ekamantaṁ nisinno kho tikaṇṇo brāhmaṇo bhagavato sammukhā tevijjānaṁ sudaṁ brāhmaṇānaṁ vaṇṇaṁ bhāsati:   Seated to one side, in front of the Buddha, Tikaṇṇa praised the brahmins who were proficient in the three Vedas,  
“evampi tevijjā brāhmaṇā, itipi tevijjā brāhmaṇā”ti.  
“Such are the brahmins, masters of the three Vedic knowledges! Thus are the brahmins, masters of the three Vedic knowledges!”  
“Yathā kathaṁ pana, brāhmaṇa, brāhmaṇā brāhmaṇaṁ tevijjaṁ paññāpentī”ti?  
“But brahmin, how do the brahmins describe a brahmin who is master of the three Vedic knowledges?”  
Evaṁ kho, bho gotama, brāhmaṇā brāhmaṇaṁ tevijjaṁ paññāpentī”ti.  
That’s how the brahmins describe a brahmin who is master of the three Vedic knowledges.”  
“Aññathā kho, brāhmaṇa, brāhmaṇā brāhmaṇaṁ tevijjaṁ paññāpenti, aññathā ca pana ariyassa vinaye tevijjo hotī”ti.  
“Brahmin, a master of three knowledges according to the brahmins is quite different from a master of the three knowledges in the training of the Noble One.”  
“Yathā kathaṁ pana, bho gotama, ariyassa vinaye tevijjo hoti?  
“But Mister Gotama, how is one a master of the three knowledges in the training of the Noble One?  
Sādhu me bhavaṁ gotamo tathā dhammaṁ desetu yathā ariyassa vinaye tevijjo hotī”ti.  
Mister Gotama, please teach me this.”  
tevijjaṁ maccuhāyinaṁ;  
master of the three knowledges, conqueror of death.  
tevijjo hoti brāhmaṇo;  
that a brahmin is a master of the three knowledges.  
Tamahaṁ vadāmi tevijjaṁ,  
That’s who I call a three-knowledge master,  
Evaṁ kho, brāhmaṇa, ariyassa vinaye tevijjo hotī”ti.  
This, brahmin, is a master of the three knowledges in the training of the Noble One.”  
“Aññathā, bho gotama, brāhmaṇānaṁ tevijjo, aññathā ca pana ariyassa vinaye tevijjo hoti.  
“Mister Gotama, a master of three knowledges according to the brahmins is quite different from a master of the three knowledges in the training of the Noble One.  
Imassa ca pana, bho gotama, ariyassa vinaye tevijjassa brāhmaṇānaṁ tevijjo kalaṁ nāgghati soḷasiṁ.  
And, Mister Gotama, a master of three knowledges according to the brahmins is not worth a sixteenth part of a master of the three knowledges in the training of the Noble One.  

“yassassu, bho gotama, yañño vā saddhaṁ vā thālipāko vā deyyadhammaṁ vā, tevijjesu brāhmaṇesu dānaṁ dadeyyā”ti.   “Mister Gotama, whoever has a sacrifice, an offering of food for ancestors, a dish of milk-rice prepared for an auspicious ceremony, or a gift to give, should give it to the brahmins who have mastered the three Vedic knowledges.”  
“Yathā kathaṁ pana, brāhmaṇa, brāhmaṇā tevijjaṁ paññapentī”ti?  
“But brahmin, how do the brahmins describe a brahmin who is proficient in the three Vedic knowledges?”  
Evaṁ kho, bho gotama, brāhmaṇā tevijjaṁ paññapentī”ti.  
That’s how the brahmins describe a brahmin who is proficient in the three Vedic knowledges.”  
“Aññathā kho, brāhmaṇa, brāhmaṇā brāhmaṇaṁ tevijjaṁ paññapenti, aññathā ca pana ariyassa vinaye tevijjo hotī”ti.  
“Brahmin, a master of three knowledges according to the brahmins is quite different from a master of the three knowledges in the training of the Noble One.”  
“Yathā kathaṁ pana, bho gotama, ariyassa vinaye tevijjo hoti?  
“But Mister Gotama, how is one a master of the three knowledges in the training of the Noble One?  
Sādhu me bhavaṁ gotamo tathā dhammaṁ desetu yathā ariyassa vinaye tevijjo hotī”ti.  
Mister Gotama, please teach me this.”  
tevijjo hoti brāhmaṇo;  
a brahmin is a master of the three knowledges.  
Tamahaṁ vadāmi tevijjaṁ,  
That’s who I call a three-knowledge master,  
Evaṁ kho, brāhmaṇa, ariyassa vinaye tevijjo hotī”ti.  
This, brahmin, is a master of the three knowledges in the training of the Noble One.”  
“Aññathā, bho gotama, brāhmaṇānaṁ tevijjo, aññathā ca pana ariyassa vinaye tevijjo hoti.  
“Mister Gotama, the master of three knowledges according to the brahmins is quite different from a master of the three knowledges in the training of the Noble One.  
Imassa ca, bho gotama, ariyassa vinaye tevijjassa brāhmaṇānaṁ tevijjo kalaṁ nāgghati soḷasiṁ.  
And, Mister Gotama, a master of three knowledges according to the brahmins is not worth a sixteenth part of a master of the three knowledges in the training of the Noble One.  

