда и Достопочтенный Чханна пребывали на горе Утёс Ястребов, и Достопочтенный Чханна был нездоров, поражён болезнью, серьёзно болен. И тогда, вечером, Достопочтенный Сарипутта вышел из затворничества, подошёл к Достопочтенному Махачунде и сказал ему: «Ну же, друг Чунда, пойдём навестим Достопочтенного Чханну и справимся о его здоровье?» 
«Сарипутта, не объявил ли монах Чханна о своей непорицаемости в твоём же присутствии?» 
«Спрашивай, друг Сарипутта. Как услышу, будет видно». 
Тогда Достопочтенный Сарипутта подошёл к Благословенному, поклонился ему, сел рядом и сказал: «Учитель, Достопочтенный Чханна использовал нож. Какова его участь, каков его будущий удел?» 
«У Достопочтенного Чханны в самом деле есть эти дружеские семьи, Сарипутта, близкие семьи, радушные семьи. Но я не утверждаю, что кого-либо следует из-за этого порицать. Сарипутта, когда кто-либо оставляет это тело и подхватывает другое тело, то в таком случае я утверждаю, что он достоин порицания. Такого не произошло в случае с монахом Чханной. Монах Чханна использовал нож без порицания. Так, Сарипутта, тебе и следует запомнить это». 

35.120. Сарипутта  «Друг Сарипутта, монах, который жил со мной по соседству, оставил монашескую тренировку и вернулся к низшей жизни домохозяина». 
Однажды Достопочтенный Сарипутта пребывал в Саваттхи в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики. И тогда один монах подошёл к Достопочтенному Сарипутте и обменялся с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями и любезностями он сел рядом и сказал Достопочтенному Сарипутте: 
Сарипутта сутта 

«Друг Сарипутта, так как же оно, глаз является путами для форм или же формы являются путами для глаза? Ухо является путами для звуков или же звуки являются путами для уха? Нос… Язык… Тело… Ум является путами для ментальных феноменов или же ментальные феномены являются путами для ума?»  Однажды Достопочтенный Сарипутта и Достопочтенный Махакоттхита пребывали в Варанаси в Оленьем Парке в Исипатане. И тогда, вечером, Достопочтенный Махакоттхита вышел из затворничества и отправился к Достопочтенному Сарипутте. Он обменялся с ним вежливыми приветствиями и после обмена вежливыми приветствиями и любезностями он сел рядом и сказал ему: 

«Друг Сарипутта, «ниббана, ниббана»—так говорят. Что такое ниббана?»  Однажды Достопочтенный Сарипутта пребывал в Магадхе в Налакагаме. И тогда странник Джамбукхадака подошёл к Достопочтенному Сарипутте и обменялся с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями и любезностями он сел рядом и сказал Достопочтенному Сарипутте: 
«Это отличный путь, друг, отличный способ для реализации этой ниббаны. Подходящий путь, друг Сарипутта, для приложения старания». 

Странник Джамбукхадака сказал: «Друг Сарипутта, кто является приверженцами Дхаммы в мире? Кто хорошо практикует в мире? Кто является счастливыми в мире?»  «Это отличный путь, друг, отличный способ для отбрасывания этой жажды, злобы, и заблуждения. Подходящий путь, друг Сарипутта, для приложения старания». 

Странник Джамбукхадака сказал: «Ради чего, друг Сарипутта, ведётся святая жизнь под учительством отшельника Готамы?»  «Это отличный путь… Подходящий путь, друг Сарипутта, для приложения старания». 

Странник Джамбукхадака сказал: «Друг Сарипутта, «тот, кто достиг утешения, тот, кто достиг утешения»—так говорят. Каким образом, друг, кто-либо достиг утешения?»  «Это отличный путь… Подходящий путь, друг Сарипутта, для приложения старания». 

Странник Джамбукхадака сказал: «Друг Сарипутта , «тот, кто достиг наивысшего утешения, тот, кто достиг наивысшего утешения»—так говорят. Каким образом, друг, кто-либо достиг наивысшего утешения?»  «Это отличный путь… Подходящий путь, друг Сарипутта, для приложения старания». 

Странник Джамбукхадака сказал: «Друг Сарипутта , «чувство, чувство»—так говорят. Что такое чувство?»  «Это отличный путь… Подходящий путь, друг Сарипутта, для приложения старания». 

Странник Джамбукхадака сказал: «Друг Сарипутта , «пятно, пятно»—так говорят. Что такое пятно?»  «Это отличный путь… Подходящий путь, друг Сарипутта, для приложения старания». 

Странник Джамбукхадака сказал: «Друг Сарипутта , «невежество, невежество»—так говорят. Что такое невежество?»  «Это отличный путь… Подходящий путь, друг Сарипутта, для приложения старания». 

Странник Джамбукхадака сказал: «Друг Сарипутта, «жажда, жажда»—так говорят. Что такое жажда?»  «Это отличный путь… Подходящий путь, друг Сарипутта, для приложения старания». 

Странник Джамбукхадака сказал: «Друг Сарипутта, «наводнение, наводнение»—так говорят. Что такое наводнение?»  «Это отличный путь… Подходящий путь, друг Сарипутта, для приложения старания». 

Странник Джамбукхадака сказал: «Друг Сарипутта, «цепляние, цепляние»—так говорят. Что такое цепляние?»  «Это отличный путь… Подходящий путь, друг Сарипутта, для приложения старания». 

Странник Джамбукхадака сказал: «Друг Сарипутта, «существование, существование»—так говорят. Что такое существование?»  «Это отличный путь… Подходящий путь, друг Сарипутта, для приложения старания». 

Странник Джамбукхадака сказал: «Друг Сарипутта, «страдание, страдание»—так говорят. Что такое страдание?»  «Это отличный путь… Подходящий путь, друг Сарипутта, для приложения старания». 

Странник Джамбукхадака сказал: «Друг Сарипутта, «личность, личность»—так говорят. Что такое личность?»  «Это отличный путь… Подходящий путь, друг Сарипутта, для приложения старания». 

Странник Джамбукхадака сказал: «Друг Сарипутта, что трудно осуществить в этой Дхамме и Винае?» 

Все 16 сутт этой саньютты полностью идентичны по структуре и содержанию суттам в СН 38.1–СН 38.16, но здесь с Сарипуттой беседует странник по имени Самандака. 

Все 16 сутт этой саньютты полностью идентичны по структуре и содержанию суттам в СН 38.1–СН 38.16, но здесь с Сарипуттой беседует странник по имени Самандака. 

