| На основную страницу |© А.В.Парибок, перевод, примечания, 2000.
"Как ты с дхармой поступаешь..." – это произнес Учитель, пребывая в роще Джеты, когда Девадатта провалился сквозь землю. В тот самый день в зале для слушания дхармы зашел об этом разговор: "Почтенные! Девадатта солгал и, провалившись сквозь землю, очутился в страшном аду Незыби". Учитель пришел и спросил: "О чем это вы беседуете, монахи?" Те ответили. "Не только теперь, о монахи, но и в прошлом он провалился сквозь землю", – и Учитель рассказал о былом.
"Некогда, в первой эре от начала мира, жил царь по имени Махасаммата, что значит "вельми чтимый", и срок жизни у него был безмерный. Сына его звали Роджа, у Роджи сын был Варароджа – Лучший Роджа, у того сын – Кальяна, Благой; у Кальяны – Варакальяна, Лучший-из-Благих; у Варакальяны – Упосатха, Пост; у Упосатхи – Мандхатар; у Мандхатара – Варамандхатар, Лучший Мандхатар; у того сына звали Чара – Долг. А у Чары сын был Упачара – Младший Долг. Но звали его еще и Апачара – Отпавший-от-долга. Правил он в царстве Чайтья – Храмовом, во граде Свастивати – Благословенном, и было у него четыре необыкновенных, чудесных свойства: он умел парить в воздухе над землею, день и ночь стерегли его со всех четырех сторон небожители с мечами в руках, кожа его благоухала сандалом, а уста – расцветшим лотосом.
Придворного жреца его звали брахман Капила. А младший брат Капилы по имени Коракаламба учился в юности у того же учителя, что и царь, и был с ним накоротке. Царь ему еще в молодости пообещал: "Когда взойду на престол, возведу тебя в сан придворного жреца". Но вот он стал царем, а брахмана Капилу, бывшего придворным жрецом еще у его отца, сместить никак не решался. Капила бывал у царя на приемах, и тот старался выказывать к нему уважение, но относилось-то оно к сану, а не к человеку. Почувствовав это, брахман решил: "Лучше, когда у власти в государстве стоят люди одного поколения. А я, пожалуй, распрощаюсь с царской службой и уйду в отшельники". И он попросил у царя отставки: "Государь, я уже немолод, у меня и сын дома подрос. Пусть он станет твоим жрецом, я же хочу уйти в отшельники". Царь отпустил его и сделал жрецом его сына. А Капила стал по древнему обычаю отшельником и поселился в царском парке. Еду ему носили из дома сына. Со временем он обрел навык в созерцании, а жил по-прежнему в парке.
Коракаламба же был зол на брата за то, что тот обошел его и не сделал своим преемником. Сидел он как-то раз с царем и болтал о том о сем. Царь и говорит: "Ну что, Коракаламба, так ты и не стал моим придворным жрецом!" – "Да, государь, не удалось. Ведь сан жреца – в роду у моего старшего брата". – "Разве твой брат не ушел в отшельники?" – "Так-то оно так, но ведь сан свой он передал не мне, а сыну". – "А все же не сделать ли жрецом тебя?" – "Напрасная затея, государь. Брату сан достался по наследству, его нам не обойти". – "Что с того? Возьму и сделаю тебя старшим братом, а его младшим". – "Но как, государь?" – "Сотворю заведомую ложь!" – "Разве ты не знаешь, государь, что брат мой – ведун и он умеет творить чудеса. Он опутает тебя небылицами; и увидишь ты, что четыре твоих стража-небожителя при тебе не удержится, и благоухание твоей кожи и уст твоих обратится в зловоние, и он спустит тебя из воздушного пространства на землю. Он даже так устроит, что и земля тебя держать перестанет. Не сумеешь ты настоять на своем". – "Напрасно тебе это кажется. Я на своем настою". – "Когда же ты это сделаешь, сударь?" – "Через неделю".
Об их разговоре стало известно всему городу: "Говорят, что царь собрался сотворить заведомую ложь. Младшего из двух братьев он превратит в старшего и по старшинству возведет его в сан придворного жреца. Любо знать, что же это за штука – заведомая ложь? Какова она из себя – синяя, или желтая, иль другого какого цвета?" Народ терялся в догадках. Ведь тогда на земле царила правда, о лжи никто и слыхом не слыхивал. Дошли эти слухи до молодого жреца, и он пошел за советом к отцу: "Батюшка, говорят, что наш царь собирается сотворить заведомую ложь. Тебя он превратит в младшего брата, а наследный наш сан придворных жрецов отдаст дяде". – "Что ж, сынок, пусть себе устраивает царь свою заведомую ложь, наследного сана ему у нас все равно не отнять. А что, и срок уж назначен?" – "Якобы через неделю". – "Вот тогда ты меня и зови".