Tena kho pana samayena brāhmaṇassa pokkharasātissa ambaṭṭho nāma māṇavo antevāsī hoti ajjhāyako mantadharo tiṇṇaṁ vedānaṁ pāragū sanighaṇḍukeṭubhānaṁ sākkharappabhedānaṁ itihāsapañcamānaṁ padako veyyākaraṇo lokāyatamahāpurisalakkhaṇesu anavayo anuññātapaṭiññāto sake ācariyake tevijjake pāvacane:   И в это самое время у брахмана Поккхарасади был юный ученик Амбаттха — начитанный, сведущий в священных текстах, достигший совершенства в трех ведах вместе с объяснением слов, наставлением в ритуале, [наукой] разделения слогов, с итихасой — в-пятых, умеющий разбирать слово за словом, знающий грамматику, постигший рассуждения о природе и знаки [на теле] великого человека, получивший признание от собственного наставника в тройном знании, сказавшего:  
Now at that time Pokkharasāti had a student named Ambaṭṭha. He was one who recited and remembered the hymns, and had mastered in the three Vedas, together with their vocabularies and ritual performance, their phonology and word classification, and the testaments as fifth. He knew them word-by-word, and their grammar. He was well versed in cosmology and the marks of a great man. He had been authorized as a master in his own tutor’s scriptural heritage of the three Vedas with the words:  
‘ke ca muṇḍakā samaṇakā ibbhā kaṇhā bandhupādāpaccā, kā ca tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ sākacchā’ti attanā āpāyikopi aparipūramāno.  
„Кто эти негодные бритоголовые отшельники, прислужники, нечистые, происшедшие от стоп родичей, и какая [у них может быть] беседа с брахманами, наделенными тройным знанием?“ — хотя и сам следует ложным путем и несовершенен.  
‘Who are these shavelings, fake ascetics, primitives, black spawn from the feet of our kinsman compared with conversation with the brahmins of the three knowledges?” Yet he himself has not even fulfilled one of the quittings!  
“aho vata re amhākaṁ, paṇḍitaka, aho vata re amhākaṁ, bahussutaka, aho vata re amhākaṁ, tevijjaka, evarūpena kira, bho, puriso atthacarakena kāyassa bhedā paraṁ maraṇā apāyaṁ duggatiṁ vinipātaṁ nirayaṁ upapajjeyya.  
«Эх ты, наш мудрец! Это ты, наш ученый! Эх ты, наш обладатель тройного знания! Да из-за такого прислужника человек с распадом тела после смерти может вновь родиться в бедствии, несчастье, страдании, преисподней!  
“Oh, our bloody fake scholar, our fake learned man, who pretends to be proficient in the three Vedas! A man who behaves like this ought, when their body breaks up, after death, to be reborn in a place of loss, a bad place, the underworld, hell.  
tevijjaka → tevijjakā (mr)  
Aho vata re amhākaṁ, paṇḍitaka, aho vata re amhākaṁ, bahussutaka, aho vata re amhākaṁ, tevijjaka, evarūpena kira, bho, puriso atthacarakena kāyassa bhedā paraṁ maraṇā apāyaṁ duggatiṁ vinipātaṁ nirayaṁ upapajjeyyā”ti, kupito anattamano ambaṭṭhaṁ māṇavaṁ padasāyeva pavattesi.  
Эх ты, наш мудрец! Эх ты, наш ученый! Эх ты, наш обладатель тройного знания! Да из-за такого прислужника человек с распадом тела после смерти может вновь родиться в бедствии, несчастье, страдании, преисподней!» Разгневавшись и выйдя из себя, он отбросил юного Амбаттху ногой  
Angry and upset, he kicked Ambaṭṭha over,  

Aho vata maṁ samaṇo gotamo sake ācariyake tevijjake pañhaṁ puccheyya, addhā vatassāhaṁ cittaṁ ārādheyyaṁ pañhassa veyyākaraṇenā”ti.   О, если бы отшельник Готама задал мне вопрос моих наставников о тройном знании! Тогда я несомненно удовлетворил бы его сердце ответом на вопрос».  
“If only the ascetic Gotama would ask me about my own tutor’s scriptural heritage of the three Vedas! Then I could definitely satisfy his mind with my answer.”  
Yannūnāhaṁ soṇadaṇḍaṁ brāhmaṇaṁ sake ācariyake tevijjake pañhaṁ puccheyyan”ti.  
Поэтому я задам сейчас брахману Сонаданде вопрос его наставников о тройном знании».  
Why don’t I ask him about his own tutor’s scriptural heritage of the three Vedas?”  
‘aho vata maṁ samaṇo gotamo sake ācariyake tevijjake pañhaṁ puccheyya, addhā vatassāhaṁ cittaṁ ārādheyyaṁ pañhassa veyyākaraṇenā’ti, tatra maṁ samaṇo gotamo sake ācariyake tevijjake pañhaṁ pucchati.  
„О, если бы отшельник Готама задал мне вопрос моих наставников о тройном знании! Тогда я несомненно удовлетворил бы его сердце ответом на вопрос“ — о том мне теперь и задает вопрос отшельник Готама — [вопрос] моих наставников о тройном знании.  
 