44.3. Сарипутта и Коттхита (I)  «В таком случае, друг Сарипутта, Татхагата не существует после смерти?» 
«Значит, друг Сарипутта, Татхагата ни существует, ни не существует после смерти?» 
«Как такое может быть, друг Сарипутта? Будучи спрошенным: «Так как же, друг Сарипутта, существует ли Татхагата после смерти?… не существует после смерти?… и существует и не существует после смерти?… ни существует, ни не существует после смерти?» каждый раз ты отвечал: «Друг, Благословенный не утверждал, что это так». Так в чём же условие и причина, друг Сарипутта, что Благословенный не утверждал, что это так?» 
Однажды Достопочтенный Сарипутта и Достопочтенный Махакоттхита пребывали в Варанаси в Оленьем Парке в Исипатане. И тогда, вечером, Достопочтенный Махакоттхита вышел из затворничества и отправился к Достопочтенному Сарипутте. Он обменялся с ним вежливыми приветствиями и после обмена вежливыми приветствиями и любезностями сел рядом и сказал: 
Патхама сарипутта коттхитта сутта 
«Так выходит ли, друг Сарипутта, что Татхагата и существует и не существует после смерти?» 
«Так как же, друг Сарипутта, существует ли Татхагата после смерти?» 

44.4. Сарипутта и Коттхита (II)  «В таком случае, друг Сарипутта, Татхагата не существует после смерти?» 
Дутия сарипутта коттхитта сутта 
«Значит, друг Сарипутта, Татхагата ни существует, ни не существует после смерти?» 
«Как такое может быть, друг Сарипутта? Будучи спрошенным: «Так как же, друг Сарипутта, существует ли Татхагата после смерти?… не существует после смерти?… и существует и не существует после смерти?… ни существует, ни не существует после смерти?» каждый раз ты отвечал: «Друг, Благословенный не утверждал, что это так». Так в чём же условие и причина, друг Сарипутта, что Благословенный не утверждал, что это так?» 
Однажды Достопочтенный Сарипутта и Достопочтенный Махакоттхита пребывали в Варанаси в Оленьем Парке в Исипатане. И тогда, вечером, Достопочтенный Махакоттхита вышел из затворничества и отправился к Достопочтенному Сарипутте. Он обменялся с ним вежливыми приветствиями и после обмена вежливыми приветствиями и любезностями сел рядом и сказал: 
«Так выходит ли, друг Сарипутта, что Татхагата и существует и не существует после смерти?» 
«Так как же, друг Сарипутта, существует ли Татхагата после смерти?» 

44.5. Сарипутта и Коттхита (III)  «В таком случае, друг Сарипутта, Татхагата не существует после смерти?» 
«Значит, друг Сарипутта, Татхагата ни существует, ни не существует после смерти?» 
«Как такое может быть, друг Сарипутта? Будучи спрошенным: «Так как же, друг Сарипутта, существует ли Татхагата после смерти?… не существует после смерти?… и существует и не существует после смерти?… ни существует, ни не существует после смерти?» каждый раз ты отвечал: «Друг, Благословенный не утверждал, что это так». Так в чём же условие и причина, друг Сарипутта, что Благословенный не утверждал, что это так?» 
Однажды Достопочтенный Сарипутта и Достопочтенный Махакоттхита пребывали в Варанаси в Оленьем Парке в Исипатане. И тогда, вечером, Достопочтенный Махакоттхита вышел из затворничества и отправился к Достопочтенному Сарипутте. Он обменялся с ним вежливыми приветствиями и после обмена вежливыми приветствиями и любезностями сел рядом и сказал: 
«Так выходит ли, друг Сарипутта, что Татхагата и существует и не существует после смерти?» 
«Так как же, друг Сарипутта, существует ли Татхагата после смерти?» 
Татия сарипутта коттхитта сутта 

44.6. Сарипутта и Коттхита (IV)  «Друг Сарипутта, зачем тебе нужно что-либо помимо этого? Друг Сарипутта, когда монах освободился посредством уничтожения жажды, нет круговерти совокупностей за счёт которой его можно было бы описать». 
Однажды Достопочтенный Сарипутта и Достопочтенный Махакоттхита пребывали в Варанаси в Оленьем Парке в Исипатане. И тогда, вечером, Достопочтенный Сарипутта вышел из затворничества и отправился к Достопочтенному Махакоттхите. Он обменялся с ним вежливыми приветствиями и после обмена вежливыми приветствиями и любезностями сел рядом и сказал: 
Чаттутха сарипутта коттхитта сутта 

45.3. Сарипутта  Вот так, Сарипутта, этот монах, у которого есть хороший друг, хороший спутник, хороший товарищ, развивает и взращивает Благородный Восьмеричный Путь. 
В Саваттхи. И тогда Достопочтенный Сарипутта подошёл к Благословенному, поклонился ему, сел рядом и сказал: 
И ещё с помощью следующего метода объяснения также, Сарипутта, можно понять, почему вся святая жизнь целиком представляет собой хороших друзей, хороших спутников, хороших товарищей: полагаясь на меня как на хорошего друга, Сарипутта, существа, подверженные рождению, освобождаются от рождения; существа, подверженные старению, освобождаются от старения; существа, подверженные смерти, освобождаются от смерти; существа, подверженные печали, стенанию, боли, недовольству и отчаянию, освобождаются от печали, стенания, боли, недовольства и отчаяния. Посредством этого метода объяснения, Сарипутта, также можно понять, почему вся святая жизнь целиком представляет собой хороших друзей, хороших спутников, хороших товарищей». 
И как, Сарипутта, монах, у которого хороший друг, хороший спутник, хороший товарищ, развивает и взращивает Благородный Восьмеричный Путь? Вот, Сарипутта, монах развивает правильные воззрения, которые основаны на отречении, бесстрастии, прекращении и созревают в освобождении. Он развивает правильное устремление… правильную речь… правильные действия… правильные средства к жизни… правильное усилие… правильную осознанность… правильное сосредоточение, которое основано на отречении, бесстрастии, прекращении и созревает в освобождении. 
Сарипутта сутта 
«Хорошо, хорошо, Сарипутта! Такова вся святая жизнь целиком, Сарипутта, то есть, хорошие друзья, хорошие спутники, хорошие товарищи. Когда у монаха есть хороший друг, хороший спутник, хороший товарищ, то можно ожидать, что он разовьёт и взрастит Благородный Восьмеричный Путь. 

«Друг!»—ответили они. Достопочтенный Сарипутта сказал:  Однажды Достопочтенный Сарипутта пребывал в Саваттхи в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики. И там Достопочтенный Сарипутта обратился к монахам так: «Друзья монахи!» 