Через неделю на царском подворье собралась толпа, для нее рядами расставили скамьи, и все ждали: "Вот сейчас нам заведомую ложь и покажут!" Молодой жрец дал знать отцу. Царь в праздничном своем наряде, драгоценном уборе вышел из дворца и при всем честном народе воспарил средь двора над землею. А старый жрец-отшельник тоже туда прилетел, расстелил в воздухе шкуру, скрестив ноги, уселся на нее напротив царя и вопросил: "Верно ли я слышал, государь, что ты собрался сотворить заведомую ложь, младшего брата хочешь превратить в старшего и отдать ему наш наследный сан придворных жрецов?" – "Да, учитель, так я и сделаю". – "Государь, заведомая ложь – тяжкий грех, – стал увещевать его подвижник. – Она сводит на нет достоинство человека и сулит тягостные существования в будущем. Если царь произносит заведомую ложь, он посягает на дхарму, а такое безнаказанным не может остаться.
Как ты с дхармой поступаешь, так с тобой самим и выйдет. Кто на дхарму покусился - самого себя погубит; Если ж ты ее не тронешь - и она тебя не тронет.Государь, если ты сотворишь заведомую ложь, ты лишишься четырех своих чудесных свойств.
Если царь неправду скажет, Сделается он зловонным, Божествам противен станет, С неба сверзится на землю".Царь струхнул и посмотрел на Коракаламбу. "Смелее стой на своем, государь. Всё это – лишь наваждения, я предупреждал тебя", – ободрил его тот. И вот царь, не вняв предостережению Капилы, самонадеянно возгласил: "Ты, почтенный, – младший из братьев, а старший – Коракаламба". Едва он произнес эту ложь, как четверо небожителей с отвращением побросали мечи к его ногам и исчезли, воскликнув: "Не станем мы охранять такого лжеца!" Изо рта у царя запахло тухлыми яйцами, а от тела его завоняло, как из разрытого отхожего места. Он не смог парить в воздухе и опустился на землю. Так все четыре чудесных свойства покинули его. "Не пугайся, государь! – сказал ему жрец-подвижник. – Если ты сейчас скажешь правду, я сделаю так, что к тебе всё вернется.
Если правду ты промолвишь, Будешь вновь царем, как прежде. Если будешь лгать упорно, То взлететь уже не сможешь.Видишь, государь, стоило тебе один раз солгать, и тебя покинули твои чудесные свойства. Подумай как следует, пока дело еще поправимо!" – "Знаю, знаю, вы меня надуть хотите!" – продолжал упорствовать во лжи царь и ушел по щиколотки в землю. "Ты как следует подумай, государь! – сказал снова брахман.
Если кто-то знает правду, Но заведомо обманет – Царство засухой погубит Иль внезапным наводненьем.Ты видишь, государь, к чему ведет ложь: вот уже ты по щиколотки провалился в землю. Подумай же как следует, государь!
Если правду ты промолвишь, Станешь вновь царем, как прежде. Если будешь лгать упорно, Погрузишься глубже в землю"."Ты, почтенный, – младший брат, а Коракаламба – старший", – в третий раз солгал царь и тут же ушел в землю по колени. "Подумай еще раз, государь, – воскликнул брахман.
Если кто-то знает правду, Но заведомо обманет - Тот язык свой потеряет, Будет с жалом жить змеиным. Если правду ты промолвишь, Станешь вновь царем, как прежде. Если будешь лгать упорно, Погрузишься глубже в землю.Дело все еще поправимо, государь!" Но царь упрямо повторил: "Ты, почтенный, – младший брат, а Коракаламба – старший" – и от четвертой этой лжи ушел в землю по зад. "Примечай же, государь! – обратился к нему брахман.
Если знает кто-то правду, Но заведомо обманет, Тот язык свой потеряет, Онемеет, словно рыба. Если правду ты промолвишь, Станешь вновь царем, как прежде. Если будешь лгать упорно, Погрузишься глубже в землю"."Ты, почтенный, – младший брат, а Коракаламба – старший", – в пятый раз солгал царь и ушел в землю по пуп. "Подумай же еще раз, государь, – сказал брахман.