Tevijjasutta   Тевиджа Сутта  
Experts in the Three Vedas  
“Kiṁ pana, vāseṭṭha, atthi koci tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ ekabrāhmaṇopi, yena brahmā sakkhidiṭṭho”ti?  
«Как же, Васеттха? Есть ли среди брахманов, сведущих в трех ведах, какой-нибудь один, который бы воочию видел Брахму?»  
“Well, of the brahmins who are proficient in the three Vedas, Vāseṭṭha, is there even a single one who has seen Brahmā with their own eyes?”  
“Kiṁ pana, vāseṭṭha, atthi koci tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ ekācariyopi, yena brahmā sakkhidiṭṭho”ti?  
«Как же, Васеттха? Есть ли у брахманов, сведущих в трех ведах, какой-нибудь один наставник, который бы воочию видел Брахму?»  
“Well, has even a single one of their tutors seen Brahmā with their own eyes?”  
“Kiṁ pana, vāseṭṭha, atthi koci tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ ekācariyapācariyopi, yena brahmā sakkhidiṭṭho”ti?  
«Как же, Васеттха? Есть ли у брахманов, сведущих в трех ведах, какой-нибудь один наставник наставников, который бы воочию видел Брахму?»  
“Well, has even a single one of their tutors’ tutors seen Brahmā with their own eyes?”  
“Kiṁ pana, vāseṭṭha, atthi koci tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ yāva sattamā ācariyāmahayugā yena brahmā sakkhidiṭṭho”ti?  
«Как же, Васеттха? Есть ли у брахманов, сведущих в трех ведах, кто-нибудь, вплоть до седьмого поколения наставников, который бы воочию видел Брахму?»  
“Well, has anyone back to the seventh generation of tutors seen Brahmā with their own eyes?”  
“Kiṁ pana, vāseṭṭha, yepi tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ pubbakā isayo mantānaṁ kattāro mantānaṁ pavattāro, yesamidaṁ etarahi tevijjā brāhmaṇā porāṇaṁ mantapadaṁ gītaṁ pavuttaṁ samihitaṁ, tadanugāyanti, tadanubhāsanti, bhāsitamanubhāsanti, vācitamanuvācenti, seyyathidaṁ—aṭṭhako vāmako vāmadevo vessāmitto yamataggi aṅgīraso bhāradvājo vāseṭṭho kassapo bhagu.  
«Как же, Васеттха? Те мудрецы древности, которые были из брахманов, сведущих в трех ведах, а именно: Аттхака, Вамака, Вамадева, Вессамитта, Яматагги, Ангираса, Бхарадваджа, Васеттха, Кассапа, Бхагу, что составили священные тексты, передали священные тексты — древние священные тексты, слова которых пропетые, переданные, собранные вместе, брахманы, сведущие в трех ведах, теперь продолжают петь и продолжают произносить, продолжая произносить [некогда] произнесенное, продолжая изрекать изреченное, —  
“Well, what of the ancient seers of the brahmins proficient in the three Vedas, namely Aṭṭhaka, Vāmaka, Vāmadeva, Vessāmitta, Yamadaggi, Aṅgīrasa, Bhāradvāja, Vāseṭṭha, Kassapa, and Bhagu? They were the authors and propagators of the hymns. Their hymnal was sung and propagated and compiled in ancient times; and these days, brahmins continue to sing and chant it, chanting what was chanted and teaching what was taught.  
“Iti kira, vāseṭṭha, natthi koci tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ ekabrāhmaṇopi, yena brahmā sakkhidiṭṭho.  
«Итак, Васеттха, нет среди брахманов, сведущих в трех ведах, какого-нибудь одного, который бы воочию видел Брахму;  
“So it seems that none of those brahmins have seen Brahmā with their own eyes,  
Natthi koci tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ ekācariyopi, yena brahmā sakkhidiṭṭho.  
нет у брахманов, сведущих в трех ведах, какого-нибудь одного наставника, который бы воочию видел Брахму;  
 
Natthi koci tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ ekācariyapācariyopi, yena brahmā sakkhidiṭṭho.  
нет у брахманов, сведущих в трех ведах, какого-нибудь одного наставника наставников, который бы воочию видел Брахму;  
 
Natthi koci tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ yāva sattamā ācariyāmahayugā yena brahmā sakkhidiṭṭho.  
нет у брахманов, сведущих в трех ведах, кого-нибудь, вплоть до седьмого поколения наставников, который бы воочию видел Брахму.  
 