«Монах может так знать это сам, друг Сарипутта. Задействовав осознанность как фактор просветления, друг, монах понимает: «Мой ум хорошо освобождён. Я искоренил лень и апатию и тщательно устранил неугомонность и сожаление. Я зародил усердие. Я созерцаю так, как если бы это было делом жизни и смерти, а не апатично». Задействовав исследование феноменов… усердие… восторг… безмятежность… сосредоточение… невозмутимость как фактор просветления, он понимает: «Мой ум хорошо освобождён. Я искоренил лень и апатию и тщательно устранил неугомонность и сожаление. Я зародил усердие. Я созерцаю так, как если бы это было делом жизни и смерти, а не апатично».  Однажды Достопочтенный Упавана и Достопочтенный Сарипутта пребывали в Косамби в Парке Гхоситы. И тогда, вечером, Достопочтенный Сарипутта вышел из затворничества и отправился к Достопочтенному Упаване. Он обменялся с Достопочтенным Упаваной вежливыми приветствиями, и после обмена вежливыми приветствиями и любезностями он сел рядом и сказал ему: 

Вот так, Сарипутта, у этого человека ум освобождён. Тот, у кого ум освобождён, я говорю тебе, является великим человеком, Сарипутта. Тот, у кого ум не освобождён, я говорю тебе, не является великим человеком».  В Саваттхи. И тогда Достопочтенный Сарипутта отправился к Благословенному, поклонился ему, сел рядом и сказал: «Учитель, «великий человек, великий человек»—так говорят. В каком смысле, Учитель, говорят о ком-либо как о великом человеке?» 
«Тот, у кого ум освобождён, я говорю тебе, является великим человеком, Сарипутта. Тот, у кого ум не освобождён, я говорю тебе, не является великим человеком. И как, Сарипутта, у кого-либо ум освобождён? Вот, Сарипутта, монах пребывает в созерцании тела в теле, будучи старательным, бдительным, осознанным, устранив влечение и недовольство к миру. По мере того как он пребывает в созерцании тела в теле, его ум становится беспристрастным и освобождается от пятен загрязнений ума посредством отсутствия цепляния. 

«В таком случае, Сарипутта, охватил ли ты своим умом мой собственный ум—ведь я в настоящее время являюсь Арахантом, Полностью Просветлённым Буддой—и узнал так: «Благословенный имеет такие-то добродетели, такие-то качества, такую-то мудрость, такие-то пребывания, такое-то освобождение».  «В таком случае, Сарипутта, охватил ли ты своим умом умы всех Арахантов, Полностью Просветлённых Будд, что появятся в будущем, и узнал так: «Те Благословенные будут иметь такие-то добродетели, такие-то качества, такую-то мудрость, такие-то пребывания, такое-то освобождение?» 
«Высокомерно, в самом деле, это твоё громкое заявление, Сарипутта, столь однозначный и категоричный львиный рык: «Учитель, у меня такое доверие к Благословенному, что я верю, что прежде никогда не было, не будет в будущем, и нет в настоящем какого-либо иного жреца или отшельника, более знающего, чем Благословенный, в отношении просветления». Неужели, Сарипутта, ты охватил своим умом умы всех Арахантов, Полностью Просветлённых Будд, что появлялись в прошлом, и узнал так: «Те Благословенные имели такие-то добродетели, такие-то качества, такую-то мудрость, такие-то пребывания, такое-то освобождение?» 
Однажды Благословенный пребывал в Наланде в Манговой Роще Паварики. И тогда Достопочтенный Сарипутта отправился к Благословенному, поклонился ему, сел рядом, и сказал: «Учитель, у меня такое доверие к Благословенному, что я верю, что прежде никогда не было, не будет в будущем, и нет в настоящем какого-либо иного жреца или отшельника, более знающего, чем Благословенный, в отношении просветления». 
«Сарипутта, когда у тебя нет каких-либо знаний охвата умов Арахантов, Полностью Просветлённых прошлого, будущего, настоящего—почему же ты произносишь это громкое заявление, столь однозначный и категоричный львиный рык: «Учитель, у меня такое доверие к Благословенному, что я верю, что прежде никогда не было, не будет в будущем, и нет в настоящем какого-либо иного жреца или отшельника, более знающего, чем Благословенный, в отношении просветления»? 
«Хорошо, хорошо, Сарипутта! В таком случае, Сарипутта, тебе следует часто повторять это изложение Дхаммы монахам, монахиням, мирянам, и мирянкам. Даже если у неких глупых людей может быть замешательство и неуверенность в отношении Татхагаты, когда они услышат это изложение Дхаммы, их замешательство и неуверенность в отношении Татхагаты будет отброшена». 

«Ананда, когда Сарипутта достиг окончательной ниббаны, забрал ли он твою совокупность нравственности, или твою совокупность сосредоточения, или твою совокупность мудрости, или твою совокупность освобождения, или твою совокупность знания и видения освобождения?».  И тогда Достопочтенный Ананда и монах-послушник Чунда отправились к Благословенному, поклонились ему, и сели рядом. Достопочтенный Ананда сказал Благословенному: «Этот монах-послушник Чунда, Учитель, говорит, что Достопочтенный Сарипутта достиг окончательной ниббаны, а это его чаша и одеяние. Учитель, как только я услышал о том, что Достопочтенный Сарипутта достиг окончательной ниббаны, то моё тело стало как будто заторможенным, я потерялся, учения более мне не были ясны». 
Монах-послушник Чунда, взяв чашу и одежду Достопочтенного Сарипутты, отправился в Саваттхи в рощу Джеты в монастырь Анатхапиндики. Там он подошёл к Достопочтенному Ананде, поклонился ему, сел рядом, и сказал: «Достопочтенный Сарипутта достиг окончательной ниббаны. Вот его чаша и одеяние, Достопочтенный». 
«Нет, Учитель. Но для меня Достопочтенный Сарипутта был советником и наставником, тем, кто наставлял, призывал, воодушевлял, и радовал меня. Он был неутомим в обучении Дхамме. Он был полезен своим братьям по святой жизни. Мы вспоминаем пищу Дхаммы, богатство Дхаммы, помощь Дхаммы, которыми одарил нас Достопочтенный Сарипутта». 
«Но не говорил ли я уже, Ананда, что мы должны будем расстаться, разлучиться, отделиться от всех, кто нам дорог и приятен? Разве можно заполучить что-то с таким требованием: «Пусть рождённое, возникшее, обусловленное, подверженное разрушению—не разрушается!»? Нет такой возможности. Подобно тому, как самая крупная ветка отломилась бы от большого дерева с сердцевиной, то точно также, Ананда, в великой Сангхе монахов с сердцевиной Сарипутта достиг окончательной ниббаны. Разве можно заполучить что-то с таким требованием: «Пусть рождённое, возникшее, обусловленное, подверженное разрушению—не разрушается!»? Нет такой возможности. 
Однажды Благословенный пребывал в Саваттхи в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики. И в то время Достопочтенный Сарипутта пребывал в стране Магадхов в Налакагаме—он был нездоров, поражён болезнью, серьёзно болен. И в то время монах-послушник Чунда был его прислужником. Тогда из-за этой болезни Достопочтенный Сарипутта достиг окончательной ниббаны. 