Если кто-то знает правду, Но заведомо обманет, У того не будет сына, Дочери одни родятся. Если правду ты промолвишь, Станешь вновь царем, как прежде. Если будешь лгать упорно, Погрузишься еще глубже".Царь упрямо в шестой раз повторил все ту же ложь и ушел в землю по грудь. "Образумься, государь! – воззвал к нему брахман.
Если кто-то знает правду, Но заведомо обманет - У того хоть были дети, Он их в доме не увидит. Если правду ты промолвишь, Станешь вновь царем, как прежде. Если будешь лгать упорно, Погрузишься еще глубже".Но привязанность к дурному другу сделала царя глухим к добрым советам, и в седьмой раз он произнес все ту же ложь. Тут земля вдруг раскололась, из ада Незыби взметнулось пламя и царя слизнуло.
Царь летал по поднебесью, Но провидцем был он проклят И сквозь землю провалился, Был конец его плачевен. Умный человек осудит Своеволье и упрямство. Говори всегда беззлобно И не поступайся правдой.Весь народ замер в страхе: "Царь Чайтьи оскорбил провидца, он заведомо солгал и провалился прямо в Незыбь!" Пришли пятеро царевичей и спросили брахмана: "Что нам теперь делать? Помоги". – "Отец ваш, дети мои, погубил дхарму. Он заведомо солгал, оскорбил провидца и попал за это в Незыбь. Ведь когда кто-то покушается на дхарму, он готовит тем себе погибель. Вам здесь жить теперь нельзя. Ты, старший, выходи из города через восточные ворота и ступай прямо, не сворачивая, покуда не встретится тебе драгоценный белый слон с приметами счастливой породы. Это тебе будет знак основать в том месте город. Назовешь ты его Хастипура – Слоновая Крепость. Ты, второй сын, выходи из города через южные ворота и ступай прямо, не сворачивая, покуда не встретится тебе белый-белый драгоценный жеребец. Это тебе будет знак основать город. Назовешь его ты Ашвапура – Крепость Коня. Ты, третий сын, выходи из города через западные ворота и ступай все прямо, не сворачивая, покуда не увидишь льва гривастого. Это тебе будет знак основать там город. Назовешь его ты Симхапура – Крепость Льва. Ты ж, четвертый сын, выходи из города через северные ворота и ступай прямо, не сворачивая, покуда не увидишь сработанное из драгоценных камней колесо. Это тебе будет знак основать город. Назовешь ты его Уттарапанчала – Город Северных Панчалов. И тебе, о младший сын, тоже негоже оставаться здесь. Ты воздвигни здесь большую ступу, а потом уходи прочь. Иди всё на северо-запад, покуда не увидишь две горы. Они будут колотиться одна о другую и рокотать при этом: "дар-дара, дар-дара". Это тебе будет знак основать там город. Назовешь ты его крепостью Дардара". И все пятеро царевичей разошлись в разные стороны, каждый встретил свое знамение, заложили они там города и зажили в них".**
Закончив это наставление, Учитель повторил: "Как видите, монахи, Девадатта не только теперь, но и прежде солгал и провалился сквозь землю". И он отождествил перерождения: "Царем царства Чайтьи был тогда Девадатта, а брахманом Капилой – я сам".
* Джатака о сотворении лжи (422) интересна магическим пониманием слова, то есть сохранившимся в ней воспоминанием о столь глубокой древности, когда магическая функция слов была одной из важнейших. Царь полагает, что произнесение слова – это некоторое действие, преобразующее действительность, не являющуюся словами. Но поскольку магическое сознание уже распадается, то вместо превращения старшего брата в младшего выходит ложь, и поскольку это первая ложь со времен возникновения света – то и создание понятия лжи. Назад
** Здесь описан процесс распада так называемой мандалы – символической целостности, толкуемой и как макро-, и как микрокосмическая. Основа мандалы представляет собою крест, вписанный в круг. Звери, располагающиеся в точках пересечения перекладин креста с кругом, тоже, несомненно, имеют символическое толкование, но оно неочевидно. Пятый член – город Дардара – выпадает из схемы и своей ориентацией, и тем, что город в этом случае основывается по чисто природной, а не символической примете. Вероятно, что первые четыре города означают целостность народа индоариев, а пятый член введен ради родственной им группы племен дардов, обитателей Гиндукуша. Назад