Yepi kira tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ pubbakā isayo mantānaṁ kattāro mantānaṁ pavattāro, yesamidaṁ etarahi tevijjā brāhmaṇā porāṇaṁ mantapadaṁ gītaṁ pavuttaṁ samihitaṁ, tadanugāyanti, tadanubhāsanti, bhāsitamanubhāsanti, vācitamanuvācenti, seyyathidaṁ—aṭṭhako vāmako vāmadevo vessāmitto yamataggi aṅgīraso bhāradvājo vāseṭṭho kassapo bhagu, tepi na evamāhaṁsu:  
Итак, и те мудрецы древности, которые были из брахманов, сведущих в трех ведах, а именно: Аттхака, Вамака, Вамадева, Вессамитта, Яматагги, Ангираса, Бхарадваджа, Васеттха, Кассапа, Бхагу, что составили священные тексты, передали священные тексты — древние священные тексты, слова которых пропетые, переданные, собранные вместе, брахманы, сведущие в трех ведах, теперь продолжают петь и продолжают произносить, продолжая произносить [некогда] произнесенное, продолжая изрекать изреченное, — они не говорили так:  
and not even the ancient seers  
Teva tevijjā brāhmaṇā evamāhaṁsu:  
Эти же сведущие в трех ведах брахманы, поистине, говорят так:  
Yet the brahmins proficient in the three Vedas say:  
nanu evaṁ sante tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ appāṭihīrakataṁ bhāsitaṁ sampajjatī”ti?  
Если так, то не оказываются ли слова брахманов, сведущих в трех ведах, необоснованными?»  
This being so, doesn’t their statement turn out to have no demonstrable basis?”  
“Addhā kho, bho gotama, evaṁ sante tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ appāṭihīrakataṁ bhāsitaṁ sampajjatī”ti.  
«Несомненно, почтенный Готама, если так, то слова брахманов, сведущих в трех ведах, оказываются необоснованными».  
“Clearly that’s the case, Mister Gotama.”  
“Sādhu, vāseṭṭha, te vata, vāseṭṭha, tevijjā brāhmaṇā yaṁ na jānanti, yaṁ na passanti, tassa sahabyatāya maggaṁ desessanti. ‘Ayameva ujumaggo, ayamañjasāyano niyyāniko, niyyāti takkarassa brahmasahabyatāyā’ti, netaṁ ṭhānaṁ vijjati.  
«Итак, Васеттха, эти брахманы, сведущие в трех ведах, способны проповедовать путь к соединению с тем, чего не знают и не видят: „Этот путь прям, эта дорога направлена к избавлению и выводит следующего по ней к соединению с Брахмой“. А такого быть не может. 
“Good, Vāseṭṭha. For it is impossible that they should teach the path to that which they neither know nor see.  
evameva kho, vāseṭṭha, andhaveṇūpamaṁ maññe tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ bhāsitaṁ, purimopi na passati, majjhimopi na passati, pacchimopi na passati.  
ни последний не видит, точно так же, Васеттха, и в словах брахманов, сведущих в трех ведах, как в веренице слепых, ни первый не видит, ни средний не видит, ни последний не видит.  
In the same way, it seems to me that the brahmins’ statement turns out to be comparable to a queue of blind men: the first one does not see, the middle one does not see, and the last one does not see.  
Tesamidaṁ tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ bhāsitaṁ hassakaññeva sampajjati, nāmakaññeva sampajjati, rittakaññeva sampajjati, tucchakaññeva sampajjati.  
И слова этих брахманов, сведущих в трех ведах, оказываются смешными, оказываются болтовней, оказываются тщетными, оказываются пустыми.  
Their statement turns out to be a joke—mere words, vacuous and hollow.  
passanti tevijjā brāhmaṇā candimasūriye, aññe cāpi bahujanā, yato ca candimasūriyā uggacchanti, yattha ca ogacchanti, āyācanti thomayanti pañjalikā namassamānā anuparivattantī”ti?  
Видят ли брахманы, сведущие в трех ведах, луну и солнце, как и многие другие люди; молятся ли они и возносят ли хвалы, повернувшись с почтительно сложенными и протянутыми ладонями туда, откуда восходят и где заходят луна и солнце?»  
Do the brahmins proficient in the three Vedas see the sun and moon just as other folk do? And do they pray to them and exalt them, following their course from where they rise to where they set with joined palms held in worship?”  
“Evaṁ, bho gotama, passanti tevijjā brāhmaṇā candimasūriye, aññe cāpi bahujanā, yato ca candimasūriyā uggacchanti, yattha ca ogacchanti, āyācanti thomayanti pañjalikā namassamānā anuparivattantī”ti.  
«Да, почтенный Готама. Брахманы, сведущие в трех ведах, как и многие другие люди, видят луну и солнце; они молятся и возносят хвалы, повернувшись с почтительно сложенными и протянутыми ладонями туда, откуда восходят и где заходят луна и солнце».  
“Yes, Mister Gotama.”  
yaṁ passanti tevijjā brāhmaṇā candimasūriye, aññe cāpi bahujanā, yato ca candimasūriyā uggacchanti, yattha ca ogacchanti, āyācanti thomayanti pañjalikā namassamānā anuparivattanti, pahonti tevijjā brāhmaṇā candimasūriyānaṁ sahabyatāya maggaṁ desetuṁ:  
Брахманы, сведущие в трех ведах, как и многие другие люди, видят луну и солнце, молятся и возносят хвалы, повернувшись с почтительно сложенными и протянутыми ладонями туда, откуда восходят и где заходят луна и солнце, — могут ли они проповедывать путь к соединению с луной и солнцем:  
Though this is so, are the brahmins proficient in the three Vedas able to teach the path to the company of the sun and moon, saying:  
“Iti kira, vāseṭṭha, yaṁ passanti tevijjā brāhmaṇā candimasūriye, aññe cāpi bahujanā, yato ca candimasūriyā uggacchanti, yattha ca ogacchanti, āyācanti thomayanti pañjalikā namassamānā anuparivattanti, tesampi nappahonti candimasūriyānaṁ sahabyatāya maggaṁ desetuṁ:  
«Итак, Васеттха, брахманы, сведущие в трех ведах, как и многие другие люди, видят луну и солнце, молятся и возносят хвалы, повернувшись с почтительно сложенными и протянутыми ладонями туда, откуда восходят и где заходят луна и солнце, — они не могут проповедывать путь к соединению с луной и солнцем:  
“So it seems that even though the brahmins proficient in the three Vedas see the sun and moon, they are not able to teach the path to the company of the sun and moon.  
Iti pana na kira tevijjehi brāhmaṇehi brahmā sakkhidiṭṭho.  
Итак, право же, и брахманы, сведущие в трех ведах, не видели воочию Брахму;  
But it seems that even though they have not seen Brahmā with their own eyes,  
Napi kira tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ ācariyehi brahmā sakkhidiṭṭho.  
и наставники брахманов, сведущих в трех ведах, не видели воочию Брахму;  
 
Napi kira tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ ācariyapācariyehi brahmā sakkhidiṭṭho.  
и наставники наставников брахманов, сведущих в трех ведах, не видели воочию Брахму;  
 
Napi kira tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ yāva sattamā ācariyāmahayugehi brahmā sakkhidiṭṭho.  
и вплоть до седьмого поколения, наставники брахманов, сведущих в трех ведах, не видели воочию Брахму.  
 
Yepi kira tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ pubbakā isayo mantānaṁ kattāro mantānaṁ pavattāro, yesamidaṁ etarahi tevijjā brāhmaṇā porāṇaṁ mantapadaṁ gītaṁ pavuttaṁ samihitaṁ, tadanugāyanti, tadanubhāsanti, bhāsitamanubhāsanti, vācitamanuvācenti, seyyathidaṁ—aṭṭhako vāmako vāmadevo vessāmitto yamataggi aṅgīraso bhāradvājo vāseṭṭho kassapo bhagu, tepi na evamāhaṁsu:  
Итак, и те мудрецы древности, которые были из брахманов, сведущих в трех ведах, а именно: Аттхака, Вамака, Вамадева, Вессамитта, Яматагги, Ангираса, Бхарадваджа, Васеттха, Кассапа, Бхагу, что составили священные тексты, передали священные тексты — древние священные тексты, слова которых пропетые, переданные, собранные вместе, брахманы, сведущие в трех ведах, теперь продолжают петь и продолжают произносить, продолжая произносить [некогда] произнесенное, продолжая изрекать изреченное, — они не говорили так:  
 