«Монахи, это собрание монахов видится мне пустым после того, как Сарипутта и Моггаллана достигли окончательной ниббаны. Это собрание не виделось мне раннее пустым, и у меня не было беспокойства о том, в какой стороне света пребывают Сарипутта и Моггаллана.  Однажды Благословенный пребывал в стране Вадджей в Уккачеле на берегу реки Ганг вместе с большой Сангхой монахов вскоре после того, как Сарипутта и Моггаллана достигли окончательной ниббаны. Благословенный сидел на открытой местности в окружении Сангхи монахов. И тогда Благословенный, обозрев молчаливую Сангху монахов, обратился к монахам так: 
Разве можно, монахи, заполучить что-то с таким требованием: «Пусть рождённое, возникшее, обусловленное, подверженное разрушению—не разрушается!»? Нет такой возможности. Подобно тому, как самая крупная ветка отломилась бы от большого дерева с сердцевиной, то точно также, монахи, в великой Сангхе монахов с сердцевиной Сарипутта и Моггаллана достигли окончательной ниббаны. Разве можно, монахи, заполучить что-то с таким требованием: «Пусть рождённое, возникшее, обусловленное, подверженное разрушению—не разрушается!»? Нет такой возможности. 
У Арахантов, Полностью Просветлённых Будд, которые появлялись в мире в прошлом, также была такая лучшая пара учеников, какая была и у меня в лице Сарипутты и Моггалланы. У Арахантов, Полностью Просветлённых Будд, которые появятся в будущем, также будет такая лучшая пара учеников, какая была и у меня в лице Сарипутты и Моггалланы. 

Однажды Достопочтенный Сарипутта и Достопочтенный Махамоггаллана пребывали в Сакете в Терновой Роще. И тогда, вечером, Достопочтенный Сарипутта и Достопочтенный Махамоггаллана вышли из затворничества, отправились к Достопочтенному Ануруддхе, и обменялись с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями и любезностями они сели рядом, и Достопочтенный Сарипутта сказал Достопочтенному Ануруддхе: 

Там же. Сидя рядом, Достопочтенный Сарипутта сказал Достопочтенному Ануруддхе: «Друг Ануруддха, «окончил обучение, окончил обучение»—так говорят. В каком случае, друг, некто является тем, кто окончил обучение?» 

Там же. Сидя рядом, Достопочтенный Сарипутта сказал Достопочтенному Ануруддхе: «Друг Ануруддха, развив и взрастив какие вещи, Достопочтенный Ануруддха достиг такого величия в прямом знании?» 

Так я слышал. Однажды Благословенный пребывал в Саваттхи в сторожке у восточных врат. Там он обратился к Достопочтенному Сарипутте: «Сарипутта, есть ли у тебя вера в то, что качество веры, будучи полностью развитым и взращенным, имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей конечной целью? Есть ли у тебя вера в то, что качество усердия… осознанности… сосредоточения… мудрости, будучи полностью развитым и взращенным, имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей конечной целью?»  «Хорошо, Сарипутта, хорошо! Те, кто не узнали… тем пришлось бы опираться на веру… Но те, кто узнали…—у тех не было бы замешательства или сомнения в отношении этого: то, что качество веры… …мудрости, будучи полностью развитым и взращенным, имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей конечной целью». 

«Сарипутта, может ли быть так, что ученик Благородных, полностью преданный Татхагате и имеющий полное доверие к нему, питал бы какое-либо замешательство или сомнение в отношении Татхагаты или учения Татхагаты?»  Так я слышал. Однажды Благословенный пребывал в стране Ангов, где был город Ангов под названием Апана. Там Благословенный обратился к Достопочтенному Сарипутте так: 
«Хорошо, Сарипутта, хорошо! Сарипутта, ученик Благородных, полностью преданный Татхагате и имеющий полное доверие к нему, не питает какого-либо замешательства или сомнения в отношении Татхагаты или учения Татхагаты… Здесь идёт повторение слов Сарипутты целиком …его качеством веры». 

Однажды Благословенный пребывал в Раджагахе на горе под названием Утёс Ястребов, в Кабаньей пещере. Там Благословенный обратился к Достопочтенному Сарипутте:  Сарипутта, и что это за высочайшее почтение по отношению к Татхагате и к учению Татхагаты, которое выражает монах, пятна которого уничтожены?» 
«Сарипутта, помышляя о каком благе, монах, пятна загрязнений ума которого уничтожены, ведёт себя так, что выражает высочайшее почтение по отношению к Татхагате и к учению Татхагаты?» 
«Хорошо, хорошо, Сарипутта! Помышляя о наивысшей защите от оков, монах, пятна которого уничтожены, ведёт себя так, что выражает высочайшее почтение по отношению к Татхагате и к учению Татхагаты. Сарипутта, и что это за наивысшая защита от оков, помышляя о которой, монах, пятна которого уничтожены, ведёт себя так, что выражает высочайшее почтение по отношению к Татхагате и к учению Татхагаты?» 
«Хорошо, хорошо, Сарипутта! Сарипутта, ради этой наивысшей защиты от оков, монах, пятна которого уничтожены, ведёт себя так, что выражает высочайшее почтение по отношению к Татхагате и к учению Татхагаты. 
«Хорошо, хорошо, Сарипутта! Таково, Сарипутта, высочайшее почтение по отношению к Татхагате и к учению Татхагаты, которое выражает монах, пятна которого уничтожены». 