Teva tevijjā brāhmaṇā evamāhaṁsu:  
Эти же сведущие в трех ведах брахманы, поистине, говорят так:  
they still claim  
nanu evaṁ sante tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ appāṭihīrakataṁ bhāsitaṁ sampajjatī”ti?  
Если так, то не оказываются ли слова брахманов, сведущих в трех ведах, необоснованными?»  
This being so, doesn’t their statement turn out to have no demonstrable basis?”  
“Addhā kho, bho gotama, evaṁ sante tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ appāṭihīrakataṁ bhāsitaṁ sampajjatī”ti.  
«Несомненно, почтенный Готама, если так, то слова брахманов, сведущих в трех ведах, оказываются необоснованными».  
“Clearly that’s the case, Mister Gotama.”  
“Sādhu, vāseṭṭha, te vata, vāseṭṭha, tevijjā brāhmaṇā yaṁ na jānanti, yaṁ na passanti, tassa sahabyatāya maggaṁ desessanti: ‘ayameva ujumaggo, ayamañjasāyano niyyāniko, niyyāti takkarassa brahmasahabyatāyā’ti, netaṁ ṭhānaṁ vijjati.  
«Хорошо, Васеттха. Итак, Васеттха, эти брахманы, сведущие в трех ведах, способны проповедывать путь к соединению с тем, чего не знают и не видят: „Этот путь прям, эта дорога направлена к избавлению и выводит следующего по ней к соединению с Брахмой“. А такого быть не может.  
“Good, Vāseṭṭha. For it is impossible that they should teach the path to that which they neither know nor see.  
“Evameva kho, vāseṭṭha, na kira tevijjehi brāhmaṇehi brahmā sakkhidiṭṭho, napi kira tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ ācariyehi brahmā sakkhidiṭṭho, napi kira tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ ācariyapācariyehi brahmā sakkhidiṭṭho.  
«Так же точно, Васеттха, право же, и брахманы, сведущие в трех ведах, не видели воочию Брахму; и наставники брахманов, сведущих в трех ведах, не видели воочию Брахму; и наставники наставников брахманов, сведущих в трех ведах, не видели воочию Брахму;  
“In the same way,  
Napi kira tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ yāva sattamā ācariyāmahayugehi brahmā sakkhidiṭṭho.  
и вплоть до седьмого поколения, наставники брахманов, сведущих в трех ведах, не видели воочию Брахму.  
 
Yepi kira tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ pubbakā isayo mantānaṁ kattāro mantānaṁ pavattāro, yesamidaṁ etarahi tevijjā brāhmaṇā porāṇaṁ mantapadaṁ gītaṁ pavuttaṁ samihitaṁ, tadanugāyanti, tadanubhāsanti, bhāsitamanubhāsanti, vācitamanuvācenti, seyyathidaṁ—aṭṭhako vāmako vāmadevo vessāmitto yamataggi aṅgīraso bhāradvājo vāseṭṭho kassapo bhagu, tepi na evamāhaṁsu:  
Итак, и те мудрецы древности, которые были из брахманов, сведущих в трех ведах, а именно: Аттхака, Вамака, Вамадева, Вессамитта, Яматагги, Ангираса, Бхарадваджа, Васеттха, Кассапа, Бхагу, что составили священные тексты, передали священные тексты — древние священные тексты, слова которых пропетые, переданные, собранные вместе, брахманы, сведущие в трех ведах, теперь продолжают петь и продолжают произносить, продолжая произносить [некогда] произнесенное, продолжая изрекать изреченное, они не говорили так:  
 
Teva tevijjā brāhmaṇā evamāhaṁsu:  
Эти же сведущие в трех ведах брахманы, поистине, говорят так:  
 
Taṁ kiṁ maññasi, vāseṭṭha, nanu evaṁ sante tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ appāṭihīrakataṁ bhāsitaṁ sampajjatī”ti?  
Как же ты думаешь об этом, Васеттха? Если так, то не оказываются ли слова брахманов, сведущих в трех ведах, необоснованными?»  
doesn’t the statement of those brahmins turn out to have no demonstrable basis?”  
“Addhā kho, bho gotama, evaṁ sante tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ appāṭihīrakataṁ bhāsitaṁ sampajjatī”ti.  
«Несомненно, почтенный Готама, если так, то слова брахманов, сведущих в трех ведах, оказываются необоснованными».  
“Clearly that’s the case, Mister Gotama.”  
“Sādhu, vāseṭṭha, te vata, vāseṭṭha, tevijjā brāhmaṇā yaṁ na jānanti, yaṁ na passanti, tassa sahabyatāya maggaṁ desessanti—ayameva ujumaggo ayamañjasāyano niyyāniko niyyāti takkarassa brahmasahabyatāyāti netaṁ ṭhānaṁ vijjati.  
«Хорошо, Васеттха. Итак, Васеттха, эти брахманы, сведущие в трех ведах, способны проповедывать путь к соединению с тем, чего не знают и не видят: „Этот путь прям, эта дорога направлена к избавлению и выводит следующего по ней к соединению с Брахмой“. А такого быть не может.  
“Good, Vāseṭṭha. For it is impossible that they should teach the path to that which they neither know nor see.  
“Evameva kho, vāseṭṭha, na kira tevijjehi brāhmaṇehi brahmā sakkhidiṭṭho, napi kira tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ ācariyehi brahmā sakkhidiṭṭho, napi kira tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ ācariyapācariyehi brahmā sakkhidiṭṭho, napi kira tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ yāva sattamā ācariyāmahayugehi brahmā sakkhidiṭṭho.  
«Так же точно, Васеттха, право же, и брахманы, сведущие в трех ведах, не видели воочию Брахму; и наставники брахманов, сведущих в трех ведах, не видели воочию Брахму; и наставники наставников брахманов, сведущих в трех ведах, не видели воочию Брахму; и вплоть до седьмого поколения, наставники брахманов, сведущих в трех ведах, не видели воочию Брахму.  
“In the same way,  
Yepi kira tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ pubbakā isayo mantānaṁ kattāro mantānaṁ pavattāro, yesamidaṁ etarahi tevijjā brāhmaṇā porāṇaṁ mantapadaṁ gītaṁ pavuttaṁ samihitaṁ, tadanugāyanti, tadanubhāsanti, bhāsitamanubhāsanti, vācitamanuvācenti, seyyathidaṁ—aṭṭhako vāmako vāmadevo vessāmitto yamataggi aṅgīraso bhāradvājo vāseṭṭho kassapo bhagu, tepi na evamāhaṁsu— 
Итак, и те мудрецы древности, которые были из брахманов, сведущих в трех ведах, а именно: Аттхака, Вамака, Вамадева, Вессамитта, Яматагги, Ангираса, Бхарадваджа, Васеттха, Кассапа, Бхагу, что составили священные тексты, передали священные тексты — древние священные тексты, слова которых пропетые, переданные, собранные вместе, брахманы, сведущие в трех ведах, теперь продолжают петь и продолжают произносить, продолжая произносить [некогда] произнесенное, продолжая изрекать изреченное, они не говорили так:  
 