«Друг Сарипутта, монаху, который является учеником, следует входить и пребывать в четырёх основах осознанности. Каких четырёх? Вот, друг, монах пребывает в созерцании тела в теле… чувств в чувствах… ума в уме… феноменов в феноменах—будучи старательным, бдительным, осознанным, отбросив влечение и недовольство к миру. Монаху, который является учеником, следует входить и пребывать в этих четырёх основах осознанности».  Однажды Достопочтенный Ануруддха, Достопочтенный Сарипутта, Достопочтенный Махамоггаллана пребывали в Сакете в Роще Тернового Куста. И тогда, вечером, Достопочтенный Сарипутта и Достопочтенный Махамоггаллана вышли из затворничества, подошли к Достопочтенному Ануруддхе и обменялись с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями и любезностями они сели рядом. Достопочтенный Сарипутта обратился к Достопочтенному Ануруддхе: 

В Сакете. Сидя рядом, Достопочтенный Сарипутта сказал Достопочтенному Ануруддхе: «Друг Ануруддха, в каких вещах монаху, который окончил обучение, следует входить и пребывать?»  «Друг Сарипутта, монаху, который окончил обучение, следует входить и пребывать в четырёх основах осознанности. Каких четырёх? Вот, друг, монах пребывает в созерцании тела в теле… чувств в чувствах… ума в уме… феноменов в феноменах—будучи старательным, бдительным, осознанным, отбросив влечение и недовольство к миру. Монаху, который окончил обучение, следует входить и пребывать в этих четырёх основах осознанности». 

В Сакете. Сидя рядом, Достопочтенный Сарипутта сказал Достопочтенному Ануруддхе: «Развив и взрастив какие вещи, Достопочтенный Ануруддха достиг такого величия в прямом знании?»  «Друг Сарипутта, развив и взрастив четыре основы осознанности, я обрёл такое величие в прямом знании. Какие четыре? Вот, друг, я пребываю в созерцании тела в теле—будучи старательным, бдительным, осознанным, отбросив влечение и недовольство к миру. Я пребываю в созерцании чувств в чувствах… ума в уме… феноменов в феноменах—будучи старательным, бдительным, осознанным, отбросив влечение и недовольство к миру. 

Однажды Достопочтенный Ануруддха и Достопочтенный Сарипутта пребывали в Весали в Роще Амбапали. И тогда, вечером, Достопочтенный Сарипутта вышел из затворничества, подошёл к Достопочтенному Ануруддхе и обменялся с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями и любезностями он сел рядом. Достопочтенный Сарипутта обратился к Достопочтенному Ануруддхе: 

55.4. Сарипутта (I)  «Друг Сарипутта, в отношении имения скольких вещей людьми, Благословенный объявляет их вступившими в поток, освобождёнными от нижних миров, непоколебимыми в своей участи, направляющимися к просветлению?» 
Однажды Достопочтенный Сарипутта и Достопочтенный Ананда пребывали в Саваттхи в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики. И тогда, вечером, Достопочтенный Ананда вышел из затворничества и отправился к Достопочтенному Сарипутте. Подойдя к нему, он поклонился и сел рядом. И затем Достопочтенный Ананда сказал Достопочтенному Сарипутте: 
Патхама Сарипутта сутта 

55.5. Сарипутта (II)  Дутия Сарипутта сутта 
И тогда Достопочтенный Сарипутта подошёл к Благословенному, поклонился ему и сел рядом. Благословенный сказал ему: 
Сарипутта, так сказано: «Вступивший в поток, вступивший в поток». И кто же такой, Сарипутта, вступивший в поток?» 
Сарипутта, так сказано: «Поток, поток». И что же такое поток, Сарипутта?» 
«Сарипутта, так сказано: «Фактор, ведущий ко вступлению в поток, фактор, ведущий ко вступлению в поток». И что же такое, Сарипутта, фактор, ведущий ко вступлению в поток?» 
«Хорошо, Сарипутта, хорошо! 
«Хорошо, Сарипутта, хорошо! Тот, кто обладает этим Благородным Восьмеричным Путём, и является тем, кого называют вступившим в поток. То есть—такой-то почтенный с таким-то именем из такого-то клана». 
«Хорошо, Сарипутта, хорошо! Этот самый Благородный Восьмеричный Путь является потоком. То есть—правильные воззрения… правильное сосредоточение. 

Однажды Достопочтенный Ананда и Достопочтенный Сарипутта пребывали в Саваттхи в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики. И тогда, вечером, Достопочтенный Сарипутта вышел из затворничества, подошёл к Достопочтенному Ананде, и обменялся с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями и любезностями, он сел рядом, и сказал Достопочтенному Ананде: 

В Саваттхи. И в то время домохозяин Анатхапиндика был нездоров, поражён болезнью, серьёзно болен. И тогда домохозяин Анатхапиндика обратился к некоему человеку так: «Ну же, почтенный, пойди к Достопочтенному Сарипутте, поклонись ему в ноги от моего имени и скажи: «Достопочтенный, домохозяин Анатхапиндика нездоров, поражён болезнью, серьёзно болен. Он выражает почтение Достопочтенному Сарипутте, кланяясь ему в ноги». И затем скажи: «Было бы хорошо, Достопочтенный, если бы Достопочтенный Сарипутта из сострадания пришёл бы домой к домохозяину Анатхапиндике».  И затем, утром, Достопочтенный Сарипутта, одевшись, взяв чашу и верхнее одеяние, отправился домой к домохозяину Анатхапиндике вместе с сопровождавшим его Достопочтенным Анандой. Там он сел на подготовленное для него сиденье и сказал домохозяину Анатхапиндике: «Я надеюсь, ты поправляешься, домохозяин, я надеюсь, тебе становится лучше. Я надеюсь, твои болезненные ощущения спадают, а не возрастают, и что можно увидеть их спад, а не увеличение». 
И тогда домохозяин Анатхапиндика поделился с Достопочтенными Сарипуттой и Анандой едой из своей собственной посуды. И когда Достопочтенный Сарипутта поел и вымыл руки и чашу, домохозяин Анатхапиндика взял более низкое сиденье, сел рядом, и Достопочтенный Сарипутта обратился к нему следующими строфами: 
И тогда Достопочтенный Сарипутта, поблагодарив домохозяина Анатхапиндику этими строфами, поднялся со своего сиденья и ушёл. И затем Достопочтенный Ананда отправился к Благословенному, поклонился ему, и сел рядом. Затем Благословенный сказал ему: «Ананда, откуда путь держишь средь бела дня?» 
«Конечно, господин»—ответил человек и отправился к Достопочтенному Сарипутте, поклонился ему и сел рядом, а затем донёс послание. Достопочтенный Сарипутта молча согласился. 
«Сарипутта мудр, Ананда. Сарипутта наделён великой мудростью, до такой степени, что он может рассмотреть четыре фактора вступления в поток в десяти перспективах». 
«Учитель, Достопочтенный Сарипутта воодушевлял домохозяина Анатхапиндику такими-то и такими-то наставлениями». 

«Господин, мы надеемся, что Сарипутта и Моггаллана крепки и здоровы».  «Друзья, Сарипутта и Моггаллана крепки и здоровы». 

И Сарипуттой [сына этого зовут].  «То колесо, то несравненное Колесо Дхаммы, которое я двинул»,—так сказал Благословенный,—«Сарипутта повернёт после меня, он, верный ученик Совершенного. Должное быть познанным—познано мной, должное быть развитым—развито мной, должное быть оставленным—оставлено мной: поэтому я и Будда, о брахман! Победи своё сомнение во мне, имею веру в меня, о брахман: не постоянно видите Будду. Я из тех, о брахман, чье пришествие редко, я—совершенно просвещённый, я—несравненный целитель, я—победитель полчищ Мары, славнейший, бесподобный: сокрушив всех врагов, я радуюсь, защищённый со всех сторон». 

«Не говори так, Кокалья! Не говори так, Кокалья! Пусть утихнут твои мысли о Сарипутте и Моггалане,—оба они по-прежнему любезны».  «Не говори так, Кокалья! Не говори так, Кокалья! Усмири, Кокалья, свои мысли о Сарипутте и Моггалане,—оба они безупречны». И в третий раз монах Кокалья сказал Совершенному: 
«Не говори так, Кокалья! Не говори так, Кокалья! Усмири, Кокалья, свои мысли о Сарипутте и Моггалане,—они любезны мне». Но во второй раз Кокалья сказал Совершенному: 
«О Славный, Кокалья, нищенствующий, умер, и, умерев, ниспал в бездну он, обнаруживший свою враждебность к Сарипутте и Моггалане!» Сказавши это, божество поклонилось Благословенному и, обойдя его справа, исчезло. На исходе ночи Благословенный сказал нищенствующим: 
«О Славный! Сарипутта и Моггалана подчинились грешным желаниям, они подпали силе злых желаний!» На эти слова Совершенный ответил: 
«Прошлую ночь, о монахи, приблизилось ко мне божество чудного вида, осветив собою всю окрестность, и, приблизившись с приветствием, оно сказало мне: «О Славный, Кокалья умер и, умерев, ниспал в бездну он, обнаруживший свою враждебность к Сарипутте и Моггалане». Вот что сказало мне божество, и, сказав то и поклонившись мне, оно обошло меня справа и исчезло. Когда это было сказано, один монах спросил Благословенного: 
Тогда монах Кокалья, встав со своего сиденья, поклонился Совершенному и, обойдя вокруг него, вышел вон. Спустя короткое время после того, как он вышел, все его тело покрылось чирьями величиной с горчичное зёрнышко; бывши величиною с горчичное зернышко, потом они стали величиною с боб; бывши величиною с боб, потом они стали величиною с крупный горох; бывши величиною с горох, потом они стали величиною с яйцо; бывши величиною с яйцо, потом они стали величиною с ягоду; бывши величиною с ягоду, потом они стали величиною с плод мирры; бывши величиною с плод мирры, потом они стали величиною с крупные плоды,—после того они лопнули, и из них полилась кровь и гной. Тут и умер Кокалья от этой болезни и, умерев, ниспал в бездну он, обнаруживший свою враждебность к Сарипутте и Моггалане. 
«Хотя ты, о Совершенный, и говоришь слова утешения и не усомнился в Сарипутте и Моггалане,—все же я скажу, что в них проявились злые влечения, что они подчинились силе грешных желаний». И во второй раз Совершенный сказал ему: 
«Хотя ты, о Совершенный, и не усомнился в них и говоришь слова утешения, все же я скажу тебе, что Сарипутта и Моггалана склонны к дурным влечениям, что они подпали силе грешных желаний». И в третий раз Совершенный сказал монаху Кокалье: 

4.16. К Сарипутте  Сарипутта сутта 
Так говорил славный Сарипутта,— 
«Что любезно тому, о Сарипутта»,—сказал Благословенный,— 

«Посмотри, Сарипутта, на этого, 

Так я слышал. Однажды Благословенный жил недалеко от Саваттхи в расположенном в роще Джеты монастыре Анаттхапиндики. Тогда уважаемый Сарипутта, уважаемый Махамоггаллана, уважаемый Махакассапа, уважаемый Махакаччаяна, уважаемый Махакохитта, уважаемый Махакаппина, уважаемый Махачунда, уважаемый Анурудха, уважаемый Ревата, уважаемый Нанда нанесли ему визит. Видя как эти уважемые старейшины подходят, Благословенный сказал монахам: «Брахманы идут, о монахи, брахманы идут.»  Так я слышал: Однажды Благословенный пребывал вблизи Саваттхи, в роще Джеты, в монастыре Анатхапиндики. Тогда Достопочтенный Сарипутта, Достопочтенный Махамоггаллана, Достопочтенный Махакассапа, Достопочтенный Махакаччана, Достопочтенный Махакоттхита, Достопочтенный Махакаппина, Достопочтенный Махачунда, Достопочтенный Ануруддха, Достопочтенный Ревата и Достопочтенный Нанда, отправились к Благословенному. 

«Как, Достопочтенный Сарипутта, я могу быть в порядке? Как я могу чувствовать себя нормально? Семь лет я жил в мешке с кровью».  Так Суппаваса своими собственными руками служила и ухаживала за Благословенным и Орденом монахов, подавая им нежнейшие соусы и гарниры в течении семи дней. Она так же позвала своего сына, что-бы тот преклонился перед Благословенным и Орденом монахов. Тогда уважаемый Сарипутта спросил ребенка: «Все ли у тебя в порядке? Здоров ли ты? Чувствуешь ли ты себя хорошо?» 
Тогда Достопочтенный Сарипутта сказал этому маленькому мальчику: «Ты в порядке? Нормально себя чувствуешь? Ты испытываешь боль?» 

3.4. Высказывание о Сарипутте  3.4. Сарипутта 
Благословенный увидел Достопочтенного Сарипутту, сидящего неподалеку, скрестившего ноги, выпрямившего тело и утвердившего внимательность. 
Сарипутта сутта 
Так я слышал. Однажды Благословенный жил в расположенной недалеко от Саваттхи роще Джеты, в монастыре Анатхапиндики. Как-то преподобный Сарипутта медитировал недалеко от Татхагаты, сидя со скрещенными ногами, прямой спиной и утверждённый во внимательности. 
Так я слышал: Однажды Благословенный пребывал вблизи Саваттхи, в роще Джеты, в монастыре Анатхапиндики. В то время Достопочтенный Сарипутта сидел неподалеку от Благословенного, скрестив ноги, выпрямив тело и утвердив внимательность. 