Teva tevijjā brāhmaṇā evamāhaṁsu:  
Эти же сведущие в трех ведах брахманы, поистине, говорят так:  
 
Taṁ kiṁ maññasi, vāseṭṭha, nanu evaṁ sante tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ appāṭihīrakataṁ bhāsitaṁ sampajjatī”ti?  
Как же ты думаешь об этом, Васеттха? Если так, то не оказываются ли слова брахманов, сведущих в трех ведах, необоснованными?»  
doesn’t the statement of those brahmins turn out to have no demonstrable basis?”  
“Addhā kho, bho gotama, evaṁ sante tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ appāṭihīrakataṁ bhāsitaṁ sampajjatī”ti.  
«Несомненно, почтенный Готама, если так, то слова брахманов, сведущих в трех ведах, оказываются необоснованными».  
“Clearly that’s the case, Mister Gotama.”  
“Sādhu, vāseṭṭha, te vata, vāseṭṭha, tevijjā brāhmaṇā yaṁ na jānanti, yaṁ na passanti, tassa sahabyatāya maggaṁ desessanti. Ayameva ujumaggo ayamañjasāyano niyyāniko niyyāti takkarassa brahmasahabyatāyāti, netaṁ ṭhānaṁ vijjati.  
«Хорошо, Васеттха. Итак, Васеттха, эти брахманы, сведущие в трех ведах, способны проповедывать путь к соединению с тем, чего не знают и не видят: „Этот путь прям, эта дорога направлена к избавлению и выводит следующего по ней к соединению с Брахмой“. А такого быть не может.  
“Good, Vāseṭṭha. For it is impossible that they should teach the path to that which they neither know nor see.  
“Evameva kho, vāseṭṭha, tevijjā brāhmaṇā ye dhammā brāhmaṇakārakā te dhamme pahāya vattamānā, ye dhammā abrāhmaṇakārakā te dhamme samādāya vattamānā evamāhaṁsu:  
«Так же точно, Васеттха, и брахманы, сведущие в трех ведах, пребывая в отказе от тех свойств, которые делают брахманом, и, пребывая в приверженности к тем свойствам, которые делают не-брахманом, говорят так:  
“In the same way, Vāseṭṭha, the brahmins proficient in the three Vedas proceed having given up those things that make one a true brahmin, and having undertaken those things that make one not a true brahmin. Yet they say:  
Te vata, vāseṭṭha, tevijjā brāhmaṇā ye dhammā brāhmaṇakārakā te dhamme pahāya vattamānā, ye dhammā abrāhmaṇakārakā te dhamme samādāya vattamānā avhāyanahetu vā āyācanahetu vā patthanahetu vā abhinandanahetu vā kāyassa bhedā paraṁ maraṇā brahmānaṁ sahabyūpagā bhavissantīti, netaṁ ṭhānaṁ vijjati.  
Итак, Васеттха, эти брахманы, сведущие в трех ведах, пребывают в отказе от тех свойств, которые делают брахманом, и пребывают в приверженности к тем свойствам, которые делают не-брахманом, — ради [своего] зова, ради молитвы, ради надежды, ради радости, [они надеются, что] с распадом тела после смерти достигнут соединения с Брахмой. А такого быть не может.  
So long as they proceed in this way it’s impossible that they will, when the body breaks up, after death, be reborn in the company of Brahmā.  
Ime kho, vāseṭṭha, pañca kāmaguṇe tevijjā brāhmaṇā gadhitā mucchitā ajjhopannā anādīnavadassāvino anissaraṇapaññā paribhuñjanti.  
Этим пяти признакам чувственности, Васеттха, и предаются брахманы, сведущие в трех ведах, будучи опутаны, одурманены, охвачены [ими], не видя [их] зла, не постигая [их] преодоления.  
The brahmins proficient in the three Vedas enjoy these five kinds of sensual stimulation tied, infatuated, attached, blind to the drawbacks, and not understanding the escape.  
Te vata, vāseṭṭha, tevijjā brāhmaṇā ye dhammā brāhmaṇakārakā, te dhamme pahāya vattamānā, ye dhammā abrāhmaṇakārakā, te dhamme samādāya vattamānā pañca kāmaguṇe gadhitā mucchitā ajjhopannā anādīnavadassāvino anissaraṇapaññā paribhuñjantā kāmandubandhanabaddhā kāyassa bhedā paraṁ maraṇā brahmānaṁ sahabyūpagā bhavissantīti, netaṁ ṭhānaṁ vijjati.  
Итак, Васеттха, эти брахманы, сведущие в трех ведах, пребывают в отказе от тех свойств, которые делают брахманом, и пребывают в приверженности к тем свойствам, которые делают не-брахманом, — предаваясь пяти признакам чувственности, будучи опутаны, одурманены, охвачены [ими], не видя [их] зла, не постигая [их] преодоления, связанные узами чувственности [они надеются, что] с распадом тела после смерти достигнут соединения с Брахмой. А такого быть не может.  
So long as they enjoy them it’s impossible that they will, when the body breaks up, after death, be reborn in the company of Brahmā.  
Imehi kho, vāseṭṭha, pañcahi nīvaraṇehi tevijjā brāhmaṇā āvuṭā nivutā onaddhā pariyonaddhā.  
Этими пятью преградами, Васеттха, заграждены, ограждены, закрыты, покрыты брахманы, сведущие в трех ведах.  
The brahmins proficient in the three Vedas are obstructed, hindered, encased, and shrouded by these five hindrances.  
Te vata, vāseṭṭha, tevijjā brāhmaṇā ye dhammā brāhmaṇakārakā te dhamme pahāya vattamānā, ye dhammā abrāhmaṇakārakā te dhamme samādāya vattamānā pañcahi nīvaraṇehi āvuṭā nivutā onaddhā pariyonaddhā kāyassa bhedā paraṁ maraṇā brahmānaṁ sahabyūpagā bhavissantīti, netaṁ ṭhānaṁ vijjati.  