«Берегись друг! Не обижай монаха! Он могуч и обладает величайшими сверх способностями!»—сказал второй яккха. Во второй и в третий раз злобный яккха предлагал ударить преподобного Сарипутту, и каждый раз его друг, предостерегая, одергивал его. Более не слушая возражений злобный яккха с размаху ударил великого монаха по голове. И так сильна была сила того удара, что замертво бы свалила здорового слона или расколола горный хребет!  В тот же момент злой яккха с воплями: «Я горю! Я горю!» провалился в дебри Великого Ада. Так получилось, что уважаемый Махамоггаллана при помощи своего ясновидения увидел случившееся и с тревогою спросил преподобного Сарипутту: «Друг ты в порядке? Как себя чувствуешь? Ничего не болит?» 
В это время два приятеля-яккхи шли из северного региона в южный по своим делам. Те яккхи увидели Сарипутту со свежевыбритой головой, сидящего на открытом воздухе, в лунном свете. И увидев его, один из тех яккхов сказал: «Мне пришла идея, я хочу ударить этого отшельника по голове». Когда это было сказано, другой яккха сказал ему: «Стой друг, не бей отшельника. Это выдающийся отшельник, обладающий великими силами и великим могуществом». 
Достопочтенный Махамоггалана увидел своим божественным зрением, очищенным и превосходящим человеческое, как яккха ударил Сарипутту по голове. И увидев это, он подошел к Достопочтенному Сарипутте и сказал: «Ты в порядке Достопочтенный? Нормально себя чувствуешь? Ты испытываешь боль?» 
«Поразительно, друг Сарипутта, удивительно, друг Сарипутта, сколь велика сила и велико могущество Достопочтенного Сарипутты! Только что, друг Сарипутта, Достопочтенного ударил по голове один яккха, и это был удар такой силы, что таким ударом можно было бы свалить великого слона высотой в семь с половиной локтей, или же расколоть огромную гору. Но затем Достопочтенный Сарипутта сказал: «Я в порядке, друг Моггаллана, я нормально себя чувствую, друг Моггаллана, но у меня немного болит голова». 
Так я слышал. Однажды Благословенный жил в расположенном недалеко от Раджагахи Бамбуковом лесу в месте для кормления белок. Тогда уважаемые Сарипутта и Махамоггаллана жили вместе в Заповеднике Павлинов. Как то случилось так, что преподобный Сарипутта побрил голову и, медитируя при полной луне, вошел в состояние поглощения. В то же время два яккхи проходили мимо, путешествуя по своим делам. Один из них, увидев в лунном свете преподобного Сарипутту сидящего со спокойным лицом, сказал своему другу: «Дружище, а что если я хорошо двину этого монаха по голове?!» 
Так я слышал: Однажды Благословенный пребывал вблизи Раджагахи, в бамбуковой роще, в Беличьем Святилище. Тогда Достопочтенный Сарипутта и Достопочтенный Махамоггаллана жили в Голубиной долине. Одной лунной ночью, Достопочтенный Сарипутта со свежевыбритой головой сидел на открытом воздухе, достигнув определенного уровня созерцания. 
Тогда первый яккха, не обращая внимания на то, что говорил ему товарищ, ударил Достопочтенного тхеру Сарипутту по голове, и это был удар такой силы, что таким ударом можно было бы свалить великого слона высотой в семь с половиной локтей, или же расколоть огромную гору. И в то же мгновение, тот яккха с воплями «Я горю! Я горю!» провалился в Великий ад. 
«Чудесно! Невероятно! Насколько сильны твои сверхспособности, о друг Сарипутта! Только что могучий яккха ударил тебя по голове. И как силен был тот удар! Им можно было бы замертво убить взрослого слона или расколоть горный хребет! И все что ты говоришь мне после него: «Все хорошо, друг. Со мною все в порядке, но слегка побаливает голова». 

4.7. Высказывание о Сарипутте  Благословенный увидел Достопочтенного Сарипутту, сидящего неподалеку, скрестившего ноги, выпрямившего тело, довольствующегося малым, удовлетворенного монашеской жизнью, живущего в полном уединении, в отшельничестве, усердного, устремленного к совершенствованию ума. 
Так я слышал: Однажды Благословенный пребывал вблизи Саваттхи, в роще Джеты, в монастыре Анатхапиндики. В то время Достопочтенный Сарипутта сидел, скрестив ноги и выпрямив тело, неподалеку от Благословенного, довольствующийся малым, удовлетворенный монашеской жизнью, живущий в полном уединении, в отшельничестве, усердный, устремленный к совершенствованию ума. 

4.10. Высказывание о Сарипутте  Благословенный увидел Достопочтенного Сарипутту, сидящего неподалеку, скрестившего ноги, выпрямившего тело, созерцающего собственный умиротворенный ум. 
Так я слышал: Однажды Благословенный пребывал вблизи Саваттхи, в роще Джеты, в монастыре Анатхапиндики. В то время Достопочтенный Сарипутта сидел неподалеку от Благословенного, скрестив ноги, выпрямив тело, созерцая собственный умиротворенный ум. 

Благословенный увидел Достопочтенного Бхаддию-карлика, которого Достопочтенный Сарипутта многочисленными способами наставлял, воодушевлял, вдохновлял и радовал речами о Дхамме, и понял, что его разум освободился от загрязнений и привязанностей.  Так я слышал: Однажды Благословенный пребывал вблизи Саваттхи, в роще Джеты, в монастыре Анатхапиндики. В то время Достопочтенный Сарипутта многочисленными способами наставлял, воодушевлял, вдохновлял и радовал Достопочтенного Бхаддию-карлика речами о Дхамме. 

Благословенный увидел Достопочтенного Сарипутту, который думая, что Достопочтенный Бхаддийя-карлик все еще является учеником, многочисленными способами наставлял, воодушевлял, вдохновлял и радовал его речами о Дхамме.  Так я слышал: Однажды Благословенный пребывал вблизи Саваттхи, в роще Джеты, в монастыре Анатхапиндики. Тогда Достопочтенный Сарипутта, думая, что Достопочтенный Бхаддия-карлик все еще является учеником, многочисленными способами наставлял, воодушевлял, вдохновлял и радовал его речами о Дхамме. 

В то время, достопочтенный тхера, преподобный Сарипутта, отправился за подаянием в Раджагаху, пришел на улицу, где предлагали множественные дары. Тогда служанка той женщины увидела его и сказала: «Достопочтенный, дайте мне свою чашу»,—и добавила,—«В качестве одолжения мирской последовательнице, зайдите сюда». Тхера дал ей свою чашу. Она провела его в дом. Тогда женщина приветствовала его, и прислуживала ему. И когда она прислуживала ему, у нее было сильное устремление: «В силу этого добродетельного поступка, в будущем я могу иметь божественное великолепие, сияющего божественного слона, дворец с остроконечной крышей и троном, украшенные лотосами». Потом, когда тхера закончил свою еду, она вымыла миску, и наполнила ее гхи, медом, сахаром и т.п., свернула ткань, которой было покрыто сиденье, и положила ее в руки тхеры. Когда тхера собрался уходить, она дала распоряжения двум слугам: «Помогите тхере донести это сиденье (ткань) и чашу до монастыря, после чего возвращайтесь». Они так и сделали. 

В то время Сарипутта, пребывал в состоянии прекращения в течение семи дней, выйдя оттуда, он осмотрел (мир) с мыслью: «Для кого сегодня, у меня есть возможность сделать благо?» Он увидел Пунну в радиусе своего восприятия, и подумал: «Обладает ли этот человек верой? Сможет ли он сделать для меня доброе дело?» Поняв, что Пунна был верующим человеком и в состоянии сделать доброе дело для него, которое повлечет великую заслугу, он взял чашу и одеяние, и отправился в поле, где тот пахал, и встал там, глядя на куст, растущий на краю поля.  Как только Пунна увидел тхеру, он прекратил работать, почтительно приветствовал его пятикратным поклоном, и подумал: «он нуждается в зубочистке», дав ему зубочистку, он сделал ее допустимой для использования». Тогда старец вытащил миску и фильтр для очистки воды из своей сумки для переноски чаши, и дал (их) ему, он подумал: «Он нуждается в питьевой воде», Пунна взял фильтр, процедил питьевую воду и дал ему». Сарипутта подумал: «Этот человек живет в самом последнем доме. Если я пойду от дома к дому (за подаянием), то его жена не сможет меня увидеть. Я останусь здесь, пока его жена не пойдет сюда по дороге со своей едой». Он подождал еще немного, и, когда он узнал, что она была в пути, он отправился в сторону города. Когда женщина увидела тхеру на дороге, она подумала: «Иногда, когда у меня что-то есть, но я не встречаю никого достойного получения даров, иногда, когда я вижу достойного человека, у меня ничего нет, сегодня же, я вижу достойного человека, и в то же время, у меня есть достойный дар. Несомненно, это будет благом для меня». Она поставила блюдо с едой, и поприветствовав тхеру пятикратным поклоном, сказала: «Достопочтенный, не откажите мне, примите эту простую пищу, окажите милость услужить вам». Тогда тхера протянул свою чашу, и она, держа блюдо одной рукой, накладывала ему рис другой. Он сказал «хватит», когда ровно половина блюда была подана, и он накрыл свою чашу рукой. Она сказала: «Достопочтенный, одна порция не может быть разделена на две части. Если Вы не будете делать благо вашей слуге в отношении этого мира, сделайте его ради следующего (мира). Я хочу дать все, без какого-либо остатка»,—и сказав так, она положила каждый кусочек в его миску, она сделала устремление: «Позвольте мне быть мирским последователем Дхаммы, постигнутой вами». Старец сказал: «Да будет так». Поблагодарив ее, он сел в удобном месте, где была вода, и стал есть свою пищу. Женщина пошла домой, нашла немного риса, и стала готовить еду (для мужа). Между тем Пунна уже вспахал половину земли Карисы, и, будучи не в силах терпеть голод, он распряг волов, ушел в тень дерева и сел смотреть на дорогу. Когда его жена принесла еду и увидела его, она подумала: «Он сидит и смотрит на меня, угнетаемый голодом. Если он станет ругать меня, говоря: «Она очень поздно», и захочет ударить меня палкой для погона быков, от поступка, который я совершила, не будет никакого эффекта. Я поговорю с ним, чтобы предотвратить это». С этой мыслью она сказала: «Господин, сегодня, именно в этот день, я набралась решимости в сердце, и совершила поступок, который не останется бездейственным. Я несла вам еду очень рано, но по дороге я увидела Учителя Дхаммы. Я отдала ему вашу еду, потом я пошла домой, приготовила еду (еще раз), и пришла. Не сердитесь господин». Он спросил: «Что ты говоришь, жена?», и когда он снова услышал эту историю, он сказал: «Жена, ты совершенно права, что отдала мою еду этому достойному. Я тоже, сегодня, очень рано, дал ему зубочистку и воду для питья», и с умом, наполненным счастьем, он был доволен ее историей, и уставший, после приема пищи в конце дня, он положил голову ей на колени, и заснул. 

Сострадательные мудрецы, Араханты Сарипутта и Моггаллана, два главных ученика Благословенного (Будды). Однажды я предложила милостыню для них, и обрела множество заслуг от этого предложения. 

И в то время Достопочтенный тхера, полководец Дхаммы (Сарипутта), зная, что срок его жизни подошел к концу, подумал: «Я должен дать дар (Дхаммы) моей матери, брахманке Рупасари, отплатив за ее заботу, после чего достигну окончательной ниббаны». Он подошел к Благословенному (Будде), и сообщил ему о (приближении) своей окончательной ниббаны. По указанию Учителя (Будды), он явил [сангхе] великое чудо, многократно выразил почтение Благословенному (Будде), и пустился в путь, останавливаясь и совершая поклоны Благословенному (Будде), пока не скрылся с его глаз. После чего он еще раз поклонился и покинул монастырь, окруженный собранием монахов. Он дал распоряжения сангхе монахов, утешил Достопочтенного Ананду, и сказал четырехчастному собранию, сопровождающему его, повернуть обратно, и в должное время достиг поселения Налака. Там он способствовал матери достичь плода вхождения в поток (sotapana) и на рассвете достиг окончательной ниббаны, в комнате, где он родился. Затем дэвы и люди провели там семь дней, отдавая дань почтения его телу. Был сложен погребальный костер в сто локтей с алоэ, сандалом и т.п.  [Ниббана Сарипутты] 
Там Достопочтенный Сарипутта достиг окончательной Ниббаны при кончине. Он обладал неизмеримыми благими качествами. Он был уважаем и любим дэвами и людьми. Он был очень умелым в понимании и объяснении Дхаммы. Я также была очень вдохновлена его качествами.