Итак, Васеттха, эти брахманы, сведущие в трех ведах, пребывают в отказе от тех свойств, которые делают брахманом, и пребывают в приверженности к тем свойствам, которые делают не-брахманом, — будучи заграждены, ограждены, закрыты, покрыты пятью преградами, [они надеются, что] с распадом тела после смерти достигнут соединения с Брахмой. А такого быть не может.  
So long as they are so obstructed it’s impossible that they will, when the body breaks up, after death, be reborn in the company of Brahmā.  
sapariggahā vā tevijjā brāhmaṇā apariggahā vā”ti?  
Обладают ли брахманы, сведущие в трех ведах, имуществом или не обладают имуществом?»  
Are the brahmins proficient in the three Vedas encumbered with possessions or not?”  
“Iti kira, vāseṭṭha, sapariggahā tevijjā brāhmaṇā apariggaho brahmā.  
«Итак, Васеттха, брахманы, сведущие в трех ведах, обладают имуществом — Брахма не обладает имуществом.  
“So it seems that the brahmins proficient in the three Vedas are encumbered with possessions, but Brahmā is not.  
Api nu kho sapariggahānaṁ tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ apariggahena brahmunā saddhiṁ saṁsandati sametī”ti?  
Разве могут брахманы, сведущие в трех ведах, обладающие имуществом, встретиться и сойтись с Брахмой, не обладающим имуществом?»  
But would brahmins who are encumbered with possessions come together and converge with Brahmā, who isn’t encumbered with possessions?”  
“Sādhu, vāseṭṭha, te vata, vāseṭṭha, sapariggahā tevijjā brāhmaṇā kāyassa bhedā paraṁ maraṇā apariggahassa brahmuno sahabyūpagā bhavissantīti, netaṁ ṭhānaṁ vijjati.  
«Хорошо, Васеттха. Итак, Васеттха, эти брахманы, сведущие в трех ведах, обладают имуществом и [надеются, что] с распадом тела после смерти достигнут соединения с Брахмой, не обладающим имуществом. А такого быть не может.  
“Good, Vāseṭṭha! It’s impossible that the brahmins who are encumbered with possessions will, when the body breaks up, after death, be reborn in the company of Brahmā, who isn’t encumbered with possessions.  
Iti kira, vāseṭṭha, saveracittā tevijjā brāhmaṇā, averacitto brahmā …pe…  
Итак, Васеттха, брахманы, сведущие в трех ведах, враждебны в мыслях — Брахма не враждебен в мыслях …  
And it seems that the brahmins have enmity,  
sabyāpajjacittā tevijjā brāhmaṇā abyāpajjacitto brahmā …  
эти брахманы, сведущие в трех ведах, злонамеренны в мыслях и [надеются, что] с распадом тела после смерти достигнут соединения с Брахмой, не злонамеренным в мыслях …  
ill will,  
saṅkiliṭṭhacittā tevijjā brāhmaṇā asaṅkiliṭṭhacitto brahmā …  
эти брахманы, сведущие в трех ведах, осквернены в мыслях и [надеются, что] с распадом тела после смерти достигнут соединения с Брахмой, не оскверненным в мыслях …  
corruption,  
avasavattī tevijjā brāhmaṇā vasavattī brahmā, api nu kho avasavattīnaṁ tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ vasavattinā brahmunā saddhiṁ saṁsandati sametī”ti?  
брахманы, сведущие в трех ведах, не владеют собой — Брахма владеет собой. Разве могут брахманы, сведущие в трех ведах, не владеющие собой, встретиться и сойтись с Брахмой, владеющим собой?»  
and do not wield power, while Brahmā is the opposite in all these things. But would brahmins who are opposite to Brahmā in all things come together and converge with him?”  
“Sādhu, vāseṭṭha, te vata, vāseṭṭha, avasavattī tevijjā brāhmaṇā kāyassa bhedā paraṁ maraṇā vasavattissa brahmuno sahabyūpagā bhavissantīti, netaṁ ṭhānaṁ vijjati.  
«Хорошо, Васеттха. Итак, Васеттха, эти брахманы, сведущие в трех ведах, не владеют собой и [надеются, что] с распадом тела после смерти достигнут соединения с Брахмой, владеющим собой. А такого быть не может.  
“Good, Vāseṭṭha! It’s impossible that such brahmins will, when the body breaks up, after death, be reborn in the company of Brahmā.  
Idha kho pana te, vāseṭṭha, tevijjā brāhmaṇā āsīditvā saṁsīdanti, saṁsīditvā visāraṁ pāpuṇanti, sukkhataraṁ maññe taranti.  
И право же, приближаясь к нему, брахманы, сведущих в трех ведах, низвергаются; будучи низвергнуты, они достигают горести и, я бы сказал, пересекают высохшую переправу.  
But here the brahmins proficient in the three Vedas sink down where they have sat, only to drift apart, while imagining they’re crossing over to drier ground.  
Tasmā idaṁ tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ tevijjāiriṇantipi vuccati, tevijjāvivanantipi vuccati, tevijjābyasanantipi vuccatī”ti.  
Поэтому знание трех вед у брахманов, сведущих в трех ведах, зовется бесплодной пустыней, знание трех вед зовется чащей, знание трех вед зовется погибелью».  
That’s why the three Vedas of the brahmins are called a ‘salted land’ and a ‘barren land’ and a ‘disaster’.”  
Tevijjasuttaṁ niṭṭhitaṁ terasamaṁ.  
Окончена тринадцатая «Тевиджджа-сутта».  
 
Lohiccatevijjā terasāti.  
«Лохичча» и «Тевиджджа» — [итого здесь] тринадцать [сутт].  
" 

Tevijjassa brahmapattassa;   Достиг он святости и тройственного знания.  
with three knowledges, he has attained to divinity,  

Tevijjavacchasutta   К Ваччхаготте о Трёх Знаниях  
To Vacchagotta on the Three Knowledges  
“‘Tevijjo samaṇo gotamo’ti kho, vaccha, byākaramāno vuttavādī ceva me assa, na ca maṁ abhūtena abbhācikkheyya, dhammassa cānudhammaṁ byākareyya, na ca koci sahadhammiko vādānuvādo gārayhaṁ ṭhānaṁ āgaccheyya.  
– Ваччха, если ты ответишь так: «Отшельник Готама обладает тройственным истинным знанием», то ты скажешь так, как это было сказано мной, и не выставишь меня в ложном свете тем, что было бы противоположным действительности. Ты объяснишь в соответствии с Дхаммой, так что твоё утверждение не повлечёт за собой уместной почвы для критики.  
“‘The ascetic Gotama has the three knowledges.’ Answering like this you would repeat what I have said, and not misrepresent me with an untruth. You would explain in line with my teaching, and there would be no legitimate grounds for rebuttal and criticism.  
‘Tevijjo samaṇo gotamo’ti kho, vaccha, byākaramāno vuttavādī ceva me assa, na ca maṁ abhūtena abbhācikkheyya, dhammassa cānudhammaṁ byākareyya, na ca koci sahadhammiko vādānuvādo gārayhaṁ ṭhānaṁ āgaccheyyā”ti.  
– Если ты, Ваччха, ответишь так: «Отшельник Готама обладает тройственным истинным знанием», то ты скажешь так, как это было сказано мной, и не выставишь меня в ложном свете тем, что было бы противоположным действительности. Ты объяснишь в соответствии с Дхаммой, так что твоё утверждение не повлечёт за собой уместной почвы для критики.  
‘The ascetic Gotama has the three knowledges.’ Answering like this you would repeat what I have said, and not misrepresent me with an untruth. You would explain in line with my teaching, and there would be no legitimate grounds for rebuttal and criticism.”  
Tevijjavacchasuttaṁ niṭṭhitaṁ paṭhamaṁ. 

‘tevijjo vacchagotto bhikkhu mahiddhiko mahānubhāvo’ti.   «Монах Ваччхаготта достиг тройственного истинного знания и обладает величайшей сверхъестественной силой и могуществом».  
he has the three knowledges, and is very mighty and powerful.  
‘tevijjo, bhante, vacchagotto bhikkhu mahiddhiko mahānubhāvo’”ti.  
 
 

Tevijjo bho kathaṁ hoti,   Как тройственное знание обретает?  
How a master of the three knowledges?  

“addhā kho kāpaṭikassa māṇavassa tevijjake pāvacane kathā bhavissati.   «Вне сомнений, поскольку брахманы так уважают его, брахманский ученик Капатхика должен быть совершенным [в знании] Трёх Вед.  
“Clearly the student Kāpaṭika will talk about the scriptural heritage of the three Vedas.  

tevijjā mayamasmubho;   Трёх Вед.  
of the three Vedas.  
Tevijjānaṁ yadakkhātaṁ,  
Чему ведические учат знатоки –  
We’re fully qualified  

“avabhūtāva ayaṁ dhanañjānī brāhmaṇī, parabhūtāva ayaṁ dhanañjānī brāhmaṇī, vijjamānānaṁ tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ, atha ca pana tassa muṇḍakassa samaṇakassa vaṇṇaṁ bhāsissatī”ti.   «Как низка и постыдна эта брахманка Дхананьджани, ведь когда вокруг брахманы, она восхваляет этого бритоголового отшельника».  
“The brahmin lady Dhanañjānī is a disgrace! Though brahmins proficient in the three Vedas are found, she praises that shaveling, that fake ascetic.”  
avabhūtāva ayaṁ → avabhūtā cayaṁ (bj, pts1ed); avabhūtā ca yaṁ (sya-all, km) | tevijjānaṁ → idaṁ padaṁ bj, pts1ed potthakesu, bhāsissatī”ti → bhāsatīti (bj, sya-all, km, pts1ed) | parabhūtāva ayaṁ → parābhūtā ca yaṁ (sya-all, km); parābhūtā cayaṁ (pts1ed)  
seyyathāpi brāhmaṇā tevijjā.  
Таковыми, [например], являются брахманы Трёх Вед.  
For example, the brahmins who are proficient in the three Vedas.  

“Tevijjā iddhipattā ca,   «У Будды множество учеников, ",  
“There are many disciples of the Buddha  
‘Tevijjā iddhipattā ca,  
«У Будды множество учеников, ",  
‘There are many disciples of the Buddha  

tevijjo hoti brāhmaṇo;   a brahmin is a master of the three knowledges.  

Imesañhi, sāriputta, pañcannaṁ bhikkhusatānaṁ saṭṭhi bhikkhū tevijjā, saṭṭhi bhikkhū chaḷabhiññā, saṭṭhi bhikkhū ubhatobhāgavimuttā, atha itare paññāvimuttā”ti.   For of these five hundred monks, sixty have the three knowledges, sixty have the six direct knowledges, sixty are freed both ways, and the rest are freed by wisdom.”  
tevijjā maccuhāyino.  
the unsurpassed caravan leader.  

Mahānubhāvo tevijjo,   With great power and the three knowledges,  

tevijjā maccuhāyino.   conquerors of death.  

Tevijjo iddhipattomhi,   I am master of three knowledges, attained in psychic power,  

‘Taṁ namassanti tevijjā,   ‘Those proficient in the three Vedas worship you,  
‘Maṁ namassanti tevijjā,  
‘Those proficient in the three Vedas worship me,